Дорогой брат,
и мне кажется, что не все так просто в этом деле. И я, скорее, на его стороне. Но очень огорчает меня его позиция по отношению к нашему Патриарху. Я желаю уважаемому Михаилу Васильевичу, чтобы он имел возможность когда-нибудь встретиться и поговорить с Его Святейшеством.
Он тогда сам почувствует, что Ангел нашей Русской Церкви имеет благодать. Грехи ведь у всех есть, и лучше придержать свою руку с камнем. Наш Патриарх - и его отец тоже, в РПЦЗ только митрополиты.
Вспомним письмо о. Валентина Свецицкого к митрополиту Сергию, проникнутое глубоким смирением: «Ваше Высокопреосвященство, Всемилостивейший Архипастырь и Отец. Я умираю. Уже давно меня тревожит совесть, что я тяжко согрешил перед Святой Церковью, и перед лицом смерти мне это стало несомненно. Я умоляю Вас простить мой грех и воссоединить меня со святой Православной Церковью. Я приношу покаяние, что возымел гордость, вопреки святым канонам, не признавать Вас законным первым епископом, поставив личный разум и личное чувство выше соборного разума Церкви, я дерзнул не подчиниться святым канонам. Моя вина особенно страшна тем, что я вовлек в это заблуждение многие человеческие души. Мне ничего не нужно: ни свободы, ни изменения внешних условий, ибо сейчас я жду своей кончины, но ради ХРИСТА примите мое покаяние и дайте умереть в единении со Святой Православной Церковью. 11/9 -1931 год. Валентин Свенцицкий». В письме родным он пишет: «… Спрашиваете, в чем я прошу прощения у вас. В страдании, как бы ни была на моей стороне истина, но своей ошибкой я вызываю страдания, и не только у вас, у всех … Свой разум и свои чувства я поставил выше Соборного разума Церкви. Мудрость человеческая заслонила вечное и премудрое. Соборы провидели всю историю, знали, какие ужасы будут творить сидящие на патриарших престолах, сколько будет борьбы, жестокости, неправды, недопустимых компромиссов, граничащих с преступлением, и знали, какой это будет соблазн для человеческих душ, подобных тому, в который вовлек я вас, и все будет разорвано в клочья, они премудро оградили человеческие души от соблазнов строжайшими канонами, что не признавать можно только тогда, когда извращается догмат веры…
