Православие – судьба русского народаБазовые принципы русской консервативной идеологии
За последние два года в России произошли такие тектонические изменения в идеологии, политике и общественной жизни, которые не позволяют использовать привычную схематизацию политических процессов. Общенациональный кризис делает проблемы нации и государства определяющими для понимания идеологии партий и движений. Тогда оказывается, что при декларируемой любви к коммунизму и декларируемой ненависти к нему же левые и "правые" одинаково рассматривают государство и его устроение в качестве основания своих политических манифестов, отводя нации роль простого наполнителя или, в лучшем случае, производного, функции государственной системы. Что касается этого "наполнителя", то как коммунисты расщепляют национальное целое на классы, декларируя затем человека в качестве субъекта и цели исторического процесса, так и прозревшие демократы утверждают гражданское общество и суверенную личность в качестве цели государственного бытия (кстати, и те и другие сходятся в признании прогресса вектором истории, что снова подтверждает поверхностность левого и "правого" размежевания). После сказанного становится объяснимой неуклюжесть и комичность рассуждений левых о нации, исторической судьбе народа, его идеалах и духовности. Становится понятным, отчего бывшедемократы стараются обойти национальную проблему или, рассматривая ее, по привычке перескакивают в общечеловеческие ценности и общедемократические принципы.
Нынешние левые проделали огромную духовную эволюцию – отказавшись от антинационального интернационализма, они пришли к наднациональному интернационализму, и это уже много, если вспомнить духовные заветы и практику их предшественников из первой половины XX века. Понятно, опамятовавшиеся демократы активно поддерживают идею целостности русской нации и восточнославянского единства, и это громадное прозрение, если учесть, что их недавние собратья продолжают геноцид народов России, отдают русских на поругание националистам в "суверенных государствах" и уже изобрели нацию россиян, как в недалеком, прошлом идеологи КПСС соорудили новую историческую общность – советский народ. Но, эволюционируя и прозревая, левые и "правые" ни на шаг не отступили от "субъекта истории" и "суверенной личности", тем самым подтверждая, что в их идеологии нация и народ являются служебными понятиями по отношению к базовым категориям "государство" и "личность".
Предложенная характеристика позволяет считать, что коммунистическо-антикоммунистическое противостояние левых и "правых" не более чем, фразеологическое несовпадение общих или параллельных для них идеологических принципов. Эти лево-"правые" – все тот же левый блок, все та же качественная общность предреволюционного периода, отягощенная семидесятилетним единовластием левых радикалов, считавших "розовость" или "малиновость" преступным отступлением от непорочности "красного". Они нашли себя после семидесяти лет поисков среди трех сосен и если еще не осознавали своего родства, то в силу долгой разлуки и разноцветья идеологических рубищ. Это важно понять, чтобы осознано отказаться от стереотипа лево-"правого" объединения оппозиции, чтобы, наконец, точно и однозначно указать на национально-патриотическое движение как носителя правой консервативной идеологии и выстраиваемой на ее основе политики.
Консервативная идеология исходит из фундаментальных ценностей, которые являются для нее абсолютными, и среди них нация является источником исторического действия, сакральной общностью, порождающей тип личности, систему человеческих взаимоотношений, способ жизни и ведения хозяйства, нравственность и художественное восприятие мира. Консервативная идеология – идеология традиционализма, сослагающаяся с изменениями в мире настолько, насколько эти изменения не противоречат строю жизни национальной, целостности (во всех указанных только что проявлениях). Для консервативной идеологии нация не этап общественного развития, а предопределенность, судьба этнической общности и составляющих ее социальных слоев, групп, личностей. Консервативная идеология признает периоды зарождения расцвета и угасания нации, но ей, глубоко чужда идея процесса ибо историческая эсхатология, финализм истории сознательно воспринимаются консервативным, сознанием, как переход из временности в вечность или как вечное возвращение, предопределяющее перерывы консерватизма принимаются национально-патриотинеским движением, и одного этого достаточно, чтобы естественно переместить это движение из "центра" на правое крыло нынешней оппозиции.
Только теперь, определив русское патриотическое движение как право-консервативное, следует обратить внимание на национальное своеобразие нашего консерватизма. При всем том, что в отдельных случаях и в некоторых организациях национальное абсолютизируется вплоть до принципиального противопоставления другим нациям и этническим общностям, русский консерватизм естественно сопрягает сакральность нации с духовным, содержанием национальной жизни. Это значит, что русская нация обладает полнотой Православия, в свою очередь имеющего абсолютный характер в Писании и национально явленном, Предании. Русский народ и Святая Русь по-своему неслиянны, но, безусловно, нераздельны, – еще один постулат консервативной русской идеологии, воспринятый современным русским национально-патриотическим движением.
Не касаясь всей полноты Православия, обращу внимание на идею соборности как основания церковного и мирского устроения. Для данной статьи соборность проясняет "устроение" единого национального тела, когда гармонизируется отношение человека с социальной группой, классом, обществом, в целом и эта гармонизация указывает на равенство и одновременно иерархичность членов национальной общности, подразумевает неповторимость личности, но одновременно и включенность ее в опять же неповторимое национальное целое. Социальный аспект соборности противостоит радикально левому коллективизму своей иерархичностью, он же отрицает либерально-демократическую "суверенную личность" признанием ответственности и включенности человека в сакральное национальное целое (и этим тоже подтверждается консервативность идеологии национально-патриотического движения, ее несовместимость с левыми представлениями о социальной структуре общества).
Но у соборности есть одна точка, где связываются ее сакральная и социальная стороны, свойства. Имеется в виду признание самодержца вершиной социальной иерархии соборного типа и освящение, сакрализация этой социальной иерархии через таинство Помазания. Традиционно для Православия и православной России Помазанник Божий был в социальной системе и в политическом ее оформлении носителем сакральной власти, он был ответствен перед Богом и за себя, и за народ, и за государство, ему вверенное свыше. Самодержавие – естественное политическое оформление государственной жизни православного русского народа, и это тоже или прямо провозглашается, или молча признается самыми разными политическими организациями русского национально-патриотического движения.
Как видим, для русской консервативной идеологии конца XX века, само собой разумеется, признание актуальности национальной формулы "ПРАВОСЛАВИЕ-САМОДЕРЖАВИЕ-НАРОДНОСТЬ". "Демократы" и лево-правые" оппозиционеры равно уверяют в повторении патриотами задов прошлого, интеллектуальной немощи, политико-идеологической ветхости знамен и т.п. Что бы они ни говорили, воспроизводство в современных условиях старой формулы означает ни более, ни менее как восстановление связи времен и приверженности традиционным ценностям в духовности, идеологии и политике. Но вот на что следует обратить внимание. Формула "ПРАВОСЛАВИЕ-САМОДЕРЖАВИЕ-НАРОДНОСТЬ" является отнюдь не достоянием политической мысли XIX века. В общем виде и куда более духовно она была изложена митрополитом Илларионом в "Слове о Законе и Благодати" в середине XI века на основе уже имеющегося опыта православной духовности и государственного строительства складывающейся русской национальной целостности. Гениально угаданная, осознанно выраженная политико-религиозная государственная доктрина пережила разные этапы истории русского народа и его государства и сейчас возродилась не из-за лености патриотической мысли, а в связи с мучительным, героическим и воодушевляющим началом русского национально-государственного возрождения.
Трехчленная формула не позволяет ни одной составляющей иметь первенство, когда речь идет о ее политической интерпретации. В противном случае нарушается традиция русской государственности и искажается национальная, консервативная идеология. Так, в политическом аспекте отдание первенства Православию требует создания теократического государства и его доктрины, что глубоко чуждо и Православию, и истории России. Абсолютизация самодержавия превращает ответственную перед Богом власть Помазанника Божия в диктатуру личности, ни перед кем не ответственной и ни с чем не считающейся. Национальная самобытность, не соподчиненная с православной духовностью и не гармонизированная сакральной верховной властью, ведет к национальной ксенофобии и тому тупому и агрессивному национализму, который духовность измеряет чистотой крови, а межнациональные отношения выстраивает на уровне архетипа "мы – они". Гениальность "Слова о Законе и Благодати", политическая зрелость и перспективность трехчленной формулы "ПРАВОСЛАВИЕ-САМОДЕРЖАВИЕ-НАРОДНОСТЬ" как раз и заключены в том, что дают определение абсолютным принципам национально-государственного бытия, строго их различают, но одновременно утверждают их единство и взаимопереход в качестве условия полноты, праведности и исторической оправданности русской национальной и государственной жизни.
Совершенно естественно, что XX век с его апокалипсической историей существенно повлиял на целостность русской нации, ее самосознание, духовность, представления о политической организации общества. На современном этапе политической борьбы трехчленная формула не будет принята большинством, народа в силу его безрелигиозности и в связи с ошельмованностью идеи самодержавия, и по причине размытости национального самосознания. Все эти обстоятельства влияют на политические платформы патриотических партий и организаций, среди которых можно обнаружить абсолютизацию той или иной составляющей трехчленной Формулы или полное игнорирование всех элементов вместе во имя чудовищного по абсурдности "возвращения" в дохристианскую Русь или, для освобождения от инородческого влияния. Все эти политические платформы отражают кризисное состояние русской нации и непроясненность русского национального самосознания. Вместе с тем даже и в этих случаях мы имеем, дело не с инославными или инонациональными позициями, но именно с русскими, России предназначенными политическими манифестами, и это позволяет вести диалог куда более открытый, содержательный и взаимообогащающий, нежели политические консультации с любыми лево-"правыми" организациями. У нас, безусловно, есть разноголосица, противоречия, непонимание внутри национального патриотического движения, но это не может быть препятствием для объединения и совместной борьбы за возрождение русской нации, и ее государственности. Именно поэтому нам, не стоит заниматься созданием, очередной партии. Куда важнее сплотить людей в русском национальном движении для восстановления великой, единой и неделимой РОССИИ, для полноты духовной жизни русского народа, для устроения жизни людей на началах соборности. Это движение снимет межпартийные разногласия, чтобы вообще отказаться от партийных структур, нарушающих или эгоистически присваивающих себе властные, духовные, идеологические, соборные [иерархические] качества жизни русской национальной целостности.
Теперь, определив базовые принципы русской консервативной идеологии кратко указав на политическую их интерпретацию и возможности организационного оформления, можно вернуться к проблеме взаимоотношений с другими этническими общностями, конфессиями и политическими партиями. Россия – многонациональная страна, и традиционным было соборное взаимоотношение между народами, создававшими наше государство. Каждая нация, каждая этническая общность являются сакральной общностью, неповторимы и самобытны, и в этом смысле равноценны и равноправны с русским народом. Но основное бремя создания и защиты государства легло на русский народ и он определял, определяет и будет определять судьбу и исторические цели России (с теми поправками, которые вносят в судьбу и цели другие нации и этнические общности нашей Родины).
Судьба русского народа в Православии, так же как у других народов РОССИИ есть своя религиозная судьба. Признавая свободу совести и поддерживая традиционные конфессии народов России, русское патриотическое движение должно выполнить задачу национальной важности, – воссоздать симфонию Православной Церкви и государства, чтобы государству вернуть его духовный смысл, а Православие наделить полнотой духовного окормления народа. Любое рассуждение о светском, государстве вне православно-государственной симфонии следует рассматривать, как антинациональное – с какой бы стороны оно ни исходило. Памятуя же о том, что идея светского государства родилась в недрах западного промасоненного атеизма, а в системе православной эсхатологии подготавливает царство антихриста, его, светское государство, нельзя допускать в идеологии русского консерватизма, тем более делать целью русского патриотического движения.
Внешне наиболее простая и быстро решаемой, а по сути сложнейшая мистическая проблема – восстановление самодержавия. Поспешность в этом национальном деле может привести к тому, что на троне окажется президент или верховный правитель, не обладающий харизмой, не понимающий бремени Помазания. И в среде безрелигиозного народа монарх будет воспринят всего лишь как глава государства, который не хуже и не лучше диктатора или президента. Нация должна вернуться к осознанию высшего смысла русского самодержавия, и тогда восстановление монархии будет органической потребностью национальной жизни.
В соответствии со сказанным восстановление самодержавия завершает соборное устроение русской национальной жизни, придает полноту проникновения Православия в национальную духовность, возвращает смысл исторической судьбе государства. Мы во всей гармонической сложности входим, в русло русской национальной судьбы и приуготовляем себя к встрече с вечностью.
Остается актуальным политическое взаимодействие со всем спектром левых и бывшедемократических сил. Полагаю, что для патриотического движения прошлогодняя политическая декларация левой-"правой" оппозиции продолжает сохранять свое значение, но с одной существенной корректировкой. Приняв консервативную идеологию, русское патриотическое движение занимает строго выверенную правую позицию, отдавая левое крыло левым и бывшедемократам, стремящимся быть правой частью левого спектра оппозиции. Только такая определенность поможет осознать себя в рамках политической борьбы и отстаивать свои национальные интересы в общей борьбе оппозиции за сохранение государственной целостности, независимости и национальное выживание. Патриотическое движение должно быть осознанно правым и консервативным – это условие его силы, перспективы роста и победы.
Могут сказать, что предложенная схема не предусматривает наличие центра. Действительно, не предусматривает, потому что в оппозиции его нет сейчас, а в будущем, когда консервативное патриотическое движение придет к власти, оно, в силу властных функций, станет центром, а лучше сказать, сердцевиной национально-государственного возрождения в системе православной духовности и православного провиденциализма. В настоящее время центр есть, но он вне оппозиции и не совсем в рядах "демократов". Этот "центр" представлен межеумочными организациями типа "Гражданского союза" – ничего и никого не представляющими, на все претендующими, никогда не "высовывающимися". Они не холодны, не горячи и потому опасны своей гнилостью – обессиливающей и заражающей. Пусть такой "центр" пользуют желающие, патриоты не должны им оскверняться.
Принимая через Православие идею всемирного братства, самодержавием подтверждая многонациональный характер российского государства, консервативное движение принадлежностью к национальной русской целостности точно определяет свою специфику и неотягощенность вненациональным интернационализмом. Национальная качественность ставит пределы действию и действенности патриотических сил, снимая проблему экспансионизма будущей православной и самодержавной России, одновременно выверяя ее национальные, стратегические, политические и геополитические интересы. Наша патриотическая, консервативная идеология применима только для России и русских (всего восточнославянского единства), она дает возможность самоопределиться в мире и с национальных позиций вести диалог с другими народами. Игре личных амбиций и политиканству партий патриотическое движение противопоставляет православно освященные национально-государственные интересы, которыми жила, живет и будет жить Россия – мать и защитница всех народов, для кого она стала судьбой.
Профессор Эдуард Володин
