Надежда КОХАНОВСКАЯ
Письмо с хутора
Позвольте мне ещё написать вам о Святых Горах... «Святый да святится еще», – беру я слово из уст нашего Слободско-Украйнского, Харьковского архипастыря, чтобы начать говорить о торжественном освящении храма на высоте высот Святогорских гор.
Ещё выше чудо являющейся Никольской скалы, на самой над нею, из-за темени островерхих сосен, вознеслась бело сияющей главою новая Святогорская церковь Спаса-на-горе. Так в своём образном и метком поговорном языке народ умел назвать праздник Преображения Господня, который находится в ряду трёх праздников: Спаса-на-воде и Спаса-на-холсте (1 Августа, когда бывает водосвятие и 16 Августа, когда празднуется Нерукотворенному образу на убрусе), составляя самую торжественную середину Спаса-на-горе. И такова была святая величественность и сень торжественности, являвшаяся чем-то боголепным на верху, отененных соснами и дубами, этих забытых во святыни гор, что двадцать лет тому назад, при самом открытии их, знаменитый Иннокентий стал на этом месте и обступаемый, и изнутри движимый красотою и величием его, сказал: «Здесь место храма Преображения Господня. Это Святогорский Фавор. Ниже островерхие утёсы трудного духовного восхождения, а здесь, в сени древесной и тишине, нагорняя высота молитвенного преображения». И преосвященный поэт благословляющей рукою поблагословил эту нагорнюю высоту в место святого Преображенского храма. «Фавор и Эрмон о имени Твоем возрадуются», – добавил он псаломским словом и подарил именем Эрмона другую, напротив стоящую, лесистую высоту Святогорья.
Но эта высокая радость творения о славе Божией, почивающей на брении, не вдруг могла исполниться.
Святогорский монастырь (называвшийся до своего запустения, около 1774 года, Святоборским монастырём по непроходимому бору, в числе 27000 десятин облегавшему монастырь со всех сторон и ему принадлежавшему), – этот новый монастырь в 1844 году только что воздвигался из своих развалин. Не двадцать семь тысяч десятин вековечных лесов и лугов было его старинным достоянием, а всего 350 десятин высей и гор дано ему было от доброхотных дателей. Не на Фавор было ему возвышаться, а прежде следовало оградиться у подошвы своей Святой Горы; создаться монастырю там, где он теперь есть и где у него ничего не было, кроме к малой полуторастолетней церкви Успения Богоматери. Но как оградиться и где основаться? И без того не великая древняя площадка монастыря, стеснённая полукруглым ущельем между гор и открытая всего с одной стороны реки, во время семидесятилетняго запустения вся засорилась и загромоздилась меловыми наносами и обвалами с гор, вся она проросла и заменилась лесом; а Донец с каждой весною и с каждой полой водою подмывал крутой берег. Зарождающемуся монастырю, – чтобы было где поставить ему стопу ноги своей, – следовало одной рукою горы копать, а другою реку прудить – делать громадные отсыпи крутых обрывистых берегов и рубить с корнями вон почти вековую прорасль леса. Не до Фавора ему было.
И пятнадцать лет мысль и благословенье преосвященного Иннокентия оставались неосуществлённою мыслью и незримым благословением, там, высоко почивающим в нетронутой тени и сени древесной. Внизу монастырь изумительно создавался, рос, ограждался; воздвигал странноприимные дома; подкреплял свою древнюю церковь, грозившую рушиться, и создал новую, на вратах, на месте стародавней брамы. Новая жизнь, деятельно пробудившаяся на облагодатствованном месте, с каждым годом выявляла новые свои усиленные потребности. Церкви и странноприимные дома, и самая площадь монастыря становились тесны и не поместительны для прибывающего с году на год несчётного числа богомольцев. Волею и неволею, или вернее того сказать: благословной нуждою, монастырю должно было думать о сооружении внутри себя великого соборного храма на смену тому малому древнему, который в обыкновенные дни не вмещает десятой, а в праздник Успения и сотой доли богомольцев, едва сдерживается подпорами и стоит на стасемидесяти-летних дубовых стоянах, вместо каменной основы.
И вот в 15 годах своего возобновления, как и в самый первый год его, монастырь взялся за заступ и расчищающую лопату – рыть горы в своей монастырской тесноте и у них, трудным подвигом, добыть себе площадь для предполагавшегося собора. О Фаворе нечего было и думать. Фавор, в своей высокой уединённости от центра монастыря, оставался мало кем знаем и мало кем досягаем. Там лежал камень и стоял высеченный из камня крест; у подножия его прибита была железная кружка с надписью: «На сооружение храма». Но приношений вообще было мало и мало. Господа, утомлённые трудным восходом более чем по пятистам ступеням лестницы, ведущей к Никольским скалам, не находили ни сил, ни желания карабкаться ещё выше, видевши уже самую высокую достопримечательность Святогорья: его древнейшую церковь в меловом утёсе. Простой народ, в его глубоком смирении, не приобыкший у нас щадить трудовой пот и кровные свои силы, лез дальше и выше за Никольские скалы, и путеводимый горной тропинкой досягал Фавора; но от подошвы монастыря, с самого первого шага в святые врата, рассыпая свои трудовые копейки, народ, достигши высоты Фавора, уже обыкновенно всё отдал, что было у него за душою и являлся сюда пуст и, так сказать, отрясён от дольнего праха своей медной копейки. И эта безмездность совершаемого поклонения перед нагорним уединённым крестом, – этот так сказать: камень веры, лежащий на освященном месте, и кругом его эта душу проникающая тишина под наклоном ветвей и высота неба голубого в сияющем покое и что-то внутри вас преображающееся – делало это место Святогорским раем!
И по всему казалось, что ещё долго и долго быть ему тем, чем место было в тишине почивающего над ним благословения. Монастырь, можно сказать, стонал внизу от труда и чрезвычайных усилий, заставляя стонать свои раскапываемые горы. Все его помыслы и устремления были там; как вдруг, на уединённой высоте забытого и оставленного Фавора, встречают слово, чётко написанное мелом на кресте: пора... Это, неизвестно кем, брошенное слово в самую середину забвения, шевельнуло всех; хотя оно было вовсе не пора по расчётам и счетам... Но когда приходит время вещи под небесами, для её совершения Господь посылает потребного во время своё, и на Святогорский Фавор явилась посланною здательница... Это было пять лет тому назад, и ровно в день оконченного пятилетия нынешнего 13 Августа на Святогорском Фаворе освятился храм Преображения.
«И так, Лазарь не три дня, а семьдесят лет лежавший в гробе, восстал», – говорил витийствующий Иннокентий в день открытия монастыря. «Остаётся только разрешить погребальные пелены и дать ему идти. Да предстанут Марфа и Мария, и да окажут ему последнюю услугу». И Святогорскому монастырю в действительности предстала эта попечительная Марфа и вместе высоколюбящая Мария... Конечно, на воде нельзя писать; но подъезжая к Святогорью, когда вам сверкнёт в глаза опоясывающая его голубая лента Донца – на ней будто видишь написанным прекрасное имя Татьяны Борисовны Потёмкиной.
***
Свято-Успенская Святогорская Лавра. Новейшая История.
(По данным официального сайта Лавры:
http://svlavra.church.ua/ )
После того, как в 1922 году Святогорский монастырь был окончательно закрыт безбожной властью, его храмы и здания были разграблены, осквернены и частично разрушены. Сохранившиеся к началу 1990-х годов монастырские строения находились в ведении Славяногорского историко-архитектурного заповедника и санатория «Святые Горы».
В 1992 году, после 70-летнего запустения, Святогорская обитель была вновь открыта: монастырю отдали превращённый в кинотеатр Свято-Успенский собор и несколько малых зданий. 15 июля 1992 г. в Святые Горы прибыла первая братия – всего 8 человек; начались ежедневные уставные монастырские богослужения. Первая литургия была совершена в Успенском соборе 20 августа 1992 г.
4 октября 1992 года, в день памяти святителя Димитрия Ростовского, была возвращена в обитель одна из великих святынь, находившихся в монастыре до его закрытия – чудотворная икона «Святогорской» Божией Матери, чудесно сохраненная в советское время благочестивыми людьми.
К концу 1994 г. число святогорской братии достигло 30 человек. С 1995 г. начали реставрацию и восстановление храмов и корпусов обители, и в первую очередь – Свято-Успенский собор – украшение обители.
24 августа 1995 г. Украинской Православной Церковью был причислен к лику святых преподобный Иоанн Затворник, Святогорский Чудотворец. На торжестве в Успенском соборе Святогорского монастыря присутствовали 100 человек духовенства, около 7000 богомольцев. Мощи преподобного Иоанна Затворника милостью Божией были обретены Преосвященнейшим епископом Алипием 5 мая 1989 г. и в 1993 г. были переданы им Святогорскому монастырю.
21 мая 1996 г. состоялась первая литургия в храме святителя Николая на меловой скале, полуразрушенном в годы Великой Отечественной войны.
1 октября 1996 г. монастырю был возвращён Покровский храм, который в советское время использовали сначала как грязелечебницу, а потом в качестве библиотеки при санатории им. Артема. Уже 13 октября 1996 г. братия совершила здесь первое богослужение.
В 1997 г., благодаря помощи благотворителей, в обители вновь зазвонили колокола – всего 17 колоколов.
В 2000 г. монастырю были переданы пещерные храмы преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских, преподобного Алексия, человека Божия, и Рождества святого Иоанна Крестителя, находившиеся в ведении Славяногорского историко-архитектурного заповедника. С этого времени пещеры, издревле почитаемые в обители как святыня, открыты для многочисленных паломников.
В храме преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских, после реставрации, был устроен скит, насельники которого носят иноческие одеяния, сшитые по старинным образцам времён преподобных Сергия Радонежского и Андрея Рублева.
28 ноября 2003 г. Святогорскому монастырю были окончательно переданы все здания и строения.
Учитывая древность обители, её историческую роль, многочисленные обращения православных верующих, а также активное возрождение монастыря и его благодатное влияние на духовную жизнь региона и Украины, 9 марта 2004 года Священный Синод Украинской Православной Церкви с благословения Патриарха Алексия Второго принял решение о присвоении монастырю статуса лавры.
5 декабря 2005 г. состоялась епископская хиротония наместника лавры архимандрита Арсения (Яковенко).
12 июля 2008 года состоялось прославление Собора святых отцов, во Святых Горах на Донце просиявших. В Собор святогорских отцов вошли 17 святых: один святитель, 11 преподобных, 4 преподобноисповедника и один Христа ради юродивый. Преподобный Иоанн, затворник Святогорский, был прославлен 24 августа 1995 года.
7 июля 2009 г. братией монастыря были обретены мощи первого настоятеля Святогорской пустыни по её возобновлении в 1844 году архимандрита Арсения (Митрофанова) и мощи подвижника и прозорливца преподобного Исаакия (Головина).
А 30 июля 2009 г., в день празднования чудотворной иконы Божией Матери, именуемой Святогорская, Свято-Успенскую Святогорскую Лавру посетил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.
На сегодняшний день большая часть строений монастыря отреставрирована. Послушание в обители несут более сотни человек братии. Свято-Успенская Святогорская лавра является значительным духовным центром православной паствы восточной Украины и юга России.
Летом 2014 года в монастыре нашли приют 800 беженцев, в том числе 300 детей.
Ежедневно в Святогорской обители совершается полный круг богослужений иБожественная литургия. Ежедневно в 14 часов служится молебен с акафистом святителю Николаю. Каждую субботу служится панихида по усопшим. В воскресные дни (кроме дней, когда происходит Всенощное бдение), перед чудотворной Святогорской иконой Божией Матери служится параклисис (канон и акафист Пресвятой Богородице нараспев). Соборный молебен с акафистом служится: во вторник – святителю Николаю Чудотворцу, в среду – Божией Матери, в четверг – преподобному Иоанну Затворнику.
Надежда Кохановская
http://www.voskres.ru/obiteli/kohanovskaya.htm
