Сербия:полноценное стратегическое партнёрство с Россией или сползание в пропасть

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Брюссель как столица Сербии



Оглашённый бывшим министром иностранных дел Албании Паскалем Милё прогноз о том, что руководители Сербского государства, президент Томислав Николич и премьер-министр Ивица Дачич, «очень скоро» признают самопровозглашенную независимость Косова, на первый взгляд выглядит абсурдным… [1] Ведь первые лица Сербии неоднократно заявляли, что никогда не пойдут на подобный шаг, противоречащий как Основному закону страны, так и принципам государственного суверенитета и территориальной целостности. И этот тезис все последние месяцы оставался единственным аргументом, при помощи которого официальный Белград убеждал сербское общественное мнение признать апрельские договоренности с Приштиной.

Однако специфика нынешнего развития ситуации вокруг Косова не дает оснований относиться к вышеуказанному прогнозу как к политической спекуляции, рассчитанной исключительно на внутреннее потребление. Автору этих строк неоднократно приходилось встречаться с Паскалем Милё, и он отнюдь не производил впечатление человека, склонного к легковесным пропагандистским утверждениям.

Однако дело здесь не только в личностных особенностях господина Милё и даже не в субъективных расчетах сербских властей, а в объективных процессах, все сильнее напоминающих развитие событий сто лет назад – в период, непосредственно предшествовавший Первой мировой войне.

И тогда, и сегодня развитию ситуации на Балканах, как и в других «горячих точках» и конфликтных регионах, присущ лавинообразный характер, все более выходящий из-под контроля игроков, считающих себя ключевыми. Декорации меняются вне зависимости от  желаний и стремлений участников той или иной постановочной сцены – и чисто технические, казалось бы, вопросы и противоречия медленно, но неуклонно становятся самодовлеющими. Европейский союз, Афганистан, Сирия – во всех этих и многих других регионах динамика событий регулируется тайными пружинами, действие которых оказывает прямое влияние на судьбы целых стран и народов.

Применительно к Сербии и её интересам в Косове это означает, прежде всего, медленное, но неуклонное раскручивание часового механизма, запущенного еще в 2008-2009 годах, когда прежние сербские власти фактически пошли на замену миротворческого присутствия ООН гражданско-полицейской миссией Евросоюза (EULEX). И тогда, и сейчас аргументы у сербской стороны были во многом идентичными: Евросоюз никоим образом не покушается на территориальную целостность Сербии. Прибытие его представителей не только не означает-де признания независимости Косова, но даже позволит Белграду активнее влиять на ситуацию в крае, а сама Сербия приблизится к вратам ЕС.

Вряд ли стоит напоминать, что деятельность в Косове миссии EULEX не имела ничего общего с отстаиванием интересов Сербии. Представители ЕС занимались исключительно укреплением основ самопровозглашенной косовской государственности, запустив для проформы бутафорский судебный процесс по делу «чёрных трансплантологов». Данный процесс стремительно разваливается на глазах. 

Однажды согласившись на получение Евросоюзом верховного мандата в Косове, власти Сербии стали заложниками все более ускоряющегося развития событий. Технические переговоры Белграда и Приштины, обустройство административной границы «по головам» косовских сербов, согласие сербской стороны на евроинтеграцию Косова, наконец, прозрачные намеки на грядущее вступление так называемой «Республики Косово» в ООН – трудно не заметить внутреннюю логику во всех этих событиях, которая оставляет сербским властям всё меньшее поле для маневров. Точно так же, как соглашательство западных держав с Гитлером в 1930-е годы раз за разом меняло очертания тогдашней Европы исключительно в геополитических интересах фашистской Германии.

Понимают ли власти Белграда, что на данном пути они не только не смогут ни в коей мере отстоять национально-государственные интересы Сербии, но будут вынуждены все ближе подходить к последнему шагу – международно-правовому признанию Косова? Последние заявления представителей сербских властей не позволяют дать на этот вопрос сколько-нибудь положительный ответ. Более того, складывается впечатление, что официальный Белград нашел для себя нового врага, а именно Россию и лично российского президента Владимира Путина.

Прием не новый – подменить тезис, представить соглашательство готовностью к компромиссам, а заодно заклеймить национально-патриотические силы и внешних союзников страны как узколобых догматиков, не способных оценить широту исторических перспектив, якобы открывшихся 19 апреля перед Сербией. Беда в том, что на выбранном пять лет назад пути Белград не может ожидать ничего другого, кроме как последовательная сдача всё новых позиций. И вину за это несут не Россия, не косовские сербы, не Воислав Коштуница, а исключительно сами власти Сербии, вольно или невольно оставляющие собственное государство на обочине Евросоюза, без самостоятельной внешней политики, без союзников – и без Косово.

Можно ли ожидать коренного изменения нынешнего курса? Пока основания для этого не просматриваются. Косвенным свидетельством готовности официального Белграда признать Косово может служить, в частности, экстренная отмена участия премьера Дачича в посвященном Косову заседании Совета Безопасности ООН. Этот шаг предшествовал аналогичной акции со стороны главы косовского кабинета Хашима Тачи и фактически превратил дискуссии в формальность. [2] Действительно, если обо всём уже договорено в Брюсселе, о чём можно говорить на Совете Безопасности ООН, да ещё в присутствии «неудобной» России?

Всё идет к тому, что Брюссель станет общей «столицей» Сербии и Косова – так образно высказался на днях бывший полевой командир террористической «Армии освобождения Косова» Агим Чеку. [3] Вот только в иерархии такой «столичной» жизни сербам достанется сомнительная роль.

____________________________

[1] Epoka e Re, 02.09.2013
[2] Tribuna, 28.08.2013
[3] Tribuna, 29.08.2013

___________________________

http://www.fondsk.ru/news/2013/09/11/brussel-kak-stolica-serbii-22694.html

[Александр Васильевич]

Анна ФИЛИМОНОВА

Сербская жертва



 21 января 2014 года предствители правящей в Сербии коалиции назвали «самой значимой в новейшей истории Сербии датой»: в этот день началась первая межправительственная конференция, положившая начало переговорам о вступлении Сербии в Евросоюз. «Мы закончим всё, что зависит от нас, к 2018 году, - заявил вице-премьер А. Вучич, - а дальше мы не вольны решать, примут ли нас в ЕС к 2020 году». И это характерно: готовность «сделать всё» к 2018 году на пути интеграции с ЕС – и неопределённость судьбы Сербии в перспективе ближайших лет. Заметим: перечень всего, что требуют от Белграда власти Евросоюза, не оглашается - платформа переговоров держится в секрете…

А.Вучич отметил, что основное внимание на переговорах «будет уделено главе 35, посвященной Косову», при этом «никто не знает, как точно будет выглядеть глава 35, некоторые вещи могут возникнуть внезапно, и не всё будет легко». Это чем-то напоминает печально известную формулу, имевшую хождение на Западе в конце 1990-х гг.: «не столь важны конкретные условия, сербы просто должны перестать существовать». Премьер-министр Сербии И. Дачич разъяснил, почему Брюссель пошёл на эти переговоры с Сербией: «...не из-за того, что Сербия провела какие-то фантастические реформы, а из-за прогресса в отношениях с Приштиной». И.Дачич предупреждает, что «если бы Сербия не достигла соглашения с Приштиной, переговоров с ЕС не было бы, и стоит нам только споткнуться на этом пути, как переговоры будут прекращены – мы должны ясно это понимать».

Откровенность сербского премьера не оставляет места для интерпретаций: передача края Косово и Метохия «Республике Косова», согласие на интеграцию населённого сербами севера края в систему власти приштинского режима, установление государственной границы, отрезающей Космет от центральной Сербии – вот цена, которая уплачивается за возможность бесконечно вести переговоры с Брюсселем, выполняя одно за другим унизительные, разорительные для страны требования ЕС. Переговоры, итогом которых, скорее всего, будет то, что Сербия никогда в Евросоюз не вступит, поскольку у Евросоюза просто-напросто нет требуемых для этого финансовых средств. Тем не менее Запад бросает сербам кость, начиная с ними переговоры, а в обмен требует жертвы - согласия на полный, окончательный, юридически закреплённый отказ от части сербской территории. Вряд ли можно сомневаться в том, что западные поборники демократии и прав человека, получив возможность распоряжаться судьбой сербского народа, милосердия по отношению к этому чуждому Западу славянскому народу знать не будут.

Драматично, что на фоне безудержной «еврориторики», захлестнувшей Сербию, не слышны, за редчайшим исключением, голоса, которые говорили бы о том, что в условиях происходящих изменений международной обстановки перед Сербией открыт альтернативный путь, выводящий её из тупика – путь евразийской интеграции. Такая фигура всеобщего умолчания по поводу реально существующей альтернативы для Сербии – страны, являющейся без преувеличения стратегическим ключом к Европе, – предстаёт следствием мощного информационного воздействия Запада при отсутствии адекватного противодействия.

Каковы бы ни были формулировки еврочиновников в отношении Косова, следует твёрдо помнить: здесь есть только два документа, имеющие бесспорную юридическую силу: Устав ООН, гарантирующий территориальную целостность Сербии, и Конституция Республики Сербии 2006 года, согласно которой Автономный край Косово и Метохия является составной частью сербского государства. Все противоречащие этим документм действия суть прямые нарушения международного и сербского законодательства.

И в чём же всё-таки смысл того, чтобы вовлечь Сербию (исторического союзника России) в процесс присоединения к Евросоюзу во что бы то ни стало? Ответ достаточно очевиден. За фасадом начавшегося в 2000 году процесса евроинтеграции Сербии – демонтаж её армии и оборонно-промышленного комплекса, подчинение всей индустриально-сельскохозяйственной системы страны внешним силам. Подчеркнём ещё раз: Евросоюз не даёт ни денег, ни гарантий принятия Сербии в число своих членов - он просто требует от Сербии принести жертву и делает вид, что благосклонно принимает её. И это тогда, когда печальный опыт стран Восточной Европы показывает: плюсов от вступления в ЕС нет вообще, а вот минусы – трудно сосчитать. Так или иначе, начало Западом переговоров с Сербией означает, что этой стране, видимо, предстоит вступить в новую, вторую после государственного переворота 5 октября 2000 года фазу коренной ломки всего уклада жизни.

http://www.fondsk.ru/news/2014/01/22/serbskaja-zhertva-25320.html

[Екатерина П.И.]

Эксперт: Вступление Сербии в ЕС станет самоубийством для страны и катастрофой для сербского народа


Сербский политолог, культуролог, доктор социологических наук, профессор, научный сотрудник Института…Сербский политолог, культуролог, доктор социологических наук, профессор, научный сотрудник Института политических исследований Зоран Милошевич.
В общественном мнении России и Белоруссии современная Сербия часто представляется как страна, которая в единодушном порыве общественности и политиков стремится к вступлению в Евросоюз. О проблемах на этом пути и альтернативных настроениях в сербском обществе рассказал 15 октября в интервью корреспонденту ИА REGNUM сербский политолог, культуролог, доктор социологических наук, профессор, научный сотрудник Института политических исследований (г.Белград) Зоран Милошевич.

ИА REGNUM: Как в сербском экспертном сообществе оценивается курс официального Белграда на интеграцию с Евросоюзом? Какие плюсы и минусы отмечают эксперты?

Сербское экспертное сообщество в оценках интеграции Сербии с Евросоюзом разделено на два лагеря: одна часть критично воспринимает перспективы вступления Сербии в ЕС, а другая часть экспертов, поддерживаемая агрессивно настроенным политическим меньшинством, западными фондами и финансируемыми Западом сербскими СМИ, обосновывает необходимость вступления Сербии в ЕС. Я принадлежу к группе евроскептиков, которые не видят каких-то особенных выгод для Сербии от вступления в ЕС.

По моему мнению, вступление Сербии в ЕС станет катастрофой для сербского народа. Это на самом деле так. Уже сегодня можно констатировать: политика ЕС расколола сербскую нацию, и состояние раскола поддерживается. Сербы, составляющие основу Боснии и Герцеговины, не имеют права на самоопределение и воссоединение с Сербией. Албанцы в Косово и Метохии (я настаиваю на таком именовании края) - напротив, обладают таким правом. Черногорию - бывшую территорией Сербии, при поддержке агрессивной пропаганды в СМИ и денежных вливаний Запада, удалось отсоединить, и теперь это независимое государство. Перед этим сербы были изгнаны из Хорватии, где составляли 26% населения (сейчас - 2%) и никто в ЕС не вступился за этих людей. Сейчас актуализировался так называемый "воеводинский вопрос": основную часть населения Воеводины составляют сербы, однако массированная пропаганда в СМИ настраивает общественное мнение на то, что в крае наличествует некая "воеводинская нация", которая якобы имеет право на свою "воеводинскую православную церковь", "воеводинский язык" и т.п. - об этом прямо заявляется на сайтах лидеров этого движения (Лига социал-демократов Воеводины, Ненад Чанак). Сербское единство разрушено.

Брюссель выдвинул Сербии ряд условий по вступлению в ЕС, которые нельзя считать приемлемыми, например - легализовать гей-парады и разрешить пропаганду гомосексуализма среди детей. Такое условие вступления в ЕС - разве оно приемлемо? Правительство Сербии согласилось с таким условием, но это еще не точка в этом вопросе: общественное мнение против легализации пропаганды мужеложства, лесбиянства, зоофилии и т.п. условий "евроинтеграции". Всё это не соответствует традиционным ценностям сербов.

Выдвинуты и экономические требования. Мы уже ощутили, к чему привело выполнение рекомендаций экспертов из США, реализованных в Сербии до прихода к власти "новых демократов": из страны в процессе приватизации и других преобразований вывезено, по крайней мере, около $50 млрд. Безработица стала хронической, тяжелой проблемой. Обострились другие социальные проблемы. На этом фоне ЕС, в процессе обсуждения финансовой помощи, выдвигает ряд своих требований, реализация которых также внушает серьёзные опасения. Правомерно сделать вывод: Евросоюзу подходит несуществующая Сербия - не единая и сербская, а такая, которая соответствует представлениям евробюрократов о ней.

Вступать в ЕС на условиях Брюсселя - самоубийство для Сербии. Мы не поддерживаем нынешнее правительство Сербии в его намерениях реализовать политические и экономические требования официального Брюсселя и надеемся на изменения к лучшему исходя из учёта интересов сербского народа.

ИА REGNUM: Является ли непризнание Сербией независимости Косово и Метохии принципиальным вопросом в диалоге Брюссель-Белград?

Правительство Сербии проявляет двуличие по вопросу непризнания независимости Косово и Метохии. Действительно, этот вопрос - принципиальный, от его решения зависит решение проблемы принятия Сербии в Евросоюз. Наше правительство заставляет сербов в Косово и Метохии участвовать в выборах, проводимых в этом крае - тем самым способствуя легитимации косовских сепаратистов. Так правительство Сербии выполняет одно из условий официального Брюсселя. В итоге 15% своей территории Сербия должна отдать только для того, чтобы войти в стадию переговоров с Брюсселем о вступлении в Евросоюз. С точки зрения национальных интересов, ни одно правительство не должно идти на подобные шаги.

В Сербии проживает около 30 различных этнических групп - венгры, румыны, албанцы, русины и др. Означает ли это, что они так же, как и албанцы в Косово и Метохии, обладают правом на отделение и признание суверенитета, на присоединение территорий сербского государства к Венгрии, Румынии и т.д.? Сербы в Хорватии, в Боснии и Герцеговине таким правом не обладают. Данный пример свидетельствует о своеобразной "принципиальности" официального Брюсселя. Вспомним: когда сотни тысяч сербов изгоняли из Хорватии - Евросоюз молчал, а когда посчитал нужным поддержать албанских сепаратистов в Косово и Метохии - не сдерживал себя. Всё это свидетельствует о лицемерной политике Евросоюза в отношении Сербии и предательской политике правительства Сербии.

ИА REGNUM: Все ли этнические и конфессиональные группы поддерживают курс на вхождение Сербии в ЕС?

Это вопрос, на который непросто однозначно ответить. Лидеры мусульман пропагандируют идею союза с Турцией, а не с ЕС. В Боснии и Герцеговине обсуждалось принятие закона, согласно которому этнические группы смогут выдвигать своих кандидатов в президенты - мусульмане выступили резко против, т.к. велика вероятность победы кандидата, который поставит крест на планах объединения Боснии и Герцеговины с Турцией. Лидеры, выступающие от имени венгерского меньшинства, также не проявляют горячего желания видеть Сербию в ЕС - им более симпатична идея максимальной интеграции сербских территорий, на которых проживают венгры, с Венгрией - вплоть до отделения и аншлюса. В целом можно сказать, что у разных сербских меньшинств разное отношение к идее вступления Сербии в ЕС.

ИА REGNUM: Какие альтернативы видят в Сербии интеграции с Евросоюзом?

Интеграция Сербии со странами Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана изначально поддерживалась и нынешним президентом Сербии Томиславом Николичем, и нынешним премьер-министром Сербии, но они предали эту идею. Трудно сказать, почему - политические соображения взяли верх или финансовая поддержка такого разворота. До избрания президентом Томислав Николич заявлял, что любит Россию, что готов за неё умереть, а после избрания взял курс на Брюссель - изменение его поведения трудно рационально объяснить.

С другой стороны, большое количество сербских интеллектуалов восприняло эту идею, получившую большую поддержку, в частности, среди вузовской интеллигенции, студентов. Сегодня мы можем наблюдать конфликт интересов между политическим руководством Сербии и интеллигенцией по вопросу "восточного вектора интеграции", под которым в Сербии понимается, прежде всего, сближение с Россией и постсоветскими странами, объединёнными в Союзное государство России и Белоруссии, Таможенный союз и ЕЭП. В то же время можно констатировать: сербская интеллигенция, поддерживающая интеграцию Сербии с ТС, ожидает большей поддержки со стороны России. Можно также отметить, что большие надежды возлагаются на личное участие в сербско-российском сближении президента России Владимира Путина, к личности которого весьма благоволит общественное мнение Сербии. Большие надежды возлагаются и на русских предпринимателей. Общественность Сербии ожидает, что с русским капиталом в Сербию вернётся и русская культура.

В то же время нельзя не отметить ряд тревожных тенденций, которые связаны с деятельностью бизнесменов из России в Сербии: они финансово поддерживают (через рекламу, например) сербские СМИ, которые отказались от кириллической грамматики и перешли на латиницу. Русские фирмы размещают свои вывески, свою рекламу на латинице - мы бы хотели, чтобы они использовали кириллицу. Русские фирмы рекламируют себя на телеканалах, занимающихся пропагандой Евросоюза - мы бы хотели, чтобы русский бизнес не ассоциировался в общественном мнении с внедрением латиничного шрифта и рекламой ЕС. Идея Евразийского союза позитивно воспринимается в общественном мнении Сербии, но мы не видим перспектив в единстве с "латинской Россией".

ИА REGNUM: Почему сербско-российское торгово-экономическое и гуманитарное взаимодействие оставляет желать лучшего? Товарооборот, мягко говоря, невелик, из сербских интеллектуалов в России знают, пожалуй, лишь Эмира Кустурицу. Можно ли сказать, что сербы и русские симпатизируют друг другу иррационально, не представляя себе реалий Сербии и России?

Борис Тадич и его правительство старались преодолеть огромные препятствия на пути развития сербско-российского сотрудничества. Эти препятствия действительно огромны - я на личном опыте осознал. Я живу в небольшом городке на западе Сербии, ближе к границе Боснии и Герцеговины. Три года назад, заручившись поддержкой властей моего города, я побывал в России, в городе Череповец и договорился в Торгово-промышленной палате о возможности открытии в нашем сербском городке фабрики по производству кондитерских изделий. Согласовал все вопросы с российской стороной, а когда вернулся в свой город с хорошими известиями - мэр сказал, что не напишет даже приглашения для российских инвесторов - якобы правительство против. Этот пример показателен. Все сербские партии, которые выступают за вступление Сербии в ЕС, отрабатывают конкретное задание: препятствовать вхождению российского капитала в экономику Сербии. Цель - максимально воспрепятствовать экономическим связям Сербии с Россией, и это им удаётся. Это основная причина, по которой политики, сменившие правительство Воислава Коштуницы, ожидают помощи с Запада, а не от России.

Сами сербы мало сделали для того, чтобы русские считали их своими друзьями. Странная ситуация: все мы любим Россию и Белоруссию, но на уровне политиков не видны инициативы, способствующие экономическому, политическому, гуманитарному сотрудничеству наших стран и народов.


В моём городе много семей, где один из супругов - из России. В своё время они мне говорили: "Сербы так любят Россию - только по этой причине она должна за нас заступиться". Однако, как вы видите, нас разбомбила НАТО, Сербию разделили, сербы сами решают свои проблемы. Сегодня в Сербии приобрели популярность паломничества по русским моl

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Тони Блэр и двойное дно сербской политики



 Назначение бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра советником главы правительства Сербии Александара Вучича всколыхнуло СМИ. Российский телеканал RT назвал данное кадровое решение попыткой «политического самоубийства» сербского премьера. Министр энергетики Сербии Александар Антич, наоборот, считает вопрос искусственно политизированным. Директор белградского Центра внешней политики Александра Йоксимович попыталась свести проблему к «институту лоббирования»: мол, Тони Блэр с его опытом может быть полезен Сербии как лоббист. По мнению госпожи Йоксимович, то, что в 1999 году Блэр был одним из самых главных поборников бомбардировок Югославии, значения не имеет.

Представляется, однако, что назначение Тони Блэра советником главы правительства Сербии указывает на гораздо более глубокую проблему, нежели единичное скандально-сенсационное решение. При взгляде на политическую историю Сербии последних пятнадцати лет нетрудно обнаружить в ней наличие двух противоположных и подчас взаимоисключающих направлений.

Первое направление – решительное отстаивание национально-государственных интересов Сербии, как это понимают патриотические силы страны. В этой системе координат находится Конституция Сербии, в преамбуле которой край Косово и Метохия назван неотъемлемой частью сербской территории. Сюда же следует отнести заявления в поддержку российско-сербского сотрудничества, отвечающего историческим традициям и интересам Сербии в мире. Сюда же относится ряд конкретных решений и действий: подписание с Россией в 2008 году комплекса соглашений по энергетическому сотрудничеству, открытие российско-сербского Центра по предотвращению чрезвычайных ситуаций в Нише, проведение совместных военных учений, отказ Белграда присоединиться к антироссийским санкциям, участие Сербии в работе Парламентской Ассамблеи Организации Договора о коллективной безопасности.

Однако наряду с этим та же сербская правящая элита активно, хотя и не столь открыто, учитывая настроения в самой Сербии, проводит совершенно иной курс. Можно вспомнить, как при  бывшем президенте Борисе Тадиче тогдашний министр обороны Сербии Драган Шутановац проводил политику, направленную на интеграцию страны в евроатлантические структуры и ускоренную подгонку сербской армии под натовские стандарты. Плохо соотносится с преамбулой Конституции Сербии комплекс соглашений с Приштиной – так же, как и голосование представителя Сербии в Международном олимпийском комитете Владе Диваца за приём «Республики Косова» в эту организацию. Завершив совместные учения с российскими десантниками, военное руководство Сербии буквально на следующий день начало аналогичные учения с подразделениями НАТО. Другой пример:  публично осуждая санкции против России, кабинет Вучича одновременно отказывается предоставлять субсидии собственным производителям, рассчитывающим на расширение поставок на российский рынок. И кому, как не министру энергетики Александару Античу, не знать смысл сигналов, адресованных Вашингтону, о готовности Сербии приобретать американский газ взамен российского.

В этом свете назначение правительственным советником Тони Блэра спустя несколько месяцев после визита в Белград президента России Владимира Путина уже не выглядит чем-то сенсационным. Это даже не назовёшь попыткой создать систему сдержек и противовесов. Практика создания подобной системы уместна лишь в том случае, когда ее применяют крупные державы с переплетающимися геополитическими интересами. Так было и на Берлинском конгрессе 1878 года, и в период после окончания Первой мировой войны. Классической и весьма удачной системой сдержек и противовесов следует признать дипломатию держав антигитлеровской коалиции во время Второй мировой войны.

Однако Сербия – это не Россия, не Великобритания и даже не Австро-Венгрия. Ей следует с крайней осторожностью идти на такие шаги. Принцип «и нашим и вашим» - плохой принцип. Попытки усидеть на двух стульях имеют мало общего с дипломатическим искусством и редко хорошо кончаются. Безусловно, Тони Блэра можно причислить к лоббистам, хотя его миротворческие усилия на Ближнем Востоке после отставки с поста премьера заставляют усомниться в его дипломатическом таланте. Однако вопрос в другом: что именно он способен лоббировать? Ответить не составляет труда: Тони Блэр будет лоббировать интересы наиболее агрессивных англо-американских кругов, которые разожгли военный пожар на Украине, втянули Европейский союз в «санкционную войну» с Россией и намерены «подсадить» европейцев на дорогой американский газ.

Если правительство Александара Вучича действительно готово занять такую позицию, то лучшего лоббиста, чем Блэр (ну или еще Билл Клинтон) ему не найти. Если же речь идет о сигнале в сторону Запада и западноориентированного сегмента сербского общественного мнения, то Белграду можно посоветовать только одно: внимательно выслушивать британского советника – и делать всё наоборот.

Любопытная деталь. Именно Тони Блэр в бытность премьером провел в 1999 году весьма оригинальную реформу британской палаты лордов. Обвинив ее членов в стремлении к «феодальному доминированию», он заменил большую часть наследных лордов людьми из бизнеса или, как их иронично назвали оппоненты премьера, лордами из «офшорного фонда». Может быть, Сербия теперь обогатится хоть за счет офшоров?

________________________

[1] The Wall Street Journal, 21.11.2014

____________________

http://www.fondsk.ru/news/2015/02/26/toni-bler-i-dvojnoe-dno-serbskoj-politiki-31938.html

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Сербия рискует заиграться в газовых играх



 Региональная конкуренция государств Центральной и Юго-Восточной Европы за получение и транзит российского газа вступает в новую фазу. Итоги визита в Москву премьер-министра Словакии Роберта Фицо показали, что его страна, а также Болгария, Румыния и Венгрия намерены реализовать крупный региональный проект, рассчитанный на подключение к инфраструктуре «Турецкого потока». Это позволит реанимировать маршрут, проходящий через Болгарию («Южный поток 2.0»), но и одновременно выведет из игры страны бывшей Югославии во главе с Сербией, которые, вероятно, смогут рассчитывать лишь на местные ответвления от магистральной газовой трубы. Такой исход, учитывая нестабильность в Македонии, противоречивую позицию властей Скопье, а также демонстрируемое официальным Белградом стремление усидеть на двух стульях, представляется вполне закономерным.

«Если мы не будем транзитером газа, то наш бюджет понесет большой ущерб» - так объяснил инициативу Братиславы Роберт Фицо по итогам своих переговоров с российским коллегой Дмитрием Медведевым. Правительство Словакии, отметил Роберт Фицо, хорошо понимает, что отказ России от транзита газа через Украину после 2019 года приведет к сокращению доходов Словакии, через которую поступающий с Украины российский газ прокачивается дальше в Европу. И словацкие власти дают понять, что намерены предпринять активные усилия для того, чтобы «сохранить ключевую роль страны в российском транзите в ЕС».

Решающую роль в реализации энергетической политики Словакии и ее соседей по региону может сыграть проект Eastring, призванный объединить газотранспортные системы Словакии, Болгарии, Венгрии и Румынии и подключить их к инфраструктуре «Турецкого потока». «Такие проекты мы можем реализовать только на основании достижения договоренностей между четырьмя странами, а также при участии России. Ответственность заставляет нас искать такие альтернативные пути решения данного вопроса», - подчеркнул Роберт Фицо и добавил, что «актуальность проекта будет возрастать по мере того, как будет реализовываться «Турецкий поток». Со своей стороны Дмитрий Медведев пообещал, что Москва рассмотрит словацкую инициативу и реализацию тех возможностей, которые появятся после того, как российский газ по новому газопроводу «придет к границе Греции». Состоявшиеся переговоры «еще раз подтвердили наше желание активно развивать двустороннее сотрудничество вне зависимости от тех или иных конъюнктурных соображений», - подчеркнул глава российского правительства.

Согласованный Россией и Турцией предварительный маршрут «Турецкого потока» предусматривает сооружение газопровода мощностью 63 млрд кубометров газа в год. Предполагается, что он пройдет от компрессорной станции «Русская» в районе Анапы по дну Черного моря до населенного пункта Кыйыкей в европейской части Турции и далее через населенный пункт Люлебургаз до местности Ипсала на турецко-греческой границе. Проектируемый в этом районе газотранспортный хаб рассчитан на прием и последующую перекачку далее в Европу порядка 50 млрд кубометров газа в год.

Российская сторона уже довела до своих партнеров, что готова рассмотреть варианты своего участия в сооружении необходимой газотранспортной инфраструктуры, по крайней мере на территории Греции. Эти вопросы обсудили на днях председатель правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер и министр производственной реконструкции, окружающей среды и энергетики Греции Панайотис Лафазанис.

Что это может означать на практике для Сербии, Македонии и других республик бывшей Югославии, которые еще в период разработки проекта «Южный поток» рассчитывали стать ключевым транзитным маршрутом для транспортировки российского газа в Европу со всеми вытекающими отсюда финансовыми выгодами и политическими привилегиями? Прежде всего, то, что государства Центральной Европы – по крайней мере, на данном этапе - выглядят более договороспособными, предприимчивыми и ответственными партнерами, нежели балканские правительства. Это в полной мере относится и к Сербии, власти которой серьезно подорвали свой имидж инициированным не без участия Запада расследованием обстоятельств заключения межправительственного российско-сербского соглашения 2008 года о сотрудничестве в энергетической сфере (данное оглашение призвано было обеспечить подключение Сербии к российским газотранспортным проектам). Да и многочисленные заявления сербских лидеров о приверженности указаниям Еврокомиссии вряд ли отвечают национальным интересам страны в столь важной сфере, как энергетика. «Сербия делает осторожные уступки Западу», - пишет австрийское издание WirtschaftsBlatt и иронично замечает, что «она теперь нравится Соединенным Штатам». От себя добавим: особенно Сербия будет нравиться американским энергетическим компаниям, у которых сербам придётся покупать сланцевый газ по завышенной монопольной цене.

Разумеется, Россия не отказывается от сотрудничества с Сербией в энергетике. Подтверждением этому стала состоявшаяся 28 мая в Белграде рабочая встреча Алексея Миллера и сербского премьера Александара Вучича, на которой обсуждались перспективы поставок в Сербию российского трубопроводного газа и совместной реализации проектов в газовой сфере. Напомним, что подписанный в 2013 году Москвой и Белградом долгосрочный контракт предусматривает поставки российского газа в Сербию в объемах до 1,5 млрд кубометров в год в течение 10 лет. И российская сторона в 2014 году, несмотря на неблагоприятную международную конъюнктуру, полностью выполнила свои обязательства. Успешно функционирует и созданное на основе межправительственного соглашения 2008 года подземное газохранилище «Банатский двор», которое является одним из крупнейших объектов такого рода в Юго-Восточной Европе. Активный объем хранения газа в нем составляет 450 млн кубометров, максимальная производительность на отбор - 5 млн кубометров газа.

Однако сегодня быстро меняющиеся условия конкуренции за получение энергоресурсов требуют не только большей активности, но и решимости в отстаивании своих интересов. Опыт Словакии и ее соседей показывает, что даже членство в ЕС и НАТО не мешает им разрабатывать проекты взаимовыгодного сотрудничества с Россией, что возможно лишь при условии самостоятельного понимания национальных интересов руководителями соответствующих государств.

http://www.fondsk.ru/news/2015/06/04/serbia-riskuet-zaigratsja-v-gazovyh-igrah-33675.html

[Александр Васильевич]

Игорь ТОМБЕРГ

Азербайджанский газ для Сербии: не скоро и немного



 Зачастую высказывания политиков бывают так далеки от реальности, что кажется, эти политики живут в каком-то своем, искусственно сконструированном мире. Именно так восприняли наблюдатели недавние слова премьер-министра Сербии Александара Вучича, заявившего во время своего визита в Тирану, что «Сербия готова диверсифицировать источники поставок газа, в частности, путем присоединения к газопроводу из Азербайджана». Это, как сказал сербский премьер в интервью агентству AP, «также очень важно для наших американских друзей». Заявление было сделано перед визитом А.Вучича в Вашингтон, что, видимо, и подтолкнуло его к демонстрации лояльности по отношению к американцам.

Говоря об азербайджанском газе, премьер-министр Сербии имел в виду проект Трансадриатического газопровода (TAP), поддерживаемый Соединёнными Штатами и Европейской комиссией. В настоящий момент Трансадриатический трубопровод представляется чуть ли не единственным каналом поставок газа в Юго-Восточную Европу. Сейчас TAP находится в стадии проектирования, предназначается он для транспортировки природного газа из Прикаспийского региона и с Ближнего Востока в Западную Европу. Длина трубопровода, который намечено проложить через Грецию, Албанию, Адриатическое море, Италию, — 871 километр, максимальная пропускная способность — 10 миллиардов кубометров в год. Предполагается, что с 2019 года по этой трубе должны начать транспортировать природный газ из Азербайджана на юг Италии.

Важную роль в проекте TAP играет Албания, по территории которой должны пройти 211 километров газопровода. Поэтому сербский премьер и объявил о своих надеждах на получение газа по трансадриатическому маршруту в Тиране.

Правда, на следующий день господин Вучич то ли осознал несбыточность таких надежд, то ли предпочёл не вызывать вопросы у пока что единственного реального поставщика газа в Сербию – российского «Газпрома» и попытался несколько смягчить свои высказывания, заговорив о стремлении к диверсификации поставок во имя обеспечения энергобезопасности страны. Как пояснил А.Вучич, под диверсификацией подразумевается то, что Сербия хочет получать газ «со всех сторон». «Если могут помочь русские — спасибо; если могут американцы — спасибо; любому, кто может, — спасибо», — заявил сербский премьер.

Однако пока что говорить спасибо сербы могут только русским, исправно снабжающим страну своим газом. В 2013 году был подписан 10-летний контракт на поставку российского газа в Сербию в объеме до 1,5 млрд. куб. м газа ежегодно, и в прошлом году оговоренный объём газа в Сербию был поставлен. Что же касается остальных действующих лиц сербской газовой драмы, то буквально следом за Вучичем свое отношение к ним высказал специалист - глава национальной компании «Сербиягаз» Душан Баятович. Страны Юго-Восточной Европы не могут рассчитывать в качестве альтернативы российскому газу на сопоставимый объём топлива из Азербайджана, заявил господин Баятович. «Если смотреть на поставки газа по южному направлению, то большая часть газа остается в Турции. Остатки приобретают Сербия, Босния и другие страны. Мы не можем рассчитывать на газ из Азербайджана, таких объемов, которые нам нужны, там на данный момент нет», — пояснил Баятович, выступая 28 мая на международной конференции в Белграде.

Если быть точным, то из 10 млрд. куб. м газа, поставляемого по Трансадриатическому газопроводу, планируется 6 млрд. оставлять Турции и лишь 4 млрд. – балканским потребителям. Душан Баятович вполне реалистично оценил и американские возможности газоснабжения региона за счет сланцевого газа. «Я думаю, что перехода на такой газ не будет в течение нескольких следующих лет», - сказал он.

Чего пока не нашлось в этой полемике, так это оценок ресурсных возможностей самого Азербайджана как гипотетического поставщика газа на Балканы и юг Европы. Общие запасы газа в этой республике невелики: по данным BP Statistical Review of World Energy (2014 г.), в 2013 г. они составляли 0.9 триллиона куб. м. Для сравнения: запасы России и Ирана в том же году оценивались соответственно в 31,3 и 33,8 триллиона куб. м. При добыче в 2013 году в 16.2 млрд. куб. м собственное потребление Азербайджана составило 8.6 млрд. куб. м. Даже при темпах роста добычи в 1,5 % (2013 г.) выход азербайджанской промышленности на необходимый для заполнения TAP объем в 10 млрд. куб. м в год, не говоря о чём-то большем, вовсе не очевиден.

Основные надежды на экспансию азербайджанского газа в Европу связаны с проектом «Стадия-2» на каспийском месторождении Шах-Дениз. Этот проект предусматривает строительство 2 морских платформ и бурение с них 26 скважин, расширение Сангачальского терминала, а также строительство новых перерабатывающих и компрессорных установок. Стоимость проекта оценивается в $28 млрд. Заложена возможность превышения сметных расходов на 20%. Эта сумма включает обустройство промысла и расширение инфраструктуры Южно-Кавказского газопровода. Начало добычи газа – конец 2018 года. Добыча и экспорт газа в полном объеме (16 млрд. куб. м) планируются только к концу 2019 года. Всё, что добудут, пойдет на экспорт (6 млрд. куб. м – в западные районы Турции, 1 млрд. куб. м – в Грецию, 1 млрд. куб. м – в Болгарию и 8 млрд. куб. м – в Италию).



Оператор проекта TAP компания ВР опубликовала 17 декабря 2013 года основные характеристики проекта, где четко написано: «First gas is targeted for late 2018, with sales to Georgia and Turkey; first deliveries to Europe will follow approximately a year later». То есть первым годом поставок газа в полном объеме может стать только 2020 год.

Таким образом, вполне доступная информация о состоянии дел в газовом секторе Азербайджана показывает, что азербайджанский газ вряд ли когда-нибудь сможет составить конкуренцию России в поставках в Европу. Что же касается снабжения Сербии и ее балканских соседей, то даже при успешном осуществлении проекта TAP эти страны в качестве получателей газа в 2020 году в планах поставщиков не значатся.

http://www.fondsk.ru/news/2015/06/03/azerbajdzhanskij-gaz-dlja-serbii-ne-skoro-i-nemnogo-33655.html

[Александр Васильевич]

Елена ГУСЬКОВА

Сербия перед решающими испытаниями



 Любовь между православными народами Балкан и русским народом порой кажется иррациональной. Однако на кого ещё надеяться сербам, черногорцам, македонцам, как не на Россию, всегда защищавшую их в международных делах и в XIX, и в XX веках? И США всегда учитывали это взаимное притяжение России и балканских народов, всегда боялись его и старались разрушить. Все последние 25 лет кампания по дискредитации сербско-российских и черногорско-российских связей ведётся самым активным образом. А недавно Вашингтону стали мешать и македонско-русские отношения.

Православных балканских славян отлучают от России давно, но не помогает: даже при смене одних послушных властей на другие, более послушные народ упорно продолжает ориентироваться на Россию. Так, апрельский 2015 года опрос общественного мнения показал, что 80,6% сербов не хотели бы видеть свою страну в НАТО, а не поддерживают союз Сербии с Россией всего18,4% опрошенных. В пользу приоритета отношений с ЕС над отношениями с Россией высказывается только 13,6% сербского населения. А количество тех, кто хотел бы видеть Сербию в Евросоюзе, снизилось с 56,4% (ноябрь 2014 г.) до 42,3% (март 2015 г.).

Македония – тоже показательный пример. Уж, казалось, в 90-е годы Россия совсем не обращала на неё внимания. И в Скопье всё делали соответственно: и в ЕС записались, и в НАТО захотели, и войска НАТО на своей территории с 1991 г. держат, и албанцам права расширяют, и в 1999 г. предоставили свою территорию натовцам, когда те бомбили Сербию. Однако лишь только Македония сделала несколько самостоятельных шагов, проявила симпатии к России, подумала о национальных интересах (участвовала в праздновании 70-летия победы над фашизмом, заинтересовалась проектом «Турецкий поток», была не против стать членом БРИКС), как её сразу наказали «македонским майданом». Пожалуй, только руководство Черногории сегодня не выказывает никаких симпатий к России и делает всё, чтобы народ не смотрел больше на Восток (создаются раскольническая «черногорская» церковь, параллельная Академия наук). Поэтому пока Запад и не карает Черногорию сурово.

В последнее время информационная война против России на Балканах стала принимать всё более наступательный характер. Эта война ведётся во всех балканских СМИ - на телевидении, радио, в газетах, через Интернет. Активизировались неправительственные организации. Джон Керри говорит, что Сербия находится на линии огня между Вашингтоном и Москвой. Американский аналитик Уэйн Мэдсен уточняет, что Кэрри имеет в виду линию фронта между НАТО и Россией, проходящую от Грузии через Южную Осетию, Абхазию, Крым, Донбасс, Украину, Приднестровье, Молдавию, Грецию, Македонию, Сербию. И если Сербия испытывает трудности по многим вопросам внутренней и внешней политики, то она страдает исключительно как исторический союзник России. И страдать будут все, кто захочет стать другом России, например Македония, а потенциально - Греция, Кипр. Поэтому мы наблюдаем в балканских странах постоянную внутреннюю напряжённость, которая является отражением борьбы двух идеологем современной политики: конъюнктурной прозападной, с одной стороны, и обусловленной глубокими культурно-историческими влияниями национальной, прорусской – с другой.

Как пишет Уэйн Мэдсен, Россия давно у Запада под прицелом, и главная цель сегодня - устранить из политики Путина, мешающего глобальной элите в деле установления нового мирового порядка. Западу важно, изолировав Россию, оставить её один на один со своими проблемами. Поэтому так серьёзно строится работа против России в бывших республиках СССР и в балканских странах. Виктория Нуланд, отвечающая за внешнюю политику США в странах бывшего СССР, ещё недавно разжигала пожар в Киеве, а «сейчас она замешана в сербских делах, в Воеводине, в Косове, в Македонии».

«Акт о предотвращении агрессии России 2014» (Russian Aggression Prevention Act 2014), который уже прошел два чтения в Комитете по международным отношениям Конгресса США, предусматривает тратить «на расширение демократии» в России с 2015 по 2017 год по 10 млрд  долл. ежегодно. Цель – свержение Путина, путь к цели - русский майдан. Интересен перечень стран, фигурирующих в этом документе как страны, с которыми США будут расширять военное сотрудничество, чтобы те не стали «потенциально угрожающим НАТО»: Сербия, Хорватия, БиГ, Македония, Черногория, Косово, Украина, Грузия, Молдавия, Азербайджан. Определён, в частности, план военного сотрудничества с Сербией. Присутствуют в плане «предотвращения агрессии России» и «вооружённые силы Косова». И всё это – в рамках программы сведения к минимуму российского влияния на Балканах. Не забыли и Болгарию, где планируется создать командный центр НАТО; как подчёркивают в руководстве альянса, Болгария является ключевым союзником НАТО ввиду её географической близости к России.

Антирусские выпады в сербских СМИ делаются с самых разных направлений. Так, газета «Блиц», издаваемая концерном Axel Ringier Springer и имеющая самый большой тираж в Сербии, опубликовала, например, материал, в котором говорилось, что Русская православная церковь якобы оказывает давление на Сербскую православную церковь (СПЦ) и вмешивается в принятие решений сербским епископатом. СПЦ на своём сайте пришлось опровергать эту ложь.

Основательно занялась Сербией и Трёхсторонняя комиссия (ТК) (1). В июне 2013 г. в Берлине на заседании ТК с участием Дэвида Рокфеллера и Ангелы Меркель сербские представители были приняты в члены Трёхсторонней комиссии. В октябре 2014 г. по инициативе правительства Сербии Трёхстороннюю комиссию уже принимал Белград. По некоторым данным, обсуждался приём Сербии в НАТО. Уэйн Мэдсен считает, что после собрания ТК в Белграде события на Балканах ускорились. Заметную роль в этом играет бывший британский премьер Тони Блэр, который является советником сербского правительства и белградского мэра Белграда. Во всяком случае, Сербия подписывает договоры и соглашения, которые понижают уровень её суверенитета, не без помощи Блэра.

Теперь ряд членов правительства Сербии являются одновременно членами Трёхсторонней комиссии. Это министр строительства и транспорта Зорана Михайлович (в недавнем прошлом – министр энергетики Сербии, неизменно выступавшая против «Южного потока»), министр обороны Братислав Гашич, шеф канцелярии территорий, пострадавших от наводнения Марко Благоевич, государственный секретарь Министерства внутренних дел Александр Николич, государственный секретарь Министерства по делам молодёжи и спорта Ненад Боровчанин.

Против роста влияния Трёхсторонней комиссии в Сербии выступили некоторые сербские политические партии («Двери сербские», Движение за Сербию, Сербская радикальная партия) и известные учёные (Смиля Аврамов, Любомир Клякич, Милан Видоевич, Горан Петрониевич), считающие, что сербские представители в рядах ТК являются иностранными агентами, но положения дел это не изменило.

Сербия поставлена в очень трудные условия. Давление Запада на неё усиливается, от Белграда требуют незамедлительно принять к исполнению рекомендации ЕС о санкциях против России, о сведении к минимуму экономического и военного сотрудничества с Москвой. До 28 июня Белград должен признать независимость Косова. В противном случае, пишет лидер Сербской радикальной партии Воислав Шешель, Вашингтон начнёт операцию «Сокол», в ходе которой будут синхронизированы масштабные теракты в Белграде, выступления албанцев в Прешеве, занятие косовской албанской армией Севера Косова с последующим продвижением на юг Сербии.

В такой ситуации от России ждут серьёзных шагов на Балканах, где внимательно следят за каждым жестом и взглядом российских дипломатов, не говоря уже о словах и поступках. Политик и публицист Деян Лучич в одной из телепередач сказал, что проблема отношений с Россией состоит в том, что Москва, в отличие от Вашингтона и Лондона, активно поддерживающих прозападный лагерь, не вкладывает силы и средства в воспитание ориентированной на Россию политической элиты, не открывает в Белграде русское телевидение и радио на сербском языке. Добавим к этим словам, что в Белграде, безусловно, были бы популярны и русские школы, и Российский университет…

Политика Запада на Балканах исходит из продуманной, тщательно разработанной, многовекторной стратегии. Российский ответ на эту политику должен быть столь же серьёзным.

____________________________

(1) http://www.novosti.rs/, 23. oktobar 2010.

________________________


http://www.fondsk.ru/news/2015/06/18/serbia-pered-reshajuschimi-ispytanijami-33891.html

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Нейлоновая удавка для Сербии



 Вместо того чтобы в условиях развязанной Западом против России санкционной войны попытаться укрепить своё присутствие на российском рынке, а заодно содействовать решению экономических проблем своей страны, сербское правительство Александара Вучича продолжает действовать в ущерб национальным интересам – в унисон с Брюсселем и Вашингтоном. Такой вывод следует из данных, обнародованных сербским Министерством торговли. Они свидетельствуют о том, что в первом полугодии 2015 года Сербия продала России товаров на общую сумму 322 млн долларов – существенно меньше, чем за аналогичный период 2014 года, когда сумма продаж составила 486 млн долларов. То есть произошёл спад товарооборота на треть.

Что еще более тревожно: Сербия сокращает экспорт продукции промышленности. Помощница министра торговли Сербии Майя Гашич в качестве примера приводит сокращение на 40% экспорта в Россию нейлоновых чулок, но то же самое происходит и с другими видами товаров – от цветных металлов до мебели. Причем проблема обостряется: в Сербии начались увольнения работников предприятий, ориентированных на экспорт. Это притом, что многие сербские промышленные предприятия работают с прицелом именно на экспорт в Россию, как, например, сельскохозяйственный комбинат «Jужни Банат», вывозящий в Россию до 90% своей продукции.

В сербских правительственных кругах сокращение промышленного экспорта пытаются объяснить внешними объективными факторами: падением курса российского рубля, ростом курса доллара, снижением цен на нефть… Сейчас к списку этих причин может добавиться девальвация китайского юаня.

Однако не меньшую, если не большую роль играют внутренние сербские проблемы. Одна из них заключается в слабой приспособленности экономики к запросам зарубежных рынков. Как признают сами сербские эксперты, продукция попросту не дотягивает до стандартов, которые становятся более высокими в связи с взятым Россией курсом на импортозамещение. «У нас нет ни заранее подготовленного производства, ни стандартов», - свидетельствует сербский экономист Миладин Шеварлич.

Второе обстоятельство связано с общим курсом кабинета Вучича, который фактически отказывается использовать имеющиеся у страны возможности для наращивания или хотя бы сохранения на прежнем уровне экспорта в Россию. Ещё год назад, когда Запад только начинал раскручивать спираль санкционной войны, сербские власти попытались, как они это часто  делают, усидеть на двух стульях. Белград изобрел лукавую формулу: Сербия не присоединяется к антироссийским санкциям, но вместе с тем правительство отказывается предоставлять субсидии тем производителям, которые готовы наращивать свой экспорт в Россию.

При нынешнем состоянии экономики Сербии отказ правительства от субсидирования экспорта фактически подрывает способность производителей удержаться на внешних рынках. Так что именно кабинет Вучича (а не рубль, не доллар и не нефть), стараясь угодить Брюсселю, нанёс удар по экономике своей страны. Вместо того чтобы воспользоваться уникальным случаем и укрепить торгово-экономическое взаимодействие с Россией, сербское Министерство торговли вынуждено подсчитывать убытки, счёт которых уже пошел на сотни миллионов долларов.

Правда, в своё оправдание сербские правительственные чиновники могут указать на сравнительное увеличении экспорта в Россию продовольственных товаров. Однако доходы от этого не в состоянии переломить негативную ситуацию. Так, рост сербского продовольственного экспорта в Россию оценивается в 110-120 млн долларов, что не может перекрыть общие потери (164 млн долл.). Как пишет латвийский экономист Юрис Пайдерс (Juris Paiders), рост сербского продовольственного экспорта в Россию в 2014 году «незначительно повлиял на общие объемы экспорта и на экономику» Сербии.

Между тем, пока сербские чиновники следят за тем, чтобы не уклониться от фарватера, намеченного Евросоюзом, за пределами Европы всё громче голоса тех, кто признает неэффективность и неоправданность подобного курса. «Большой шок в геополитике, приближение которого вы, вероятно, не замечаете» - такой заголовок появился не в московской или пекинской газете, а в американском еженедельнике The Nation. Издание подчеркивает растущее влияние в мировых делах новых международных объединений, в частности ШОС и БРИКС. Новый Банк развития БРИКС, пишет еженедельник, заинтересован в укреплении финансового взаимодействия со странами, не входящими в Евросоюз и не зависящими от его бюрократии, практикующей режимы жёсткой экономии. The Nation приводит слова президента Бразильского банка развития Лучиано Коутинью, подписавшего соглашение с банком  БРИКС (Luciano Coutinho), о том, что в ближайшем будущем финансовые институты БРИКС «смогут оказывать поддержку европейским странам, не входящим в ЕС, таким как Сербия и Македония».

Углубление взаимодействия с Россией и новыми международными центрами экономической силы потребует от Белграда отказа от прежних попыток лавирования в мутных водах евроинтеграции. Иначе нейлоновая или какая-нибудь другая удавка на шее Сербии непременно затянется.

http://www.fondsk.ru/news/2015/08/13/nejlonovaja-udavka-dlja-serbii-34764.html

[Александр Васильевич]

Елена ГУСЬКОВА

Александр Вучич заговорил о НАТО как о необходимом союзнике Сербии



 12 февраля 2016 г. на внеочередном заседании скупщины Сербии депутаты проголосовали за документ под названием «Закон о ратификации соглашения между Правительством Республики Сербии и организацией НАТО по обеспечению и закупкам (NSPO) о сотрудничестве в области логистической поддержки». Дискуссии в парламенте, где нет оппозиции, почти не было. «За» проголосовали 157 депутатов, против - один. 19 февраля президент Сербии Т. Николич подписал указанный договор. А когда, наконец, о договоре с НАТО, который власти долго обходили молчанием, заговорили вне стен скупщины, общественность возмутилась. Сербы устали от дезинформации, которой их кормят уже много лет, - и по вопросу о Косове, и по вопросу о сотрудничестве с НАТО, и по вопросу об отношениях с Россией.

20 февраля несколько тысяч человек (по некоторым данным - 15 000) вышли на улицы Белграда, протестуя против сближения Сербии с НАТО, против ратификации упомянутого договора, за проведение референдума по судьбоносному для страны вопросу. Митингующие несли портреты Путина и транспаранты против НАТО. Шествие завершилось у посольства РФ в Белграде.

В приглашении на митинг организаторы демонстрации писали: «Если кто-то ещё не поднял свой голос против позорного решения Скупщины Сербии, то у него есть шанс исправить это и своим присутствием доказать, что он против вступления Сербии в НАТО, что он является патриотом не только в социальных сетях». Хотя протест организовали две небольшие патриотические организации «Заветници» и «Образ», а вышедших на демонстрацию могло быть намного больше, значение этого выступления велико: оно расширяет географию протестов против НАТО на Балканах и может положить начало широкому антинатовскому движению. При этом люди обращают свои взгляды на Россию.

Принципиальную позицию по вопросу проводимого официальным Белградом курса на сближение с НАТО имеют многие сербские партии и движения. Это Радикальная партия, возрождённая Демократическая партия Сербии, Двери сербские, Восточная альтернатива, Сербская народная партия и другие. Они способны стать ядром широкого антинатовского движения в стране.

Сербская властная элита, много лет сотрудничая с НАТО, всё равно опасается, что народной поддержки в этом вопросе она не получит. По данным прозападного Центра евроатлантических исследований, влияние России в Сербии даже среди молодёжи до 35 лет растёт, тогда как поддержка идеологии евроатлантизма падает (в последние годы она составляет менее 50 %).

Переговоры Белграда с НАТО начались сразу после свержения С. Милошевича в 2000 году. Первый договор с альянсом, регулировавший транзит войск НАТО через территорию Сербии и Черногории, а также использование аэродромов, морских бухт, шоссейных и железных дорог, казарм, информационных и коммуникационных систем, был подписан ещё 18 июля 2005 г. В 2006 г. Министерство обороны и правительство Сербии подписали сразу три договора с Соединёнными Штатами – о взаимных услугах; о сотрудничестве в области запрещения распространения оружия массового уничтожения и о развитии военных отношений; о защите статуса и использовании военной инфраструктуры Сербии. Обо всех этих договорах общественность узнавала с большим опозданием. 

Несмотря на то, что в декабре 2007 г. скупщина Сербии приняла решение о военном нейтралитете страны, слухи о возможном вступлении Сербии в НАТО появились уже в следующем году, сразу после переизбрания президентом Бориса Тадича, готового на уступки Западу и по вопросу о Косове, и по вопросу вступления в НАТО (1). Ещё раньше, в декабре 2006 г., Сербия присоединилась к программе «Партнёрство во имя мира». Американцы проводили для этого большую работу - выделяли гранты на обучение сербских журналистов, обеспечивали подготовку заказных материалов и телерадиопередач о НАТО.

Бывший министр обороны Драган Шутановац реформировал сербскую армию в плане подготовки её к вступлению в НАТО. В 2011 г. был заключён договор о принятии Сербией кодификационной системы НАТО. В том же году министр обороны Сербии и представители НАТО подписали договор о безопасности информации. Договор позволяет натовцам контролировать всех, кто прикасается к их документации, и требовать от сербов соблюдения секретности в переговорах с ними.

Сегодня нет ни Тадича, ни Шутановаца, а позиции НАТО на Балканах продолжают укрепляться. Альянс возводит и эксплуатирует здесь военные базы, направляет советников, размещает войска. Нынешнее сербское руководство следует пронатовским курсом, намеченным ещё до него, хотя имело возможность отойти от этой политики. В январе 2015 г. Белград подписал с НАТО «План действий индивидуального партнёрства». А что касается договор, за который скупщина проголосовала 12 февраля, то он позволяет натовцам получать от сербских властей всё, что необходимо альянсу для транспортировки, технического обеспечения и снабжения его войск. Связанные с этим расходы несёт правительство Сербии, а военнослужащие НАТО освобождаются от ответственности в случае нанесения ими Сербии ущерба, не исключая и случаев гибели сербских граждан.

Протесты в столице заставили сербские власти оправдываться, повторяя заверения в неизменности курса нейтралитета страны. Каковы тогда причины, заставившие подписать означенный договор с НАТО? Премьер-министр Александр Вучич заявил, что НАТО необходима Сербии как союзник в деле…  «защиты сербского народа в Косове». Аргумент настолько надуманный, что нет смысла его опровергать. Министр иностранных дел Ивица Дачич с пафосом убеждал, что отрицание сотрудничества с НАТО - это предательство национальных интересов Сербии (?). О главном официальный Белград молчит, зато громко говорят об этом участники демонстрации и митинга протеста: «Если вы за НАТО, значит вы против России».

Для НАТО важно, чтобы Россия ушла с Балкан раз и навсегда. Чтобы признала своё поражение и оставалась сторонним наблюдателем в этом геополитически чувствительном районе мира. Чтобы сербы и черногорцы признали справедливость их «наказания бомбами» в 1999 году и встали в ряды противников России.

Пытаясь подсластить натовскую пилюлю, президент Т. Николич предложил «уравновесить» присутствие в регионе НАТО и России, закрепив договором права российской базы МЧС в Нише, чему всё время противятся США и НАТО. Предложил – и тут же был обвинён в том, что действует под нажимом Москвы и её агентов, препятствующих интеграции Сербии с ЕС и НАТО.

Проводя политику сближения с НАТО, вопрос о сотрудничестве с Россией официальному Белграду не обойти. Министр И. Дачич пробует убеждать, что Россия не против сотрудничества Сербии с НАТО, но российский МИД высказался по этому поводу очень определённо. 22 февраля официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила, что, втягивая Сербию в НАТО, альянс подвергает её «особого вида унижению», подобному тому, когда убийцы «заставляют своих жертв себя полюбить и публично признаться, что они хотят к ним».

http://www.fondsk.ru/news/2016/02/25/aleksandr-vuchich-zagovoril-o-nato-kak-o-neobhodimom-sojuznike-serbii-38782.html

[Александр Васильевич]

Иван Прошкин

Предаст ли Сербия Россию?



На этой неделе вице-президент США Джо Байден в рамках своего турне по балканским странам посетил Сербию. СМИ сообщили, что цель визита высокопоставленного чиновника из Белого дома заключалась в переговорах с премьер-министром Сербии Александром Вучичем относительно перспектив вступления Белграда в Европейский союз. А перспективы эти зависят по большей части от двух вещей: проблемы Косово и отношений с Россией.

    Стоит отметить, что последний раз Джо Байден был с визитом в Белграде семь лет назад в начале первого президентского срока нынешнего главы Соединенных Штатов Барака Обамы. По всей видимости, американский вице-президент выступает здесь в качестве ревизора, который приехал оценивать достигнутый в американо-сербских отношениях прогресс. При этом главные усилия Вашингтона в отношениях с Белградом сосредоточены на стремлении ограничить влияние России в этой славянской стране, а также примирить Сербию с Косово, который Белград упорно не хочет признавать. Примирение же, в идеальном для Вашингтона варианте, заключалось бы в признании Белградом независимости Приштины, что, в свою очередь, открыло бы путь Сербии в Евросоюз.

Дипломатические источники сообщают, что в процессе общения Байден и Вучич затрагивали также тематику сербско-российских отношений. Конкретно детали разговора в данном случае не раскрываются, тем не менее очевидно, что Вашингтон заинтересован в снижении уровня сотрудничества России и Сербии. Вполне возможно, что высокопоставленный американский гость привез главе сербского кабмина определенные предложения и рекомендации на этот счет. Вероятно, в обмен на некоторые преференции. По всей видимости, Вашингтон ведет игру на опережение, поскольку в октябре этого года ожидается визит в Белград премьер-министра России Дмитрия Медведева, на котором, как ожидается, будет подписан ряд торговых соглашений.

Дальнейшее укрепление российско-сербской экономической кооперации явно не входит в планы Вашингтона. Нервирует американцев также упорное нежелание Белграда присоединяться к антироссийским санкциям. 16 августа на встрече с Байденом президент Сербии Томислав Николич вновь заявил, что его страна не намерена присоединяться к ограничительным мерам против Москвы. При этом еще ранее премьер республики Александр Вучич дал России гарантии, что Сербия никогда не поддержит антироссийские санкции. Очевидно, что Белград не горит желанием рушить выгодное для него торгово-экономическое партнерство с Россией ради прихоти Вашингтона и Брюсселя.

Кроме экономического партнерства, Россия также планирует расширить возможности российско-сербского гуманитарного центра, созданного в городе Ниш в 2012 году. Центр занимается реагированием на чрезвычайные ситуации природного и техногенного характера на территории Сербии, оказывает помощь в ликвидации разного рода аварий и катастроф. Помимо этого через центр проходит российская помощь медикаментами и медицинским оборудованием, предназначенная для сербских медучреждений в Косово. Для развития центра предполагается организовать специальную тренировочную базу, где смогли бы обучаться сотрудники сербских подразделений гражданской обороны, а также пожарные и спасатели. При этом в некоторых западных СМИ уже успели заявить о создании на территории страны полноценной военной базы России, хотя Москва изначально подчеркивала гражданский и гуманитарный характер объекта.

Однако, несмотря на это, приоритетным для Сербии на данный момент считаются всё-таки отношения с Евросоюзом. Одной из главных причин этого является нужда Белграда в крупных иностранных инвестициях, на которые Сербия, как крупнейший рынок бывшей Югославии, может рассчитывать только после присоединения к Европейскому союзу. К тому же перед глазами у Белграда пример вступившей в "единую европейскую семью" в 2013 году Хорватии, а также получившая в прошлом году независимость Черногория, являющаяся на данный момент кандидатом на присоединение к ЕС. Правительство Вучича, очевидно, намерено следовать примеру своих соседей. Проблема, однако, в том, что с Хорватией и Черногорией у ЕС не было практически никаких проблем. Кроме разве что необходимости для этих стран провести ряд реформ в экономике, социальной политике, судопроизводстве и других сферах. В случае же с Сербией в полный рост встают два принципиальных вопроса: Брюссель требует от Белграда признать независимость Косово и ввести санкции против России.

Несмотря на кажущуюся невыполнимость данных требований, Сербия вполне может прогнуться под требования Евросоюза. В том числе в отношении признания независимости Косова, провозгласившего свою самостоятельность еще в 2008 году. Стоит отметить, что изначально Сербия заняла в этом вопросе категорическую позицию. Так, в 2010 году тогдашний президент республики Борис Тадич, выступая на сессии Генассамблеи ООН заявил, что Сербия никогда не признает независимость края.

Тем не менее объективные обстоятельства в итоге вынудили Белград и Приштину сесть за стол переговоров. В 2012 году между двумя сторонами был подписан договор о том, что Косово, хоть и с некоторыми ограничениями, может участвовать в региональных организациях и международных конференциях как независимый субъект. После этого Брюссель незамедлительно предоставил Белграду статус кандидата на вступление в ЕС.

Следующий шаг был сделан в апреле 2013 года, когда премьер Сербии Ивица Дачич и глава кабмина Косово Хашим Тачи подписали договор о разделении полномочий между косовскими властями и сербскими анклавами на территории самопровозглашенной республики. Согласно документу, Приштина предоставила сербским территориям определенную автономию, взамен Белград перестал препятствовать Косово на пути в ЕС. Премьер-министр самопровозглашенной республики тогда сказал:


«Это соглашение является де-юре признанием нас Сербией, которое откроет для Косово путь вступления в международные организации».
Хашим Тачи

А уже на переговорах с Байденом нынешний премьер Сербии Вучич обмолвился, что решением проблемы Косово стало бы признание Сербией независимости мятежного края. Однако после этого глава сербского кабмина добавил, что его правительство на это пойти не может.


_{Фото: mail.ru}

Правительство Вучича не может. А вот следующее вполне может предпринять подобный шаг ради экономической целесообразности. Несмотря на то, что сербские политики все как один заявляют о непризнании независимости бывшей провинции Белграда, глава правительства уже публично во всеуслышание говорит, что признание Косово смогло бы решить некоторые проблемы Сербии и очистить ей путь на пути к "светлому европейскому будущему".

То же самое и с антироссийскими санкциями, которые Сербия как с чисто экономических, так и моральных позиций не хочет вводить против Москвы, несмотря на давление со стороны ЕС и США. Тем не менее провозглашенный сербским правительством курс на интеграцию с Евросоюзом так или иначе будет толкать Белград в русло общеевропейской политики, где вопрос противостояния влиянию России является одним из наиболее приоритетных.

Что всё это будет означать для дальнейших российско-сербских отношений? Вероятно, ничего хорошего, хотя Сербия всё-таки пытается усидеть на двух стульях, следуя курсом на евроинтеграцию и в то же время пытаясь развивать отношения с Москвой. Однако практика показывает, что находиться в таком раздвоенном положении невозможно, и рано или поздно наступит момент выбора в пользу одного. Предварительно Сербия свой выбор уже сделала. Окончательным его подтверждением станет согласие с требованиями ЕС в области признания Косово и антироссийских санкций. После чего Брюссель, так уж и быть, пустит Сербию в свой рассыпающийся на кусочки дом.
Естественно, что уход Сербии в стан потенциального противника будет одинаково плох и для Белграда, и для Москвы. Скорее всего, в том или ином виде произойдет заморозка торгово-экономического развития на уже достигнутом уровне, а также деградация сотрудничества в области финансов и ряда крупных совместных проектов.
Россия является одним из главных кредиторов Сербии. Так, в начале 2013 года Белград и Москва заключили соглашение о выделении Россией 800 миллионов долларов на модернизацию старой и строительство новой железнодорожной инфраструктуры в Сербии. При этом через несколько месяцев было подписано соглашение о выделении еще 500 миллионов долларов.
Кроме того, Россия и Сербия развивают ряд инфраструктурных проектов, осуществление которых также может оказаться под угрозой. Так, Российские железные дороги (РЖД) активно сотрудничают с "Железными дорогами Сербии" относительно реконструкции четырех железнодорожных линий общей протяженностью в 400 километров.
Помимо этого, обращает на себя внимание и газовый вопрос, в том числе судьба проекта "Южный поток", который в скором времени может быть реанимирован. Сербия, несомненно, получила бы огромную выгоду от строительства газопровода через Болгарию. Однако возможное вступление страны в ЕС и следование в русле общеевропейской антироссийской политики может поставить крест на газопроводе на территории Сербии. А это уже потеря потенциальных рабочих мест и инвестиций.
Возможно также повиснет на волоске судьба Российско-сербского гуманитарного центра в Нише, который и так нервирует наших западных "партнеров".

Таким образом, судьба российско-сербских отношений зависит от действий Белграда и его выбора относительно дальнейших действий. Россия же свой выбор уже сделала: наша страна всегда поддерживала сербский народ в самых трудных ситуациях. Каковы же будут действия Сербии, узнаем уже очень скоро.

http://politrussia.com/world/ternistyy-pust-v-536/

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Президент Сербии: российская угроза – сказки для малых детей



 В увидевшем на днях свет интервью чешскому изданию Parlamentní listy президент Сербии Томислав Николич чётко обрисовал приоритеты своей страны в том, что касается политики в отношении России и требований Брюсселя ввести санкции против Москвы.

Назвав «сказками для малых детей» рассуждения о том, что Россия представляет собой угрозу для всей Европы, сербский лидер сделал очень примечательное заявление: «Те, кто подобное говорит, однажды проиграют выборы в своих странах… Рядовые граждане в Европе и по всему миру не хотят ссориться с Россией. Рассуждениями о том, что Россия - это угроза для безопасности, политики могут пугать, пожалуй, только страны Прибалтики. Я не знаю, кого они этим еще хотят напугать. На кого Россия напала? Кое-кто другой бомбардирует намного больше, чем она», - напомнил Томислав Николич. И кто этот «кое-кто другой», никому пояснять не надо.

Что же касается антироссийских санкций, то они, по мнению президента Сербии, вредны, прежде всего, для тех, кто их вводит. Поэтому сербское правительство категорически отказалось присоединяться к санкциям против России: «Если сегодня нам скажут, что мы должны порвать отношения с Россией, то завтра, возможно, решат, что мы должны отказаться от сотрудничества с Китаем. А послезавтра - с Казахстаном. Зачем нам на это соглашаться? Зачем нам принимать чужую политику? Кто-нибудь большинством голосов в Брюсселе решит, что мы должны ввести санкции против России, но Россия ощутит подобные санкции, пожалуй, только через 1500 лет. Это все равно что блохе кусать медведя - так и Россия почувствовала бы наши санкции. Мы страна, которая многие годы сама жила под санкциями. Мы пережили под ними всё, что можно. Но нам очень хорошо известно, что санкции больнее всего бьют по самым бедным, беспомощным и слабым, по самым молодым и самым старым. Когда санкции нацелены против правительства, они ему совершенно не вредят. Наоборот, санкции ему помогают, потому что в обществе распространяется враждебность против тех, кто ввёл санкции. Правительство же выступает в роли защитника от этого врага и в итоге пользуется у граждан ещё большей политической поддержкой».

Ранее Томислав Николич отказался присоединяться к антироссийским санкциям, несмотря на давление со стороны Евросоюза и США, в том числе лично американского вице-президента Джозефа Байдена, заявив, что если согласование внешней политики Белграда с внешней политикой ЕС означает введение санкций против России, то Сербия не может это сделать.

Такая принципиальная позиция полностью отвечает интересам Сербии и задачам развития сербо-российского сотрудничества, в том числе в области энергетики. Как раз в то время, когда в штаб-квартире Европейского союза вновь обострились дискуссии на предмет противодействия российским проектам сооружения газопроводов «Северный поток - 2» и «Турецкий поток», сербская компания Naftna industrija Srbije (NIS), контрольный пакет в которой принадлежит российской «Газпром нефти», подписала с компанией Betec соглашение о сооружении в Сербии геотермальных тепловых электростанций.

Этот документ может стать поворотным пунктом в развитии сербской энергетики. Речь идёт о намерении обеих компаний развивать геотермальные зоны в северной части Сербии, открывая новые скважины, и строить электростанции на базе этих скважин. Начало бурения намечено на 2017 год, а первая электростанция должна начать работу через год. При этом геотермальные ТЭС будут производить как тепловую, так и электрическую энергию.

О том, что здесь действительно наметился прорыв, говорит и послужной список нового партнёра сербской NIS. Компания Betec является одним из мировых лидеров в области геотермальной энергетики. Она принадлежит сингапурской компании KS Orka Renewables Pte Ltd, которая, в свою очередь, является совместным предприятием китайской компании Zhejiang Kaishan Compressor Co Ltd. и исландской компании Hugar Orka ehf.

Притом что Исландия - признанный «локомотив» в развитии геотермальной энергетики, а Китай и Сингапур обеспечивают необходимое финансовое обеспечение, не приходится сомневаться, что новый проект NIS имеет все шансы на успех.

Это соглашение опровергает доводы тех сербских оппонентов NIS и «Газпрома», которые обвиняют российскую сторону в игнорировании интересов Сербии и стремлении посадить её на «газовую иглу».

В пользу перспективности российско-сербского энергетического сотрудничества говорят и конкретные результаты деятельности компании NIS. Начиная с 2009 года её показатели растут. В частности, только за 2015 год компания получила около 550 млн долларов оперативной прибыли; её совокупные инвестиции составили за предыдущие годы 2,5 млрд евро. Доля компании в наполнении государственного бюджета Сербии за последние пять лет увеличилась с 7% до почти 15%. «До 15% бюджета государства прямым и косвенным образом наполняется через работу NIS», - говорит генеральный директор компании Кирилл Кравченко. «Наша цель - быть и оставаться вертикально интегрированной энергетической компанией на Балканах, включая не только геологоразведку, добычу, переработку и сбыт углеводородов и продуктов их переработки, но и электроэнергетику. И быть важным игроком не только на рынке Сербии, но и в целом на Балканах - в Болгарии, Румынии, Венгрии, Боснии и Герцеговине и так далее. Поэтому цели мы не меняем, инвестиции - сохраняем, прибыльность - стабильна. В этом очень важно участие нашего персонала, который откликнулся на то, чтобы повышать внутреннюю эффективность в условиях кризиса. И поддержка основных акционеров. У NIS много акционеров, но два крупнейших из них для нас особенно важны: это «Газпром нефть» и Республика Сербия. От них мы имеем поддержку, а поэтому идем по пути повышения эффективности и дальнейшего развития компании», - подчёркивает глава NIS.

Сотрудничество Сербии и России не ограничивается энергетикой, но именно энергетическая сфера в силу её максимальной политизированности Западом определяет способность правительства той или иной страны проводить национально ориентированную политику. Сербии в этом план удаётся успешно выдерживать давление Запада - в отличие от некоторых других балканских стран.

http://www.fondsk.ru/news/2016/12/15/prezident-serbii-rossijskaja-ugroza-skazki-dlja-malyh-detej-43228.html