Презентация DVD-фильма «Романовы. Елисавета и Сергей»

[Александр Васильевич]

В Паломническом центре Московского Патриархата состоится презентация DVD-фильма «РОМАНОВЫ. Елисавета и Сергей»



МОСКВА. 22 сентября 2009 года в Паломническом центре Московского Патриархата состоится презентация DVD-фильма «РОМАНОВЫ. Елисавета и Сергей», посвящённого жизни и трудам Великого князя Сергея Александровича и его супруги Великой княгини Елизаветы Фёдоровны Романовых.

По благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия Николо-Берлюковский монастырь совместно с Паломническим центром Московского Патриархата в 2009 году к 400-летию Дома Романовых начал издание уникальной серии документальных DVD-фильмов и альбомов, посвящённых последней российской императорской династии.

Руководитель проекта — настоятель Николо-Берлюковского монастыря игумен Евмений (Лагутин), художественный руководитель фильма «РОМАНОВЫ. Елисавета и Сергей» — президент Государственной академии славянской культуры, профессор И.К. Кучмаева. По словам создателей проекта, они попытались рассказать людям о великой любви двух удивительных людей, о глубоко христианской жизни великокняжеской супружеской четы, о восхождении в святость.

26 февраля 2009 года в художественной галерее Паломнического центра МП состоялась презентация первого DVD-издания серии «РОМАНОВЫ. Семейный альбом», в который вошло около 350 уникальных фотографий из архива Николо-Берлюковского монастыря, создаваемого на протяжении более 25 лет из частных коллекций разных городов России. Над альбомом трудился большой коллектив, поставившим себе одну цель — показать зрителю тот светлый образ православного монарха, который жил и творил только ради Бога, своей великой страны и ее народа.

По словам Секретаря Московского Патриархата по зарубежным учреждениям епископа Егорьевского Марка, «проект открывает нам мир дореволюционной России, ее великие православные святыни, могучие армию и флот. Просматривая эти фотографии, глядя на добрые, благородные лица представителей династии Романовых и их окружения, проникаешься духом той эпохи. Душа наполняется волнением и болью за трагедию, которые пережили наша страна и наш народ в XX веке».

Презентация DVD-фильма «РОМАНОВЫ. Елисавета и Сергей» состоится в 18.00 часов по адресу: Москва, Мичуринский проспект, дом 8/29 (метро «Университет»).

Дополнительную информацию можно получить по тел.: 8-499-783-4556, 8-499-147-7973 или editor@poklonnik.ru.

http://www.sedmitza.ru/news/786744.html

[Александр Васильевич]

Фильм "Романовы: великая княгиня Елизавета и великий князь Сергей"



См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=dYgniw41kXw

[Александр Васильевич]

У стен Кремля заложили Крест на месте гибели князя Сергея Александровича

 Москва, 1 ноября 2016 г.

   

Закладка памятного креста на месте гибели в 1905 году бывшего московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича состоялась во вторник близ Никольской башни Кремля, планируется восстановить монумент, который находился на этом месте до 1918 года, сообщает РИА-Новости.

В церемонии освящения закладного камня в Центральном сквере Кремля приняли участие епископ Егорьевский, глава Патриаршего совета по культуре Тихон (Шевкунов), министр культуры РФ Владимир Мединский, комендант Кремля Сергей Хлебников, официальный представитель ФСО Сергей Девятов, председатель наблюдательного совета фонда "Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество" Анна Громова.

На закладном камне, помимо цитат из Ветхого Завета, написано: «Сей камень положен в основание Креста, воздвигнутого Великой княгиней Елизаветой Федоровной в память ее супруга, московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича. Закладка воссозданного Креста совершается 1 ноября 2016 года при Президенте РФ В. В. Путине и Святейшем Патриархе Московском и всея Руси Кирилле».

По словам Мединского, открытие самого памятного креста планируется в 2017 году в день 99-й годовщины с момента его сноса (1 мая). Таким образом, уверен министр, это восстановит историческую память и справедливость. «То, что Российское военно-историческое общество (РВИО) сейчас восстанавливает крест непосредственно на месте гибели генерал-губернатора Москвы, немало сделавшего для нашей столицы, — это благое дело. Таким образом мы восстанавливаем память о тех людях, которые отдавали все силы свои, ум, душу своей стране и своему народу», — сказал глава Минкультуры, возглавляющий также РВИО.

Анна Громова отметила: «Для нас очень важно сегодня рассказать обо всех периодах нашей истории, (в том числе) и о тех сложных и противоречивых, которые кто-то хочет замолчать, кто-то хочет фальсифицировать. Я рада тому, что мы сотрудничаем с РВИО в этом общем деле возвращения памяти нашему народу, чем больше мы будем знать об этих событиях, тем радостнее, яснее и понятнее, тем благополучнее в духовном смысле будет наше будущее".

Представитель ФСО, историк Сергей Девятов назвал событие знаковым. «Этот крест, когда он появится на месте гибели великого князя — это важный шаг в воссоздании не просто нашей духовной жизни, которая существовала до 1917 года, это еще и возрождение уникального историко-архитектурного комплекса Московский Кремль», — подчеркнул Девятов.


_{Крест на могиле великого князя Сергия Александровича в Новоспасском монастыре}

Поручение рассмотреть вопрос о воссоздании на историческом месте креста в память о трагической гибели великого князя Сергея Александровича президент РФ Владимир Путин дал минувшим летом вместе с другими поручениями по итогам осмотра парка на месте демонтированного 14-го корпуса Московского Кремля.

Великий князь Сергей Александрович (пятый сын императора Александра II, московский генерал-губернатор с 1891 года по 1 января 1905 год) был взорван в карете в 65 шагах от Никольской башни Кремля террористом-эсером Иваном Каляевым 4 февраля 1905 года. Останки великого князя были погребены в склепе собора Чудова монастыря (снесен в 1929–1932 годах). На месте гибели Сергея Александровича установили крест, который в 1907–1908 годах был переделан в памятник по проекту Виктора Васнецова; 1 мая 1918 года этот крест стал первым памятником, снесенным в Кремле большевиками.

Останки великого князя были обнаружены во время восстановительных работ в 1980-х годах и в 1995 году перенесены в столичный Новоспасский монастырь по благословению патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Там же был установлен новый памятный крест. В связи с тем, что сохранились подлинники проектных материалов Васнецова, крест-памятник может быть восстановлен по архивным документам и непосредственно на месте гибели в 1905 году бывшего московского градоначальника.

http://www.pravoslavie.ru/98269.html

[Александр Васильевич]

Романовы. Елисавета и Сергей



Великий Князь Сергей Александрович и Великая Княгиня Елизавета Федоровна были первыми Председателями Императорского Православного Палестинского Общества. В создании фильма принимали участие члены ИППО.

См.фильм по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=XcNlN4ymJSg

[Александр Васильевич]

Елизавета. Документальный фильм



Фильм рассказывает о жизненном пути Великой Княгини Елизаветы Федоровны, прославившейся своей выдающейся благотворительной и просветительной деятельностью. Наиболее известна созданная ею Марфо-Мариинская обитель милосердия, сочетавшая в себе служение Богу со служением ближним.

Елизавета Федоровна постоянно помогала заключенным, больным, нищим и сиротам, а в годы Русско-японской и Первой мировой войн формировала санитарные поезда, госпитали, склады медикаментов. На Святой Земле с ее помощью были приобретены земли, ныне находящиеся во владении Российской Федерации.

В 2009 г. Россия смогла возобновить свое присутствие и в Италии, благодаря тому, что в 1913 г. руководимое Великой Княгиней Императорское Палестинское общество открыло Барградское подворье в г. Бари. Елизавета Федоровна Романова отказалась покинуть Россию после прихода большевиков и в 1918 году приняла мученическую смерть – была живьем сброшена в шахту неподалеку от Алапаевска...

Режиссер: Галина Огурная
Автор: Елена Чавчавадзе

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://smotrim.ru/brand/65350

[Александр Васильевич]

Silentium. Судьба Великой княгини Елизаветы Федоровны Романовой 2000 Документальный фильм | OK.RU



Режиссер: Максим Гуреев
Документальный фильм Максима Гуреева "Silentium" посвящен судьбе княгини Елизаветы Феодоровны Романовой.

06:31
Великая княгиня Елизавета Федоровна
Елизавета Федоровна жаждет благодарить и благодарить за все, что ей дал Господь.
Она переходит в православие, несмотря на то, что брак с великим князем не требовал этого.
10:13
Ходынская катастрофа
Ходынская катастрофа вызывает у Елизаветы Федоровны тяжелое впечатление, особенно официальное празднование на костях раздавленных.
13:20
Русско-японская война
Елизавета Федоровна помогает солдатам русско-японской войны, отправляя им продовольствие, обмундирование и медикаменты.
Она открывает мастерские Красного Креста в Кремле и организует госпиталь для раненых.
14:23
Взрыв в Николаевском дворце
Елизавета Федоровна погибает в результате взрыва в Николаевском дворце, когда она направлялась на встречу с супругом.
23:51
Открытие Марфо-Мариинской обители
Великая княгиня Елизавета Федоровна основала Марфо-Мариинскую обитель милосердия в Москве.
Она посвятила себя служению богу и ближним, основав клиники и больницы для бедных и больных.
29:40
Служение и паломничества
Елизавета Федоровна совершила ряд паломнических поездок по российским монастырям, включая Серафима Саровского, Серафима Дивеевского, Успенскую Киево-Печерскую лавру, Оптину Введенскую пустынь и Соловецкий Спасо-Преображенский монастырь.
31:35
Восхищение и благородство Елизаветы Федоровны
Елизавета Федоровна восхищала своей простотой, искренностью и острым умом.
Ее поступки были отмечены благородством и широтой натуры, не вызывая у недоброжелателей пошлых и банальных чувств.
37:39
Великая княгиня Елизавета Федоровна
В 1914 году Елизавета Федоровна совершила паломническую поездку на Урал, посетила Алапаевск.
В 1917 году царь подписал документ об отречении от престола, что потрясло Елизавету Федоровну.
41:15
Революция и арест
В 1918 году Елизавета Федоровна отказалась покинуть Россию, несмотря на попытки шведского министра иностранных дел помочь ей.
В апреле 1918 года Елизавета Федоровна и другие члены семьи Романовых были арестованы и отправлены в Алапаевск.
44:12
Убийство и смерть
В ночь с 17 на 18 июля 1918 года узники были убиты, их тела сброшены в шахту.
В октябре 1918 года тела были извлечены из шахты, среди них были опознаны Елизавета Федоровна, Сергей Михайлович, Иоанн, Константин и Игорь Романовы, Владимир Павлович Полей и Федор Михайлович Ремес.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://ok.ru/video/254600546921

https://yandex.ru/video/preview/14655617848512827120

[Александр Васильевич]

Елизавета Федоровна. Осталась лишь одна молитва



См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video331162556_456242133?ref_domain=yastatic.net

https://yandex.ru/video/preview/2600882226796317509

[Александр Васильевич]

Валерия Михайлова (Посашко)

Великая княгиня Елизавета Федоровна и Великий князь Сергей Александрович. История любви. История лжи

Принято считать, что великая княгиня и великий князь состояли в «белом браке» (т. е. жили как брат с сестрой). Это неправда: они мечтали о детях, особенно Сергей Александрович. Принято считать, что Елизавета Федоровна была кротким и тихим ангелом. И это неправда. Ее волевой характер и деловые качества давали о себе знать с детства. Говорили, что великий князь порочен и имеет нетрадиционные наклонности, — снова неправда. Даже всесильная английская разведка не нашла в его поведении ничего более «предосудительного», чем чрезмерная религиозность.

Оклеветанный при жизни, почти позабытый после смерти, Сергей Александрович заслуживает того, чтобы быть открытым заново. Человек, усилиями которого появилась Русская Палестина, а Москва стала образцовым городом; человек, всю жизнь несший крест неизлечимой болезни и крест бесконечной клеветы; и христианин, который причащался до трех раз в неделю — при всеобщей практике делать это раз в год на Пасху, для которого вера во Христа была стержнем жизни. «Дай мне Бог быть достойной водительства такого супруга, как Сергий», — писала Елизавета Федоровна после его убийства…

Об истории великой любви Елизаветы Федоровны и Сергея Александровича, а также об истории лжи о них — наш рассказ.

Имя великого князя Сергея Александровича Романова произносится сегодня, как правило, только в связи с именем его жены, преподобномученицы Елизаветы Федоровны. Она действительно была выдающейся женщиной с необыкновенной судьбой, но князь Сергей, оставшийся в ее тени, оказывается, как раз играл в этой семье первую скрипку. Их брак не раз пытались очернить, назвать безжизненным или фиктивным, в конце концов, несчастным, или, наоборот, идеализировали. Но эти попытки неубедительны. После гибели мужа Елизавета Федоровна сожгла свои дневники, но сохранились дневники и письма Сергея Александровича, они и позволяют нам заглянуть в жизнь этой исключительной семьи, тщательно оберегаемую от посторонних взглядов.

Не такая простая невеста

Решение о женитьбе было принято в нелегкое для великого князя Сергея Александровича время: летом 1880 года скончалась его мать, Мария Александровна, которую он обожал, а меньше чем через год, бомба народовольца Игнатия Гриневицкого оборвала жизнь его отца, императора Александра II. Пришло время ему вспомнить слова воспитательницы, фрейлины Анны Тютчевой, которая писала молодому князю: «По вашей натуре Вам надо быть женатым, Вы страдаете в одиночестве». У Сергея Александровича действительно было несчастное свойство углубляться в себя, заниматься самоедством. Ему нужен был близкий человек… И он такого человека нашел.

_{Великий князь Сергей Александрович. 1861}

1884 год. Элла — одна из красивейших невест Европы. Сергей — один из самых завидных женихов, пятый сын императора Александра II Освободителя. Судя по дневникам, впервые они встретились, когда великая герцогиня Гессенская и Рейнская Алиса-Мод-Мэри, супруга Людвига IV, была на последних месяцах беременности будущей супругой великого князя. Сохранилась фотография, где она сидит вместе с заехавшей в Дармштадт российской императрицей Марией Александровной и ее семилетним сыном Сергеем. Когда российское венценосное семейство возвращалось в Россию из своего путешествия по Европе, они снова заехали к родственникам в Дармштадт, и маленькому великому князю позволили присутствовать при купании новорожденной Эллы — его будущей жены.

Почему Сергей сделал выбор именно в пользу Елизаветы, ускользнуло от внимания его родных и воспитателей. Но выбор был сделан! И хотя Элла и Сергей оба испытывали сомнения, в конце концов, в 1883 году миру было объявлено об их помолвке. «Я дал своё согласие не колеблясь, — сказал тогда отец Эллы, великий герцог Людвиг IV. — Я знаю Сергея с детского возраста; вижу его милые, приятные манеры и уверен, что он сделает мою дочь счастливой».

_{Принцесса Гессенская и Великобританская Элла. Начало 1870-х гг.}

Сын российского императора взял в жены провинциальную немецкую герцогиню! Вот привычный взгляд на эту блестящую пару — и тоже миф. Не так просты были Дармштадтские герцогини. Елизавета и Александра (ставшая последней российской императрицей) — родные внучки по матери королевы Виктории, с 18 лет и до кончины в старости — бессменной правительницы Великобритании (императрицы Индии с 1876 года!), человека строгой морали и железной хватки, при которой Британия достигла своего расцвета. Официальный титул Елизаветы Федоровны, перешедший всем гессенским принцессам, — герцогиня Великобританская и Рейнская: они принадлежали, ни больше ни меньше, к роду, правившему на тот момент третьей частью суши. И этот титул — по всем правилам этикета — унаследовали от матери, императрицы Александры Федоровны дочери последнего российского императора Николая II.

Таким образом, с британской короной Романовы породнились благодаря Алисе Гессенской — как и ее мать Виктория, необыкновенно сильной женщине: выйдя замуж за немецкого герцога, Алиса вынуждена была столкнуться с привередливостью немцев, не очень охотно принимавших английскую принцессу. Тем не менее однажды она на протяжении девяти месяцев возглавляла парламент; развернула широкую благотворительную деятельность — основанные ею богадельни действуют в Германии по сей день. Ее хватку унаследовала и Элла, и впоследствии ее характер даст о себе знать.

А пока Елизавета Дармштадтская, хоть и чрезвычайно благородная и образованная, но несколько ветреная и впечатлительная молодая особа, обсуждает магазины и красивые безделушки. Подготовка к их с Сергеем Александровичем свадьбе держалась в строжайшей тайне, и вот летом 1884 года девятнадцатилетняя гессенская принцесса прибыла в украшенном цветами поезде в столицу Российской империи.

«Он часто относился к ней, как школьный учитель…»

На публике Елизавета Федоровна и Сергей Александрович были, в первую очередь, высокопоставленными особами, возглавляли общества и комитеты, а их человеческие отношения, их взаимная любовь и привязанность держались в тайне. Сергей Александрович прилагал все усилия к тому, чтобы внутренняя жизнь семьи не становилась достоянием общественности: у него было множество недоброжелателей. Из писем мы знаем больше, чем могли знать современники Романовых.

«Он рассказывал мне о своей жене, восхищался ей, хвалил ее. Он ежечасно благодарит Бога за свое счастье», — вспоминает князь Константин Константинович, его родственник и близкий друг. Великий князь действительно обожал свою жену — он любил дарить ей необыкновенные драгоценности, делать ей маленькие подарки по поводу и без. Обходясь с ней временами строго, в ее отсутствие он не мог нахвалиться Елизаветой. Как вспоминает одна из его племянниц (в будущем — королева Румынии Мария), «дядя часто был резок с ней, как и со всеми другими, но поклонялся ее красоте. Он часто относился к ней, как школьный учитель. Я видела восхитительную краску стыда, которая заливала ее лицо, когда он бранил ее. „Но, Серж…“ — восклицала она тогда, и выражение ее лица было подобно лицу ученицы, уличенной в какой-нибудь ошибке».

«Я чувствовала, как Сергей желал этого момента; и я знала много раз, что он страдал от этого. Он был настоящим ангелом доброты. Как часто он мог бы, коснувшись моего сердца привести меня к перемене религии, чтобы сделать себя счастливым; и никогда, никогда он не жаловался… Пусть люди кричат обо мне, но только никогда не говори и слова против моего Сергея. Стань на его сторону перед ними и скажи им, что я обожаю его, а также и мою новую страну и что таким образом научилась любить и их религию…»
_{Из письма Елизаветы Федоровны брату Эрнесту о перемене религии}

Вопреки распускаемым тогда слухам, это был по-настоящему счастливый брак. В день десятилетия супружеской жизни, которое пришлось на разгар Русско-японской войны, князь записал в дневнике: «С утра я в церкви, жена — на складе*. Господи, за что мне такое счастье?» (Склад пожертвований в пользу воинов, организованный при содействии Елизаветы Федоровны: там шили одежду, заготавливали бинты, собирали посылки, формировали походные церкви. — Ред.)

Их жизнь действительно была служением с максимальной отдачей всех сил и способностей, но об этом мы еще успеем сказать.

Что же она? В письме к брату Эрнесту Элла называет мужа «настоящим ангелом доброты».

_{Великокняжеская чета в гостях у дармштадтских родственников. Великая княгиня Елизавета Федоровна — вторая справа; вторая слева — принцесса Алиса, будущая императрица Александра Федоровна}

Великий князь стал во многом учителем своей супруги, очень мягким и ненавязчивым. Будучи на 7 лет старше, он действительно в большой степени занимается ее образованием, учит русскому языку и культуре, знакомит с Парижем, показывает ей Италию и берет ее в поездку на Святую землю. И, судя по дневникам, великий князь не переставал молиться, надеясь, что когда-нибудь жена разделит с ним главное в его жизни — его веру и Таинства Православной Церкви, к которой он принадлежал всей душой.

«После 7 долгих лет счастливой нашей супружеской жизни <…> мы должны начать совершенно новую жизнь и оставить нашу уютную семейную жизнь в городе. Мы должны будем так много сделать для людей там, и в действительности мы будем там играть роль правящего князя, что будет очень трудным для нас, так как вместо того, чтобы играть такую роль, мы горим желанием вести тихую личную жизнь».
_{Из письма Елизаветы Федоровны отцу, великому герцогу Гессенскому, о назначении супруга на пост генерал-губернатора Москвы}

Необыкновенная религиозность — черта, отличавшая великого князя с детства. Когда семилетнего Сергея привезли в Москву и спросили: чего бы тебе хотелось? — он ответил, что самое его заветное желание — попасть на архиерейскую службу в Успенский собор Кремля.

_{Сергей Александрович и Елизавета Федоровна на Святой земле. Гефсимания, храм святой Марии Магдалины, 1888}

Впоследствии, когда взрослым молодым человеком он встречался во время поездки по Италии с Папой Римским Львом XIII, тот поражался знанию великим князем церковной истории — и даже велел поднять архивы, чтобы проверить озвученные Сергеем Александровичем факты. Записи в его дневниках всегда начинались и заканчивались словами: «Господи, помилуй», «Господи, благослови». Он сам решал, чтó из церковной утвари следует привезти на освящение храма святой Марии Магдалины в Гефсимании (тоже его детище) — блестяще зная как богослужение, так и всю его атрибутику! И, кстати, Сергей Александрович был первым и единственным из великих князей дома Романовых, кто за свою жизнь трижды совершил паломничество на Святую землю. Причем первое отважился проделать через Бейрут, что было крайне трудно и далеко не безопасно. А во второе взял с собой жену, в то время еще протестанку…

«Быть одной веры с супругом — правильно»

В их родовом имении Ильинском, где Сергей Александрович и Елизавета Федоровна провели счастливейшие дни своей жизни, начиная с медового месяца, сохранился храм, теперь он снова действует. По преданию, именно здесь присутствовала на своем первом православном богослужении тогда еще протестантка Элла.

Елизавете Федоровне по статусу было необязательно менять вероисповедание. Пройдет 7 лет после замужества, прежде чем она напишет: «Мое сердце принадлежит Православию». Злые языки говорили, что к принятию новой веры Елизавету Федоровну активно подталкивал ее супруг, под чьим безусловным влиянием она находилась всегда. Но, как писала отцу сама великая княгиня, муж «никогда не старался принудить меня никакими средствами, предоставляя все это совершенно одной моей совести». Все, что он делал, — мягко и деликатно знакомил ее со своей верой. И сама княгиня очень серьезно подошла к этому вопросу, изучая Православие, присматриваясь к нему очень внимательно.

_{Великая княгиня Елизавета Федоровна за занятиями живописью. Конец 1880-х гг}

_{Лазарет Елизаветы Федоровны в Ильинском. 1906}

_{Дворец в Ильинском. 1900-е гг.}

Приняв, наконец, решение, Элла первым делом пишет своей влиятельной бабушке королеве Виктории — они всегда были в добрых отношениях. Мудрая бабушка отвечает: «Быть со своим супругом одной веры — это правильно». Совсем не столь благосклонно принял решение Елизаветы Федоровны ее отец, хотя трудно придумать более ласковый и тактичный тон и более искренние слова, какими Элла умоляла «дорогого Папу» о благословении на решение перейти в Православие:

« … Я все время думала и читала и молилась Богу — указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином. Это было бы грехом оставаться так, как я теперь — принадлежать к одной Церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж ‹…› Я так сильно желаю на Пасху причаститься Св. Тайн вместе с моим мужем…»

Герцог Людвиг IV не ответил дочери, но против своей совести она пойти не смогла, хотя признавалась: «Я знаю, что будет много неприятных моментов, так как никто не поймет этого шага». Так, к неописуемому счастью супруга, пришел день, когда они смогли вместе причаститься. И третье, последнее в его жизни, путешествие на Святую землю уже совершили вместе — во всех смыслах.

90 обществ великого князя

Великий князь был одним из инициаторов создания и до самой гибели — председателем Императорского Православного Палестинского общества, без которого сегодня невозможно представить себе историю русского паломничества на Святую землю! Став во главе Общества в 1880-х годах, он умудрился открыть в Палестине 8 подворий Русской Православной Церкви, 100 школ, где арабских детей обучали русскому языку и знакомили с Православием, построить в честь матери храм Марии Магдалины — вот неполный перечень его дел, причем осуществлялось все это довольно тонко и хитро. Так, иногда князь выделял деньги на строительство, не дожидаясь оформления разрешительной документации, так или иначе обходил множество препятствий. Существует даже предположение, что его назначение в 1891 году генерал-губернатором Москвы — хитроумная политическая интрига, придуманная разведками недовольных Англии и Франции, — кому понравится «хозяйничание» России на территории их колоний? — и имевшая своей целью отстранение князя от дел на Святой земле. Как бы то ни было, расчеты эти не оправдались: князь, кажется, только удвоил свои усилия!

Трудно представить, насколько деятельными людьми были супруги, сколько они успели сделать за свою, в общем, недолгую жизнь! Он возглавлял или был попечителем около 90 обществ, комитетов и других организаций, причем находил время принимать участие в жизни каждого из них. Вот лишь некоторые: Московское архитектурное общество, Дамское попечительство о бедных в Москве, Московское филармоническое общество, Комитет по устройству при Московском университете Музея изящных искусств имени императора Александра III, Московское археологическое общество. Он состоял почетным членом Академии наук, Академии художеств, Общества художников исторической живописи, Московского и Петербургского университетов, Общества сельского хозяйства, Общества любителей естествознания, Русского музыкального общества, Археологического музея в Константинополе и Исторического музея в Москве, Московской духовной академии, Православного миссионерского общества, Отдела распространения духовно-нравственных книг.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

С 1896 года Сергей Александрович — командующий Московским военным округом. Он же — председатель Императорского Российского Исторического музея. По его инициативе был создан Музей изобразительных искусств на Волхонке — в основу его экспозиции великий князь заложил шесть собственных коллекций.

«Отчего я всегда чувствую глубоко? Отчего я не таков, как все другие, не весел, как все? Я до глупости углубляюсь во все и вижу иначе — мне самому совестно, что я до того старообразен и не могу быть, как вся „золотая молодежь“, весел и беспечен».
_{Из дневника великого князя Сергея Александровича}

Став в 1891 году генерал-губернатором Москвы — а это означало попечение не только о Москве, но и о десяти прилегающих к ней губерниях — он развернул невероятную деятельность, задавшись целью сделать город равным европейским столицам. Москва при нем стала образцовой: чистая, аккуратная брусчатка, городовые, выставленные в зоне видимости друг друга, все коммунальные службы работают идеально, порядок везде и во всем. При нем налажено электрическое освещение улиц — построена центральная городская электростанция, возведен ГУМ, отреставрированы башни Кремля, построено новое здание Консерватории; при нем по первопрестольной стал ходить первый трамвай, открылся первый общедоступный театр, а центр города был приведен в идеальный порядок.

Благотворительность, которой занимались Сергей Александрович и Елизавета Федоровна, не была ни показной, ни поверхностной. «Правитель должен быть благословением своего народа», — часто повторял отец Эллы, и он сам, и его жена, Алиса Гессенская, этому принципу старались следовать. Их дети с малолетства были приучены помогать людям, невзирая на ранги — к примеру, каждую неделю ходили в больницу, где дарили цветы тяжелобольным, ободряли их. Это вошло в их кровь и плоть, точно так же воспитывали своих детей Романовы.

Даже отдыхая в своем подмосковном имении Ильинском, Сергей Александрович и Елизавета Федоровна продолжали принимать просьбы о помощи, об устройстве на работу, о пожертвовании на воспитание сирот — все это сохранилось в переписке управляющего двором великого князя с разными людьми. Однажды пришло письмо от девушек-наборщиц частной типографии, осмелившихся просить позволить им спеть на Литургии в Ильинском в присутствии великого князя и княгини. И эта просьба была исполнена.

В 1893 году, когда в Центральной России бушевала холера, в Ильинском открылся временный медпункт, где осматривали и при необходимости срочно оперировали всех нуждающихся в помощи, где крестьяне могли остаться в специальной «избе для изоляции» — как в стационаре. Медпункт просуществовал с июля по октябрь. Это — классический пример того служения, которым всю жизнь занимались супруги.

«Белый брак», которого не было

Принято считать, что Сергей и Елизавета намеренно вступили в так называемый «белый брак»: решились не иметь детей, а посвятить себя служению Богу и людям. Воспоминания близких и дневники свидетельствуют о другом.

«Как бы я хотел иметь детей! Для меня не было бы большего рая на земле, будь у меня собственные дети», — пишет в письмах Сергей Александрович. Сохранилось письмо императора Александра III жене, императрице Марии Федоровне, где он пишет: «Как жаль, что Элла и Сергей не могут иметь детей». «Из всех дядьев мы более всего боялись дядю Сергея, но, несмотря на это, он был нашим фаворитом, — вспоминает в дневниках племянница князя Мария. — Он был строг, держал нас в благоговейном страхе, но он любил детей… Если имел возможность, приходил, чтобы проследить за купанием детей, укрыть одеялом и поцеловать на ночь…»

_{Супруги великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Федоровна. 1884}

Великому князю было дано воспитать детей — но не своих, а брата Павла, после трагической гибели при преждевременных родах его жены, греческой принцессы Александры Георгиевны*. Непосредственными свидетелями шестидневной агонии несчастной женщины были хозяева имения Сергей и Елизавета. Убитый горем Павел Александрович несколько месяцев после трагедии был не в состоянии ухаживать за своими детьми — малолетней Марией и новорожденным Дмитрием, и эту заботу целиком и полностью взял на себя великий князь Сергей Александрович. Он отменил все планы и поездки и остался в Ильинском, участвовал в купании новорожденного — который, кстати, и выжить-то не должен был по единогласному мнению врачей, — сам обкладывал его ватой, не спал ночами, заботясь о маленьком князе. Интересно, что в дневник Сергей Александрович записывал все важные события из жизни своего подопечного: первый прорезавшийся зуб, первое слово, первый шаг. А после того как брат Павел вопреки воле императора вступил в брак с женщиной, не принадлежавшей к аристократическому роду, и был изгнан из России, его детей, Дмитрия и Марию, окончательно взяли на попечение Сергей и Елизавета.

Почему Господь не дал супругам собственных детей — Его тайна. Исследователи предполагают, что бездетность великокняжеской пары могла быть следствием тяжелой болезни Сергея, которую он тщательно скрывал от окружающих. Это еще одна малоизвестная страница жизни князя, которая совершенно меняет привычные для многих представления о нем.

Зачем ему корсет?

Холодность характера, замкнутость, закрытость — обычный список обвинений против великого князя.

К этому еще добавляют: гордец! — из-за его чересчур прямой осанки, придававшей ему надменный вид. Если бы знали обвинители князя, что «виновник» гордой осанки — корсет, которым он вынужден был поддерживать свой позвоночник всю свою жизнь. Князь был тяжело и неизлечимо болен, как и его мать, как и его брат Николай Александрович, который должен был стать российским императором, но скончался от страшного недуга. Свой диагноз — костный туберкулез, приводящий к дисфункции всех суставов, — великий князь Сергей Александрович умел от всех скрывать. Только жена знала, чего это ему стоит.

«Сергей очень страдает. Ему снова нездоровится. Очень нужны соли, горячие ванны, без них он не может обходиться», — пишет Елизавета близким родственникам. «Вместо того чтобы отправиться на прием, великий князь принимал ванну», — ёрничала газета «Московские ведомости» уже в предреволюционное время. Горячая ванна — чуть ли единственное средство, снимающее боли (суставные, зубные), которые мучили Сергея Александровича. Он не мог ездить верхом, не мог обходиться без корсета. В Ильинском еще при жизни его матери была устроена кумысная ферма для лечебных целей, но болезнь с годами прогрессировала. И если бы не бомба студента Ивана Каляева, очень возможно, генерал-губернатор Москвы все равно не прожил бы долго…

Закрыт, немногословен и замкнут великий князь был с детства. А можно ли было ожидать другого от ребенка, чьи родители фактически находились в разводе, который тем не менее не мог состояться? Мария Александровна жила на втором этаже Зимнего дворца, не имея уже супружеского общения с мужем и терпя присутствие фаворитки государя — княжны Долгоруковой (она стала его женой после смерти Марии Александровны, но пробыла в этом статусе меньше года, до гибели Александра II). Крах родительской семьи, глубокая привязанность к матери, кротко терпевшей это унижение, — факторы, которые во многом определили формирование характера маленького князя.

Они же — поводы для клеветы, слухов и злословия в его адрес. «Не в меру религиозен, замкнут, очень часто бывает в храме, причащается до трех раз в неделю», — это самое «подозрительное» из того, что сумела выяснить о князе английская разведка перед его вступлением в брак с Елизаветой, как-никак —внучкой английской королевы. Репутация почти безупречная, и тем не менее еще при жизни на великого князя выливались потоки клеветы и нелицеприятных обвинений…

«Терпи — ты на поле брани»

Поговаривали о распутном образе жизни генерал-губернатора Москвы, по первопрестольной распускались слухи о его нетрадиционной сексуальной ориентации, о том, что Елизавета Федоровна очень несчастлива в браке с ним — все это еще при жизни князя звучало даже в английских газетах. Сергей Александрович поначалу терялся и недоумевал, это видно из его дневниковых записей и писем, где он ставит один вопрос: «Почему? Откуда все это?!»

«Терпи всю эту прижизненную клевету, терпи — ты на поле брани», — писал ему великий князь Константин Константинович.

Нападок, обвинений в надменности и равнодушии не удалось избежать и Елизавете Федоровне. Безусловно, основания для того были: несмотря на широчайшую благотворительную деятельность, она всегда держала дистанцию, зная цену своему статусу великой княгини — принадлежность к императорскому дому едва ли предполагает панибратство. И характер ее, проявившийся с детства, давал повод для таких обвинений.

В наших глазах образ великой княгини, надо признать, несколько елейный: нежная, кроткая женщина со смиренным взглядом. Этот образ сложился, конечно, не без оснований. «Ее чистота была абсолютна, от нее невозможно было оторвать взгляд, проведя с ней вечер, каждый ожидал часа, когда сможет увидеть ее на следующий день», — восхищается тетей Эллой ее племянница Мария. И в то же время нельзя не заметить, что великая княгиня Елизавета обладала волевым характером. Мать признавала, что Элла — прямая противоположность старшей послушной сестре Виктории: очень сильная и отнюдь не тихая. Известно, что Елизавета очень жестко отзывалась о Григории Распутине, считая, что его смерть была бы лучшим выходом из сложившейся при дворе катастрофической и нелепой ситуации.

«…Когда он увидел ее <…>, он спросил: «Кто вы?» «Я его вдова, — ответила она, — почему вы его убили?» «Я не хотел убивать вас, — сказал он, — я видел его несколько раз в то время, когда имел бомбу наготове, но вы были с ним, и я не решился его тронуть». «И вы не сообразили того, что вы меня убили вместе с ним?» — ответила она…»
_{Описание беседы Елизаветы Федоровны с убийцей мужа из книги о. М. Польского «Новые мученики Российские»}

Как сказали бы сегодня, великая княгиня была первоклассным управленцем, филигранно умеющим организовать дело, распределить обязанности и следить за их исполнением. Да, она держалась несколько отстраненно, но вместе с тем не игнорировала малейших просьб и нужд тех, кто к ней обращался. Известен случай во время Первой мировой войны, когда раненый офицер, которому грозила ампутация ноги, подал просьбу пересмотреть это решение. Ходатайство попало великой княгине и было удовлетворено. Офицер поправился и впоследствии, во время Второй мировой войны, занимал должность министра легкой промышленности.

Безусловно, жизнь Елизаветы Федоровны кардинально изменилась после страшного события — убийства любимого мужа… Фотография развороченной взрывом кареты тогда была напечатана во всех московских газетах. Взрыв был такой силы, что сердце убитого нашли только на третий день на крыше дома. А ведь останки Сергея великая княгиня собирала собственными руками. Ее жизнь, ее судьба, ее характер — все изменилось, но, конечно, вся предыдущая, полная самоотдачи и деятельности жизнь была подготовкой к этому.

«Казалось, — вспоминала графиня Алек­сан­дра Андреевна Олсуфьева, — что с этого времени она пристально всматривается в образ иного мира <…>, <она> посвятила себя поиску совершенства».

«Мы с тобой знаем,  что он святой»

«Господи, сподобиться бы такой кончины!» — писал в своем дневнике Сергей Александрович после гибели от бомбы кого-то из государственных деятелей — за месяц до собственной смерти. Он получал письма с угрозами, но игнорировал их. Единственное, что князь предпринял: перестал брать с собой в поездки детей — Дмитрия Павловича и Марию Павловну — и своего адьютанта Джунковского.

Великий князь предчувствовал не только свою смерть, но и трагедию, которая захлестнет Россию через десятилетие. Он писал Николаю II, умоляя его быть более решительным и жестким, действовать, принимать меры. И сам такие меры предпринимал: в 1905 году, когда восстание разгорелось в студенческой среде, он отправил студентов на бессрочные каникулы, по домам, не дав разгореться пожару. «Услышь меня!» — пишет и пишет он в последние годы государю императору. Но государь не услышал…

_{Остатки кареты великого князя Сергея Александровича после взрыва}

4 февраля 1905 года Сергей Александрович выезжает из Кремля через Никольские ворота. За 65 метров до Никольской башни раздается взрыв страшной силы. Кучер смертельно ранен, а Сергей Александрович разорван на части: от него осталась голова, рука и ноги — так князя и похоронили, соорудив специальную «куклу», в Чудовом монастыре, в усыпальнице. На месте взрыва нашли его личные вещи, которые Сергей всегда носил с собой: образки, крест, подаренный матерью, маленькое Евангелие.

_{Великий князь Сергей Александрович незадолго до гибели}

После трагедии все, что не успел сделать Сергей, все, во что он вложил свой ум и неуемную энергию, Елизавета Федоровна считала своим долгом продолжить. «Я хочу быть достойна водительства такого супруга, как Сергий», — писала она вскоре после его смерти Зинаиде Юсуповой. И, вероятно, движимая этими мыслями, отправилась в тюрьму к убийце супруга со словами прощения и призывом к покаянию. Она работала до изнеможения и, как пишет графиня Олсуфьева, «всегда спокойная и смиренная, находила силы и время, получая удовлетворение от этой бесконечной работы».

О том, чем стала для столицы основанная великой княгиней Марфо-Мариинская обитель милосердия, существующая и поныне, трудно сказать в нескольких словах. «Господь отмерил мне так мало времени, — пишет она З. Юсуповой. — Надо еще очень многое успеть сделать»…

_{Великая княгиня Елизавета Федоровна — настоятельница Марфо-Мариинской обители милосердия. 1910-е гг.}

***

5 июля 1918 года Елизавета Федоровна, ее келейница Варвара (Яковлева), племянник Владимир Павлович Палей, сыновья князя Константина Константиновича — Игорь, Иоанн и Константин, и управляющий делами князя Сергея Михайловича Федор Михайлович Ремез были живыми сброшены в шахту под Алапаевском.

Мощи великой княгини покоятся в храме, который построил ее муж, — храме святой Марии Магдалины в Гефсимании, а останки великого князя перенесены в 1998 году в Новоспасский монастырь Москвы. Она канонизирована в 1990-е годы, а он… Похоже, святость бывает очень разная, и великий — действительно великий — князь Сергей Александрович вновь остался в тени своей великой жены. Сегодня комиссия по его канонизации возобновила работу. «Мы ведь с тобой знаем, что он святой», — говорила в переписке Елизавета Федоровна после смерти мужа. Она знала его лучше всех.

https://espo-fond.ru/media/library/knigi-o-velikoknyazheskoy-seme/velikaya-knyaginya-elizaveta-fedorovna-i-velikiy-knyaz-sergey-aleksandrovich-istoriya-lyubvi-istoriya/

[Александр Васильевич]

Она шла за Христом

_{Святая преподобномученица Елизавета Феодоровна}

“Господи, прости им, не знают, что делают!” – была последняя молитва Великой княгини Елисаветы перед тем, как черная бездна заброшенной шахты поглотила ее.

Она шла к этой зияющей бездне сознательно, категорически отказавшись выехать из России, когда начались беззакония. Она шла за Христом, и ее душевным очам оттуда, из бездны, бил свет Воскресения. Что привело ее, аристократку, чужестранку в далекий уральский город Алапаевск, ставший для нее Голгофой? Что отдало в руки неведомых, демонической злобой одержимых людей? Жизненные пути их никогда не могли ранее соприкоснуться. Она видела этих людей первый и последний раз в жизни. Она встретилась с ними только для того, чтобы они исполнили над ней приговор неведомо где состоявшегося суда. Но это по человеческому суждению. А как по-Божьи? А по-Божьи это был суд человеческий – “за Бога” или “против Бога”.

И Великая княгиня Елисавета, бывшая протестантка, принявшая Православие на своей новой Родине, в России, и возлюбившая Православную Церковь и Россию “даже до смерти”, ответила злу. Какой бы приговор не вынесло ей разнузданное, обезумевшее зло, она примет его как приговор свыше, как ниспосланную ей возможность делом подтвердить то, что составляло смысл и содержание ее жизни.

Любовь к Богу и любовь к людям была истинно смыслом ее жизни, и она привела Великую княгиню на крест. И ее крест вырос и преложился в Крест Христов и стал ее наслаждением.

Великая княгиня потеряла супруга, погибшего от злонамеренной руки террориста. Своими руками она собирает то, что осталось от любимого ею человека, и, неся в сердце боль страшной утраты, идет в темницу к преступнику с Евангелием, чтобы простить его и привести ко Христу с раскаянием.

_{Николай II в Марфо-Мариинской обители}

Вся дальнейшая ее жизнь в России стала делом милосердия в служении Богу и людям. Великая княгиня собрала сестричество, устроив Марфо-Мариинскую обитель и служа по примеру двух евангельских сестер всем обездоленным и скорбящим. Она вложила в это дело все свои средства, отдала все без остатка, и сама отдалась вся до конца. Ее любовь к людям возвращалась к ней ответной любовью людей.
Инокиня Варвара, бывшая при Великой княгине-матушке во дни ее трудов, не пожелала оставить ее и в последнем подвиге – умирания. И она восхитила мученический венец своим самоотречением и самоотдачей.

В тяжелые мятежные дни 17-го года, когда рушились устои былой России, когда готовились в лице Государя убить русскую государственность, когда все святое подвергалось поруганию, а святыни Кремля – обстрелу, Великая княгиня Елисавета писала, что именно в этот трагический момент она почувствовала, до какой степени “Православная Церковь является настоящей Церковью Господней. Я испытала такую глубокую жалость к России и к ее детям,– пишет она,– которые в настоящее время не знают, что творят. Разве это не больной ребенок... Хотелось бы понести его страдания, научить его терпению, помочь ему... Святая Россия не может погибнуть. Но Великой России, увы, больше нет”. “Полностью разрушена “Великая Россия, бесстрашная и безукоризненная”.

И из разрухи и пепелища России, из болей целого народа, из бесчисленных ее смертей звучит глас святой жертвы, утверждающий жизнь: “Святая Россия” и Православная Церковь, которую “врата ада не одолеют”,– существует, и существует более , чем когда бы то ни было”. Эти слова были написаны ею в преддверии могилы.

_{Святая преподобномученица Елизавета Феодоровна – настоятельница Марфо-Мариинской обители.}

“Я ... уверена, – продолжает Великая княгиня, – что Господь, Который наказывает, есть тот же Господь, Который и любит”. Вот мера ее духовного возраста, вот мера ее истощания. Она уже сама добровольно стала жертвой, и Господь принял ее жертву за Россию, которую она так любила. И ни единой бы власти не имели над ней эти, невесть откуда появившиеся на ее жизненном пути люди-палачи, если бы не было дано им свыше. Всех, кто был с Великой княгиней Елисаветой, побросали в шахту живыми, кроме одного, оказавшего сопротивление. Они умерли не сразу. Еще долго слышали местные жители Херувимскую песнь, пробивающуюся из-под земли. А Великая княгиня и там, в этой их братской могиле, продолжала делать дело Божие – голова одного из тех, кто был с ней, перевязана была ее апостольником.

Когда через три месяца после смерти мучеников нашли место их упокоения, то увидели, что Великая княгиня лежала на бревенчатом выступе на глубине пятнадцати метров, с образом Спасителя на груди, который был благословлен ей в день присоединения ее к Православию. Праведники во веки живут!

И русские новомученики – это те, ожидаемые Вселенской Церковью жертвы, кои дополнили число убиенных за Слово Божие. И кто знает, сколько еще продлится то “малое” апокалиптическое время, в кое дозревает земная Церковь до Суда Божия, который отмстит живущим на земле за кровь праведников?

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Из "Слова в день празднования памяти Собора новомучеников и исповедников Российских"

18 июля 2005 г.

https://pravoslavie.ru/1896.html

[Александр Васильевич]

Иеромонах Иов (Гумеров)

Долг и правда: жизнь и мученическая кончина великого князя Сергия

_{Великий князь Сергий Александрович}

Пятый сын царя Александра Николаевича и царицы Марии Александровны родился 29 апреля 1857 г. В дневнике фрейлины двора Анны Феодоровны Тютчевой 30 апреля была сделана запись: «У императрицы вчера, 29 апреля, родился сын – маленький великий князь Сергей Александрович»[1]. В день своего рождения он был зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк.
Ровно через месяц, в день Пресвятой Троицы, 29 мая совершилось таинство крещения. «Государь направился в церковь в сопровождении великих князей… Наследник[2] был восприемником от крещения своего маленького брата и с большим достоинством и умением выполнил роль крестного отца. Восприемницей была Великая княгиня Екатерина Михайловна»[3].

Воспитание младенца было поручено А.Ф. Тютчевой. Приобщенная с детства к высоким традициям нашей отечественной культуры, она стремилась передать это и своему воспитаннику. Будучи женой Ивана Сергеевича Аксакова, она разделяла его православно-патриотические взгляды. Ее благотворное влияние на Великого Князя. Сергия в самый ранний и очень ответственный период формирования личности несомненно. Биограф его отмечает: «Глубоко убежденная, широко просвещенная, обладавшая огненным словом, она рано научила любить свою родину, русскую землю, православную веру и церковь, самодержавную историческую истину, создавшую Всероссийскую империю. По словам ее, она не скрывала от царских детей, что они не свободны от терний жизни, от скорбей и горя, неизбежных спутников человеческой судьбы и должны готовиться к мужественной их встрече. Она просветляла его миросозерцание, закаляла характер и направляла его сердце к любви родной истории. Великий князь впоследствии не раз посещал свою воспитательницу и несказанно благодарил за те добрые спасительные семена, кои она посеяла в его душе в юные детские годы»[4].

Когда ему исполнилось семь лет, и он вступил в отрочество, Государь назначил 29 апреля 1864 г. воспитателем своего сына капитан-лейтенанта Дмитрия Сергеевича Арсеньева. Новый воспитатель искренне полюбил послушного, нравственно чуткого и весьма одаренного мальчика. «Первые дни жизни при Сергии Александровиче были мне очень отрадны, – вспоминая позже Д.С. Арсеньев, – он молился при мне еще в это время вслух и молился всегда очень усердно и внимательно»[5]. Многолетнее общение со своим воспитанником еще больше расположило к нему наставника. «Я убедился, что Сергий Александрович был доброе, чрезвычайно сердечное и симпатичное дитя, нежно привязанное к родителям и особенно к матери, которую он всегда обожал, к своей сестре и младшему брату; он очень много и интересно играл и, благодаря своему живому воображению, игры его были умные, и мне легко и даже приятно было принимать в них живое участие… Я к нему привязался всей душой»[6].

Опасение за состояние легких отрока Сергия побудило родителей его по совету врачей зимой 1865 г. отправить его в Москву. Жил он вначале в Нескучном дворце, а затем в Кремле. Решение это было одобрено святителем Филаретом, митрополитом Московским. 3 ноября 1865 г. он писал Государю: «Да будет мне полезно обратить слово к Вашему родительскому сердцу. Не раз приятно беседовал я с Великим Князем Сергием Александровичем и радостно усмотрел, что пребывание в Московском воздухе благоприятно для его здоровья»[7].

В это время отрок Сергий пожелал присутствовать на архиерейском богослужении. Святитель Филарет поручил своему викарному епископу Леониду (Краснопевкову) отслужить Божественную литургию в Чудовом монастыре. После службы Великий Князь Сергий Александрович в сопровождении своего воспитателя посетил преосвященного Леонида. С этого времени началась дружба, которая продолжалась до смерти Владыки в 1876 г. Сам преосвященный Леонид, скончавшийся архиепископом Ярославским, с радостным чувством рассказывает о встречах с благочестивым отроком: «Обедали четверо: оба Великих князя и я с воспитателем…[8] Во время обеда продолжался разговор, предметом коего было монашество… Поэтому много говорилось об Угреше, где еще в детстве, с А.Ф. Тютчевой был Великий князь Сергий… Воспитатель сказал: «Сергей Александрович, покажите преосвященному Вашу моленную. Великие князья привели меня в просторную высокую комнату с двумя-тремя окнами… Тут я увидел и образ св. Саввы, 6 или 8 вершков, о котором Великий князь сказал, что он всегда с ним, равно как и складень, также мною данный, с изображением Божией Матери с Богомладенцем, Сергия и Саввы. Уже давно, сказал мне Сергей Александрович, что ежедневно молится прп. Савве»[9].

Владыке Леониду тесное знакомство с Великим. Князем. Сергием давало возможность подать духовные наставления своему юному собеседнику. «Мы были оставлены одни… Такие минуты дороги, хочется так много поговорить от души к душе… Я говорил, они слушали внимательно… кажется, о молитве, о правиле молитвенном, о том, что она всегда должна жить в душе…, что есть молитва, которая должна быть открыта, и другая, внутренняя, сокровенная, что пред Богом мы все равны, что с тех больше спросится, кому больше дано, что смирение одно возвышает человека пред очами Божиими, и что в их высоком положении христианскими добродетелями особенно много можно послужить ближним и уготовить себе высокое место в будущей жизни»[10].

Тщательно было продумано обучение Великого Князя Сергия. Ставилась цель преподать ему высший курс наук. Для этой цели были привлечены лучшие научно-педагогические силы. Законоучителем его был протоиерей Иоанн Васильевич Рождественский, член Св. Синода. Русскую историю преподавал ему проф. К.Н. Бестужев-Рюмин, оказавший большое влияние на формирование общественно-исторического мировоззрения Великого Князя. По его совету была организована поездка Великого Князя Сергия по северу России для наглядного знакомства с историческими памятниками и святынями. В течении зимы 1876 г. уроки истории давал приглашенный из Москвы проф. С.М. Соловьев. Высокий уровень образования был и по другим дисциплинам: энциклопедия права (К.П. Победоносцев[11]), гражданское право (проф. Н.С. Таганцев), политическая экономия (В.П. Безобразов), тактика и стратегия (ген. Г.А.Леер и ген. М.И. Драгомиров) и др.

Государь заботился также о том, чтобы сын его постигал и жизненную науку. Когда вел. кн, Сергию было около 18-ти лет, Александр II поручил А.Ф. Кони, занимавшего тогда должность прокурора, ознакомить великого князя с настоящим состоянием тюрем столицы. Сын императора в течении нескольких дней посещал все тюрьмы инкогнито, как молодой офицер нижнего чина. На впечатлительную, нравственно-чуткую душу Сергия Александровича увиденное произвело гнетущее впечатление. «Через много лет, в 1898 г., в Москве, Великий Князь, которого я просил как московского генерал– губернатора содействовать осуществлению мысли о постановке памятника великому тюремному человеколюбцу … Феодору Петровичу Гаазу, вспомнил наш объезд петербургских мест заключения и сказал мне: «Я много видел тяжелых картин на своем веку, но ничто не произвело на меня такого подавляющего действия как то, что вы мне показали тогда, – этого нельзя забыть!»[12]

10 августа 1877 г. Сергий Александрович заболел тифом. К счастью, болезнь протекала легко и через месяц он поправился. Вечером накануне дня своего рождения он был произведен в полковники. В сам день рождения (29 апреля 1877) вступив в совершеннолетие, он принес присягу на верность служения Царю и Отечеству. По закону о царской фамилии ему назначался попечитель. По выбору Государя им стал бывший воспитатель Великого Князя капитан первого ранга Д.С. Арсеньев.

В 1 час дня 21 мая 1877 г. в Царскосельском дворце был совершен напутственный молебен, и в тот же день в 7 ч. вечера Государь, Наследник и Великий Князь Сергий по Варшавской железной дороге отправились в действующую армию. Шла Русско-турецкая война 1877-1878 гг.

Царь намеренно подвергал сына трудам и испытаниям. 5 июля 1877 г. по просьбе самого Великого Князя Сергия он получил приказ оставить императорский лагерь и быть в действующей армии, которой командовал Наследник Николай Александрович. Последний отправил своего младшего брата в Рущукский отряд. 12 октября 1877 г. Наследник приказал командиру отряда генералу Власенко произвести рекогносцировку по всему фронту расположения Рущукского отряда. Об этом военном событии рассказывается в походном дневнике Леонида Михайловича Чичагова (впоследствии митрополита священномученика Серафима): «Остается еще сказать о правой колонне. Генерал Власенко, перейдя Кара-Лом у Кошева, вскоре был замечен неприятелем, и турки открыли сильный артиллерийский огонь, причем взорвали в 19-ой конной батарее передок, находившийся в 50-ти метрах от Великого князя Сергия Александровича, состоявшего при колонне»[13].

После шестимесячного пребывания за Дунаем Великий Князь Сергий вместе с Государем 10 декабря 1877 г. вернулся в Петербург.

В 1881 г. Великий Князь Сергий совершил паломничество на Святую Землю. Он «самолично увидел безотрадное состояние православия в Палестине, убедился в тяжелом и беспомощном положении русских богомольцев, особенно простого народа»[14]. По возвращении на родину он основал Православное Палестинское Общество, устав которого был Высочайше утвержден в мае 1882 г., и стал первым его председателем. За 23 года его руководства и в последующие годы Общество это сыграло исключительную роль в деле утверждения православия на святой Земле. Заслуги его были оценены в печати[15].

Общество ставило пред собою три главные цели: защита и утверждение православия в Святой Земле; облегчение православным паломникам путешествия в Палестину и попечение о них в самой Палестине, изучение и ознакомление русских людей с прошлым и настоящим Святой земли.

Палестинское общество прекрасно справилось с этими задачами. Быстро стали создаваться отделения Общества. В 1897 г. они действовали уже в 28 губерниях. Собирались пожертвования. В результате полученных средств «прежде всего Палестинское Общество озаботилось об улучшении и удешевлении путешествия русских богомольцев в Св. Землю… Оно с этой целью вошло в сношение с железнодорожными и пароходными обществами и достигло того, что наши богомольцы за крайне дешевую плату, с возможными для них удобствами, отправляются в Св. Землю: там их встречают с радушием, дают удобное помещение, крайне дешевый и хороший стол»[16].

Палестинское Общество в Палестине стало строить, восстанавливать и поддерживать православные храмы. Оно открывало поликлиники, амбулатории и больницы. Амбулатории в Иерусалиме, Назарете и Вифлееме принимали ежегодно до 60 тыс. больных; снабжали бесплатным лекарством.

Большую роль в просвещении населения в духе православия играли открываемые Палестинским обществом школы и пансионы. Мужской пансион в г. Назарете и женский в Вифлееме готовили воспитанных в православии учителей и учительниц для местных школ.

Археологические раскопки, описание, исследование, перевод и издание древних рукописей, историко-библеистические ученые труды – все это обогатило мировую науку.

В 1882 г. Великий Князь Сергий вступил в ряды лейб-гвардии Преображенского полка командиром 1-го батальона. «Этому началу своей действительной службы Его Императорское Высочество отдалось со всем жаром своей пылкой натуры, причем всегда первым был он на службе и служил для всех образцом исполнения служебных обязанностей»[17].

В 1884 г. произошло одно из самых значительных событий в жизни Великого Князя Сергия Александровича – женитьба на принцессе Гессен-Дармштадтской Елизавете. В марте 1884 г. он приезжал к ней в Дармштадт, 15 марта невеста его, принцесса Елизавета писала своей бабушке по матери королеве Виктории: «… Я так рада, что Вы увидите Сергея, когда приедете в следующем месяце, и надеюсь, что он произведет на Вас приятное впечатление. Все, кто его знает, любят его и говорят, что у него правдивый и благородный характер»[18].
В день Пресвятой Троицы, 27 мая 1884 г. невеста в сопровождении всей своей семьи прибыла в Российскую столицу. Друг ее жениха, Великий Князь Константин Константинович (К.Р.) записал в дневнике: «…скоро подошел поезд невесты. Она показалась рядом с императрицей, и всех нас словно солнцем ослепило. Давно я не видывал подобной красоты. Она шла скромно, застенчиво, как сон, как мечта…»[19] Великий Князь Сергий, зная, что его невеста очень любит цветы, приказал украсить все ее вагоны душистыми белыми цветами. Таинство венчания было совершено в воскресенье 3 июня 1884 г. в церкви Большого дворца. Замечателен и день бракосочетания – праздник всех святых. В дневнике вел. кн. Константина читаем: «…Сегодня была свадьба Сергея. Ради нашей тесной дружбы я с утра переживал чувства и волнения, которые испытывал в день своего венчания. Я был у него, когда он одевался на свадьбу и благословил его образком с надписью «Без Мене не можете творити ничесоже»[20].

Молодые супруги не поехали за границу проводить свой медовый месяц, а направились в имение Ильинское, которое незадолго до смерти императрица Мария Александровна завещала своему сыну Сергию. Навестивший их 4 сентября вел. кн. Константин нашел молодых в состоянии семейной радости и трогательной любви. Должно вообще сказать, что это был необыкновенно счастливый союз. Люди бесчестные и недобрые пытались с помощью клеветы очернить их отношения. Собственные свидетельства преподобномученицы Елизаветы, ее чувства в день трагедии 4 февраля 1905 г. и в последующие месяцы и годы разоблачают эту ложь. К сожалению, в наше время некоторые авторы, пишущие о вел. кн. Сергии Александровиче, по неведению. оказываются в плену этой клеветы и, даже не сознавая того, становятся распространителями лжи.

В Ильинском молодые супруги пробыли до начала осени 1884 г. «… Елизавета Феодоровна и Сергей Александрович вели простую деревенскую жизнь и старались строгие правила двора свести до минимума. Они катались на лодке по реке, гуляли по полям и лесу, собирали цветы и ягоды… Одним из занятий великокняжеской четы было чтение. Сергей Александрович читал вслух, а Елизавета Феодоровна в это время или вышивала, или делала зарисовки для пейзажей»[21].

26 февраля 1887 г. Великий Князь Сергий был произведен в генерал-майора и назначен командиром Преображенского полка. Строго относясь к своим обязанностям, Великий Князь Сергий Александрович с отеческим вниманием и заботой относился к своим подчиненным. Так, например, во время маневров под Нарвою, чтобы испытать тяжесть солдатского снаряжения, он одел его на себя и с ружьем прошел маршем десять верст. Сослуживцы по полку как офицеры, так и солдаты относились к нему с любовью. Оставляя в 1891 г. полк, Великий Князь Сергий оставил из личных средств 10 тыс. рублей для оказания помощи нуждающимся в полку.

В октябре 1888г. Великий Князь Сергий и вел. кн. Елизавета посетили Святую Землю. Супруги начали свое паломничество с Назарета, где прошли детские и отроческие годы нашего Спасителя. Они поднимались на гору Преображения – Фавор. «… В греческом храме на горе Фавор висела на стене красивая икона в позолоченной раме, изображающая Преображение Господне. Внизу на иконе была выгравирована надпись, что это дар от Великого князя Сергия Александровича. В настоящее время эта икона хранится в Иерусалиме, в греческой Патриархии»[22].

Богомольцы посетили Иерусалим, Гефсиманию с храмом св. равноапостольной Марии Магдалины, где 23 года спустя были погребены святые останки Великой Княгини Елизаветы.

Божественный Промысел избрал Великого Князя Сергия в деле, значение которого переоценить невозможно: обратить в православие и дать нашей Церкви великую угодницу Божию преподобномученицу Елизавету.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Обладая от природы глубоким и сильным религиозным чувством, она была воспитана как убежденная лютеранка. Искренне принимая религию своих родителей и предков, она и мысли не могла допустить о перемене веры не по убеждениям, а по мотивам практического характера. Такой она приехала в Россию. Когда 3 июня 1884 г. она стала женой Великого Князя Сергия Александровича, ни у него, ни у его ближних не было никаких разговоров о переходе вел. княгини Елизаветы в православие. Это представлялось невозможным. И если это совершилось Великим Постом 1891 г., то главная заслуга в этом принадлежит ее мужу Великому .Князю. Сергию. Его личное благочестие, высокая духовность, строгое соблюдение церковных канонов и правил явились свидетельством истины православия. Через веру Великого Князя Сергия она убедилась в духовной красоте и силе православия. В письме к отцу из Петербурга 8/20 марта она писала: «Земное счастье я всегда имела – когда была ребенком в моей старой стране, а как жена – в моей новой стране. Но когда я видела, каким глубоко религиозным был Сергий, я чувствовала себя отставшей от него, и чем больше я узнавала его церковь, тем больше я чувствовала, что она приближает меня к Богу. Это чувство трудно описать»[23].

Другие письма св. Елизаветы дополняют наши знания о том, как произошла эта великая перемена. В этих свидетельствах открываются также черты замечательной личности Великого Князя Сергия, его подлинно христианские добродетели. В письме, написанном 11/23 января 1891 г. родному брату Эрнесту, она объясняет: «Не думай, что только земная любовь привела меня к этому решению, хотя я и чувствовала, как Сергей желал этого момента, и я знала много раз, что он страдал от этого. Он был настоящим ангелом доброты. Как часто он мог бы, коснувшись моего сердца, привести меня к перемене религии, чтобы сделать его счастливым; и никогда, никогда он не жаловался; и только теперь я узнала через жену Павла, что у него были моменты, когда он приходил в отчаяние. Как ужасно и мучительно сознавать, что я заставила многих страдать: прежде сего – моего родного моего любимого мужа»[24].

Решение жены обратиться в православие глубоко тронуло любящую душу Великого Князя Сергия. «Великая княгиня по собственному внутреннему побуждению решила присоединиться к православной Церкви. Когда она сообщила о своем намерении своему супругу, у него, по словам одного из бывших придворных, «слезы невольно брызнули из глаз»[25].

Великий Князь Сергий Александрович был для вел. кн. Елизаветы и ее первым наставником: «Я прочитала здесь с Сергием много книг о религии – я просила его об этом, мне хотелось объяснений»[26], – писала она к брату в упомянутом выше письме за три месяца до своего первого причастия Святых Таин в Лазареву субботу 13 апреля 1891 года. Имея правильное духовное устроение, вел. кн. и жене своей, делавшей первые шаги в православии смог дать правильное направление на всю ее жизнью Об этом она вспоминает в письме к Государю Николаю Александровичу: «Ты пишешь о духе прелести, в который, увы, можно впасть и о которым мы часто говорили с Сергеем. Когда я была протестанткой, Сергей, с его большим сердцем и тактом, никогда не навязывал мне своей религии; то, что я не разделяла его веры, было для него большим горем, но он находил силы стойко переносить его – благодаря отцу Иоанну, который говорил: «Оставьте ее в покое, не говорите о нашей вере, она придет к ней сама». Слава Богу, все произошло именно так. Сергей, который знал свою веру и жил по ней настолько истинно, насколько может настоящий православный христианин, и меня (так) возрастил и, благодарение Богу, предостерег от этого «духа прелести», о которой ты говоришь»[27].

26 февраля 1891 г. Великий Князь Сергий Александрович был поставлен на высокую и ответственную должность московского генерал-губернатора. Великая кн. Елизавета Феодоровна писала будущему Государю, вел. кн. Николаю: «У нас столько всего произошло – Сергея назначили генерал-губернатором Москвы. Мы были очень тронуты доверием, которое твой отец оказал моему дорогому мужу, дав ему такую важную должность, и добротою, и любовию, которую он проявил, сделав Сергея своим генерал-адъютантом»[28]. Люди православно-патриотических настроений восприняли назначение Великого Князя Сергия с большим удовлетворением. Великий князь Константин (К.Р.) записал в дневнике: «Назначение Сергия всеми встречается с радостью»[29].

Это было время, когда Россия, по словам архиепископа Анастасия (Грибановского), «под крепким скиптром Александра III достигла расцвета своего могущества и силы, и притом в чисто национальном духе»[30]. На тех же принципах, что и Царь-Миротворец, строил свою деятельность как генерал-губернатор вел. кн. Сергий Александрович. Он «старался поднять нашу древнепрестольную столицу в различных отношениях, особенно в смысле хранения в ней, как исконно русского центра, ее национально-исторических преданий. И поникшее было в прежнее время, под воздействием чуждых нам влияний, значение ее святынь, исторических достопримечательностей, самого уклада жизни московской при нем поднялось, возвысилось и стало виднее во всех концах России»[31].

Зная, какие пагубные последствия имеет всякий дух общественной непокорности, желающий вызвать социальные нестроения и взаимную вражду между людьми, генерал-губернатор Сергий Александрович решительно боролся против разрушительных сил. Историк последнего царствования пишет, что Великого Князя Сергия Александровича (как и вел. кн. Владимира Александровича) «революционные круги считали главою партии сопротивления. Великий Князь Сергий Александрович, много лет занимавший пост Московского генерал-губернатора, действительно был человеком твердых консервативных воззрений, способный в тоже время и на смелую инициативу»[32].

Было бы глубоким заблуждением даже частично принять оценки, даваемые представителями либерального и так называемого «освободительного движения» Великому Князю. как политику полицейского склада.

Человек истинно христианской нравственности, он, несмотря на свою сугубую занятость, деятельно, а не номинально участвовал во многих просветительских и благотворительных организациях, оказывая им помощь как почетный председатель или попечитель: Московского общества призрения, воспитания и обучения слепых детей; Комитета для оказания пособий вдовам и сиротам, пострадавшим на войне; Московского общества покровительства беспризорных и освобожденных из мест заключения несовершеннолетних; Московского Совета детских приютов, Иверской общины сестер милосердия.

Особо должно сказать о его попечении об образовании рабочих. Комиссия по устройству чтений для рабочих 6 февраля 1905 г., на третий день после мученической кончины Великого Князя Сергия устроило поминание усопшего. Председатель Комиссии, ректор Московской духовной семинарии Анастасий (Грибановскиий) «обратился к наполнявшим аудиторию слушателям с одушевленной речью, в которой указал, какую великую и невозвратимую утрату понесла Комиссия в лице Великого Князя Сергия Александровича. Общеобразовательные чтения для рабочих возникли в Москве по мысли Августейшего московского генерал-губернатора. Великий Князь всегда живо интересовался этими чтениями и содействовал их развитию и упрочению… В лице Его Высочества Комиссия лишилась высокого покровителя, который горячо принимал к сердцу умственные и нравственные интересы рабочих. Он щедро обеспечивал всевозможными средствами чтения для них и незадолго до своей кончины изъявил согласие сохранить звание Покровителя Комиссии по устройству этих чтений, принял на себя еще и звание почетного ее Председателя… Речь произвела глубокое впечатление на рабочих: многие из присутствующих плакали»[33].

В своем имении Ильинское Великий Князь Сергий построил родильный дом для женщин окружающих деревень. В этой больнице часто совершались и крещения новорожденных детей. Восприемниками бесчисленных крестьянских младенцев были Сергей Александрович и Елизавета Феодоровна»[34].

Любовь Великого Князя Сергия к простому народу особенно ярко проявлялась в нарочитые дни (праздники прп. Сергия Радонежского, 5 июля; св. пророка Илии,20 июля и св. прав. Елисаветы, 5 сентября), когда в Ильинское стекалось множество людей из ближних и дальних деревень. После церковной службы в Ильин день открывалась ярмарка, которая длилась три дня. «За несколько дней до ярмарки местные купцы строили прилавки вдоль улицы и на площади, укрепляли столбы для качелей и карусели, сооружали палатки и балаганы для приезжей труппы артистов и фотографов … На ярмарке можно было найти все необходимое для домашнего хозяйства: куски льняного полотна и яркого ситца, изделия из дерева – деревянные шкатулки, миски, ложки и кружки»[35]. Современник, посещавший ярмарку, рассказывает: «Чем только не обязаны им здесь[36] крестьяне: и школами …, и больницами, и щедрой помощью в случаях пожара, падежа скота и всякой другой беды и нужды … Нужно было видеть Августейших помещиков в селе Ильинском в день престольного праздника, в Ильин день, среди крестьян после обедни на ярмарке. Почти все привозимое скупается ими и здесь же раздаривается крестьянам и крестьянкам от мала до велика. Крестьяне сел Ильинское, Усова и других, как дети, сердечно сроднились с Их Высочествами»[37].

В 1902 г. Великий Князь Сергий Александрович вместе с супругой Елизаветой Феодоровной посетил Рим. Большую часть времени они посвятили осмотру римских церквей и святынь. Преподобномученица Елизавета рассказывала Владыке Анастасию о встрече ее мужа с папой римским Львом XIII. «Последний очень хорошо знал непоколебимую твердость православных убеждений Сергея Александровича, однако очень высоко ценил его лично, познакомившись с ним тогда, когда великий князь еще ребенком гостил в Риме. Давняя близость отношений позволила им вступить в непринужденную беседу между собой; между ними даже возник спор относительно того, сколько было пап с именем Сергий. Оба высоких собеседника не хотели уступить друг другу, и папа вынужден был удалиться в библиотеку за справкой. Он вернулся оттуда в некотором смущении. «Извините, – сказал улыбаясь Лев XIII, – хотя и говорят, что папа непогрешим, но на этот раз он впал в ошибку»[38].

Большим событием в жизни Великого Князя Сергия и вел. кн. Елизаветы было присутствие на торжествах во дни прославления прп Серафима Саровского в июле 1903 г. Государь Николай Александрович отметил в своем дневнике: «15 июля в 71/4 тронулись в путь на богомолье в Саровскую пустынь… 16 июля … Утром в Москве к нам сели в поезд д<ядя> Сергей и Элла …» О впечатлении от этой поездки преподобномученица Елизавета вспоминала в письме от 23 мая 1909 г. к Государю перед своей поездкой в Кашин, где были торжества восстановления святого почитания благоверной княгини Анны Кашинской: «Празднование церковное, и я, конечно, была бы счастлива вновь пережить божественное впечатление, как тогда в Сарове, – это редкостное благословение и поддержка в жизни»[39].

Прославление совершалось в Успенском соборе монастыря. Накануне гроб со святыми мощами великого угодника Божия был перенесен туда из церкви святых Зосимы и Савватия. Крестным ходом. Гроб несли Государь Николай Александрович, Великий Князь Сергий и др.

После поездки в Саров Великий Князь Сергий вернулся к своим обязанностям, исполнять которые становилось все труднее. Россия как бы раздвоилась. Одни дорожили вековыми отечественными традициями православной Руси, другие были одержимы мятежным духом, жаждой разрушения. «Наступает время и наступило уже, когда к русским людям, верным долгу, вере и чести, верным родине и царю, заветам верности и благородства, применимо слово молитвы церковной: «вменихомся яко овцы заколения!»[40]

Решение об убийстве Великого Князя Сергия было принято партией социалистов-революционеров. Осуществление этого преступления стало делом боевой организации социалистов-революционеров, во главе которой в то время стоял Евно Азеф.

Великий Князь Сергий уже не занимал пост генерал-губернатора Москвы. 1 января 1905 г. Государь удовлетворил его прошение об отставке. За ним сохранился лишь пост командующего Московским военным округом. Поэтому мотивы убийства можно оценить скорее как идейные, а не политические. Великий Князь Сергий был убит за свои православно-патриотические убеждения. Он получал угрожающие письма; анонимные обращения приходили и к его жене. Великий Князь Сергий был в любой день готов принять смерть.

4 февраля 1905 г. он выехал из Николаевского дворца в губернаторский дом. В 2ч. 47 м. на Сенатской площади Кремля в карете, в которой ехал Великий Князь, разорвалась со страшной разрушительной силой бомба, брошенная И.П. Каляевым, уроженцем Варшавы (мать его была полячка). Тело убитого было растерзано, и вел. кн. Елизавета с великим самообладанием собирала его по частям. Уцелели нательный крест и образки. Останки были уложены на носилки, покрыты шинелью, стоявшего здесь солдата, отнесены в Чудов монастырь и поставлены близ раки свт. Алексия.

Православные люди, откликнувшиеся на эту кончину, единодушно называли эту смерть мученической: «Да, он был воистину наш, потому что всегда он был жив духом древней Москвы… Пусть же он останется нашим и по кончине своей: пусть останки его пребудут навсегда в стенах священного Кремля, где Бог судил ему кончить жизнь мученически»[41], – писал в «Московских ведомостях» священник Иосиф Фудель. Мысль о том, смерть ее дорогого супруга была мученической, укрепляла вел. кн. Елизавету. В ответ на адрес Московской городской Думы она писала: «Великим утешением в моем тяжелом горе служит сознание, что почивший Великий Князь находится в обители святителя Алексия, память которого он глубоко чтил, и в стенах Москвы, которую он глубоко любил, и в стенах Кремля, в которой он мученически погиб»[42]. Преподобный Сергий (до монашества – протоиерей Митрофан Сребрянский) записал: «7 февраля. Сейчас служили мы панихиду по новом мученике царствующего дома великом князе Сергии Александровиче. Царство Небесное мученику за правду!»[43].
Первая панихида по убиенному Великому князю Сергию была совершена сразу же по перенесении останков в храм свт. Алексия в Чудовом монастыре[44].

В 5-ом часу вечера у тела усопшего совершил панихиду наместник Чудова монастыря архимандрит (впоследствии епископ) Арсений (Жадановский) с иеромонахами Анастасием и Ферапонтом при пении монастырского хора. В 5 ч. панихиду совершил старший викарий Московской митрополии епископ Трифон (Туркестанов) с архимандритом Арсением, ректором Псковской духовной семинарии архимандритом Борисом и др. священниками. На панихиде присутствовала вел. кн. Елизавета. В течении нескольких дней до отпевания непрерывно у гроба служились панихиды.

На третий день по смерти Великого Князя произошло событие, которое открывает нам ту духовную высоту, на которой стояли и охваченная горем вдова и убиенный ее супруг. «Через два дня , во время молитвы о дорогом муже, она вдруг ясно почувствовала, что великий князь от нее что-то просит. Она поняла, что ей нужно снести Каляеву прощение великого князя, которое он не успел дать»[45]. Свидание было устроено 7 февраля в канцелярии арестного дома Пятницкой части. Слова, сказанные вел. кн. Елизаветой Феодоровной И. Каляеву, косвенно подтверждают, что христианское прощение, данное убийце, исходило от убиенного: «Я хотела бы только, чтобы вы знали, что великий князь простит вам, что я буду молиться за вас…»[46]

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

10 февраля митрополит священномученик Владимир (Богоявленский) со всеми викарными епископами и духовенством столицы совершил отпевание Великого Князя Сергия. Православные люди, воспринявшие смерть Великого Князя Сергия мученичеством за свои православно-патриотические убеждения, не только совершали заупокойное поминовение, но также верили в его молитвенное предстательство. Священномученик Иоанн Восторгов 7 октября 1907 г. в речи, посвященной его памяти, сказал: «сегодня «именины преподобного отца нашего Сергия», – память святых мучеников Сергия и Вакха; в честь одного из них и назван великий Радонежский подвижник и всея России чудотворец. Не вспоминается ли нам невольно умерший смертью мученика, соименный преподобному Сергию и имевший его небесным покровителем, царственный витязь и подвижник за землю русскую благоверный Великий Князь Сергий Александрович … В этот час заупокойного о нем моления, продолжая в любимой им Москве любимое им дело, мы призываем его светлый дух, и, приобщая его к радости подвига во имя Церкви и России, мы уповаем на невидимое его нам вспоможение духом его любви, его загробного дерзновения в молитве к Богу»[47].

Великий Князь Сергий принадлежал к тем искренним и нравственно-благородным личностям, для которых готовность принести себя в жертву как бы не требовало подвига, а была естественным проявлением жизненного настроения и исполнением долга перед Церковью и отечеством. Трудно найти в нашей истории другого человека, чей светлый лик так старательно пытались бы очернить клеветой. «Он был, – пишет современный православный исследователь, – оклеветан не только революционерами, врагами великой национальной России, но и многими представителями «высшего» общества. Его неутомимо чернили за рубежом, чем особенно прославился германский император Вильгельм II. Но он, помня слова Спасителя, «в мире скорбни будете» (Ин.16.33), высоко неся имя православного христианина, не воздавал им злом за их беззакония. Мать-Церковь обильно подавала ему свои утешения, и он наслаждался ее святыней. Однако безбожный мир продолжал жестоко преследовать его, и, наконец, он был зверски убит»[48]. К сожалению, и сейчас даже среди людей, претендующих на серьезный подход к истории, можно встретить жертв этой клеветы. Живучесть ее при отсутствии каких-либо фактов, убеждает в том, что она питается из самого мутного источника, который хорошо был известен святым отцам. Греческое слово «диавол» переводится: клеветник, ненавистник. Поэтому Слово Божие относит клевету к тяжким грехам (Рим.1,30; 2 Тим.3,3). Ложь, по-видимому, в силу своей генетической природы обладает изощренно-парадоксальной логикой. Она норовит прилепиться чаще всего к той области, где человек наиболее безукоризненно себя проявляет. Как ни чудовищно звучало обвинение святителя Афанасия Великого в растлении женщины, но нашлись люди, которые устроили ему суд, хотя весь христианский мир (восточный и западный) знал его высокую подвижническую жизнь. Святитель Василий Великий писал ему: «Если бы при содействии твоих молитв удостоились мы увидеть тебя и насладиться тех благ, какими ты преисполнен и к сказанию о нашей жизни присовокупить свидание с твоей подлинно великой апостольской душою; то, без сомнения, заключили бы о себе, что, по Божию человеколюбию, приобрели мы утешение, вознаграждающее за все скорби, какие претерпели в целой своей жизни»[49]. Преподобного Германа Аляскинского обвинили в присвоении чужих денег, хотя нестяжательная жизнь этого святого человека была всем хорошо известна.

Среди клеветников Великого Князя Сергия самыми нечистыми были те, кто касался его супружеской жизни – этой возвышенно-светлой страницы его недолгой, но высокой жизни. Трудно избавиться от недоумения: почему повторяющие эту ложь, не примут свидетельства его святой супруги. От писем ее, в которых она говорит о своем муже веет радостью при жизни и чувством благодарности за пережитое счастье после его смерти. Она писала Государю Николаю 7 апреля 1910 накануне посвящения в крестовые сестры: «Дорогой мой, я прошу твоего благословения, молитв и прощения перед приближающимся торжественным днем… Сергей с радостью умер за тебя и за свою Родину. За два дня до смерти он говорил, с какой готовностью пролил бы свою кровь. Если бы мог этим помочь. Надеюсь, Господь даст мне силы, чтоб никто не смог сказать, что я оказалась недостойной водительства такого истинно благородного мужа и настоящего христианина»[50].

Духовная связь двух горячо любивших друг друга супругов никогда не прерывалась. Знаменательно, что сама вел. кн. Елизавета приняла мученическую смерь в день тезоименитства своего супруга, 5 июля 1918 г, день памяти прп. Сергия Радонежского.

«Твердо верим, что погребенный в Кремле Московском, он будет все расти в глазах потомства и, когда русский народ выйдет на свой твердый и широкий путь, память о покойном, окруженная ореолом мученичества, не изгладится со страниц истории и будет ярко свидетельствовать, что и в дни шатаний и всеобщего замешательства были на Руси люди стойкие, душесильные, готовые и смерть принять за свою веру»[51].

Великий Князь Сергей Александрович был погребен в особом склепе в Чудовом монастыре в Кремле. В начале 30-х годов с уничтожением монастыря была разрушена и усыпальница над склепом. В 90-х годах во время ремонтных работ был обнаружен склеп, в котором был погребен убиенный Великий Князь. 17 сентября 1995 г. после трехлетних усилий православного общества «Радонеж» его останки были перенесены в Новоспасский монастырь и захоронены в подклете Собора. В Новоспасский монастырь поступают свидетельства о молитвенной помощи, тем, кто с верою приступает к принявшему мученическую смерть Великому Князю Сергию, как к угоднику Божиему. Составитель настоящего жития беседовал с женщиной, страдавшей более пятнадцати лет экземой на руках. Чудесное исцеление от мучившей ее болезни она получила, разбирая личные вещи, находившиеся в специальном металлическом, ящике найденном на месте погребения (в нем находился растерзанный бомбой мундир). Есть и другие свидетельства о чудесах, поступающие в Новоспасский монастырь.

Иеромонах Иов (Гумеров)

17 февраля 2011 г.

___________________________

<sub>[1] Тютчева А.Ф. При дворе двух императоров. Воспоминания. Дневник. Тула, 1990, с. 257.

[2] Великий князь Николай Александрович (1843–1865)

[3] Тютчева А.Ф. Указ. соч., с. 261–262.

[4] Авчинников А.Г., Великий князь Сергей Александрович. Иллюстрированный биографический очерк, Екатеринославль, 1915, с. 2.

[5] Из записок адмирала Д.С. Арсеньева, – Русский архив, 1910, №11, с. 425.

[6] Арсеньев Д.С. Там же, с. 426.

[7] Филарет (Дроздов), митрополит. Письма к высочайшим особам и разным другим лицам, Тверь, 1888, с. 10.

[8] Встреча происходила в октябре 1873 г. в Петербурге.

[9] Из записок Высокопреосвященного Леонида, – Русский архив, 1907, №10, 112; 1908, №4. Цит. по кн.: Авчинников А.Г. …, с. 10.

[10] Цит. по кн.: Авчинников А.Г. …, с. 1.

[11] Его «Сергей Александрович хорошо знал с детства, полюбил, всегда наслаждался его умными беседами» (Авчинников А.Г…., с. 13).

[12] Кони А.Ф. На жизненном пути, СПб., 1912, т. 1, с. 195.

[13] Чичагов Л.М. Дневник пребывания Царя-Освободителя в Дунайской армии в 1877 году, СПб, 1995, с. 385.

[14] Димитрий (Самбикин), архиепископ. Предсмертные мысли и думы о заслугах Православного Палестинского Общества, СПб., 1908, с. 8.

[15] Курочкин А.М. Беседа о деле, совершаемом в Святой Земле Императорским, Православным палестинским обществом, СПб, 1907; Дмитриевский А.А., Императорское Православное Палестинское Православное Общество и его деятельность за истекшие четверть века (1882–1907). СПб., 1907; Православное Палестинское общество на служении церкви и русскому народу, Пг., 1917

[16] Димитрий (Самбикин), архиепископ, …, с. 8–9.

[17] Авчинников А.Г. , с. 27.

[18] Цит. по кн.: Миллер Л., Святая мученица Российская Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, М., 1994, с. 33–34.

[19] Материалы к житию преподобномученицы вел. кн. Елизаветы. Письма, дневники, воспоминания, документы, М., 1995, с. 87.

[20] Там же, с. 87.

[21]Миллер Л. …, с. 39–40.

[22] Там же, с. 56.

[23] Цит. по кн.: Миллер Л. Святая мученица Российская великая княгиня Елисавета Феодоровна, М., 1994, с. 67.

[24] Там же, с. 64.

[25] Анастасий (Грибановский), архиепископ, Светлой памяти великой княгини Елизаветы Феодоровны – в сб.6 Материалы к житию преподобномученицы великой княгини Елизаветы. Письма, дневники, воспоминания, документы, М., 1995, с. 71.

[26] Миллер Л. Святая мученица …, с. 65.

[27] Письмо к Государю Николаю II от 18 апреля 1909 г., – «Материалы к житию…», с. 25.

[28] Там же, с. 14.

[29] К.Р. Великий Князь Константин Романов, Дневник …, запись от 26 марта 1891 г.

[30] Анастасий, архиепископ, Светлой памяти Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, – «Материалы к житию…», с. 71.

[31] Неоцененной памяти скончавшегося мученической смертью Великого Князя Сергия Александровича (издание Комиссии по устройству чтений для рабочих), М., 1905.

[32] Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II, СПб., 1991, с. 271.

[33] Неоцененной памяти…, с. 4–5.

[34] Миллер Л. …, с. 41, примечание.

[35] Там же, с. 52.

[36] Село Ильинское

[37] Неоцененной памяти…, с. 9-10.

[38] Материалы к житию…, с. 71, примечание.

[39] Там же, с. 40.

[40] Восторгов И.И. прот., Кровавое помешательство, – Полн. собр. соч., М., 1915, т. 3, с. 69.

[41] Цит. по кн.: Незабвенной памяти Его Императорского Высочества великого князя Сергия Александровича, – Летопись Историко-родословного общества в Москве. М., 1905, вып.1, с. 33.

[42] Летопись Историко-родословного общества… с. 16.

[43] Сребрянский Митрофан, священник. Дневник полкового священника, служащего на Дальнем Востоке, М., 1996, с. 250.

[44] «Я … придерживаясь за носилки, побрел на ними . Принесли во дворец и прямо пронесли в Алексеевский храм Чудова монастыря, поставив близ раки свт. Алексия, где тотчас была отслужена первая панихида». Джунсковский В.Ф. Из воспоминаний, – «Материалы к житию…», с. 107.

[45] Белевская-Жуковская М. Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, – «Материалы к житию…», с. 131.

[46] Рассказ Каляева о свидании с Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной, – Убийство Великого Князя Сергия Александровича социалистом-революционером И. Каляевым, М., б.г., с. 56.

[47] Восторгов Иоанн, прот. Полное собрание сочинений, СПб., 1995, с. 350–53.

[48] Вяткин В.В. Христовой Церкви цвет благоуханный. Жизнеописание преподобномученицы Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, М., 2001, с. 47.

[49] Василий Великий, святитель. Творения, СПб.,1911, т.3, с. 105.

[50] Материалы к житию преподобномученицы великой княгине Елизаветы. Письма, дневники, воспоминания, документы, М., 1995, с. 50.

[51] «Летопись Историко-родословного общества…», с. 24.</sub>

https://pravoslavie.ru/44778.html

[Александр Васильевич]

Житие преподобномученицы Елисаветы



Великая княгиня Елизавета Феодоровна Романова
 1 ноября 1864 (Дармштадт ) — 18 июля 1918 (Алапаевск)

Елизавета Феодоровна - принцесса Гессен-Дармштадтская; в супружестве (за русским Великим князем Сергеем Александровичем) - Великая княгиня царствующего дома Романовых; основательница Марфо-Мариинской обители.

Детство

Святая преподобномученица Великая княгиня Елисавета была вторым ребенком в семье великого герцога Гессен-Дармштадского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери королевы английской Виктории, Еще одна дочь этой четы — Алиса станет впоследствии императрицей Российской Александрой Феодоровной.

Дети воспитывались в традициях старой Англии, их жизнь проходила по строгому порядку, установленному матерью. Детская одежда и еда были самыми простыми. Старшие дочери сами выполняли свою домашнюю работу: убирали комнаты, постели, топили камин. Впоследствии Елизавета Феодоровна говорила: «В доме меня научили всему». EF_016.jpgМать внимательно следила за талантами и наклонностями каждого из семерых детей и старалась воспитать их на твердой основе христианских заповедей, вложить в сердца любовь к ближним, особенно к страждущим.

Родители Елизаветы Феодоровны раздали большую часть своего состояния на благотворительные нужды, а дети постоянно ездили с матерью в госпитали, приюты, дома для инвалидов, принося с собой большие букеты цветов, ставили их в вазы, разносили по палатам больных.

Елизавета с детства любила природу и особенно цветы, которые увлеченно рисовала. У нее был живописный дар, и всю жизнь она много времени уделяла этому занятию. Любила классическую музыку. Все, знавшие Елизавету с детства, отмечали ее религиозность и любовь к ближним. Как говорила впоследствии сама Елизавета Феодоровна, на нее еще в самой ранней юности имели огромное влияние жизнь и подвиги святой Елизаветы Тюрингенской, в честь которой она носила свое имя.

В 1873 году разбился насмерть на глазах у матери трехлетний брат Елизаветы Фридрих. В 1876 г. в Дармштадте началась эпидемия дифтерита, заболели все дети, кроме Елизаветы. Мать просиживала ночами у постелей заболевших детей. Вскоре умерла четырехлетняя Мария, а вслед за ней заболела и умерла сама великая герцогиня Алиса в возрасте 35 лет.

В тот год закончилась для Елизаветы пора детства. Горе усилило ее молитвы. Она поняла, что жизнь на земле — путь Креста. Ребенок всеми силами старался облегчить горе отца, поддержать его, утешить, а младшим своим сестрам и брату в какой-то мере заменить мать.

Супруга Великого князя Сергея Александровича Романова

На двадцатом году жизни принцесса Елизавета стала невестой великого князя Сергея Александровича, пятого сына императора Александра II, брата императора Александра III. Она познакомилась с будущим супругом в детстве, когда он приезжал в Германию со своей матерью, императрицей Марией Александровной, также происходившей из Гессенского дома. До этого все претенденты на ее руку получали отказ: принцесса Елизавета в юности дала обет девства (безбрачия). После откровенной беседы ее с Сергеем Александровичем выяснилось, что он тайно дал обет девства. По взаимному согласию брак их был духовным, они жили как брат с сестрой.

Вся семья сопровождала принцессу Елизавету на свадьбу в Россию. Вместо с ней приехала и двенадцатилетняя сестра Алиса, которая встретила здесь своего будущего супруга, цесаревича Николая Александровича.

Венчание состоялось в церкви Большого дворца Санкт-Петербурга по православному обряду, а после него и по протестантскому в одной из гостиных дворца. Великая княгиня напряженно занималась русским языком, желая глубже изучить культуру и особенно веру новой своей родины.

Великая княгиня Елизавета была ослепительно красива. В те времена говорили, что в Европе есть только две красавицы, и обе — Елизаветы: Елизавета Австрийская, супруга императора Франца-Иосифа, и Елизавета Феодоровна.

Большую часть года великая княгиня жила с супругом в их имении Ильинское, в шестидесяти километрах от Москвы, на берегу Москвы-реки. Она любила Москву с ее старинными храмами, монастырями и патриархальным бытом. Сергей Александрович был глубоко религиозным человеком, строго соблюдал все церковные каноны, посты часто ходил на службы, ездил в монастыри — великая княгиня везде следовала за мужем и простаивала долгие церковные службы. Здесь она испытывала удивительное чувство, так непохожее на то, что встречала в протестантской кирке. Она видела радостное состояние Сергея Александровича после принятия им Святых Таин Христовых и ей самой так захотелось подойти к Святой Чаше, чтобы разделить эту радость. Елизавета Феодоровна стала просить мужа достать ей книги духовного содержания, православный катехизис, толкование Писания, чтобы умом и сердцем постичь, какая же религия истинна.

В 1888 году император Александр III поручил Сергею Александровичу быть его представителем на освящении храма святой Марии Магдалины в Гефсимании, построенного на Святой Земле в память их матери императрицы Марии Александровны. Сергей Александрович уже был на Святой Земле в 1881 году, где участвовал в основании Православного Палестинского Общества, став председателем его. Это общество изыскивало средства для помощи Русской Миссии в Палестине и паломникам, расширения миссионерский работы, приобретения земель и памятников, связанных с жизнью Спасителя.

Узнав о возможности посетить Святую Землю, Елизавета Феодоровна восприняла это как Промысл Божий и молилась о том, чтобы у Гроба Господня Спаситель Сам открыл ей Свою волю.

Великий князь Сергей Александрович с супругой прибыл в Палестину в октябре 1888 года. Храм святой Марии Магдалины был построен в Гефсиманском саду, у подножия Елеонской горы. Этот пятиглавый храм с золотыми куполами и до сего дня — один из красивейших храмов Иерусалима. На вершине Елеонской горы высилась огромная колокольня, прозванная «русской свечой». Увидев эту красоту и благодать, великая княгиня сказала: «Как я хотела бы быть похороненной здесь». Тогда она не знала, что произнесла пророчество, которому суждено исполниться. В дар храму святой Марии Магдалины Елизавета Феодоровна привезла драгоценные сосуды, Евангелие и воздухи.

Переход в Православие

После посещения Святой Земли великая княгиня Елизавета Феодоровна твердо решила перейти в православие. От этого шага ее удерживал страх причинить боль своим родным, и прежде всего, отцу. Наконец, 1 января 1891 года она написала отцу письмо о своем решении.

Это письмо показывает, какой путь прошла Елизавета Феодоровна. Мы приведем его почти полностью:

« ... А теперь, дорогой Папа, я хочу что-то сказать Вам и умоляю Вас дать Ваше благословение. Вы должны были заметить, какое глубокое благоговение я питаю к здешней религии с тех пор, как Вы были здесь в последний раз — более полутора лет назад. Я все время думала и читала и молилась Богу — указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином. Это было бы грехом оставаться так, как я теперь — принадлежать к одной церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж.

Вы не можете себе представить, каким он был добрым, что никогда не старался принудить меня никакими средствами, предоставляя все это совершенно одной моей совести. Он знает, какой это серьезный шаг, и что надо быть совершенно уверенной, прежде чем решиться на него. Я бы это сделала даже и прежде, только мучило меня то, что этим я доставляю Вам боль. Но Вы, разве Вы не поймете, мой дорогой Папа?

Вы знаете меня так хорошо, Вы должны видеть, что я решилась на этот шаг только по глубокой вере и что я чувствую, что пред Богом я должна предстать с чистым и верующим сердцем. Как было бы просто — оставаться так, как теперь, но тогда как лицемерно, как фальшиво это бы было, и как я могу лгать всем — притворяясь, EF_024.jpgчто я протестантка во всех внешних обрядах, когда моя душа принадлежит полностью религии здесь. Я думала и думала глубоко обо всем этом, находясь в этой стране уже более 6 лет, и зная, что религия «найдена».

Я так сильно желаю на Пасху причаститься Св. Тайн вместе с моим мужем. Возможно, что это покажется Вам внезапным, но я думала об этом уже так долго, и теперь, наконец, я не могу откладывать этого. Моя совесть мне это не позволяет. Прошу, прошу по получении этих строк простить Вашу дочь, если она Вам доставит боль.

Но разве вера в Бога и вероисповедание не являются одним из главных утешений этого мира? Пожалуйста, протелеграфируйте мне только одну строчку, когда Вы получите это письмо. Да благословит Вас Господь. Это будет такое утешение для меня, потому что я знаю, что будет много неприятных моментов, так как никто не поймет этого шага. Прошу только маленькое ласковое письмо».

Отец не послал дочери желаемой телеграммы с благословением, а написал письмо, в котором говорил что решение ее приносит ему боль и страдание, и он не может дать благословения.

Тогда Елизавета Феодоровна проявила мужество и, несмотря на моральные страдания твердо решила перейти в православие. Еще несколько отрывков из ее писем близким:

« ... Моя совесть не позволяет мне продолжать в том же духе — это было бы грехом; я лгала все это время, оставаясь для всех в моей старой вере ... Это было бы невозможным для меня продолжать жить так, как я раньше жила ...

... Даже по-славянски я понимаю почти все, никогда не уча его. Библия есть и на славянском и на русском языке, но на последнем легче читать.

... Ты говоришь ... что внешний блеск церкви очаровал меня. В этом ты ошибаешься. Ничто внешнее не привлекает меня и не богослужение — но основа веры. Внешние признаки только напоминают мне о внутреннем...

... Я перехожу из чистого убеждения; чувствую, что это самая высокая религия, и что я сделаю это с верой, с глубоким убеждением и уверенностью, что на это есть Божие благословение».

13 (25) апреля, в Лазареву субботу, было совершено таинство Миропомазания великой княгини Елизаветы Феодоровны с оставлением ей прежнего имени, но уже в честь святой праведной Елисаветы — матери святого Иоанна Предтечи, память которой Православная церковь совершает 5 (18) сентября. После Миропомазания император Александр III благословил свою невестку драгоценной иконой Нерукотворного Спаса, которую Елизавета Феодоровна свято чтила всю жизнь. Теперь она могла сказать своему супругу словами Библии: «Твой народ стал моим народом, Твой Бог — моим богом! (Руфь, 1.16).

Жизнь в Москве

В 1891 году император Александр III назначил великого князя Сергея Александровича Московским генерал-губернатором. Супруга генерал-губернатора должна была исполнять множество обязанностей — шли постоянные приемы, концерты, балы. Необходимо было улыбаться и кланяться гостям, танцевать и вести беседы независимо от настроения, состояния здоровья и желания. EF_025.jpgПосле переезда в Москву Елизавета Феодоровна пережила смерть близких людей: горячо любимой невестки принцессы — Александры (жены Павла Александровича) и отца. Это была пора ее душевного и духовного роста.

Жители Москвы скоро оценили ее милосердное сердце. Она ходила по больницам для бедных, в богадельни, в приюты для беспризорных детей. И везде старалась облегчить страдания людей: раздавала еду, одежду, деньги, улучшала условия жизни несчастных.

После смерти отца она с Сергеем Александровичем поехала по Волге, с остановками в Ярославле, Ростове, Угличе. Во всех этих городах супруги молились в местных храмах.

В 1894 году, после многих препятствий состоялось решение о помолвке великой княгини Алисы с наследником Российского престола Николаем Александровичем. Елисавета Феодоровна радовалась тому, что молодые влюбленные смогут, наконец, соединиться, и ее сестра будет жить в дорогой ее сердцу России. Принцессе Алисе было 22 года и Елисавета Феодоровна надеялась, что сестра, живя в России, поймет и полюбит русский народ, овладеет русским языком в совершенстве и сможет подготовиться к высокому служению императрицы Российской.

Но все случилось по-иному. Невеста наследника прибыла в Россию, когда император Александр III лежал в предсмертной болезни. 20 октября 1894 года император скончался. На следующий день принцесса Алиса перешла в православие с именем Александры. Бракосочетание императора Николая II и Александры Феодоровны состоялось через неделю после похорон, а весной 1896 года состоялось коронование в Москве. Торжества омрачились страшным бедствием: на Ходынском поле, где раздавались подарки народу, началась давка — тысячи людей были ранены или задавлены.

Так началось это трагическое царствование — среди панихид и погребальных воспоминаний.

В июле 1903 года состоялось торжественное прославление преподобного Серафима Саровского. В Саров прибыла вся императорская семья. Императрица Александра Феодоровна молилась преподобному о даровании ей сына. Когда наследник престола родился, по желанию императорской четы престол нижней церкви, построенной в Царском Селе, был освящен во имя преподобного Серафима Саровского.

В Саров приехала и Елизавета Феодоровна с супругом. В письме из Сарова она пишет: « ... Какую немощь, какие болезни мы видели, но и какую веру. Казалось, мы живем во времена земной жизни Спасителя. И как молились, как плакали — эти бедные матери с больными детьми, и, слава Богу, многие исцелялись. Господь сподобил нас видеть, как немая девочка заговорила, но как молилась за нее мать ...»

Когда началась русско-японская война, Елизавета Феодоровна немедленно занялась организацией помощи фронту. Одним из ее замечательных начинаний было устройство мастерских для помощи солдатам — под них были заняты все залы Кремлевского дворца, кроме Тронного. Тысячи женщин трудились над швейными машинами и рабочими столами. Огромные пожертвования поступали со всей Москвы и из провинции. Отсюда шли на фронт тюки с продовольствием, обмундированием, медикаментами и подарками для солдат. Великая княгиня отправляла на фронт походные церкви с иконами и всем необходимым для совершения богослужения. Лично от себя посылала Евангелия, иконки и молитвенники. На свои средства великая княгиня сформировала несколько санитарных поездов.

В Москве она устроила госпиталь для раненых, создала специальные комитеты по обеспечению вдов и сирот погибших на фронте. Но русские войска терпели одно поражение за другим. Война показала техническую и военную неподготовленность России, недостатки государственного управления. Началось сведение счетов за былые обиды произвола или несправедливости, небывалый размах террористических актов, митинги, забастовки. Государственный и общественный порядок разваливался, надвигалась революция.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Сергей Александрович считал, что необходимо принять более жесткие меры по отношению к революционерам и доложил об этом императору, сказав, что при сложившейся ситуации не может больше занимать должность генерал-губернатора Москвы. Государь принял отставку и супруги покинули губернаторский дом, переехав временно в Нескучное.

Тем временем боевая организация эсеров приговорила великого князя Сергея Александровича к смерти. Ее агенты следили за ним, выжидая удобного случая, чтобы совершить казнь. Елизавета Феодоровна знала, что супругу угрожает смертельная опасность. В анонимных письмах ее предупреждали, чтобы она не сопровождала своего мужа, если не хочет разделить его участь. Великая княгиня тем более старалась не оставлять его одного и, по возможности, повсюду сопровождала супруга.

Смерть любимого супруга

5 (18) февраля 1905 года Сергей Александрович был убит бомбой, брошенной террористом Иваном Каляевым. Когда Елизавета Феодоровна прибыла к месту взрыва, там уже собралась толпа. Кто-то попытался помешать ей подойти к останкам супруга, но она своими руками собрала на носилки разбросанные взрывом куски тела мужа. После первой панихиды в Чудовом монастыре Елизавета Феодоровна возвратилась во дворец, переоделась в черное траурное платье и начала писать телеграммы, и прежде всего — сестре Александре Феодоровне, прося ее не приезжать на похороны, т.к. террористы могли использовать их для покушения на императорскую чету. EF_045.jpgКогда великая княгиня писала телеграммы, она несколько раз справлялась о состоянии раненного кучера Сергея Александровича.

Ей сказали, что положение кучера безнадежно и он может скоро умереть. Чтобы не огорчить умирающего, Елизавета Феодоровна сняла с себя траурное платье, надела то же самое голубое, в котором была до этого, и поехала в госпиталь. Там, склонившись над постелью умирающего, она, пересилив себя, улыбнулась ему ласково и сказала: «Он направил меня к вам». Успокоенный ее словами, думая, что Сергей Александрович жив, преданный кучер Ефим скончался в ту же ночь.

На третий день после смерти мужа Елизавета Феодоровна поехала в тюрьму, где содержался убийца. Каляев сказал: «Я не хотел убивать вас, я видел его несколько раз и то время, когда имел бомбу наготове, но вы были с ним, и я не решился его тронуть».

– «И вы не сообразили того, что вы убили меня вместе с ним?» — ответила она. Далее она сказала, что принесла прощение от Сергея Александровича и просила его покаяться. Но он отказался. Все же Елизавета Феодоровна оставила в камере Евангелие и маленькую иконку, надеясь на чудо. Выходя из тюрьмы, она сказала: «Моя попытка оказалась безрезультатной, хотя, кто знает, возможно, что в последнюю минуту он осознает свой грех и раскается в нем». Великая княгиня просила императора Николая II о помиловании Каляева, но это прошение было отклонено.

Из великих князей на погребении присутствовали только Константин Константинович (К.Р.) и Павел Александрович. Погребли его в маленькой церкви Чудова монастыря, где ежедневно в течении сорока дней совершались заупокойные панихиды; великая княгиня присутствовала на каждой службе и часто приходила сюда ночью, молясь о новопреставленном. Здесь она почувствовала благодатную помощь и укрепление от святых мощей святителя Алексия, митрополита Московского, которого с тех пор особо почитала. Великая Княгиня носила серебряный крестик с частицей мощей святителя Алексия. Она считала, что святитель Алексий вложил в ее сердце желание посвятить Богу всю оставшуюся жизнь.

На место убийства мужа Елизавета Феодоровна воздвигла памятник — крест по проекту художника Васнецова. На памятнике были написаны слова Спасителя со Креста: «Отче, отпусти им, не ведят бо что творят».

С момента кончины супруга Елизавета Феодоровна не снимала траур, стала держать строгий пост, много молилась. Ее спальня в Николаевском дворце стала напоминать монашескую келью. Вся роскошная мебель была вынесена, стены перекрашены в белый цвет, на них находились только иконы и картины духовного содержания. На светских приемах она не появлялась. Бывала только в храме на бракосочетаниях или крестинах родственников и друзей и сразу уходила домой или по делам. Теперь ее ничто не связывало со светской жизнью.

Создание Марфо-Мариинской обители

Она собрала все свои драгоценности, часть отдала казне, часть — родственникам, а остальное решила употребить на постройку обители милосердия. На Большой Ордынке в Москве Елизавета Феодоровна приобрела усадьбу с четырьмя домами и садом. В самом большом двухэтажном доме расположились столовая для сестер, кухня и другие хозяйственные помещения, во втором — церковь и больница, рядом — аптека и амбулатория для приходящих больных. В четвертом доме находилась квартира для священника — духовника обители, классы школы для девочек приюта и библиотека.

10 февраля 1909 года великая княгиня, собрала 17 сестер основанной ею обители, сняла траурное платье, облачилась в монашеское одеяние и сказала: «Я оставлю блестящий мир, где я занимала блестящее положение, но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир — в мир бедных и страдающих».

Первый храм обители («больничный») был освящен епископом Трифоном 9 (21) сентября 1909 г. (в день празднования Рождества Пресвятой Богородицы) во имя святых жен-мироносиц Марфы и Марии. Второй храм — в честь Покрова Пресвятой Богородицы, освящен в 1911 году (архитектор А.В. Щусев, росписи М.В. Нестерова). Построенный по образцам новгородско-псковского зодчества, он сохранял теплоту и уют небольших приходских церквей. Но, тем не менее, был рассчитан на присутствие более тысячи молящихся. М.В. Нестеров сказал об этом храме: «Храм Покрова — лучший из современных сооружений Москвы, могущий при иных условиях иметь помимо прямого назначения для прихода, назначение художественно-воспитательное для всей Москвы». В 1914 году под храмом была устроена церковь — усыпальница во имя Сил Небесных и Всех Святых, которую настоятельница предполагала сделать местом своего упокоения. Роспись усыпальницы сделал П.Д. Корин, ученик М.В. Нестерова.

Знаменательно посвящение созданной обители святым женам-мироносицам Марфе и Марии. Обитель должна была стать как бы домом святого Лазаря — друга Божия, в котором так часто бывал Спаситель. Сестры обители призывались соединить высокий жребий Марии, внемлющей глаголам вечной жизни, и служение Марфы — служение Господу через ближнего своего.

В основу Марфо-Мариинской обители милосердия был положен устав монастырского общежития. 9 (22) апреля 1910 года в церкви святых Марфы и Марии епископ Трифон (Туркестанов) посвятил в звание крестовых сестер любви и милосердия 17 сестер обители во главе с великой княгиней Елизаветой Феодоровной. Во время торжественной службы епископ Трифон, обращаясь к уже облаченной в монашеское одеяние великой княгине, сказал: «Эта одежда скроет Вас от мира, и мир будет скрыт от Вас, но она в то же время будет свидетельницей Вашей благотворной деятельности, которая воссияет пред Господом во славу Его». Слова владыки Трифона сбылись. Озаренная благодатию Духа Святого деятельность великой княгини осветила огнем Божественной любви предреволюционные годы России и привела основательницу Марфо-Мариинской обители к мученическому венцу вместе с ее келейницей инокиней Варварой Яковлевой.

Служение Марфы и Марии

День в Марфо-Мариинской обители начинался и 6 часов утра. После общего утреннего молитвенного правила! В больничном храме великая княгиня давала послушания сестрам на предстоящий день. Свободные от послушания оставались в храме, где начиналась Божественная Литургия. Дневная трапеза проходила с чтением житий святых. В 5 часов вечера в церкви служили вечерню с утреней, где присутствовали все свободные от послушании сестры. Под праздники и воскресение совершалось всенощное бдение.

В 9 часов вечера в больничном храме читалось вечернее правило, после него все сестры, получив благословение настоятельницы, расходились по кельям. Четыре раза в неделю за вечерней читались акафисты: в воскресенье — Спасителю, в понедельник — архангелу Михаилу и всем Бесплотным Небесным Силам, в среду — святым женам-мироносицам Марфе и Марии, и в пятницу — Божией Матери или Страстям Христовым. В часовне, сооруженной в конце сада, читалась Псалтирь по покойникам. Часто ночами молилась там сама настоятельница. Внутренней жизнью сестер руководил замечательный священник и пастырь — духовник обители, протоирей Митрофан Серебрянский. Дважды в неделю он проводил беседы с сестрами. Кроме того, сестры могли ежедневно в определенные часы приходить за советом и наставлением к духовнику или к настоятельнице.

Великая княгиня вместе с отцом Митрофаном учила сестер не только медицинским знаниям, но и духовному наставлению опустившихся, заблудших и отчаявшихся людей. Каждое воскресенье после вечерней службы в соборе Покрова Божией Матери устраивались беседы для народа с общим пением молитв.

«На всей внешней обстановке обители и самом ее внутреннем быте, и на всех вообще созданиях великой княгини, лежал отпечаток изящества и культурности не потому, что она придавала этому какое-либо самодовлеющее значение, но потому, что таково было непроизвольное действие ее творческого духа», — пишет в своих воспоминаниях митрополит Анастасий.

Богослужение в обители всегда стояло на блистательной высоте благодаря исключительным по своим пастырским достоинствам духовнику, избранному настоятельницей. Сюда приходили для совершения богослужений и проповедования лучшие пастыри и проповедники не только Москвы, но и многих отдаленных мест России. Как пчела собирала настоятельница нектар со всех цветов, чтобы люди ощутили особый аромат духовности. Обитель, ее храмы и богослужение вызывали восхищение современников. Этому способствовали не только храмы обители, но и прекрасный парк с оранжереями — в лучших традициях садового искусства XVIII — XIX века. Это был единый ансамбль, соединявший гармонично внешнюю и внутреннюю красоту.

Современница великой княгини — Нонна Грэйтон, фрейлина ее родственницы принцессы Виктории, свидетельствует: «Она обладала замечательным качеством — видеть хорошее и настоящее в людях, и старалась это выявлять. Она также совсем не имела высокого мнения о своих качествах ... У нее никогда не было слов «не могу», и никогда ничего не было унылого в жизни Марфо-Мариинской обители. Все было там совершенно как внутри, так и снаружи. И кто бывал там, уносил прекрасное чувство».

В Марфо-Мариинской обители великая княгиня вела жизнь подвижницы. Спала на деревянной кровати без матраца. Строго соблюдала посты, вкушая только растительную пищу. Утром вставала на молитву, после чего распределяла послушания сестрам, работала в клинике, принимала посетителей, разбирала прошения и письма.

Вечером, — обход больных, заканчивающийся за полночь. Ночью она молилась в молельне или в церкви, ее сон редко продолжался более трех часов. Когда больной метался и нуждался в помощи, она просиживала у его постели до рассвета. EF_080.jpgВ больнице Елизавета Феодоровна брала на себя самую ответственную работу: ассистировала при операциях, делала перевязки, находила слова утешения, стремилась облегчить страдания больных.

Они говорили, что от великой княгини исходила целебная сила, которая помогала им переносить боль и соглашаться на тяжелые операции.

В качестве главного средства от недугов настоятельница всегда предлагала исповедь и причастие. Она говорила: «Безнравственно утешать умирающих ложной надеждой на выздоровление, лучше помочь им по-христиански перейти в вечность».

Сестры обители проходили курс обучения медицинским знаниям. Главной их задачей было посещение больных, бедных, брошенных детей, оказание им медицинской, материальной и моральной помощи.

В больнице обители работали лучшие специалисты Москвы, все операции проводились бесплатно. Здесь исцелялись те, от кого отказывались врачи.

Исцеленные пациенты плакали, уходя из Марфо-Мариинской больницы, расставаясь с «великой матушкой», как они называли настоятельницу. При обители работала воскресная школа для работниц фабрики. Любой желающий мог пользоваться фондами прекрасной библиотеки.

Действовала бесплатная столовая для бедных.

Настоятельница Марфо-Мариинской обители считала, что главное все же не больница, а помощь бедным и нуждающимся. Обитель получала до 12000 прошений в год. О чем только ни просили: устроить на лечение, найти работу, присмотреть за детьми, ухаживать за лежачими больными, отправить на учебу за границу.

Она находила возможности для помощи духовенству — давала средства на нужды бедных сельских приходов, которые не могли отремонтировать храм или построить новый. Она ободряла, укрепляла, помогала материально священникам — миссионерам, трудившимся среди язычников крайнего севера или инородцев окраин России.

(Окончание следует)