Великая Отечественная война 1941 – 1945 годов

[Константин О.]

Сергей Филатов    

Известный политический аналитик Джордж Фридман, описывая на сайте Stratfor 3 марта 2011 года концовку Второй мировой войны, утверждает: «Но немцы не были побеждены в первую очередь американскими наземными войсками. С тылу Вермахту на их земле был нанесен удар Советским Союзом, который нарушил цепь тыловых поставок». – «But the Germans were not defeated primarily by U.S. ground troops. The back of the Wehrmacht was broken by the Soviets on their own soil with the logistical advantages of short supply lines».

Вы всё видите? Вы хорошо слышите? Вы точно читаете? «С тылу Вермахту был нанесен удар Советским Союзом». – «The back of the Wehrmacht was broken by the Soviets».

Оказывается, по-Фридману, Советский народ и Советская Армия воевали «в тылу» у гитлеровской Германии!!! Это – образец нового гадостного тезиса для промывания в головах американцев и европейцев остатков мозгов!!!

Надо отметить, что все тезисы авторы абсолютно справедливы, и именно так все и есть.
Также  интересен подлинный план Даллеса, а не некий монолог из книги Иванова, который часто
представляют как план Даллеса.
Но вот пример, вынесенный в заглавие не очень удачен.
Конечно, основатель журнала Стратфор не является русофилом. Если почитать статьи Фридмана,
то это типичный американский ястреб, который называет вещи своими именами, в отличие например
от политиков, которые вынуждены использовать иносказание. Т.е. он четко и цинично, как например
и Бжезинский говорит о доминирующей роли США и о том, как можно это положение вещей сохранить,
не гнушаясь никакими средствами.
В данной цитате имеет место быть неправильный перевод.

"The back of the Wehrmacht was broken by the Soviets on their own soil with the logistical advantages of short supply lines."

Данная фраза будет звучать на русском языке так:

"Хребет Вермахта был сломан на советской территории Советами, которые воспользовались своим естественным преимуществом - близостью тыла".

Т.е. Фридман конечно кто угодно, но не идиот, но и потом круг его читатателей крайне крайне узок. Т.е. массовое
оболванивание среднестатистического американца по поводу Второй Мировой войны осуществляют другие люди.

http://www.realclearworld.com/articles/2011/03/01/never_fight_a_land_war_in_asia_99418.html

Вот вся эта статья в которой он как раз не переоценивает американскую роль в победе над Германией и утверждает
совершенно справедливо, что немцы бежали на Запад от русских, чтобы сдаться союзникам.

[Александр Васильевич]

Спаси, Господи, мою Родину и русский народ!

Может ли один человек умолить Матерь Божию за всю Россию?

А почему не может? Ведь всё решает Пречистая: пожелает - и примет  молитву любого человека.
 
Разве не может Царица Небесная, Всех скорбящих радость, приклонить ухо Свое к молитве ребенка, калеки, бродяги - блудного сына, только что пришедшего в себя и до конца, до дна, всей силой русской души слезно покаявшегося во всем, что натворил - на радость Небесам? Кто это может увидеть? Ведь чужая душа - потемки. Как известно, последние в любой момент могут стать первыми. Или они лишь по внешнему виду последние, а перед Небом - Бог весть...
 
А раз так, то, значит, как важна молитва каждого из нас, как же нужно нам молиться, чтобы Россия наша не погибла, не погиб наш народ!
 
Кажется: да тут и себя-то, и самых близких никак не можешь не то что отмолить, а хоть как-то сдвинуть с места... Куда там - вся Россия...
 
А может, наоборот: может, за всех-то Господь и примет молитву, а то мы всё за себя да за своих...
 
Нет, наша человеческая логика, наша арифметика тут неприменима. У Бога, у любви - Свой счет.
 
И если Матерь Божия и одного человека молитву может принять, то как же ей не принять молитву двух, трех, собранных во Имя Божие? Молитву сотен, тысяч, миллионов? Да разве может такая молитва быть не услышана? Вот в это уж точно нет веры.
 
Сам Господь дал нам пример благоразумного разбойника. Его покаяние, его исповедание, его молитву Господь принял - и в рай ввел.
 
Святые отцы говорят нам: прежде смерти ни в ком не отчаивайся. А в России как мы можем отчаиваться? Вся история ее говорит нам: по-человечески не было выхода, конец наступал, - а она после этого поднималась и становилась еще сильнее. И при этом всегда шла молитва - на земле и на небе.
 
Так было и тогда, когда святые князья страстотерпцы Борис и Глеб решили помочь святому благоверному князю Александру Невскому, тогда еще ратоборствовавшему на земле. А потом и Александр Невский с Небес вместе с ними помогал святому благоверному князю Димитрию Донскому на Куликовом поле - вместе с преподобным Сергием... А уж столько русских святых на небе, сколько сегодня, и не было никогда еще в русской истории! Да разве молитву любого из них не примет Господь за его и наше земное Отечество? И если наши робкие молитвы усилят молитвы всех святых, в земле Российской просиявших, - разве это так мало? Разве это не может преложить на милость суд Божий об Отечестве нашем - как это и было ровно 400 лет назад? Как все эти века, до сего дня...
 
Нет, нет у нас причин колебаться, сомневаться: примут ли наши тихие молитвы, не примут ли Господь, Матерь Божия, все святые... Что я могу... И тем более нет нам дороги унывать. Нет на это нынче времени! Нет времени на сомнения, на колебания. Есть еще, слава Богу, время на молитву! Лучшим ничем нам это время не наполнить.
А еще есть пост!
 
«Сей род изгоняется только молитвою и постом» (Мф. 17, 21), - открыл  нам наш Спаситель.
Непобедимое оружие - молитва и пост, - говорит нам Святая Церковь.

* * *

Двадцать лет назад наше единое великое государство распалось. Сбылась мечта всех его врагов.
 
Вскоре, 17 января 1992 года, в Москве проходило памятное Всесоюзное офицерское собрание, которое весь день транслировалось по телевидению. Армия тогда, можно сказать, криком кричала о том, что после развала Советского Союза ее режут по-живому. От Церкви на этом собрании выступал митрополит Кирилл, нынешний Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Его низкий голос прекрасно звучал в той аудитории. Он, что называется, по полочкам всё разложил для военных людей. Один из них потом сказал:
 
- Нам бы такого замполита!
 
Текст этого замечательного выступления см.: здесь .
Через день после этого, на Богоявление Господне, мы собрались в Троице-Сергиевой Лавре, в келье отца Моисея (Боголюбова). Он сказал:
- Надо помогать армии!
 
И написали статью о необходимости восстановить традиционное единство Церкви и Армии. Через несколько дней она была напечатана в «Русском Вестнике». Название ей дал отец Моисей: «На острие меча». Главная его мысль была: «Если Церковь соединится с Армией, Россия будет непобедима».
 
Таков был суворовский военный опыт, суворовский завет: «Молись Богу - от Него победа!»
 
В тот же год, 9 сентября, в Военной академии Генерального штаба состоялась первая встреча духовенства с офицерами и генералами Академии, на которой было принято совместное обращение ее участников к Патриарху Алексию II и министру обороны с призывом восстановить вековое традиционное единение Церкви и Армии...

* * *



Господь сподобил меня служить в Советской Армии солдатом в 1975-76 годах - время было совершенно мирное, служба шла в Армении, в тогдашнем Ленинакане (до этого - Александрополе, ныне - Гюмри), в старинной «Большой крепости», заложенной Императором Николаем I вместе с церковью, посвященной святой мученице Александре, небесной покровительнице Императрицы (потому и город был тогда так назван). И только теперь узнал: в 1918 году турки-оккупанты сожгли в этой церкви батюшку отца Матфея с православным народом. Недавно церковь была вновь освящена - там и ныне служат наши ребята.

Тогда мы и не знали, проходя посреди крепости много раз в день мимо этой церкви, полуразрушенной, слегка прикрытой плакатами с орденами комсомола, стоя перед ней на плацу, сколько у нас, советских солдат, было небесных покровителей, которые вели нас к Богу, к молитве - и привели.
 
Помню вывод, который сделал из той службы: то, что мы, служившие в мирное время, даже и представить себе не можем, что такое значит - служить на войне.

* * *

Невестка  знаменитого маршала Советского Союза Бориса Михайловича Шапошникова, супруга его сына генерал-лейтенанта Игоря Борисовича,  Слава (в крещении Фотиния) Александровна рассказала мне, что году в 1972-м, когда она ездила в Киев, в одном из храмов после литургии старенький священник сказал:
 
- А теперь помолимся о здравии военачальника Георгия.
 
- Какого военачальника Георгия? - спросила она.
 
- Жукова, - ответил он.
 
- Почему?
 
И батюшка рассказал ей, как в 1943 году, когда был освобожден Киев, Георгий Константинович велел открыть Софийский собор, призвать всех священников, которые были в городе, и отслужить благодарственный молебен. И весь этот молебен простоял на коленях.
Жуков, видимо, как никто другой знал, что чисто военными силами мы бы не победили.
 
* * *

Однажды С.А.Шапошникова спросила маршала А.М.Василевского, сына священника, в свое время закончившего духовную семинарию, ученика и преемника Бориса Михайловича на посту начальника Генерального штаба нашей армии: «А почему Сталин его одного называл по имени-отчеству?» - «Потому что он его уважал, - ответил Александр Михайлович. - Потому что тот не скрывал свою веру. Все знали, что он носит ладанку. И Сталин знал».
 
- Откуда знал? - спрашиваю  ее.
 
- Ему доложили.
 
- А они как узнали?
 
- Я у маршала Василевского спрашивала, как они узнали. Он говорит: «Да у него были плохие легкие, ему было жарко, он снимал китель, менял рубашки, и адъютанты, наверно, заметили, донесли...»
В этой ладанке, которую он носил всю жизнь, были: казацкий нательный крест серебряный, черный, довольно большой, благословение дедушки; три старинных иконки: Божией Матери в рост, может быть, «Всех скорбящих радость», из красного камня, и две святителя Николая: финифтевая и деревянная; и 90-й псалом Живый в помощи вышняго...
 
- В каком же году Сталин узнал?
 
- Как мы с Александром Михайловичем думали, он узнал об этом еще до войны. Борис Михайлович еще раньше был начальником Генштаба, потом был перерыв, во время финской войны... Перед этим он сказал Сталину: «Война будет серьезная. Это надолго. Я с Маннергеймом учился в Академии Генерального штаба, это гений обороны». А другие командующие говорили, что это будет быстро, чуть ли не неделя.
Сталин сказал:
 
- Серьезная? Борис Михайлович, если вы так считаете, вам нужно отдохнуть. Поезжайте  в Кисловодск.
 
И без него шла война. Он, конечно, не просто отдыхал там, он переживал все это...
 
Отец Бориса Михайловича был из донских казаков. А его мать, урожденная графиня Ледомская, - из высланных за Урал после восстания поляков.
 
- Он сидел лишь однажды под домашним арестом. И вышел чудом. Его ум спас его, Господь вразумил. Его вызвали на Политбюро, и Сталин сказал ему, показывая на некую личность: «Вот этому человеку вы в своем кабинете вынули из сейфа и передали секретные документы». - Борис Михайлович, обратясь к личности, сказал: «Голубчик, опишите мой кабинет, скажите, где  стоит мой сейф». А тот молчит. Сталин говорит этой личности: «Вон!» Так кончился домашний арест Бориса Михайловича, который, как говорила Мария Александровна, на него очень подействовал. В это время он сжег свои воспоминания, которые относились к советскому времени.
 
- Нательный крест, - говорит Слава Александровна, - всегда носил и маршал Семен Михайлович Буденный. Проезжая мимо храма, останавливал машину, крестился с поклоном.

* * *

С.А.Шапошникова сидит на диване, перед ней - маленький круглый столик.
 
- Вот на этом столике, - говорит она, - лежала Библия Бориса Михайловича. Борис Михайлович рассказывал, что они всегда молились: в юнкерском училище, в Академии Генерального штаба... Игорь Борисович был очень верующим. Он читал эту Библию каждый день.
 
Сам Борис Михайлович Шапошников во время Великой Отечественной войны каждый день молился с земным поклоном:
 
- Спаси, Господи, мою Родину и русский народ!
 
Она об этом узнала случайно от мужа. Обычно по утрам он уходил в свой кабинет, а она готовила завтрак. Однажды пошла позвать его, подходит, видит - он стоит лицом к иконам и молится этими словами. Перекрестился, поклонился.
 
«Я увидела, что он был весь в молитве... - вспоминает Слава Александровна. - Мне не дано так молиться за Россию...»
Она удивилась: обычно молятся о родных, о близких... Спросила:
 
- Игорь, откуда у тебя такие слова?
 
Он повернулся к ней и спокойно ответил:
- Так молился мой отец.
 
О том, что Борис Михайлович молился с земным поклоном, я слышал от отца Валериана Кречетова, который исповедовал и причащал Игоря Борисовича.
 
- Батюшка его очень любил, - рассказывала Слава Александровна. - Когда отпевал его, сказал: «Он был настоящим христианином». И добавил: «И безсребреником». Это ему перешло от отца. Черного слова, в том числе на эту самую букву, он не признавал. Говорил, что как только его назовешь, он уже тут.
 
Недавно мы опять вспоминали Игоря Борисовича, и батюшка сказал:
- Он был умница!
 
В свое время Игорь Борисович предложил нашему руководству идею системы противоракетной обороны с элементами космического базирования, которая потом у американцев стала называться СОИ - стратегическая оборонная инициатива.
 
- Для работы над ПРО он ушел из Генерального штаба с высокой должности, - рассказывает Слава Александровна, - подал рапорт маршалу М.В.Захарову. Тот его не отпускал. Но Игорь Борисович сказал: «Матвей Васильевич, у меня есть идея, я хочу высказаться». И стал заниматься этими исследованиями.
 
Он работал днем и ночью один в кабинете, треть которого занимала японская вычислительная машина. Ему не давали полностью материалы, считали, что это работа безперспективная, что это неосуществимо, потому что слишком дорого. Пока, наконец, в 1983 году американцы не объявили про СОИ.
 
Однажды во время той работы Игорь Борисович заметил стоявший неподалеку какой-то «Фольксваген» с темными окнами, доложил об этом особистам. Те сказали ему, что американцы у него всё  считывают. Приняли меры: приехали две наши машины, окружили ту с двух сторон и всю информацию сожгли.
 
Он не считал, что американцы обязательно выкрали эту идею. Он говорил: «Разум развивается параллельно».
 
Действительно, мы знаем из истории открытий немало таких примеров. Может, Господь, одаривая своими идеями ученых и изобретателей,  делает это так, чтобы они не зазнавались?
 
Его вызвали тогда в ЦК и сказали: «Игорь Борисович, придумайте что-нибудь еще». Он ответил: «Такая идея приходит раз в жизни. Придумать я ничего не могу. Я могу усовершенствовать то, что есть».

Не из принципа, конечно, он горячо любил Родину («Я служу Родине, а не им», - всегда говорил).

Тогда ему дали институт.

Слава Александровна ему говорила:
 
- Я живу с тобой, как американский шпион: ничего не знаю, чем ты занимаешься... Узнаю только на банкетах, когда тебя награждают.

Она вспоминала, как с другими военными они и в советское время собирались на Пасху... Однажды на такой встрече дважды Герой Советского Союза летчик-бомбардировщик генерал-лейтенант Павел Андреевич Таран (386 боевых вылетов) сказал: «Я ни разу не сел в самолет, не перекрестившись».
 
- В уставе русских летчиков Царской Армии было: «Бой в воздухе - это бой насмерть», - говорит Слава Александровна. - Маршал Тимошенко был верующим. Они поэтому ничего не боялись. У многих из них были жены поповны. У Чуйкова была жена поповна, он тоже был верующим. У Неделина жена была диаконица... Авиаконструктор Николай Николаевич Поликарпов был сыном священника.  Звал священников, они приезжали, освящали ему все самолеты. Однажды был неудачный полет - Николая Николаевича перед этим не предупредили, -  и он очень жалел, что не успел освятить тот самолет: «Ну что же я не освятил!»

Б.М.Шапошников не дожил полтора месяца до Победы. Есть кадры кинохроники в документальном фильме о легендарном маршале, запечатлевшие его похороны на Красной площади. Сталин первым несет носилки с урной. Слава Александровна помнит, что нес их при этом и Игорь Борисович, с которым Сталин тогда познакомился. В этих кадрах во время прощания на глазах у Верховного - слезы.
 
Игорь Борисович учился в той самой Академии Генерального штаба, начальником которой во время войны был его отец - вместе с Василием Иосифовичем Сталиным, с которым они общались там больше всего.
 
- Ведь Игорю Борисовичу, в отличие от других, ничего от него не надо было, - вспоминала С.А.Шапошникова. - Игорь Борисович о Василии хорошо отзывался, как о приятном в общении человеке, совершенно не зазнавшемся. Он был хорошим летчиком, очень смелым, летчики его любили. Когда Сталин умер, Василий сказал Игорю: «Отца убили». Игорь говорил, что если бы не Сталин, не было бы державы.

* * *

Тайна русской истории не разгадана.

В ней всё неоднозначно, не очевидно, даже парадоксально - по-русски... В этом наша сила, непредсказуемость для врагов. Так Богу угодно...
 
В 1917 году, прямо в день вынужденного отречения от престола святого Царя-мученика Николая, в Коломенском неожиданно явилась Державная икона Пречистой с Богомладенцем, где Матерь Божия изображена как Царица на троне, со скипетром и державой. Начались гонения на Церковь, закрывались храмы,  Державная икона исчезла. Но теперь мы знаем, что с 1929 по 1988 годы она находилась на Красной площади - в Историческом музее. Чего только ни носили мимо него в это время, чем только его ни «украшали», но главной оставалась не видимая для внешнего взора Небесная Царица Русской земли.
 
Император Александр I, помазанный на Царство в 1801 году, впервые прочитал Евангелие в 1812 году. А генеральный секретарь ЦК ВКП(б) учился в духовном училище, потом в семинарии, не только прекрасно знал Евангелие, но даже и в советское время цитировал Библию, часто говорил, по воспоминаниям современников, в том числе маршала авиации А.Е.Голованова: «Ну, с Богом», «дай Бог», «помоги, Господь!»
 
Верховный, надо думать, лучше всех знал, Кто помогал нам побеждать.

* * *

Нет, конечно, не Сталину мы будем приписывать то, что в ХХ веке русский народ не погиб, но победил и Троцкого, и Гитлера с их легионами, и душу свою сохранил, и вышел в космос. Нет, это - милость Божия, предстательство Царицы Небесной, всех святых, в земле Русской просиявших, молитвы миллионов православных, жертва Царя-мученика, Его Семьи, всех новомучеников и исповедников Российских, всех русских воинов, за Веру и Отечество, «за Родину, за Сталина» живот свой положивших, всех русских людей.
 
(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Но Сталин возглавил осуществление на земле того, что даровал нам Господь предстательством Державной Владычицы - восстановить Россию после разрушений, в немалой степени вернуться к самой себе.
Увы, не полностью.
 
«Это всё, что я пока могу для вас сделать», - так он сказал не только митрополитам Сергию, Алексию и Николаю 4 сентября 1943 года, в день Грузинской иконы Божией Матери. Так он сказал истории России, всем нам.
 
Но разве это - мало? Кто сделал больше? -  как писал о святом Царе-мученике тогда, когда вся пропаганда  у нас на Родине захлебывалась клеветой на Государя Императора Николая Александровича, Уинстон Черчилль, у которого и для его великого собеседника нашлись слова не менее высокой оценки.

* * *

Первые годы президентства В.В.Путина совпали с последними годами земной жизни старца протоиерея Николая Гурьянова (1909-2002 гг.). Протоиерей Валериан Кречетов был очевидцем того, как однажды Батюшка Николай взял фотографию Путина и стал ее прикладывать к иконам.

* * *

Русская история учит нас, что революция - это ложь и горе. Это узаконенное беззаконие, это право на безправие. Революция - это грех. Это ропот на Бога, это богоборчество, это служение нечистой силе - недаром все революции на деле оборачиваются кровью.
 
Революция страшна тем, что дает полную внешнюю свободу человеку, отменяет все правила, законы, обычаи: «именем революции». Человек ведь хочет не только хорошего, он использует свободу не только для добра - хотя именно это громогласно возвещает революция. Нет, человек - грешный, и эту свободу он использует и для греха, для зла, и даже в первую очередь - отвергая Божественный закон. Вот почему от революции в результате всегда больше зла, чем добра, и она наконец захлебывается во зле, и люди гибнут, тонут в море насилия и лжи, в том числе пытающейся оправдать революцию.
 
Эта ложь, эта кровавая суть революции проявилась отнюдь не в 1937 году, как учила нас коммунистическая пропаганда, придумавшая во второй половине ХХ века теорию «культа личности Сталина». Нет, сразу, с 1917 года, который был отнюдь не справедливее и гуманнее 1937-го. А 1937 год, казни большевиков - это было не «извращение революции», не коварный отход от  ее «высоких идеалов», от ее сути -это было, прежде всего, неотвратимое возмездие за «красный террор», начатый двадцать лет назад, ибо, по слову Спасителя, «все взявшие меч мечом  погибнут» (Мф. 26, 52).
 
Для того, чтобы не погибнуть в истории в нынешнее катастрофические время, русскому народу нужно решительно пересмотреть свое понимание того, «что такое хорошо и что такое плохо» в русской истории ХХ века, и прежде всего отвергнуть «прелести» революции и демократии - и обратиться не к разрушению, а к созиданию. К высокому христианскому идеалу, который только и улучшает жизнь по-настоящему - улучшает людей, к нему стремящихся. К неприемлемости греха во всех его видах. А потому и к настоящим, созидательным, спасительным ценностям самодержавия, праведной государственной власти, основывающейся на служении этим идеалам, с неизбежным ограничением «свобод», ведущих к пороку и разложению общества, с цензурой на грех во всех его проявлениях. К традиционным понятиям нашего народа, который веками воспитывался в монархической православной патриархальной традиции.
 
Началом планомерного разрушения нашего общества в новейшей истории, борьбы с его традиционными ценностями и обычаями, подмены понятий, изменения системы координат на противоположную, когда «добром» стали называться разрушительные,  антигосударственные,  антиправославные, антирусские, западные ценности «свободы и демократии», а «злом» - самодержавие, православие, патриотизм (на революционном языке - «реакционность», «великодержавие», в нынешней редакции - «тоталитаризм, нарушение прав человека, ксенофобия»), - можно считать роковой 1953 год. Этим тенденциям противостояли в разные годы и противостоят государственные, контрреволюционные, созидательные силы, тормозившие в обществе процессы разложения. И все-таки  революционный процесс шел, и идет, и вылился к концу ХХ века в России в явно губительные, грозящие катастрофой процессы.
 
Для того, чтобы очернить в глазах народа державные созидательные ценности, как всегда, были использованы любимые дьявольские орудия: клевета и ложь.
 
Именно государственно-самодержавное начало было главной мишенью в кампании «разоблачения культа личности», очень сочувственно поддержанной западом, а то им и придуманной.
 
Осуждался «культ личности», а имелся в виду прежде всего принцип самодержавия, неразрывно связанный с Православием. Недаром тогда же начались яростные гонения на Церковь в нашей стране, получившие название «хрущёвских».
 
С именем Сталина с тех самых пор накрепко связали понятие «репрессий», и ничто другое, и ни с кем другим. «Сталинские репрессии» - это, кажется, самое страшное, что может ожидать общество. Страшнее гибели всего народа.
 
И до сих пор, когда речь заходит об этом периоде нашей истории, о личности И.В.Сталина, говорят: «А как же репрессии? А как же 1937 год?»
 
Вот в чем преуспела  хрущевская пропаганда, живучая по сей день.
Любимый прием дьявола - ложная альтернатива. «Репрессии или демократия?» Выбирайте, мол. 
 
Но история задает вопрос: какие «сталинские репрессии» имеются в виду? Все репрессии сталинского времени? Значит, и против Ягоды, Ежова, Троцкого? Против многих других деятелей, проводивших эти самые репрессии в те годы, в том числе и против духовенства, против народа? Самых активных «коллективизаторов», которым важнее всего была борьба с крестьянством и его верой, с русским духом, руководивших ГУЛАГом и безбожной, «прогрессивной» культурой, требовавших смертных казней и их проводивших в жизнь - отнюдь не вынужденных это делать из страха перед «тираном»? Или какие-то другие репрессии осуждаются, сугубо выборочно?
 
При Хрущеве осуждались репрессии против «честных коммунистов». А репрессии против духовенства считались вполне «обоснованными», «справедливыми», о них вообще не говорилось ни слова. До 1988 года, например, имена священномучеников просто не упоминались в печати, даже церковной. То ли дело, скажем, маршал М.Н.Тухачевский - он прямо-таки был символом сталинского беззакония, даже улицу в Москве назвали его именем (а все, что носило имя Верховного Главнокомандующего, переименовали, даже Сталинград). Но ведь Тухачевский, как мы теперь знаем, проводил репрессии против тамбовского крестьянства, восставшего против антинародной губительной политики большевиков: Ленина, Троцкого и прочих, - которые начали в стране репрессии в 1917 году против всего народа, против целых его сословий, куда более кровавые и многочисленные, чем в «страшном» 1937 году, совершенно беззаконные.
Нет, тут явно концы не сходятся с концами.
 
Сегодня нам нужно шаг за шагом освобождаться от плена этой теории. Возможности для этого есть. Мiровая историческая наука полным ходом ведет исследование того, что же произошло в нашей стране в те годы - не лучше и не хуже, а именно так, как это было на самом деле. Выходят десятки непредвзятых книг, не искаженные цензурой воспоминания  современников, в том числе бок о бок трудившихся со Сталиным, открываются подлинные исторические документы, несмотря на то, что архивы тех лет по-прежнему в основном засекречены. Но нет ничего тайного, что не станет явным, опять-таки по слову Спасителя нашего. И, слава Богу, становится...

* * *

 Какой будет будущая история России ХХ века, которая будет еще, Бог даст, написана?
 
Она будет объективной. Без ретуши и клеветы. Историк не должен быть ни обвинителем, ни адвокатом. Нужно во всем разобраться спокойно, отдать должное всем ее деятелям, не закрывая глаза и на самое черное и не умаляя всех героических усилий каждого человека. Видеть не столько идеологические названия, сколько дух, в котором совершались те или иные деяния.
 
Нам не нужны ни антисталинские, ни просталинские статьи, нам не нужен вообще дух спора. Мы не должны быть ни «сталинистами», ни «антисталинистами» - мы должны быть «правдистами». Нам нужна достоверная картина этого сложнейшего периода русской истории такой, какой она была на самом деле. И не столько личность Сталина нас интересует, сколько суть происходившего как часть Промысла Божия.
 
Нам нужно, по слову Н.В.Гоголя, не препираться об истине, а углубляться в истину.
 
Он же писал друзьям: «Экзальтации у меня нет. Складываю цифры и сами собой выходят суммы». 
 
Вот и нам нужно «складывать цифры». Не спешить «подбивать итог». Тем более не «подгонять под ответ» факты истории, отбирая  те из них, которые нам нравятся, которые подходят под сформировавшиеся у нас, навязанные нам представления, отставляя другие в стороне. Собирать - из самой жизни.
 
Эта история будет, конечно же, написана с любовью к России. «Нет убедительности в поношениях и там нет истины, где нет любви», - писал А.С.Пушкин в рецензии на «Путешествие из Петербурга в Москву» А.Н.Радищева.
 
Русофобия есть тяжкий грех, потому что русский народ - это народ, избранный Богом для хранения и возвещения мiру истинной веры, как показали в ХХ-м веке лютые гонения на Церковь, на народ Божий, воздвигнутые диаволом на Родине, как показала наша эмиграция, воздвигавшая в это время на всех континентах Земли православные храмы.
 
Россия - Дом Пресвятой Богородицы. Суть русофобии - богоборчество. Безумная, дьявольская затея, орудие которой - ложь, отец которой, по слову Спасителя нашего, - враг рода человеческого.

* * *

Катастрофа самолета Ту-154 с президентом Польши и другими руководителями этой страны, произошедшая 10 апреля 2010 года, в субботу Светлой седмицы, - это испытание веры польского народа.
В Светлую субботу пасхальной седмицы, когда мы поем: И ненавидящим нас простим вся Воскресением... - этот самолет направлялся из Польши на русскую землю для того, чтобы русских братьев-славян стыдить и унижать за те «преступления», которые нам приписаны символом лжи в истории человечества - Геббельсом.
 
Так называемые «документы», якобы изобличающие в этом нашу страну, как теперь установлено, - поддельные. К тому же взаимные упреки за прошлые горькие события в истории их стран народы могут предъявлять друг другу до безконечности, в том числе и к Польше Россия. А могут строить свои отношения на основе заповедей Спасителя о любви даже ко врагам, о неосуждении и прощении.
 
Будет ли, наконец, это трагическое событие воспринято нашими братьями как знак Свыше - который для верующих людей убедительнее любых «документов»? Как призыв к смирению, к покаянию? Как сигнал для поляков о том, как нужно относиться к Катыньскому расстрелу, к России, к Победе, к своей роли в истории? Или оно будет воспринято без всякой веры в то, что в нашей жизни нет ничего вне Промысла Божия, как учат святые отцы? И даже такое суровое событие не принесет ныне духовной пользы польскому народу?
 
Да, это решают в конечном итоге не наши человеческие представления, не наше мудрование, не крикливые телеобозреватели - всё это, как Господь сказал, отстоит как небо от земли от мыслей Божиих. Всё это решает только Господь. Он, как известно, правду видит, да не скоро скажет. Бог долго терпит, да больно бьет. На всё воля Божия. Это наизусть знает наш православный народ.

В тот же год, 7 сентября, такой же самолет, Ту-154, который летел из Полярного в Москву и который по-человечески как раз не мог не разбиться, поскольку через три с половиной часа полета на высоте более десяти тысяч метров в самолете отказали системы электроснабжения и навигации, сработала сигнализация аварийного остатка топлива. Но воля Божия была ему приземлиться, и он благополучно приземлился на чудом оказавшейся на его пути взлетно-посадочной полосе. На борту находились 72 пассажира и девять членов экипажа. Пилоты рейса Евгений Новосёлов и Андрей Ламанов провели экстренное снижение, пробили облака и визуально стали искать подходящую площадку для посадки. Они смогли совершить ее в недействующем аэропорту села Ижма. Посадку пришлось производить без приборов и на повышенной скорости, поскольку не удалось выпустить закрылки. Сделать это удалось лишь с третьей попытки. Не работало оборудование, позволяющее маневрировать и снижать скорость, отсутствовала связь с землей. Кроме того, полоса была слишком короткой (1,4 километра), и потому лайнер на скорости 100 километров в час выкатился на землю и проехал еще 180 метров по лесополосе. Но все его пассажиры, включая женщину, ждавшую ребенка, остались целыми и невредимыми.
 
Специалисты утверждали, что такое в истории авиации еще не удавалось никому.
 
Супруга штурмана рассказывала:
 
- Я всегда перекрещиваю Сережу перед полетом. В тот раз тоже перекрестила. А еще летом Сергей вез как-то Патриарха нашего Кирилла. И тот в благодарность за полет благословил Сережу и подарил ему иконку. Сергей был счастлив. Ведь иной раз не осмелишься попросить об этом прямо. А тут Патриарх сам вдруг так захотел. Может быть, это благословение и спасло Сережу?
Так Сам Господь сопоставил в один год два этих события.


* * *

 В истории двух наших народов есть еще одна важная страница. Об этом рассказала мне С.А.Шапошникова.
 
Однажды отец Валериан приехал и причастил ее мужа, Игоря Борисовича. Это было большое семейное событие, тот до этого долго не причащался. А после этого причащался регулярно.
Батюшка спросил в тот день:
 
- У вас есть церковный календарь?
 
Раскрыл, посмотрел, сказал:
 
- Сегодня - Ченстоховская икона Божией Матери. Она - покровительница вашего дома.
Слава Александровна говорит:
 
- Так ее же спас Борис Михайлович!
 
После учебы в Академии Генерального штаба, в 1912 году, Б.М.Шапошников служил в Ченстохове. Однажды к нему обратился городской глава:
 
- Пан офицер, помогите. У нас несчастье. Похищена Ченстоховская икона.
 
Ее хотели увезти в Америку и наняли похитителей.

Наши воины разделились на отряды, отправились в разные стороны в погоню, и главная польская святыня была спасена.

Когда генерал Войцех Ярузельский учился в нашей Академии Генерального штаба, он сказал И.Б.Шапошникову:

- Наш народ не забудет того, что сделал ваш отец для Польши.

Священник Николай Булгаков

http://www.rusderjavnaya.info/article.php?art_id=544

[Александр Васильевич]

Святенков Павел

Чем ближе День Победы, тем сильнее антисталинская истерия



Сталин пытался исправить негативные последствия революции и вернуть России статус великой державы

Как относиться к Сталину? Казалось бы, простой вопрос. Но прошло уже почти 60 лет со смерти «Великого Вождя и Учителя», а в обществе все еще бушуют страсти по поводу его места в истории. С особенной силой вспыхивают они в преддверии Дня Победы, с которым, как бы ни старался «либеральный агитпроп», образ Сталина связан неразрывно. Например, буквально на днях вспыхнул скандал по поводу школьных тетрадок, на которых был изображен Иосиф Виссарионович. Небезызвестный г-н Сванидзе, например, заявил, что продавать школьные тетради в таком оформлении – это якобы «морально-нравственный разврат». Министр образования Фурсенко со своей стороны осудил появление тетрадок, но отметил, что ничего не может сделать, т. к. его ведомство не имеет отношения к их производству.

Забавно, что китайцы, например, совершенно не смущены, что Мао Цзэдун был диктатором и совершал ошибки, а бойко выпускают сувенирную продукцию с его изображением, в основном для туристов.

Если мы обратим взгляд в прошлое, то увидим, что полемика вокруг революционных вождей и диктаторов рано или поздно стихает. Люди начинают трезво оценивать результаты их деятельности. Например, Наполеон Бонапарт, французский император и блистательный полководец, в течение 30 лет после смерти замалчивался в Европе, властители которой пытались делать вид, что никакого генерала Бонапарта не существовало. Официальная историография Франции сообщала, что следом за Людовиком XVI на престол взошел его сын, Людовик XVII, а затем и дядя последнего – Людовик XVIII. И кому какое дело, что в 1792 году король был свергнут, и Бурбоны вернулись на трон лишь в 1814-м, а окончательно утвердились на нем после «Ста дней» Наполеона в 1815 году?

Конечно, сторонники Наполеона скажут, что он дал Франции Гражданский кодекс и вообще был умен. Но историки помнят, что в наполеоновских войнах по всей Европе погибло 10 млн человек, что, с учетом численности населения тех времен, вполне сопоставимо с потерями от Второй мировой войны.

Тем не менее французы оценивают своего правителя по совокупности заслуг. Он прославил французское имя, при нем Франция была могущественнейшей державой Европы, он был подлинным отцом современной французской нации. За это его и чтут, несмотря на то, что преступлений в жизни императора было множество. Немало он пролил крови людской.

Но ненависть к Сталину – очень интересный феномен. Казалось бы, ненавидят его – должны ненавидеть и Ленина. Но Ленин – всегда «за скобками». Он как бы ни при чем. Но ведь именно Ленин осуществил революцию и выиграл Гражданскую войну! Без Ленина Сталин никогда бы не пришел к власти, оставшись никому не известным грузинским социал-демократом третьего эшелона.

Но, может быть, позиции СССР на мировой арене или экономическое положение страны ухудшились при Сталине по сравнению с ленинскими временами? Но это не очевидно. Из Гражданской войны СССР вышел разоренным, потерявшим миллионы жизней государством, которое было изолировано от Европы «санитарным кордоном». Статус России как великой державы был аннулирован. Фактически СССР имел статус проигравшего в Первой мировой войне и никакого влияния на мировые дела не имел. Единственными его союзниками были Монгольская и Тувинская республики, которые удалось отсоединить от Китая.

Сталин ликвидировал последствия Гражданской войны. В частности, он принял Конституцию СССР 1936 года, которая уравнивала в правах советских граждан. После революции ведь существовал институт «лишенцев», т. е. потомков дворян, священников и прочих людей старого строя, которые были лишены политических прав и находились под подозрением со стороны властей. Сталин сказал, что «сын за отца не отвечает», тем самым упразднив сословный характер советского общества первых лет.

Наконец, он провел индустриализацию и выиграл войну. Историк скажет, что выиграна война была ценой чудовищных жертв, и будет совершенно прав. Но ведь жертвы были бы еще большими, если бы верх одержал Гитлер с его отношением к славянам.

Все, что происходило с Россией в ХХ веке, – результат свержения монархии в 1917 году и последовавшей за ней революции. Исправить ситуацию было очень сложно. Сталин не мог, в отличие от Наполеона, провозгласить себя императором (хотя и принял титул генералиссимуса, который теоретически должен был присуждаться только родственникам царя). Он не мог отказаться от коммунистической идеологии. Поэтому он действовал в тех рамках, которые задали его предшественники, главным образом Ленин.

Россия образца 1917 года могла выиграть Первую мировую войну и стать евразийской сверхдержавой. Все предпосылки для этого были. Союзники, Англия и Франция, согласились, что Россия должна получить доступ к проливам Босфор и Дарданеллы, т. е. выход к Средиземному морю. Согласно договору с Японией 1916 года Россия получила прочные позиции в Китае, влияние на севере этой страны. Одновременно продолжал действовать договор с Ираном, согласно которому Россия имела право оккупации северной части этого государства (на юге имели право действовать англичане). Скорее всего, Россия также получила бы сильные позиции в Восточной Европе, где ее союзниками могли стать Чехия, Румыния, Болгария и даже восстановленная Польша.

Иными словами, по итогам Первой мировой войны Россия могла получить все то, что она получила по итогам Второй, и даже больше. Ибо после Второй мировой войны удалось закрепиться в Восточной Европе, но Россия не получила ни проливов, ни позиций в Иране. Что же касается Китая, то там к власти пришел «великий кормчий», создавший централизованное государство, и западные аналитики предсказывали, что великий Китай недолго будет другом СССР. Так и случилось...

Но свержение царя поставило крест на всех планах создания великой России как мировой державы. Напротив, на Западе стала крепнуть мысль, что Россия – новая территория для колонизации, так что Гитлер с его идеей порабощения славян появился не случайно.

Сталину удалось остановить «бесноватого фюрера» и частично отыграть проигранное в Первую мировую войну. Это уже делает его великим человеком. Тем более что, в отличие от Наполеона, он сохранил власть. Именно ему Россия обязана созданием промышленности и ядерной бомбы.

Получается, что Сталин пытался исправить негативные последствия революции, вернуть России ее законное место великой державы, создать условия для мирного развития страны. И отчасти ему это удалось. Например, Россия после 1945 года ни разу не воевала по-крупному. Для страны, которая в начале ХХ века дважды ввязывалась в мировые войны, что привело к гибели десятков миллионов людей, – великое достижение.

Но Сталин не смог изменить базовые характеристики доставшейся ему в наследство системы. Не смог и не захотел. Поэтому все те недостатки, которые были у СССР, – несовершенная национальная политика, однопартийная система, отсутствие частной собственности, – перешли по наследству его преемникам. Хрущев и Брежнев также не стали ничего всерьез менять. И это предопределило горбачевскую перестройку в 80-е годы ХХ века.

В отличие от советских вождей, китайцы сумели сманеврировать, отказаться от наследия своего отца-основателя Мао Цзэдуна, провести удачные экономические реформы и тем самым радикально усилить позиции своего государства в ХХI веке.

Сталин выступил не столько как основатель Советского государства, сколько как его удачливый управляющий, приступивший к своим обязанностям после того, как начальство ушло. Он правил не вполне умело, с громадными человеческими жертвами, но добился многого.

Поэтому, конечно, когда пройдет время, он займет свое место в пантеоне руководителей российского государства. Конечно, со всеми оговорками насчет его подозрительного характера и террористической политики. Но все же возвращение СССР в первую лигу государств мира во второй половине ХХ века – его заслуга.

Его, как и Наполеона, не стоит мазать одной черной краской. Да, был культ, но была и личность, как гласит классический анекдот. И пару добрых слов в учебнике истории Сталин заслужил.

Справка KM.RU

Члены Общественной палаты посчитали «дикостью» и «морально-нравственным развратом» выпуск школьных тетрадей с портретом Иосифа Сталина, которые продаются в книжных магазинах Москвы, передает РИА «Новости». Главный редактор издания «Литература», член ОП Сергей Волков рассказал агентству, что он лично этих тетрадей не видел, однако считает такую продукцию «дикостью», если она действительно появилась на прилавках. По мнению Волкова, к Сталину можно относиться по-разному, однако никто не отменял того факта, что при его режиме погибло огромное количество людей. «Если на школьных тетрадях появляется изображение этого человека, то, на мой взгляд, это сродни изображению свастики Гитлера», – уверен он.

http://www.km.ru/v-rossii/2012/04/04/obshchestvenno-politicheskaya-zhizn-v-rossii/chem-blizhe-den-pobedy-tem-silnee-a

[Anna]

Не... антисталинская истерика ещё не в разгаре.
Пока нечисть разминается перед Пасхой.
Истерики по поводу Церкви и Патриарха устраивает.
Вот после Пасхи примутся за Сталина  и день Победы всерьез.
Помои уже наготове.

[Александр Васильевич]

Петр МАСЛЮЖЕНКО

В день рождения Гитлера

18 апреля сего года Киевский апелляционный административный суд огласил резулятивную часть Постановления суда, которым отказал удовлетворить апелляционную жалобу лидера ПСПУ Натальи Витренко по поводу отмены указа экс-президента Украины В. Ющенко N 75/2010 от 28 января 2010 года «О чествовании участников борьбы за независимостьУкраины в XX веке».

Этим указом В. Ющенко неправовым образом, от себя лично, назначил «борцами за независимость Украины» боевиков воинских формирований Центральной Рады, УНР, ЗУНР, ОУН, УПА и прочих «защитников» украинской свободы государственности. Этим же указом он фактически обязал все органы власти называть улицы в честь всех этих «борцов», устанавливать им памятники, что и стало делаться на Западной Украине практически повсеместно.
 
В июле 2011 года уже было принято судебное решение Окружного суда города Киева по данному иску Н. Витренко. Суд тогда постановил, что указ "О чествовании участников борьбы за независимостьУкраины в XX веке" не является нормативным актом, а В. Ющенко в нем всего лишь высказал свое субъективное мнение по поводу некоторых исторических событий.
 
Вот с этого места стоит, как говорится, рассмотреть проблему поподробнее. Получается, что в 2011 году Окружной суд фактически сказал, что президентский указ — это своеобразное «последнее прости», громкий хлопок дверью проигравшего президентские выборы «оранжевого мессии» В. Ющенко и обращать на него внимание не следует. Хорошо, можно не обращать внимания на этот указ, делать вид, что его не существует. Но ведь радикальные националисты всех мастей, последователи Бандеры и Шухевича бросились сразу увековечивать память своих «героев», в чем и преуспели, поставив памятники и водрузив мемориальные доски своим кумирам, присвоив улицам разных населенных пунктов Украины имена коллаборантов, вояк УПА и дивизии СС «Галичины».
 
Директор украинского филиала Института стран СНГ политолог Владимир Корнилов утверждает, что этот указ не законен по определению: «Во-первых, титула «борцов за независимость» не существует, во-вторых, нельзя всех вот так скопом, не персонифицируя, наделять не существующим титулом. В-третьих, президент вмешивается в исключительную компетенцию местных органов власти, которые вправе решать, что и в честь кого называть».
 
Наталия Витренко после оглашения решения суда в интервью журналистам резонно заявила, что этот вердикт оскорбляет всех ветеранов Великой Отечественной войны накануне великого праздника – Дня Победы и намерена подать кассационную жалобу в Высший административный суд Украины. По мнению лидера прогрессивных социалистов Украины, суд фактически признал советских воинов оккупантами, а именно это (увидим ниже) заявляли на суде украинские националисты, отстаивающие правомерность указа В. Ющенко.
 

_{В. Корнилов и Н.Витренко в зале заседаний суда}
  
Ситуация судебных разбирательств была весьма своеобразной. Во-первых, иск был к действующему президенту Украины, победившему на президентских выборах и позиционировавшему себя как оппонент Ющенко. Именно за это он и был поддержан электоратом Юга и Востока Украины.
 
Отказав удовлетворить апелляционную жалобу лидера ПСПУ Натальи Витренко по поводу отмены указа экс-президента Украины В. Ющенко, Киевский апелляционный административный суд фактически поставил под удар действующего президента Украины, который, получается, согласен с правомерностью положений указа своего предшественника и политического оппонента.
 
К тому же общественными защитниками в суде на стороне ответчика выступили сын Романа Шухевича Юрий Шухевич, внук Степана Бандеры Стефан Бандера, ряд ветеранов УПА. Как говорится, скажи мне кто твой друг (адвокат, соратник), и я тоже о тебе кое-что скажу.
 
На вопросы истца по закону должна была ответить, привести доказательства, сторона ответчика. Но действующий президент ни сам лично на заседание суда не прибыл, ни своих представителей не прислал.
 
Поэтому представители истца попытались выяснить у третьей стороны - Олеся Гриба, Юрия Кука, Наталии Осьмак, кто такие «борцы за независимость Украины»? На каком основании В. Ющенко издал свой указ? Кто дал право нарушать нормы международного права? К чьей стороне относятся вооружённые подразделения УПА, СС «Галичина», батальоны «Роланд» и «Нахтигаль»? На каком основании на территории УССР действовали полевые суды украинских националистов и СБ УПА? Кто дал право убивать без суда и следствия мирных граждан Украины?
 
«Успел сегодня выступить и Шухевич, — писал на своей странице в Фейсбуке прямо в ходе заседания представитель истца В. Корнилов. — Он фактически все признал. И тот факт, что является сторонником идеологии ОУН, выраженной в работах Донцова и Сциборского, и о том, что бандеровцы сотрудничали с гитлеровцами. Он, похоже, действительно, гордится данным фактом».
 
 «…Самым главным моим аргументом, — подчеркивал В. Корнилов, — была ссылка на статью 71 Кодекса административного судопроизводства Украины, которая гласит, что это ответчик (то есть Янукович или его представитель!) обязан доказывать законность указа, а не истец — его незаконность... Поскольку ответчик никаких материалов не предоставил, то, выходит, суд первой инстанции превысил свои полномочия, взявшись доказывать законность указа в отсутствие ответчика».
 
Но судьям это не помешало вынести свой вердикт.
 
Указ президента Украины от 28 января 2010 года и нынешнее решение Киевского апелляционного административного суда от 18 апреля 2012 года фактически придали значимость государственной ценности, установили обязательное почитание всеми таких идеологических и политических основ деятельности украинских националистов как:
 
- "Восстановленное Украинское государство будет тесно сотрудничать с Национальной Социалистической Велико-Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создаёт новый порядок в Европе и мире и помогает украинскому народу против московской оккупации за суверенное Соборное Украинское Государство и новый мировой порядок"
 
("Акт провозглашения Украинского государства" Львов 30 июня 1941г. пер. с укр.)
 
- "Я клянусь перед Богом этой святой клятвой, что в борьбе против большевизма я проявлю абсолютное послушание командующему Германскими вооруженными силами Адольфу Гитлеру и как храбрый солдат, я готов отдать жизнь за эту клятву"
 
(Присяга украинского националиста при вступлении в 14-ю гренадерскую дивизию СС "Галичина", 1943г., пер. с укр.)
 
- "Москва, Польша, венгры, жиды – это твои враги. Уничтожай их! Поляков, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия!"
 
(текст листовки ОУН, июль 1941г., пер. с укр).
 
Конечно, можно сказать, это все быльем поросло. Но разительно ли отличаются приведенные выше выдержки и саморазоблачительные тезисы националистов, озвученные на заседаниях суда?
 
Приведем эти высказывания «защитников Украины»:
 
«Свобода украинского народа дает право стрелять всех оккупантов, это высшая революционная идея. В лесу, когда голод, комары, какие права человека, какие полевые суды?» — заявил Олесь Гриб.
 
Обращаясь к Н. Витренко, Гриб сказал: «Вы родились позже, но если бы родились раньше, то стреляли бы людей так же именно. Советская Украина, УССР — незаконны, советские суды незаконны... Им и вам не место на Украине, я вас тоже поставлю к стенке и шлепну!»
 
«Нюрнбергский процесс был односторонним, что вы мне им глаза колете, он не заботился борьбой малых народов о своей свободе», «служба безопасности УПА сама определяла, кого шлепнуть, а вы ходите с правовым кадилом, единая правовая норма УПА — революционная норма за независимость Украины! — срывался Гриб на крик. — Всех, кто выступал против независимости, надо было уничтожать!».
 
Гриб также назвал ветеранов Великой Отечественной войны оккупантами. Он заявил, что УПА мог уничтожать представителей оккупационного режима любыми методами. «А вы как были немытой Россией, так ею и остались!»
 
Если такие выступления допускаются сегодня в зале суда, то возникает прямой вопрос: «А судьи кто?»
 
В. Корнилов, выступавший на стороне истца наряду с Владимиром Марченко, Татьяной Асипенко, Павлом Баулиным и Ольгой Педенюк, после оглашения приговора заявил, что решение суда позорит Украину и свидетельствует о том, что Партия регионов даже накануне парламентских выборов не собирается выполнять свои обещания, данные избирателям.
 

_{На стороне истца выступает В. Корнилов}
 
А вот еще несколько сообщений В.Корнилова из зала заседаний суда:
 
«Я указал на тот факт, что суд первой инстанции сосредоточился лишь на анализе деятельности бандеровцев, не обратив внимание на то, что в указе речь идет еще о Центральной Раде, об УНР, о ЗУНР. В итоге буду давать пояснения и об этом периоде. А моя книга «Донецко-Криворожская республика: Расстрелянная мечта» официально решением суда приобщена к делу в качестве доказательства».
 
 «Бандеровцы, заслышав, что я выступаю на родном русском языке и не собираюсь переходить на иной, потребовали равных прав. Третье лицо, выступающее на стороне Януковича, (как я потом узнал, это – народный депутат первого созыва Верховной Рады Иван Макар), заявило: «Раз Корнилов может говорить не на государственном языке, а на своем родном русском, разрешите мне говорить на моем родном НЕМЕЦКОМ, поскольку мне легче формулировать мысли на нем, чем на украинском». Я, кстати, призвал суд согласиться с этим ходатайством. Я сказал примерно следующее: “Мы должны войти в положение данного господина. Мы же с вами понимаем, почему ему немецкий язык ближе украинского. Мало того, и переводчик необязателен, мы можем просто приобщить к делу аудиозапись выступления данного господина. А смысл речи мы поймем по характерным словам «хайль» и «Гитлер»”. Суд сказал, что он не против выступления сторонника Бандеры на немецком при условии, если тот представит переводчика ЗА СВОЙ СЧЕТ. Сразу его желание говорить на родном немецком куда-то улетучилось!
 
Пока что суд ограничился приобщением к делу доказательств, в числе которых – протоколы и устав Нюрнбергского трибунала, а также резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, осуждающие нацизм и коллаборационизм. Характерно, что эти бумаги Степан Хмара назвал «макулатурой». Меня Хмара назвал «резидентом российских интересов», а Наталью Витренко – «потворой» (уродом - автор). На этой реплике Марченко, правая рука Витренко, запросил суд: «Ваша честь, можно я его ударю?» Суд отказал в этом ходатайстве, но все-таки после данного вопроса снизошел до того, чтобы сделать замечание и Хмаре».
 
Поведение бандеровцев в суде было абсолютно позорным, один из них, выступавший в суде, еще раз подчеркнем, на стороне ответчика, комментируя материалы о зверствах УПА, совершенных против мирного населения, сказал: «Борьба украинского народа с оккупантами позволяет и убивать, и пилить, и резать. Это кругом в мире так и делается»…
 
Вопрос: мыслимо ли это в цивилизованном обществе, семь десятилетий назад осудившем фашизм, геноцид, холокост? И на этой идеологии будет строиться новая Украина, рвущаяся в Европу?

Р. S. Киевский апелляционный административный суд объявил, что полный текст своего решения он огласит 20 апреля, в день рождения Адольфа Гитлера.

http://odnarodyna.com.ua/topics/1/536.html

[Александр Васильевич]

«Не дать горлопанам и болтунам заболтать великий подвиг нашего народа»

Генерал Владимир Усманов о праздновании Дня Победы



Приближается один из самых светлых праздников – День Победы, отмечаемый 9 мая. В канун этого великого праздника мы попросили сказать несколько слов о его актуальности и важном значении в деле сохранения исторической памяти, в деле патриотического воспитания граждан в наше непростое время советника губернатора Курганской области, генерал-майора, профессора, доктора педагогических наук Владимира Усманова.

Приближается праздник, который объединяет всех граждан России. Конечно, в последнее время не радуют оттенки, звучащие из уст различных членов нашего общества, которые используют этот святой день в своих политических целях. Но, наверное, уместно вспомнить все моменты, связанные с именем Верховного главнокомандующего в годы Великой Отечественной войны. 
Уже весь мир потешается над неуважением нас самих к своей истории. Если использовать такой подход к истории, то в ней вообще светлых имен не останется. Не только в близкой истории, но и там, в глубине веков. Все в истории происходило очень жестко. А День Победы из великих дат стоит к нам ближе всех. Еще живы те люди, потеряв которых, Россия вздрогнет и осиротеет. Мы тогда поймем, какое поколение от нас ушло, поколение победителей, которое несло в себе нравственность, якорь нашего могущества, как нации, якорь того, что Россия принадлежит к великим державам. И только такие державы, обладающие умением народа сплотиться в борьбе за честь и независимость своей страны, достойны восхищения. И эти люди, которые добыли нам это, которые утвердили в нас дух победителей, уходят.

Я думаю, сейчас в каждой деревне, в каждом городе, а ведь во многих из них не осталось ни одного участника Великой Отечественной войны, проводить в последний путь последнего из героев войны необходимо со всей торжественностью, чтобы запомнилось молодым людям, которые потом, лет через 50-60, будут говорить, что они видели живого участника Великой Отечественной войны.

Надо достойно отдать почести, чтобы это был действительно акт всенародного покаяния перед ними, акт памяти великой, чтобы в нас осталась хотя бы частичка этой памяти, ведь мы все-таки кровь от крови, плоть от плоти этих победителей. Мы нация победителей, мы внуки и правнуки совершивших Победу. Это надо помнить всегда и не дать горлопанам и болтунам заболтать великий подвиг нашего народа. Этот подвиг нас еще пока объединяет.

Поэтому празднование Дня Победы не просто символ, и до тех пор, пока мы к этому празднику будем относиться трепетно, мы будем утверждаться, расти как народ и укрепляться как государство. Как только это исчезнет, нас постигнут большие беды.

Низкий поклон тому поколению победителей, нашим дедам и прадедам, нашим бабушкам и прабабушкам, которые, одни с оружием в руках, другие у станков и в поле хлебном, отстояли нашу великую родину. Тем же, кто нас уже покинул, вечная светлая память, а тем, кто еще жив, долгих лет! Мы так нуждаемся в них, мы так боимся осиротеть.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/05/05/ne_dat_gorlopanam_i_boltunam_zaboltat_velikij_podvig_nashego_naroda/

[Александр Васильевич]

Петр Мультатули

Священная Война

22 июня исполняется 68 лет со дня начала Великой Отечественной войны. Самой страшной и кровопролитной войны, какую вела Россия за всю свою историю. Никогда ещё не ставился так остро вопрос не только о существовании России как государства, но и о существовании русского народа. Поэтому в этой войне русские люди воевали не только за свою Родину, не только за своих жён и детей, но и за Святую Русь, завещанную им их предками.



Против нашей Родины были брошены все силы нацистского Запада, во главе с самой сильной армией мира – германским вермахтом. 22 июня 1941 года границу СССР перешли 7 миллионов солдат и офицеров Германии, Италии, Венгрии, Румынии, Испании, Финляндии. В составе вермахта и войск Ваффен-СС воевали подразделения из Франции, Словакии, Дании, Голландии, Норвегии, Хорватии. Среди военнослужащих Ваффен-СС были граждане нейтральной Швеции, Швейцарии и даже подданные Британского короля. При этом нацистское руководство, трубя на весь мир, что оно воюет с большевизмом, отлично знало, что воюет оно с русским народом. В своих директивах и указаниях Гитлер и германское командование называли Советский Союз исключительно Россией, а советских солдат – русскими.



Адольф Гитлер совершенно недвусмысленно говорил о судьбе России 3 марта 1941 года: «Предстоящая кампания – это нечто большее, чем просто вооруженная борьба; это конфликт двух мировоззрений. Учитывая размеры русских пространств, для окончания этой войны недостаточно будет разгромить вооруженные силы противника. Всю территорию России нужно разделить на ряд государств с собственными правительствами, готовыми заключить с нами мирные договоры. Создание этих правительств потребует очень большой политической сноровки и хорошо продуманных общих принципов… Необходимо при всех обстоятельствах избегать замены большевистской России государством националистическим. Уроки истории учат, что такое государство опять станет врагом Германии. […]» Что же касается судьбы народов России, то о ней Гитлер сказал 22 июня 1941 года следующее: «Эти народы имеют одно-единственное оправдание своего существования – быть полезными для нас в экономическом отношении».

Не менее откровенно высказывался и рейхсмаршал Герман Геринг: «Многие миллионы станут излишними на этой территории, они должны будут умереть или переселиться в Сибирь. Попытки спасти там население от голодной смерти могут быть предприняты только в ущерб снабжению Европы. Они подорвут стойкость Германии в войне и способность Германии и Европы выстоять в блокаде». Особенно страшная участь ждала население исконных областей России. Их собирались превратить в зону «величайшего голода».



«В этих областях, – говорил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, – мы должны сознательно политику сокращения населения. Средствами пропаганды, особенно через прессу, радио, кино, листовки, краткие брошюры, доклады и т. п., мы должны постоянно внушать населению мысль, что вредно иметь много детей. Нужно показывать, каких больших средств стоит воспитание детей и что можно было бы приобрести на эти средства. Нужно говорить о большой опасности для здоровья женщины, которой она подвергается, рожая детей… Развернуть широчайшую пропаганду противозачаточных средств. Наладить их широкое производство. Распространение этих средств и аборты ни в коей мере не должны ограничиваться. Всячески способствовать расширению сети абортариев. Организовать специальную переподготовку акушерок и фельдшериц и обучать их производству абортов. Врачи также должны иметь разрешение производить аборты, и это не должно считаться нарушением врачебной этики. Следует пропагандировать также добровольную стерилизацию, не допускать борьбы за снижение смертности младенцев, не разрешать обучение матерей уходу за грудными детьми и профилактическим мерам против детских болезней. Сократить до минимума подготовку русских врачей по этим специальностям, не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям. Не должно чиниться никаких препятствий для разводов. Не оказывать помощь внебрачным детям. Не следует допускать каких-либо налоговых привилегий для многодетных, не оказывать им денежной помощи в виде надбавок к заработной плате».



Фюрер был полностью согласен с мыслями «Железного Генриха»: «Славяне созданы для того, чтобы работать на немцев, и ни для чего больше. Наша цель – поселить в местах их нынешнего проживания сто миллионов немцев. Немецкие власти должны размещаться в самых лучших зданиях, а губернаторы жить во дворцах. Вокруг губернских центров в радиусе 30-40 километров будут размещаться пояса из красивых немецких деревень, связанных с центром хорошими дорогами. По ту сторону этого пояса будет другой мир. Там пусть живут русские, как они привыкли. Мы возьмем себе только лучшие их земли. В болотах пусть ковыряются славянские аборигены. Лучше всего для нас было бы, если бы они вообще объяснялись на пальцах. Но, к сожалению, это невозможно. Поэтому – все максимально ограничить! Никаких печатных изданий. Самые простые радиопередачи. Надо отучить их мыслить. Никакого обязательного школьного образования. Надо понимать, что от грамотности русских, украинцев и всяких прочих только вред. Всегда найдется пара светлых голов, которые изыщут пути к изучению своей истории, потом придут к политическим выводам, которые, в конце концов, будут направлены против нас. Поэтому, господа, не вздумайте в оккупированных районах организовывать какие-либо передачи по радио на исторические темы. Нет! В каждой деревне на площади – столб с громкоговорителем, чтобы сообщать новости и развлекать слушателей. Да, развлекать и отвлекать от попыток обретения политических, научных и вообще каких-либо знаний. По радио должно передаваться как можно больше простой, ритмичной и веселой музыки. Она бодрит и повышает трудоспособность».

Как видим, нацистские методы были успешно взяты на вооружение врагами России в конце ХХ века.



Что касается Православия, то в своих стратегических замыслах руководство Третьего рейха однозначно ориентировалось на уничтожение Русской Православной Церкви. В официальных документах, принятых нацистами в первые месяцы после вторжения в СССР чётко указывается: не препятствовать и не поощрять религиозной деятельности населения на местном уровне; хотя и не запрещать открытие церквей; не передавать в собственность приходских общин культовое имущество, предоставляя его исключительно только в аренду; не разрешать открытие православных духовных учебных заведений; не допустить объединения приходских общин под руководством единого религиозного центра, ориентирующегося на Москву; не допускать вхождения образующихся православных епархий в юрисдикцию Зарубежной церкви; не препятствовать развитию сектантства, противопоставляющего себя православию; требовать от православного духовенства политической лояльности к оккупационному режиму и воспитания в том же духе паствы; поощрять создание самостоятельных национальных православных церквей на территориях Прибалтики, Белоруссии и Украины; тщательно изучить деятельность «живой» (обновленческой) церкви, не предоставляя ей возможности широкой деятельности, поскольку она рассматривалась как «орган советского правительства»; разрешать осуществлять религиозную деятельность в лагерях военнопленных на советской территории только лицам из числа военнопленных.

Таким образом, совершенно понятно, что нацисты и их пособники, вопреки сладким заверениям некоторых современных «борцов с большевизмом», несли России, ее народу и Церкви уничтожение. Поэтому война с нацистским вторжением была воистину Священной войной.



Но Великая Отечественная война была священной ещё и потому, что она была войной очистительной, войной искупительной. Народ России искупал свой тяжкий грех предательства в 1917 году своего Царя, Божьего Помазанника и богоборчества 20-х-30-х годов. Епископ Херсонский Иннокентий (Солотчин), говорил: «Ежели всмотришься-вглядишься, то, пожалуй, еще скажешь: слава Богу, что есть войны! Без них еще хуже было бы».

Митрополит Вениамин (Федченков) в свою очередь так оценивал эти слова: «Признаюсь, что такой ясной и смелой формулировки о войне, с благодарением Богу, я не читал нигде. Такие люди, как он, не умственно подходят к вопросам, а духом зрят основную правду или неправду в решении их. Пример недавняя (1941-1945) война против немцев. Ее приняли сознательно и русский народ вслед за Правительством; ее благословила и Церковь от всего сердца. И, конечно, нужно сказать: «Слава Богу, что война была!».

Владыка Иннокентий знал, что говорил. Он был свидетелем, когда рушились храмы, когда глумились над святыми иконами, когда во дворах монастырей убивали братию и мирян, когда в деревне брат грабил и убивал брата, когда само имя Божие было забыто. Он также был свидетелем обновленчества, предательства Святого Православия со стороны служителей Церкви и мирян. Своими духовными очами наши Отцы видели, как великий подвиг, великое страдание войны выжигали грех богоборчества и братоубийства, как вновь возрождалось понятие Русского Народа и Русской Истории.

Поэтому полностью прав Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, когда сказал: «У Церкви есть право духовно прозревать исторические пути народа; у верующего человека есть право и возможность видеть руку Божию в своей жизни, в истории Отечества своего, и понимать, чтó есть Божие наказание. Если мы не потеряем такой взгляд на историю, нам многое станет ясно из прошлого и от многого нас может уберечь это в будущем.

Некоторые недоумевают: «Почему же такой страшной и кровопролитной была последняя война? Почему так много народа погибло? Откуда то ни с чем не сравнимое страдание людей?» Но если мы и на эту военную катастрофу посмотрим тем взором, которым взирали на прошлое и настоящее наши благочестивые предки, то разве сможем удержаться от совершенно ясного свидетельства, что сие было наказание за грех, за страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой».

«Будет война, и война страшная, всемiрная, она приведет народ России к Богу», – так еще в 1927 г. говорил наиболее близким духовным чадам своим преподобный Серафим Вырицкий.

Проживавший в нацистской Германии архимандрит зарубежной Церкви Иоанн (князь Шаховской) 22 июня 1941 выступил с хвалебной статьёй, в которой желал успеха «искусному, опытному в науке своей германскому хирургу». В этой же статье архимандрит Иоанн приводил слова афонского старца, сказанные ему незадолго до войны: «Спасение России придет, когда немцы возьмутся за оружие».



Отец Иоанн решил, что речь идёт о спасении России Гитлером. Но в свете всего происшедшего, мы с полным основанием можем утверждать, что старец имел в виду совершенно иное. Именно после вторжения германских полчищ, Россия стала пробуждаться от кровавого большевистского гипноза. 22 июня 1941 года в день начала войны впервые после многих лет к народу с посланием обратился Местоблюститель Патриаршего престола Митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский). 3 июля 1941 года с обращением перед народом выступил И. В. Сталин. Обращаясь к народу, он сказал свое знаменитое: «Братья и сестры!». Это были слова не из большевистского, но православного лексикона. Эти слова означали несостоятельность большевистской идеологии. Именно с этих слов «Братья и сестры!» война по-настоящему стала Отечественной.



На Священную войну поднялся весь многомиллионный народ Советского Союза. Оказалось, что десятилетия террора и поношение всего национального, русского не смогли вытравить из сердца народного ни любовь к Отчизне, ни, по большому счету, в веру в Бога. Священноначалие Русской Православной Церкви сразу же призвало свою паству объединиться в борьбе с захватчиками. «Православная наша Церковь, – говорилось в послании Митрополита Сергия, – всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг».

Гонимая и уничтожаемая, наша Церковь в лице её пастырей в суровую годину испытаний, не только не попыталась «свести счёты» с советским правительством, но наоборот сделала всё, чтобы помочь ему отстоять Родину. Из уст наших почивших Отцов мы никогда не услышим осуждения ни Сталина, ни коммунистической партии: ни во время Великой Отечественной войны, ни после неё. Это было вызвано совсем не «лояльностью» Церкви к большевистскому режиму и не сговором её «с дьяволом», как это пытаются представить некоторые горячие головы. В 30-е годы от рук палачей из НКВД были убиты сотни тысяч священнослужителей и мирян. Забыть это было невозможно, их кровь вопияла к Небу. Но Церковь понимала, что дело не столько в Сталине, столько в той чудовищной сатанинской системе, которая была сотворена не Сталиным и которая явилась следствием всеобщего народного греха: богоотступничества и богоборчества. Этот грех Церковь всегда обличала и стремилась уврачевать. Понимало наше священноначалие и то, что для России и Веры Православной вовсе было не безразлично, кто победит «в неравном споре» Гитлер или Сталин. С победой Гитлера побеждало оккультное язычество, ненавидевшее христианство, с победой Сталина – побеждала Россия, а значит и Православие. Кроме того, война не могла не оказать влияния и на самого вождя.



Лучшим доказательством этого стали слова Верховного, сказанные им после первого Парада Победы 24 мая 1945 года: «Я пью за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди народов нашей страны. Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение. (…) Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!».

Эти слова Сталина, который в 30-е годы говорил, что «история России есть история ее битья», и пасхальная молитва сотен тысяч русских людей по всей стране в победном 1945, тех самых людей, многие из которых еще недавно активно претворяли в жизнь «пятилетку безбожия», явственно свидетельствовали насколько изменился и Сталин, и народ. Причиной этого изменения была Великая Победа, с ее страданиями и героизмом.

Патриарх Сергий, по словам весьма осведомленного его келейника, впоследствии митрополита Иоанна (Разумова), разумеется, «не мог одобрять методов Сталина; они были ему органически чужды, как глубоко верующему христианину и как исключительно доброму, мягкому по натуре человеку. Митрополит Сергий, однако, во время войны приветствовал Сталина и эти приветствия были вполне искренни. [...] Как реально мыслящий человек, Митрополит Сергий понимал, что только единая, сплоченная Русь может противостоять германскому фашизму, поэтому он, как и большинство русских людей в то время считал, что следует отложить до других времен всякие внутренние счеты и разногласия»



Величайшее самопожертвование всего Русского Народа сделало возможной Великую Победу 1945 года. Это была великая Милость Божия, явленная нашей Родине.

Поминая сегодня всех, кто погиб в годы Великой Отечественной войны, мы не можем не вспомнить миллионы наших бывших соотечественников, граждан некогда великой державы, воевавших в рядах Красной Армии: азербайджанцев, украинцев, белорусов, эстонцев, латышей, литовцев, узбеков, таджиков, грузин, армян. Сегодня, когда в некоторых бывших советских республиках к власти пришли почитатели фашизма, стали чаще всего вспоминать представителей этих народов, воевавших на стороне нацистской Германии. При этом забывают, что количество представителей этих народов, воевавших на стороне Советского Союза, было на порядок выше тех, кто замарал свои руки сотрудничеством с нацистами. Мы не имеем права забывать героев 8-го Эстонского корпуса генерала Л. Пэрна, участвовавших в обороне Ленинграда, освобождавших Великие Луки, Нарву и Таллин; бойцов 16 стрелковой Литовской дивизии, героев Курской дуги и освобождения Белоруссии и Литвы; бойцов 201-й Латышской стрелковой дивизии, участников битвы под Москвой и Сталинградом. Мы обязаны помнить про тех, кто воевал в составе 47-й и 9-й Грузинских горнострелковых дивизий, 77-й Азербайджанской и 76-й Армянской стрелковых дивизиях. Тех, кто отстоял Москву в составе 20-й Таджикской кавалерийской дивизии.

Эти люди, павшие и выжившие, воевали за нашу общую Родину и они не виноваты, что потомки тех, с кем они бились на смерть, сегодня взяли временный реванш. Сегодня мы, в России обязаны помнить и чтить их память. Тем более, если эту память (как в случае с Прибалтикой, Украиной и Грузией) не чтут на их родине.

На рассвете 22 июня 1941 года большая часть огромной страны не догадывалась, что остаются считанные минуты до того момента, когда от Полярного края до Чёрного моря на нее обрушится огненный смерч и начнется Война. Война, с которой не вернутся миллионы наших дедов и отцов. Вечная им Память!

http://www.pravoslavie.ru/smi/37545.htm

[Александр Васильевич]

Сергей Худиев

Победа и Спасение



Мы вспоминаем победу — причем победу в уникальном смысле. По милости Божией, уже выросло несколько поколений, не знавших большой войны, людей, для которых слово "победа" означало скорее победу в футбольном матче. Что-то волнующее, радостное, но, скажем так, добавочное — что-то, без чего вполне можно обойтись. Жизнь не кончится, если наша футбольная команда проиграет. Недавно американцы ликовали по поводу уничтожения Усамы бен Ладена. Усама, конечно, злодей, и он представлял определенную опасность — но если бы они до него не добрались, Америка бы не погибла, а ее жители продолжали бы жить, как всегда.

Победа в той войне была вопросом жизни десятков миллионов людей, вопросом выживания русского народа — и других народов восточной Европы, которым, по генеральному плану "ОСТ" предстояло не просто попасть в рабство, но и навсегда исчезнуть со страниц истории. Мы живем, потому что тогда эта победа была одержана.

Мы привыкли к тому, что цена победы — упорство и профессионализм. Ценой той победы были непосильный труд и голод, тяжкие страдания и смерть неисчислимого множества людей — наших дедов и прадедов, и тех, кто уже никогда не станет ничьим отцом, дедом или прадедом. К такой бездне человеческого горя и страдания можно приближаться только с осторожностью и благоговением.

Поэтому так чудовищно неуместны разговоры про то, что в ту войну столкнулись, де, два сопоставимых по жестокости режима, и еще неизвестно, чья победа была бы лучше. Нет, в ту войну столкнулись безжалостные захватчики, пришедшие навсегда стереть Россию с карты мира, и защитники нашей Родины. Остальное уже не так важно.

Важно с благоговением и благодарностью, вспомнить тех, кому мы обязаны жизнью, тех, чьим страданием и смертью оплачено само существование нашей страны.

Однако наше восприятие истории не заканчивается на этом. Как православные христиане, мы верим в то, что история обладает смыслом, что в ней действует промысел Божий, что в ней есть уроки, которые мы призваны извлечь. Мы верим, что Бог любит Россию, что у Него есть замысел о ней. Тогда почему, зачем на нашу землю пришел весь этот ужас? В другие времена, другой народ, столкнувшийся с нашествием жестоких захватчиков, уже ставил этот вопрос. И Бог давал на него ответ: "Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего, и осел - ясли господина своего; а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет. Увы, народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные! Оставили Господа, презрели Святаго Израилева, - повернулись назад. Во что вас бить еще, продолжающие свое упорство? Вся голова в язвах, и все сердце исчахло. От подошвы ноги до темени головы нет у него здорового места: язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и не смягченные елеем. Земля ваша опустошена; города ваши сожжены огнем; поля ваши в ваших глазах съедают чужие; все опустело, как после разорения чужими"

Дан ли этот ответ только лишь древнему Израилю? Нет. Богоотступничество, измена правой вере отцов всегда ведет к катастрофе. В эти дни многие противники Церкви вновь цитируют слова Патриарха, сказанные им два года назад: "Если мы и на эту военную катастрофу посмотрим тем взором, которым взирали на прошлое и настоящее наши благочестивые предки, то разве сможем удержаться от совершенно ясного свидетельства, что сие было наказание за грех, за страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой". Их это приводит в немалое раздражение.

Что же, это раздражение относится не Патриарху, а к вере в Бога как таковой.

Ибо если мы верим в Бога, который является Господом человеческой истории и держит в Своих руках судьбы народов, мы верим, что ничто — особенно такое грандиозное и ужасающее событие, как война — не могло совершиться без Его промысла. Противники Патриарха предлагают нам другой взгляд на мир — Бога то ли нет, то ли ему нет дела до России. Потому, что если Бог есть, и Он любит Россию — а то и другое несомненно — то именно Он указывает на неправду тех путей, которыми страна пошла после революции 1917 года.

Кто-то возмущается тем, что орудием Божиего промысла в этом случае послужил Гитлер; что же, орудием промысла послужил и Иуда — все вообще, в том числе злую волю безбожных людей, Бог таинственно обращает к исполнению Своих замыслов.

Люди же несут ответственность за свои намерения — ни Гитлер, ни Иуда, и не намеревались служить промыслу, а следовали своим страстям. Бог видим помышления каждого сердца - тех, что движим гордыней, алчностью и властолюбием, и тех, кто, даже будучи отторгнут от Церкви, полагает душу свою за братьев своих.

Победа, которую одержал наш народ, для верующего человека является знамением того, что Россия нужна Богу и Он, несмотря все наши грехи, тогда не попустил ей погибнуть — не попустит и сейчас. Спасение России тогда, в те страшные годы, указывает на то, что в замысле Божием Россия должна жить — и, значит, принести какие-то новые плоды Богу.

http://www.pravoslavie.ru/smi/46364.htm

http://www.radonezh.ru/analytic/14374.html

[Александр Васильевич]

Настоящая русская война

Когда история отдаляется во времени на большое расстояние, мы начинаем воспринимать исторические факты до некоторой степени мифологически. Нам начинает казаться, что в тяжелейшей Великой Отечественной войне Россия победила по молитвам тогдашних святых людей, молитвенников, затворников. Но, на самом деле, по здравому рассуждению, становиться понятно, что суть произошедшего состояла совсем в другом. Не будем забывать, что в довоенный период в нашей стране было даже больше молитвенников, чем во время войны. С 1917 по 1940 год Россия изобиловала подвижниками, молитвенниками, преподобными, которые, в конце концов, почти все стяжали мученический венец. Все эти великие святые несомненно молились о спасении своей Родины, но даже молитвенное обращение к Богу такого сонма святых не смогло повернуть ход отечественной истории. В чем же дело? Почему Господь все-таки попустил такую страшную войну в России? Мы ведь верим в Промысл Божий, а не в случайность, значит, и эта война была не случайна, и нам нужно понять, в чем состоял Промысл Божий, понять глубочайший смысл исторического события.

Как бы развивалась наша история, если бы не было Великой Отечественной войны? Вспомним, что происходило в России до 41-го года. Происходило тотальное уничтожение русского народа безбожным правительством. Был организован мощный карательный аппарат. Каждый день люди умирали насильственной смертью, потому что власть сверху истребляла народ, которым управляла. Если бы не появилась внешняя военная угроза, неизвестно, остался ли бы вообще русский народ на этой земле и сколько еще такого насилия он бы перенес. Это явление – уничтожение народа внутри собственного государства, внутри себя самого – длилось почти четверть века. Русский народ лишался всего: жизни, достояния, имущества, религиозных и нравственных основ. Наконец, он развращался в течение всех этих лет. Маловероятно, что Россия пережила бы еще одно десятилетие такого самоуничтожения, унижения и полного искоренения веры. Если бы Германия напала лет на 10 позже, она бы застала уже совершенно обескровленную, распадающуюся Россию, и наша страна потерпела бы тогда полный и окончательный крах. Но в определенный момент Господь попустил мировую войну. Трудно охватить масштаб этого явления, трудно его описать.

Случилось нечто необыкновенное: Отечественная война, как это ни парадоксально, в действительности позволила русским сохранить свое государство. В тот исторический момент правительство – богоборческое по существу своему и устроению, презиравшее Россию и русскую историю, ненавидевшее веру, – было вынуждено ради собственного физического сохранения соединиться с русским народом и позволить ему быть самим собой. Таким, каким он был в исторической перспективе при Александре Невском или во времена Куликовской битвы. Каким он был всегда, когда в его жизнь приходили испытания, преодолевая которые, он показывал, кто он такой на самом деле. Разворачивались его внутренние подлинные и настоящие качества: русскому народу была дана возможность делать то, к чему он способен, то есть раскрывать в себе дарование веры и дарование государственное. Конечно, была разница между правительством, которое, безусловно, так и не изменило своего отношения к вере, и всем остальным русским народом: правительство спасало свои животы, а русский народ жертвовал жизнью ради спасения всего государства, ради спасения всего своего прошлого достояния и ради надежды на восстановление своего достояния в будущем.

Как происходит такая большая война? Что это вообще такое? Единовременно противостоят огромные физические силы, не говоря уже о технических, и на поле брани сходятся по несколько миллионов человек с обеих сторон. Целые государства противостоят друг другу. В реальности такие силы не может контролировать один человек. Никакой военачальник, ни самого высокого, ни среднего уровня, не в состоянии в полной мере управлять таким количеством людей и создать условия для достижения победы такого масштаба. Победу в войнах, где участвуют малые силы, когда победа зависит во многом от полководца, можно было одерживать только в прошлом. Такие победы в свое время одерживал подвижник и выдающийся военачальник Феодор Ушаков. В новых условиях война военачальников превратилась в войну народную, и выиграть эту войну мог только сам народ.


_{Нацисткий пропагандистский плакат}

С кем боролась Россия, и кому Господь попустил столкнуться с русским народом? Говоря о побежденных, о нацистской Германии, отзываются о ней уничижительно. Побежденная Германия соглашалась с этим внешне, но внутри себя самого немецкий народ никогда не соглашался с теми, кто считал, что это был момент исторического помрачения, падения для германской нации. На самом деле, для немецкого, вернее, для германского народа это был звездный час, расцвет национального бытия и воплощение его исторических чаяний: он был снова готов, как когда-то в древние века, воссоздать Римскую империю под своим водительством. Для этого нужно было раз и навсегда решить славянский вопрос, что германцы уже неоднократно пытались сделать на протяжении тысячи лет, еще со времен Александра Невского.

Это был решительный шаг для новой германской империи – Третьего рейха, которая собрала все свои силы, накопленные не за один год, все свои идеи, всю свою военную мощь, чтобы решить вопрос не только с нами, но и решить вопрос мирового масштаба о создании той новой империи, которую Германия собиралась возглавить. Это идея возникла не в какой-то одной голове, как иногда считают, ссылаясь на одержимость правителя-тирана. Не может быть развязана столь масштабная война, если речь идет о всего лишь одной, отдельно взятой голове, тем более, если ее считают головой нездоровой. Невозможно претворить идеи такого размаха и напряжения в жизнь, если они не совпадают с идеями народными. Мировая война, ставшая для нас отечественной, явилась попыткой воплотить национальную идею для германцев. Стремление к завоеваниям и построению империи бытовали в этом народе еще до принятия христианства, и в христианский период его истории, и после фактического отказа от христианства.

Развернулась война, подобной которой еще не было в мировой истории. Если мы сравним все войны, происходившие до этого, то увидим, что прежние войны были локальными, маленькими даже для территории Европы. Великая Отечественная – единственная война, которая приобрела как бы апокалиптический характер. Речь шла не о локальной победе, речь шла о судьбе народов – быть им или не быть. Русскому народу германцы никакого выбора не оставляли. Он мог либо бороться за свое существование, либо нашего государства и народа попросту бы не стало. Как не оставили они выбора и другим славянам, в частности, западным, многие из которых перестали существовать самостоятельно, были поглощены Германией, и, находясь на ее территории, бодро сражались в войсках тех же самых нацистов, их поработивших.

Это была война с половиной объединенной Европы. Очевидно, что русский народ победил не потому, что ему помогали союзники. Если посмотреть на масштабы противостояния, на то, какая махина двинулась на нас, то, конечно, все преимущества были на стороне противника, чтобы там ни писали об изготовлении советской техники. Германия аккумулировала все возможные материальные ресурсы Европы, на ее стороне были не только технические преимущества, но и дисциплинарные. Германцы – народ организованный, готовый на большие лишения. Это – народ идейный, выразитель устремлений настоящей объединенной Европы, имеющей национальное содержание, пусть и безрелигиозное, но все-таки национальное. Они сумели организовать техническую мощь практически всей Западной Европы на войну с Россией.


_{Командир 5-й Ленинградской партизанской бригады, Герой Советского Союза Камрицкий К.Д. прикрепляет медаль «Партизану Отечественной войны II степени» священнику церкви Порховского района Пузанову Ф.А}

Что же противостояло тогда Германии с нашей стороны? Материально Россия, конечно, уступала. Если посмотреть на чашу весов, становится понятно, что единственное, что русские могли противопоставить – это вера. Не имели мы иного преимущества в этой войне, кроме веры во Христа. При этом, надо понять, в чем состояло чудо этой победы «паче естества», по вере. Чудо состояло вовсе не в том, как люди мечтательно считают, унижая этим целый русский народ, что это всего лишь один какой-то молитвенник смог вымолить такое историческое явление, как победа в мировой войне, притом, что в тех обстоятельствах тысячи святых молитвенников не смогли изменить ход истории.

Каково было само явление веры в этой войне? Во время такой войны управлять всеми духовно-нравственными аспектами жизни сложно. Воевало русское общество в целом, как оно есть, не совсем контролируемое с точки зрения идеологии или со стороны власти. И это русское общество смогло самоорганизоваться в силу своей веры, в силу своего огромного государственного инстинкта, потому что снова русский человек воскрес, и снова для него Родина стала превыше жизни, как и было раньше в нашей истории. Он восстал из пепла, из огромного уничижения – и стал самим собой. Миллионы солдат и всех, кто жертвовал собой и так предстоял Богу, каждый человек получал от Бога желаемое – Победу. У русского народа иная способность к самоорганизации в большом масштабе, чем у немецкого народа. Это – самоорганизация в чрезвычайных обстоятельствах, умение найти выход из положения, чтобы своей маленькой единицей, небольшой общиной найти выход из трудностей, победить на том или ином участке.

Вот в чем состояла победа в этой войне – это миллионы русских сердец, которые верили все-таки во Христа и молились. Потому что воевавшие в большинстве своем были дети христиан, а не каких-то привилегированных советских сословий, отсиживавшихся в тылу в системе управления. Это были дети христиан, которые нашли себя, свое призвание в этой войне, вспомнили, кто они такие.

Кроме того, надо понимать, что важно для русского человека и что у других народов обстоит по-другому. Русский человек не любит спокойных, комфортабельных житейских обстоятельств. Они его разлагают, потому что в этих обстоятельствах очень трудно увидеть Бога. Поэтому русский человек проявлялся в каких-то чрезвычайных напряжениях, например в войне. В ситуации, когда человеческих сил не хватает и когда он вынужден по привычке или по вере, потому что душа его – христианка, воззвать к Богу. В таких чрезвычайных обстоятельствах воззвание русского человека к Богу и есть для него настоящая и подлинная жизнь. Поэтому то, что для других было смертью, для русского человека открывало простор вечной жизни – жизни с Богом. И миллионы русских людей уходили в жизнь вечную не с отчаянием, а сознательно – исполнив свой долг.

Это и есть настоящая русская война, когда Россия и русский человек верует в Спасителя, верит в заступничество Божией Матери и действует в соответствии с волей Божией.

Игумен Дамаскин (Орловский)

Записала и обработала Анастасия Верина

http://www.pravoslavie.ru/jurnal/509.htm

[Александр Васильевич]

Священная война.
Беседа с д. и. н. Вадимом Якуниным о взаимоотношениях Церкви и советского государства в годы Великой Отечественной войны

Проректор по научной работе Поволжского государственного университета сервиса (г. Тольятти Самарской области) доктор исторических наук Вадим Николаевич Якунин уже много лет исследует тему взаимоотношений Церкви и советского государства в годы Великой Отечественной войны. Накануне Дня Победы мы встретились с историком нашей Победы и попросили рассказать о том, какие коррективы в эти непростые отношения внесла Великая Отечественная война.

Справка: за 1944-45 годы в Совет по делам религии СССР поступило 5 770 заявлений об открытии церквей, из них к 21 августа 1945 года было удовлетворено 414 ходатайств. На оккупированной фашистами территории было открыто 6 500 храмов. К июлю 1945 г. на территории РСФСР насчитывалось 2 300 Православных храмов, на Украине – 6 072, в Белоруссии – 633, в Прибалтике – 343, Молдавии – 615. К июлю 1945 года на территории СССР действовало 10 242 церкви.

– Вадим Николаевич, сразу ли после начала войны с нацистской Германией стало что-то меняться в отношениях государства и Церкви?

– С началом войны общество сразу было вынуждено вспомнить о Церкви. В газетах замелькали статьи, так или иначе связанные с деятельностью Русской Церкви: это и заявления церковных иерархов, и информация о сборе верующими пожертвований на нужды фронта… Мной проанализировано более ста таких публикаций в центральных и куйбышевских газетах, где так или иначе затрагивалась церковная тематика. А до этого в прессе шло только шельмование Церкви или о ней вовсе не упоминали. И тут вдруг резко прекратилась публикация атеистических статей. Да и союз воинствующих безбожников фактически прекратил свое существование. Прекратились массовые аресты духовенства, оголтелые преследования верующих. Если что-то и происходило подобное в первые месяцы войны, то в совсем иных масштабах, чем раньше, и только по инерции.

– В каком положении находилась Русская Церковь на начало войны?

– Фактически Церковь была разгромлена. Вертикаль управления была разрушена: многие епархии не имели Правящих Архиереев, почти все Архипастыри были или расстреляны, или находились в лагерях. Архиерейский собор 1943 года сумел собрать всего около двух десятков чудом выживших в революционной вакханалии Архипастырей. Когда в 1943 году Митрополит Сергий (Страгородский) подал Сталину список церковных иерархов, которых предлагалось вернуть из лагерей на пустующие Архиерейские кафедры, оказалось, что большинство иерархов из этого списка уже были расстреляны. Не только Архипастыри, но и все духовенство как класс было почти полностью уничтожено…

– Но оставались миллионы верующих людей – их-то всех уничтожить было невозможно!..

– Верующим оставалось, несмотря ни на что, подавляющее большинство крестьянского населения страны. В городах атеистическая работа дала себя знать, но и там было немало «стихийно верующих». Но вот окормление этой обезглавленной паствы в те годы почти не происходило. В Самарской (в то время Куйбышевской) области на начало войны было всего два храма -

Покровский кафедральный собор в Куйбышеве и одна церковь в Кинель-Черкасском районе. А в огромном Красноярском крае и вовсе не было ни одного действующего храма! Люди, конечно, стремились крестить детей в тех храмах, которые уцелели и действовали. А где такой возможности не было – проблему решали бродячие священники. Они ходили из села в село и совершали крещения людей, другие требы. На селе перед войной это было массовым явлением. Сельская община была достаточно сплоченной и верной Православным традициям. Там умели спрятать таких вот безместных батюшек, и власти не могли ничего с этим поделать. В городах такие случаи были единичными. В городах гораздо быстрее из благочестивых мещан люди превращались в атеизированную массу, никак не связанную с религиозными традициями своих предков. Но война и в городскую жизнь внесла свои коррективы. Например, на Пасху 1945 года в Покровский собор города Куйбышева (Самары) пришло более десяти тысяч человек! Народа было так много, что церковь служила алтарем, а Богослужение проходило на улице, так как не было возможности вместить в храм всех пришедших на праздник. Уполномоченные соглядатаи в своих докладных записках фиксировали необычную массовость богослужения, а также то, что среди молящихся было много военных, много молодежи… Но это будет уже в победном 45-м году!

– Не раз приходилось слышать, что солдаты уходили на фронт с вшитыми в гимнастерки иконками, с написанной от руки молитвой «Живый в помощи…» Вы сталкивались с такими свидетельствами?


_{Танковая колонна имени Димитрия Донского, созданная на пожертвования верующих}

– Молитва «Живый в помощи» была на фронте у моего деда, Николая Чарыгина. Сейчас я храню этот пожелтевший от времени листок с молитвой как семейную реликвию. Моя прабабушка – его мама – написала ему эту молитву перед уходом на фронт, и он всю войну пронес ее в своем блокноте. И таких случаев были тысячи и тысячи! Политруки смотрели на это сквозь пальцы. Просто все понимали, что на фронте каждый находится на грани жизни и смерти, и было не до атеистической пропаганды. Нередко на фронте оказывались бывшие священнослужители. Примерно с 1943 года начала действовать установка на то, чтобы освобождать священников от фронта и возвращать их на вновь открывающиеся приходы. Но до этого многие батюшки наравне со всеми воевали в окопах рядовыми и даже офицерами. Например, самарский протоиерей Георгий Никитин с 1942 года и до своего ранения в феврале 1943 года был на передовой. А в марте 1945 года его назначили настоятелем Богоявленской церкви села Подвалье.

– Расскажите подробнее об исторической встрече Иосифа Сталина с тремя высшими иерархами Русской Церкви.

– Эта встреча с Митрополитами Сергием, Алексием и Николаем состоялась 4 сентября 1943 года. На встрече Иосиф Виссарионович Сталин представил церковным иерархам Карпова как будущего председателя Совета по делам Русской Православной Церкви. До этого Георгий Карпов ведал в НКВД церковными вопросами. Он был не фанатик, а вполне трезвомыслящий человек, сторонник той линии в отношениях с Церковью, которую поддерживал Сталин. А «линия партии» была на тот момент такая: Церковь действует легально, имеет свободу в богослужебной деятельности, – это та сфера, куда не лезут «уполномоченные» – а все остальные сферы деятельности Церкви находятся под строгим контролем государства. Этой линии Карпов придерживался до конца 50-х годов на посту Председателя Совета по делам религии, пока линия партии не изменилась в сторону ужесточения. И тогда Хрущев сместил его с этой должности…

– Что вы можете сказать о мировоззрении Сталина? К сожалению, даже среди части Православных верующих на этот счет существуют болезненные иллюзии.

– Конечно, Сталин был убежденный атеист. Действительно, это очень странный факт, что глава большевистского атеистического государства учился в духовной семинарии (не закончил ее) – и притом это было его единственное образование! Но годы учебы в семинарии на его мировоззрение в этом смысле никак не повлияли. Он последовательно уничтожал духовенство, и ничем иным, кроме как его абсолютным безбожием, этот факт нельзя объяснить. Но при этом Сталин был прагматичным человеком, и в годы войны, когда страна была на краю гибели, он понял, что для победы над общим врагом нужно использовать тот потенциал, которым обладает Церковь. Тут не было «ничего личного», лишь голый расчет… Отношения с Церковью для Сталина не были главным вопросом, и он не давал, в отличие от Ленина и Троцкого, каких-то четких установок на полное уничтожение Церкви и духовенства. Но в годы правления Сталина эта антицерковная политика активно проводилась, быть может в чем-то и по инерции, но он этой политике не препятствовал. Будь на месте Сталина в годы войны Бухарин, Каменев или Троцкий, вряд ли они смогли бы в той же степени воспользоваться авторитетом и потенциалом нашей Церкви для разгрома фашизма. Но двигал Сталиным при этом голый расчет, а не какие-то якобы «религиозные убеждения». Сталин ничуть не изменил себе, когда наградил высокой государственной наградой – Орденом Трудового Красного Знамени – настоятеля Англиканского Кентерберийского собора Хьюлетта Джонсона, который все годы войны активно сотрудничал с СССР. Сталин умел во имя большой цели отказаться от каких-то идеологических стереотипов. И в этом он превосходил многих своих соратников по партии. Борьба с Германией шла на выживание. Победа в войне была для Сталина и личной победой. Проиграй он войну, и его личная судьба была бы предрешена. Вот почему он делал все что мог для Победы.

– Другая историческая фигура, о которой до сих пор не утихают споры – Митрополит Сергий (Страгородский)…

– Это был глубоко несчастный человек, у которого близкие родственники находились в лагерях, да и сам он побывал под арестом… Он пережил весь ужас революционных лет, но как показали события 1943 года, он внутренне не был сломлен, а только ушел в себя. Он понимал, что происходит в стране, и понимал, что ничего не может сделать, ничего не может изменить – и подчинился воле обстоятельств. А вот когда в 1943 году для Церкви стали складываться более благоприятные обстоятельства, он смог возглавить это движение к возрождению…

– Но вернемся к исторической встрече в Кремле. Кто еще принимал в ней участие?

– Сталин пригласил в кабинет заместителя председателя Совета министров Молотова. То есть разговор проходил «трое на трое». Эта встреча отнюдь не была спонтанной. С самого начала войны стала восстанавливаться церковная жизнь, свернулась атеистическая пропаганда. И сама логика вещей подталкивала к этой исторической встрече. Митрополита Сергия заранее привезли в Москву из Ульяновска, где он был в эвакуации. Надо полагать, Местоблюститель Патриаршего престола начал догадываться, что впереди его ждет встреча со Сталиным. А потом позвонили из Кремля и пригласили приехать в удобное для него время.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

На этой встрече было дано «добро» на восстановление организационной структуры Церкви. В результате договоренностей стали открываться храмы. Было дано разрешение на открытие пастырских курсов для будущего духовенства. Впервые за послереволюционные годы государство протянуло руку Церкви.

– Победа помогла Церкви восстать, можно сказать, из пепла?


_{Митрополит Николай (Ярушевич) на фронте напутствует бойцов}

– Конечно! Война дала толчок к первому церковному возрождению после революционного лихолетья. И если бы не было этого первого возрождения в годы войны, я думаю, не было бы и второго церковного возрождения в конце восьмидесятых-девяностые годы прошлого века. Начиная с сентября 1943 года до конца войны в Куйбышевской епархии открылось пять церквей: Казанская в Сызрани, Богоявленская в с. Подвалье, Михайло-Архангельская в с. Красные Ключи, Казанская в Нероновке и Троицкая в Ставрополе-на-Волге. Всего же от верующих нашей области с 1944 по май 1945 года было подано 121 заявление об открытии церквей. К 1947 году в Куйбышевской области было 19 действующих церквей, и таким же их количество оставалось до середины 1980-х годов (даже один храм закрыли). Примерно столько же было и мусульманских мечетей. И только с началом перестройки количество храмов стало стремительно расти…

– А пробовали ли гитлеровцы также в своих целях использовать как бы «заснувший» потенциал Русской Церкви?

– Да, движение было с двух сторон. Когда фашисты оккупировали западные области Украины, Белоруссии, оставшиеся на оккупированных территориях верующие массово обращались к оккупационным властям с просьбой открывать храмы. Вермахту нужен был спокойный и лояльный тыл. Вот почему армейское руководство нацистов шло навстречу таким ходатайствам. А вот когда место армии занимали части СС, начинались уже другие процессы: попытки установления контроля над Церковью, концлагеря, зверства, попытки вербовки и прочее. Но армейское руководство вермахта старалось не конфликтовать с духовенством. Так, в торжественной обстановке была передана духовенству чудотворная Тихвинская икона Божией Матери, захваченная нацистами.

Те храмы, которые были открыты при фашистах, продолжали действовать и после освобождения территорий от захватчиков. Многие священники на оккупированных территориях (особенно в Белоруссии) поддерживали партизан. Советские власти не преследовали то духовенство, которое служило в этих открытых при немцах храмах. Исключением стала лишь Псковская Православная миссия. Тут духовенство подверглось репрессиям, во-первых, потому, что миссия была очень активна, во-вторых, им приходилось чаще контактировать с фашистами. Просто по-другому было тогда невозможно осуществлять свою миссию в условиях оккупации. И если следовать исторической логике, герой фильма «Поп» священник Александр должен был после фашистской оккупации поехать на север страны, в один из лагерей ГУЛАГа.

– Как на территории Германии проявили себя в годы правления нацистов две крупнейшие христианские конфессии этой страны – Римско-Католическая и Лютеранская церкви?

– Христиане были в загоне все годы правления Гитлера. Конечно, там не было тех кровавых ужасов с уничтожением духовенства под корень, с вырезанием целых семей, как это было в годы революции в России. Там пастор мог попасть в концлагерь, только если он выступал с антифашистскими проповедями в храме и это было выявлено, доказано. Но христианские конфессии явно не вписывались в фашистский «ландшафт». Религиозные взгляды Гитлера и его окружения были оккультными. Гитлер даже формально не был членом никакой христианской общины. В его штабах вынашивались зловещие планы по созданию особой национальной церкви Германии фашистского толка с языческими ритуалами, ничего общего не имеющими с Христианством. Один из проектов создания такой «нацистской религии» был найден у убитого немецкого офицера, он повторяет в своей основе ту утечку, которая была в швейцарской прессе. Осенью 1941 года швейцарская газета «Арбайтер цайтунг» («Рабочая газета») уже излагала этот проект. В документе говорится: «национально-государственная церковь должна распространять свое влияние на все покоренные Германией страны, она претендовала на безраздельное право и власть над всеми религиозными организациями в пределах Германской империи и декларировала объединение всех религиозных организаций в национальную государственную церковь Германии. Она должна была служить только одной доктрине – народ и раса, и не может и не будет терпеть другие церкви, церковные союзы и объединения. В ней не будет священнослужителей, в ней должны произносить речи только национально– государственные ораторы, которые исполняют свои обязанности как госслужащие. Будет строжайше запрещено издавать в Германии и импортировать Библию и христианскую литературу». Эти зловещие планы не могли устраивать немецкое христианское духовенство. Положительный образ пастора Шлага не случайно возник в популярной советской киноленте «Семнадцать мгновений весны». В те годы от создателей ленты требовалось немалое мужество, чтобы в таком положительном свете показать священника, пусть и католического. Но на стороне авторов телесериала была историческая правда. Подавляющее большинство немецкого духовенства находилось в антагонизме с фашистским режимом.

– Попадались ли вам в архивах какие-то свидетельства о чудесах на войне?

– В архиве я обнаружил несколько свидетельств о том, что во время Сталинградской битвы солдаты видели в небе что-то необычное, необъяснимое. В донесениях уполномоченных не описывалось, что конкретно видели наши воины в небе под Сталинградом, но можно предположить, что это было явление Божией Матери. Ведь в скупых донесениях говорилось, что явление это явно было в нашу поддержку… И уже после Сталинграда, когда война ушла из тех мест, уполномоченные вновь писали, что в войсках по-прежнему ходят слухи о каком-то чуде, сверхъестественном явлении, случившемся под Сталинградом…

– Были ли внесены в Богослужение специальные молитвы о Победе?


_{Православным священникам во время войны вручают государственные награды}

– Да, как и во время войны с Наполеоном, как и во время Первой мировой войны, в годы Великой Отечественной войны во всех церквях читалась специальная молитва о победе русского оружия. В годы войны Церковь была вместе с народом. Несмотря на кровавые 20-30-е годы, когда велась ожесточенная пропаганда безбожия, во время войны к священнослужителям относились с уважением. Злоба осталась в прошлом. На место малограмотных комиссаров-фанатиков пришли совсем другие люди, которые иначе относились к духовенству. Например, мне попадались факты, когда на каких-то собраниях во время войны могли священника выбрать в президиум. Или митинг в честь освобождения какого-то города – священника запросто могли пригласить на трибуну. Такое было совершенно невозможно до начала войны. Война выявила у очень многих наделенных властью людей нормальную русскую основу.

Церковь не сломили годы гонений и испытаний, потому что народ в большинстве своем все-таки не утерял веры на каком-то жизненном уровне (не всегда отчетливо понимаемом в спокойное время). Православная цивилизация никуда не делась, она осталась в сердцах людей. Православная цивилизация приняла вызов нацистов и победила в войне. Следование голосу веры открылось в войну во многих людях – от простого солдата и до командующего фронтом. Потому что солдат, идя в бой, совершал крестное знамение, а командующий фронтом, отодвинув инструкции, приглашал священника в часть выступить перед бойцами. Например, Митрополит Николай (Ярушевич) был в войсках по случаю передачи армии танковой колонны Димитрия Донского (созданной на пожертвования верующих), давал солдатам свое Архипастырское напутствие.

– Как вы относитесь к благочестивым преданиям о военных годах? Например, таким, что Россию в войну вымаливал Митрополит Гор Ливанских Илия, или то, что маршал Георгий Жуков возил в своем портфеле по всем фронтам Казанскую икону Божией Матери… Есть ли у этих преданий историческая основа?

– Лично я как верующий человек считаю, что народная молва в этих случаях как раз права. В годы войны у маршала Жукова была жива мама. Ее с большим трудом удалось эвакуировать из калужского села в самый последний момент, когда уже шло немецкое наступление на Москву. Почему она не могла сделать то же самое, что сделали тысячи и тысячи других русский матерей, провожавшие сыновей на фронт? Наверняка и она дала своему сыну икону Божией Матери! К тому же ведь Жуков был Георгиевским кавалером, его жизнь до революции протекала в Православной Империи, где было армейское духовенство. Наверняка он в трудные минуты вспоминал о Боге! А мать горячо молилась за него… Я не искал тому каких-то специальных подтверждений. Но все это было массово в ту пору – и касалось всех, от солдата и до маршала!

А Митрополит Гор Ливанских Илия действительно был большим другом нашей страны. В годы войны он молился о русской Победе. Конечно, мы не можем точно установить, насколько помогла его сердечная молитва нашей Победе. Но несомненно, он вносил свой посильный вклад в это святое дело. Он был духовный человек, молитвенник, и почему нельзя предположить, что ему действительно явилась Божия Матерь в годы войны? Для верующего сердца все это вполне нормально и понятно. Просто это не вопросы науки, а вопросы веры. К тому же после войны Митрополит Илия приезжал в Москву, рассказывал о своей молитвенной поддержке нашего народа. И руководство страны оценило его усилия – высшие церковные иерархи России наградили его такими подарками, которые им бы не выдали из специальных фондов без личного согласия Сталина. Ему были подарены очень ценные старинные церковные облачения и богослужебная утварь. В первую очередь, конечно, Сталина интересовала поддержка нашей страны на международном уровне, а не духовные заслуги Митрополита Илии. Но сути дела это не меняет.

– Что для вас включает понятие священная война? Эти слова появились в известной песне в самые первые дни войны…

– Гитлер напал не просто на Россию как на государство, нет, он напал на Православную цивилизацию, которая в результате его захватнической политики просто могла быть стертой с лица земли. Вот почему с первых дней война эта стала носить священный характер. Понадобились не какие-то интернациональные марши, нет, чтобы выжить и победить нужна была опора на самое сокровенное! На всю свою историю, свою культуру и, конечно же, свою веру… Только возвращение к духовным основам могло дать русскому человеку силы для победы. И эта Победа пришла!

Беседовал Антон Жоголев

http://www.cofe.ru/blagovest/article.asp?heading=27&article=13893

[Александр Васильевич]

Война миров: Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны.
Интервью с профессором МДА Алексеем Светозарским



— В 1938 году в Русской Православной Церкви оставалось только 4 действующих архиепископа, через 11 лет, к 1949 году, епископат Русской Церкви насчитывал уже 74 архиерея, занимавших кафедры в пределах нашей страны. Что же произошло в те годы?

– В 1938 году заканчивается по отношению к Церкви большой террор. В 1932 году статья 58 пункт 10 «контрреволюционная агитация и пропаганда» – это 5 лет ссылки, вскоре — это однозначно расстрельная статья или 10, 25 лет ссылки. Во второй половине 30-х идет тотальное уничтожение духовенства и активных мирян. Бутовский полигон – это страшный памятник эпохи большого террора и просто поголовного уничтожения духовенства. Тенденции к изменению политики на самом деле наметились примерно в 1939 году. Это подтверждает недавно опубликованный документ из президентского архива (это бывший архив Сталина) о пересмотре дел священнослужителей и о возможном освобождении лиц духовного звания, которые, как там сказано, не являются социально опасными. Другое дело, что нужно посмотреть, насколько это было доведено до реальных шагов: освобождалось ли духовенство, был ли такой антипоток из ГУЛАГа. Но такое распоряжение лично Сталина было.

Я думаю, что первое время митрополит Сергий тоже не чувствует, что что-то меняется. Однако уже в 1941 году по свидетельствам того времени чувствовалось, что что-то должно поменяться. Был закрыт журнал «Безбожник», свернута антирелигиозная пропаганда. Такое было молчаливое принятие тех патриотических инициатив, которые исходили из церковной среды. А в 1943 году был заключен такой сталинский конкордат. Муссолини определил статус Католической Церкви, так и Сталин определяет официально статус Православной Церкви, определяет статус общества, которое открыто исповедует свои взгляды, никак не вписывающиеся в единственно верную марксистскую картину восприятия мира. Откровенно идеологически враждебные взгляды. Не будем, конечно, идеалистами. В обмен на это жесткий контроль за церковной жизнью.



Произошло это на знаменитой встрече Сталина с тремя митрополитами. Патриарха у нас тогда не было, потому что после кончины Патриарха Тихона власти так и не дали собрать собор и провести официальные выборы. Был местоблюститель патриаршего престола митрополит, впоследствии Патриарх Сергий (Страгородский) и митрополиты Николай (Ярушевич) и Алексий (Симанский), будущий патриарх Алексий I. На этой знаменитой встрече в сентябре 43 года они получили предложения, о которых не могли и мечтать, т. е. им разрешили все. По архивным документам получается, что, чем выше был уровень властных структур, тем более благоприятным было отношение к нуждам Церкви. В основном «зажимали», что называется, на местах. Началось открытие храмов. Бывали случаи стихийного открытия. Например, в Ярославской и Ивановской областях люди сами выметали из храма клубное оборудование. Однако уже в хрущевское время имел место обратный процесс — массовое закрытие вновь открытых храмов. Печально, ведь это были «выстраданные храмы», открытые на вдовьи слезы, на трудовые сбережения в тяжелейших послевоенных условиях.

Что касается епископата, то с 1943 года начинаются рукоположения. Надо сказать, что митрополит Сергий сразу же представил Сталину список репрессированного духовенства с просьбой об освобождении. В нем значились и его идейные противники – «непоминающие». Правда, в живых людей из этого списка осталось не так много. Был освобожден из ссылки владыка Лука (Войно-Ясенецкий) Крымский. Епископат пополняли, рукополагая в основном из вдового священства, число которого действительно значительно возросло к послевоенным годам.

Кроме того, к концу войны практически закончился обновленческий раскол, многие возвращались в Церковь, зачастую не без помощи официальной власти, изначально сочувствующей данному начинанию. Большую роль сыграла патриотическая позиция Русской Церкви. Обновленцы ведь тоже выступали как патриоты, более того, на оккупированных территориях их жестко преследовали, потому что считали агентами НКВД. Были случаи расстрелов, иные виды репрессий по отношению к обновленческому духовенству. В блокадном Ленинграде один из самых крупных храмов, Спасо-Преображенский собор, перешел через покаяние в Русскую Православную Церковь. И даже община «непоминающих», единственная официально действующая иосифлянская община, написала прошение о приеме в Московский Патриархат через покаяние. Одним из основных мотивов было сознание того, что они в результате своей антигосударственной позиции оказались в стороне от патриотического подвига народа. Эти свидетельства опубликованы Шкаровским в его книге «Церковь зовет к защите Родины».

— Чем были обусловлены такие повороты в политике государства? Война закончилась, больше Церковь им оказалась не нужна?

— Да нет, после войны не трогали. Наоборот, продолжали открываться храмы. В 1948 году был открыт храм на Ордынке, в 46-м – на Соколе. В войну-то в Москве и не открывали, только после… Люди подавали заявку, ее рассматривали, часто отказывали, но тем не менее открытия храма можно было добиться. Было желание поставить церковную жизнь в более узкие рамки, хотя внешне никаких изменений не было. После смерти Сталина власть перешла к его преемникам. Наиболее благожелательно к Церкви относились (если можно говорить о какой-то благожелательности) Ворошилов, Маленков – сталинская партия, а Хрущев, когда пришел к власти, провозгласил возврат к принципам раннего советского периода, ленинским принципам, а отношение Ленина к Церкви известно.

— В чем, по вашему мнению, причина такого поворота государственной политики советского государства по отношению к Церкви во время Великой Отечественной войны?

— Причин — целый комплекс, но ни одна из них не является определяющей. Это и нежелание иметь на случай войны потенциальную «пятую колонну». Стремление объединить людей в едином противостоянии. На присоединенных к СССР территориях: в Западной Украине, Белоруссии, Молдавии, Бесарабии, –широкомасштабных репрессий против духовенства не было, если бы духовные заведения, братства, были упразднены или поставлены в жесткие рамки, это могло бы вызвать протесты. Лояльное отношение к Церкви можно рассматривать как часть подготовки руководства страны, прежде всего Сталина, к войне.

Второй момент, который несколько преувеличивается, что Сталин испугался, вспомнил всех святых и дал свободу Церкви. Уж больно большая получается инерция. Испугаться он мог в 41 году, а в 43 году он был уверен, что Советский Союз войну выиграет. Историческая встреча произошла уже после Курской битвы, так что вопросов уже никаких быть не могло. Я думаю, что если это и играет какую-то роль, то очень-очень второстепенную. Скорее задача состояла в том, чтобы несколько изменить фасад системы и предстать перед Западом в более свободном и либеральном облике. Это вписывается в дальнейшую политику московского руководства по отношению к Патриархии, которая использовалась для конкретных внешнеполитических акций. Потом нельзя не учитывать того, что значительная часть народа оставалась православной и на целом ряде территорий стихийно начинается возрождение церковной жизни, и гитлеровцы этому не препятствовали. Однако из документов, опубликованных известным исследователем М. В. Шкаровским из архивов третьего рейха, понятно, что никакого особо благожелательного отношения к Церкви со стороны фашистской Германии предполагать нельзя. За возрождающейся церковной жизнью следили, очень боялись возрождения русского национального духа. Однако понятно, что Сталин должен был предпринять ответные меры.

Еще один фактор, который называют редко: Сталин был очень хорошим психологом и прекрасно понимал, что во время войны многие люди остались вдовыми и сирыми. Лишить матерей последнего утешения было бы со стороны государственного деятеля совсем неразумно.

Кроме того, руководство страны не могло вести активную работу по воспитанию патриотического духа, использовались все люди, которые имели какой-то авторитет, звонкое имя – артист, художник, писатель, и подобное участие давно забытых официальной прессой представителей высшей церковной иерархии приветствовалось, особенно в начальный период войны.

— Что касается первой причины, которую вы назвали, могла ли Церковь действительно стать «пятой колонной» или опасения руководства были бесплотны?

– Я думаю, что это больше было опасение со стороны власти, ведь патриотизм — естественное чувство русского православного христианина. Хотя единичные представители особенно оппозиционных Московскому Патриархату течений, те же «непоминающие», вели себя несколько иначе. Советскую власть они считали властью антихриста – прямо, не в переносном смысле, — и надо сказать, что среди них наиболее часто встречаются случаи коллаборационизма, сотрудничества с оккупационными властями, взять хотя бы так называемые бригады Каминского. Что касается общецерковной позиции, то, конечно, само Тело Церковное – народ православный воспринимал Россию как свою Родину при всех разных настроениях начального периода войны. Когда опрокинулся созданный пропагандой миф, наиболее ярко выраженный в фильме «Если завтра война», что эта война – война малой кровью и на чужой территории, а братство трудящихся всех стран немедленно восстанет и выступит против ненавистной клики Гитлера. Этого не произошло, на самом деле вся Европа тихо и спокойно работала, поставляя прекрасные машины немецкой армии.

— Но тоже, наверное, не по своей воле?

— Вы знаете, сильного сопротивления там не было. Народ советский с самого начала после того, как стало понятны подлинные цели и методы оккупантов, поднялся на борьбу. В Европе все было несколько иначе. Я не хочу никого обидеть, но факт остается фактом: к нам в 1941 году пожаловала объединенная Гитлером Европа. Это была не война с фашизмом, не война с Германией, это была война с новым порядком, который возглавляла Германия. Понятно, что чехи, голландцы работали не с радостью, но вполне по-европейски, добросовестно, поставляли технику фашистской Германии, которой так в войну не хватало России.

— Существует мнение о том, что резкий поворот в отношения Церкви и государства был результатом изменения отношения к Церкви лично Сталина. Что вы думаете по этому поводу?

— Сталина называют недоучившимся семинаристом, а он недоучился всего один год, т. е он прошел курс Церковной истории, довольно хорошо в ней разбирался. Может быть, именно этого ему и не хватало в тех государственных институтах, которые он создавал. Он счел нужным включить в них и некую нишу для Православной Церкви. Что касается покаяния, то как мы можем об этом знать? Есть целый ряд легенд, преданий, но судить трудно…

В дневниках Патриарха Алексия I прослеживается почтительное отношение к Сталину, все очень корректно и в отношении к Карпову, «советскому обер-прокурору», председателю совета по делам РПЦ. Для нашей иерархии это был конкордат, т. к. нельзя жить все время в условиях террора и неустроенной церковной жизни. Хотя говорят, что для Церкви состояние гонений – это нормальное состояние, но так говорят те, кто его не пережил. О том, что атмосфера становится здоровее, мы можем лишь заключать умозрительно, но церковная жизнь предполагает создание неких структур, учебных заведений и т. д. А после 25 лет непрестанных гонений, после периода, когда Церковь просто физически уничтожалась, вдруг открывается возможность какого-то существования. Я думаю, что во многом Патриарх Алексий I был искренен. Не стоит делать из наших иерархов идейных борцов с большевизмом, хотя кому-то этого очень и хотелось. Этого не было. Они понимали, что в условиях советского государства катакомбные христиане просто не выжили бы. Пожили бы какое-то время и были бы уничтожены, потому что в отличие от первых веков христианства советское государство была системой тотального контроля над человеком, все рано или поздно становилось достоянием соответствующих органов с вытекающими последствиями.



— Какое было отношение в Русской Православной Церкви За границей к войне?

— Эмиграция разделилась и отчасти по конфессиональному признаку. Сторонники Московской Патриархии, к примеру наше трехсвятительское подворье в Париже, были участниками движения сопротивления. Для них нападение Германии на Советский Союз было нападением на их Родину. Поэтому они боролись против Германии.

Константинопольская юрисдикция русского экзархата жила с неким ощущением, что это не их война: они помогали пленным, прятали евреев от немцев, но не более того. Люди оказались на обочине исторических событий, они в них не вписались. А сейчас они пытаются переиграть эти события заново. Начинают придумывать некий миф о третьей силе в виде власовцев, которые выступали и против Сталина, и против Гитлера.

Власовское движение закончилось крахом. Было сформировано две дивизии. В 44 году они впервые приняли участие в боях на советско-германском фронте на стороне Германии. Следующий момент — это Прага, где власовцы пробыли сутки, пытались вписаться в некое антигитлеровское движение. Они предложили повстанцам помочь и действительно помогли, на какое-то время отбили немецкие части, а потом предали этих повстанцев своим уходом, т. к. чехи не могли в то время предоставить им гарантию безопасности ввиду подхода Красной Армии. Власовцы предают и чехов и идут к американцам. Получается, что они поменяли несколько раз воинскую форму. Даже если предположить, что это был не шкурный интерес, а желание бороться с режимом, то реализация борьбы с одним тоталитарным режимом через «заигрывания» с другим не могла привести ни к чему, кроме краха.

В Америке многие приходы РПЦЗ ввели у себя официально молитву о победе русского оружия, русского воинства, участвовали в сборе средств для Красной Армии.

Что касается тех иерархов, которые находились на Балканах, в оккупированной Югославии, то здесь позиция двойственная. Потому что, с одной стороны, было очень неловкое заявление митрополита Анастасия (Грибановского), который, приветствуя успехи оккупантов, пишет в 42 году, что освобожденный Смоленск запел «Христос воскресе». Потом владыка Анастасий замолчал, и больше никаких неосторожных заявлений от Синода не исходило. Все последующие послания были проникнуты скорбью по поводу продолжающейся войны, того, что льется кровь, масса людей кочует по Европе, лишившись всего. Эта часть эмиграции, «карловчане», были сторонниками синода РПЦЗ и воспринимали события Второй мировой войны как продолжающуюся гражданскую войну, войну с большевизмом. Но это тот самый случай, когда ненависть к режиму в конце концов приводит человека в стан врагов отечества. Однако то время судить по законам сегодняшнего дня невозможно, потому что тогда была жесткая альтернатива: или ты здесь или ты там. Обмануть и Гитлера, и Сталина — это абсурд. Даже скажем более жестко: выбирая между Гитлером и Сталиным, наша иерархия выбрала Сталина.

— Вопрос о восприятии фашистов как освободителей в первое время войны, в результате чего немцы прошли до Москвы. Было ли это мнение обусловлено определенной идеологией?

— Во-первых, немцы шли по западным областям, которые недавно были присоединены к Советскому Союзу, во-вторых, те части, которые им противостояли, были сформированы в Западной Украине, Западной Белоруссии из призывников. Не в обиду будет сказано, но люди, которые часто меняют хозяев и гражданство, к этому привыкают. Сначала они жили под поляками, потом под советской властью после 39 года, когда происходит присоединение Западных земель. У хлопчиков не было серьезном мотивации сопротивляться, и «хлопчики поб’иглы до дому». И надо сказать, что немцы этому не препятствовали, отпускали к родственникам военнопленных. С другой стороны, знаете, работать за палочки-трудодни в колхозе, не имея паспорта, не имея возможности купить резиновые галоши, которые считались роскошью! Реалии жуткие, эта нищета колхозная, закрытые храмы, попрание святынь, что верующих людей коробило и оскорбляло. Все это копилось, и тот счет, который мог бы быть представлен власти, был очень серьезным. Конечно, были и другие настроения. Если мы посмотрим трофейные немецкие кадры, которые любят показывать наши демократы, обратите внимание, там есть замечательные кадры, когда колонны военнопленных проходят мимо окопа, в котором лежит целый пулеметный расчет: три убитых красноармейца, пулемет, пустые ленты и окопчик заполнен гильзами, т. е. отстреливались до последнего! Возьмите Брестскую крепость. Всякие были настроения, но вот здесь-то момент истины и наступает. Каким принуждением, фанатизмом это можно объяснить? Это самый настоящий патриотизм, потому что люди были самые разные. Целые дивизии ополчения выходили и гибли в условиях того времени: плохо вооруженные, необученные, но если армия не может, то значит, воюет уже весь народ.

http://www.pravoslavie.ru/smi/36721.htm

http://www.taday.ru/text/29208.html

[Александр Васильевич]

Материнская молитва Церкви



В выставочном зале Российской государственной библиотеки открылась выставка «Русская Православная церковь и Великая победа». Эта выставка, в соответствии с основными задачами главной библиотеки страны, книжная и иллюстративная. Среди многочисленных экспонатов можно, например, увидеть одну из машинописных копий послания Патриаршего местоблюстителя Митрополита Сергия (Старгородского), написанного в первый день войны. Здесь же на стендах и номера газет, со скупыми, но весьма многозначительными для читателя сообщениями о восстановлении патриаршества. Рядом с материалами, повествующими о великой беспощадной войне ; материалы о перемирии между советским правительством и русским народом, которое выглядит не менее трагично, если учесть все то, что происходило в России в предвоенные или, точнее, межвоенные годы и то, что это перемирие так и не стало полным и окончательным.

Мы решили отказаться от подробного описания наиболее значительных экспонатов выставки, предоставляя любознательному читателю превратиться в любознательного зрителя и посетить выставку самостоятельно. Но вместо него мы хотим предложить некоторые выдержки из высказываний участников круглого стола, состоявшегося в выставочном зале. Участники круглого стола это люди, если выражаться журналистским языком, находящиеся «в теме», и с их слов можно гораздо лучше ощутить и общую атмосферу и значение этого культурного события.

Протоиерей Андрей Пьянковский – участник войны

Я не был в полном смысле этого слова фронтовиком, я служил в зенитной части, но под пулями бывал. Я хочу засвидетельствовать, что с самого начала войны народ почувствовал насколько велика роль Церкви. И это при том, что Церковь тогда была в совершенном загоне. Когда началась война я был пионером, и в Бога не верил, но уже тогда я считал, что Церковь это единственная реальная сила, которая помогала сохранять русский народ как нацию, причем в течении всей истории Российского государства.

Отношение к Церкви до войны было резко отрицательным, порой доходило до абсурда, например году в 35-м, 36-м, если женщина надевает обручальное кольцо: «Кошмар, мракобесие, стереть их в порошок. Мужа надо выгнать с работы, да вообще их посадить надо». Когда в 36-м году объявили, что можно устроить дома елку: «Куда мы идем, куда мы заворачиваем!? Братцы милые!». Но поскольку разрешение на устройство елок было дано сверху, то достаточно быстро нашлись храбрецы, которые не побоялись у себя дома елку устроить. То есть власть ожесточенно боролась не только с самой Церковью, но и с самим напоминанием о ней.

И вот, примерно на второй день войны, я читаю газету никакого материала о конкретном ходе боевых действий в ней не было, в основном номер наполнен материалами успокоительного характера. И вдруг на последней странице, уже в самом подвале, там где обычно бывали сообщения о разных происшествиях, я вижу ма-а-аленькую заметку, и там сказано, что епископы Русской Православной Церкви отдают свои панагии в фонд борьбы с немцами. Я не знал, что такое панагия, но подумал – как это так? Ведь в этой заметке Церковь показана с положительной стороны. Что-то тут не то. И вот я хочу напомнить об этой публикации, свидетельствующей о том, что с первых же дней, Русская Церковь, сама находившаяся под ужасным давлением, все что могла отдавала на то, чтобы помочь организовать народ на борьбу с врагом. И от себя я хочу подтвердить, что организаторская и духовная роль Церкви в войне была колоссальной. Многие солдаты были неверующие, вроде меня, но когда в тебя стреляют, поливают свинцом из пулеметов… Тут уже вспомнишь Бога сразу!

Протоиерей Симеон Семанчук – священник, рукоположенный в военные годы, на оккупированной территории

Я стал священником во время войны, после начала войны, прекратив обучение в институте, я попал в Почаевскую Лавру, был там прислужником в церкви. В это время там открылась богословская школа, я ее окончил и в 1942 году был рукоположен во священника и назначен служить в Кременецком соборе, хорошо известно, что в это время территория Украины была уже оккупирована. Сначала немцы относились к Церкви лояльно, но в последствии немецкие власти начали всячески поддерживать на территории Украины раскольников, а каноническую Православную Церковь притеснять. Например был случай недалеко от города Кременца, когда во время пасхального богослужения немцы подожгли храм, и все кто там находился погибли. После этого случая богослужения пришлось совершать или ранним утром или поздним вечером – в такое время суток, когда немцы ограничивали свои передвижения, опасаясь партизан.

Когда пришла Красная армия, я помню как ко мне подошел полковник и сказал: «Ну, батя, иди служи, теперь вы свободны. Теперь Сталин разрешил избрать Патриарха и открыть церковные школы». После освобождения от немцев действительно никто уже не мешал нам служить. Меня вызвали в военкомат и сказали, что все священники, служившие в Советской армии, от службы освобождены, и мне тоже предоставляется отсрочка до конца войны. Надо сказать, что во время оккупации только очень немногие ушли в раскол. Я думаю, что именно вера много помогла для спасения России.

Протоирей Дмитрий Смирнов – глава Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, непосредственный участник организации выставки

В год 60-летия Великой победы нашим отделом был создан фильм о участии Церкви в Великой отечественной войне, он демонстрировался по телевидению. В этом фильме собраны свидетельства участников войны, самое драгоценное живое слово, свидетельствующее о духовном значении Церкви в дни, когда народ подвергся такому тяжелому испытанию. Также и сейчас, во время войны в Чечне, как только приезжает священник, в расположение воинских частей, то желающих принять Святое крещение всегда бывает не одна сотня человек. Причина здесь в том, что большинство наших новобранцев происходит из Сибири, где храмы очень редки. И в том, что действительно, когда пули свистят, все хотят к Богу приобщиться, принять Святое Крещение, а крещеные исповедоваться и причаститься. И сейчас это явление массовое.

Полковник Куличкин Сергей Павлович – военный историк

Эта выставка важна не только по тематике, но и по актуальности. Потому что в последнее время, не смотря на широкое празднование, например 60-летия Великой Победы, в стране, к сожалению, поднимается настоящая мутная волна так называемой новой правды о войне. Появляется огромное количество публикаций, кинофильмов, инсценировок, которые просто не хочется все перечислять, да они и без этого известны. Но вот, например, как раз к 61-й годовщине победы закончился огромный сериал «Вторая мировая война – русская версия», шел он на третьем канале, почему это вдруг именно русская версия? Пусть это останется на совести авторов. И вот эти ревнители так называемой новой правды создают какую-то совершенно непонятную картину тех событий, нам навязывают такое мнение, что воевала не Красная армия, а какая-то «феодальная армия», прямо так и называют. И солдаты-то наши были все сплошь пораженцы и мародеры, которые только и думали, как бы им сдаться в плен или о том, чтоб грабить и насильничать. И все наши командиры были сплошь бездарные, включая наших великих маршалов. Это все говорится не только о первых днях войны, когда Красной армии действительно не хватало грамотного руководства и боевого опыта, но и о всей войне вообще. И в тылу-то у нас было такое население, которое ковало победу из-под палки. И все в армии просто ненавидели своих командиров и политруков, и в первую очередь Верховного главнокомандующего.

В этой связи поражает такой момент, что отыскивая так называемые «новые страницы войны», всего этого негатива, который всегда существует в войне, тем более такой большой и длительной, напрочь забывают все те подвиги и великие дела, совершенные не только советскими солдатами, но и офицерами всех рангов.

Поэтому очень своевременно было именно сейчас поднять этот новый так мало исследованный пласт нашей военной истории. О роли Русской Православной Церкви в войне. Эта тема очень сложная, в том числе и потому что в официальных источниках эта роль отражалась скупо. Когда я писал книгу «Вставай страна огромная» материалы такого рода приходилось находить буквально по крупицам, например, о солдатах и офицерах, которые стали священниками уже после войны. И вот об этой тематике «новые ревнители правды» почему-то умалчивают, или только коротко упомянут, как будто ничего и не было. В нескольких десятках серий, лишь кратко было упомянуто о том, что митрополит Сергий обратился к пастве в первый же день войны, о восстановлении патриаршества, практически ничего не было сказано. Но ведь именно такие моменты надо искать и поднимать и эта выставка дает нам всем к этому толчок. Я считаю что все что здесь представлено только начало всего, что нужно поднять и осознать.

И последнее, упомянутые исследователи почему-то считают, что коль скоро Церковь начала сотрудничать с советской властью и, тем более со Сталиным, то значит это и Церковь была какая-то не та. Осуждают церковных иерархов например за такие деяния как благодарственный молебен в Харбине, на котором присутствовали командующий войсками Дальнего востока маршал Василевский и маршал Малиновский, командующий Забайкальским фронтом. Действительно, там возносились молитвы и о здравии Верховного главнокомандующего, но почему эти люди не хотят вспомнить евангельской заповеди о том, что Богу Богово, а кесарю, кесарево. Приходится думать о том, что это какое-то сознательное искажение истории.

Наталья Родионовна Малиновская, доцент филологического факультета МГУ

В своих воспоминаниях, которые называются «Моя Камчатка» архиепископ Нестор Харбинский рассказывает о встрече с моим отцом. В конце II мировой войны он действительно присутствовал на молебне, который возглавил владыка Нестор. После молебна они общались лично. И речь зашла об орденах, которые владыка получил за участие в I мировой войне, он был начальником, санитарного поезда. Маршал Малиновский сказал ему, тогда: «Вы с честью заслужили эти ордена и конечно же должны их носить». У меня сохранились фотографии моего отца вместе с архиепископом Нестором на митинге в день победы над Японией и я могу передать их для демонстрации на выставке.

Александр Васильевич Чуйков – сын маршала В.И. Чуйкова

Я шел сюда, примерно представляя тематику выставки, но то, что я увидел меня действительно несколько потрясло. Для моего поколения такие понятия как победа в Великой отечественной войне и Церковь не были связаны. Такова была официальная установка и наши родители, которые были партийными и государственными людьми, ей следовали, по крайней мере внешне. Но узнавая о пути, пройденном моим отцом я постепенно начал замечать некоторые «мелочи». О моем отце на фронте и после войны рассказывали разные истории, что не удивительно, поскольку любой человек, совершивший в жизни нечто значительное, обрастает легендами. И вот одна из этих историй, это история о генерале, который крестится кулаком. Сразу оговорюсь, что это как раз не легенда, рассказ об этом случае я лично слышал от отца.

Это было на Украине, в конце 1943-го года. Немцам удалось перехватить шифровку и узнать о точном местонахождении Чуйкова – командарма 62 армии. Для его уничтожения специально были направлены три звена штурмовиков. Отец рассказывал о том, что когда все эти штурмовики оказались над ним, он выскочил из машины, но прятаться было просто некуда, кругом чистое поле и посреди него стоит какой-то домик – прятаться просто негде, да и поля не видно, вокруг сплошные трассы и разрывы, трассы и разрывы. И вот он говорит: «Я прислонился спиной к этой стене, и весь налет я так простоял, даже не ложился, а когда самолеты, отстрелявшись и отбомбившись улетели, я оглянулся. Смотрю – стены за мной нет, а на мне ни царапины. Я хочу перекреститься, а рука не разжимается, потому что кулаки сжались так сильно, что их свела судорога».

И вот представьте себе, что я давно знал эту историю и восхищался ей и только по прошествии многих лет я вдруг задумался, а почему он вообще крестился? Советский генерал. Только после его смерти, в его партбилете мы нашли молитву, от руки переписанную химическим карандашом, которая сейчас хранится у меня, а копия ее находится в музее. История этой молитвы такова. Перед тем как отбыть на место службы отец заехал домой, в наш город Серебряные Пруды, и его мать надела на него свой нательный крест и дала переписать эту молитву.

То как отец эту молитву хранил и где она с ним побывала больше всяких слов говорит о том, что значила для него Церковь и что значила для него вера. И о его отношении к нашей бабушке, Елизавете Федоровне, которая родила 12 человек детей и была церковной старостой в советское время. Бывали дни, когда все дети Елизаветы Федоровны собирались вместе, в родительском доме. У нее было восемь сыновей и четыре дочери. Все сыновья воевали и в первую мировую, и в гражданскую, и в Великую Отечественную. Во время таких больших семейных сборов конечно же вспоминали и фронтовые будни, и подвиги, много там было юмора, а геройства своего никто не преувеличивал, если не наоборот. И кстати, из этих 12 человек никто не был серьезно ранен, по крайней мере никто не был искалечен. И никто не был репрессирован, что тоже удивительно, поскольку ребята они были боевые, подчас очень резкие в суждениях и высказываниях. И вот Елизавета Федоровна Чуйкова, когда все ее сыновья собирались и начинались эти разговоры, часто говорила им так: «Ребята, я вас всех у Бога вымолила». И наверное действительно в этих словах была великая правда.

Алексей Сагань

http://www.pravoslavie.ru/jurnal/527.htm

[Александр Васильевич]

Я воевал за Русь Православную

Последнее интервью с протоиереем Михаилом Бойко († 2002)



С протоиереем Михаилом Бойко († 2002) я познакомился в конце 1980-х годов в Покровском монастыре г. Киева, где он служил уже 16 лет – сначала в сане диакона, а позже священника. Отец Михаил принадлежал к числу «неудобных» пастырей, продвижение которых по службе не особо было угодно атеистической власти и ее бдительным органам: сын репрессированного священника, всем сердцем преданный Церкви, совершенно бескомпромиссный в отношениях с безбожным режимом.

Студенту полтавского музыкального училища, молодому фронтовику-добровольцу Михаилу Бойко пророчили блестящую музыкальную карьеру, но он был отчислен из училища за посещение православного храма. Директор училища тогда признался Михаилу, что не может не отчислить студента, потому что у него семья, и если он не послушается указания «оттуда», то вынужден будет сам уйти с работы. (Через много лет этот директор со слезами просил у отца Михаила прощение.) Отец Михаил рассказывал, как после разговора с директором вышел из училища, перекрестился и сказал: «Да будет воля Твоя», – и поехал поступать в Киевскую духовную семинарию.

Как-то он, уже отец пятерых детей и диакон Вознесенского храма на Димеевке, между службами занимался хозяйством у своего небольшого домика, построенного собственными руками, в районе киевских Совок. Вдруг из школы в слезах прибежал младший сын Георгий (ныне протоиерей и отец семерых детей): его срамили в школе за то, что он носил нательный крестик. Отец Михаил как раз плотничал. Услышав это, диакон-фронтовик с досады вогнал топор в бревно, да так, что тот вошел лезвием по самый обух, вытер руки и спокойно сказал: «Подожди, сынок, я схожу в школу и поговорю с директором». В кабинет он зашел с конституцией СССР в руках и, указав на параграф о свободе совести, спросил: «Скажите, уважаемый, разве главный закон страны запрещает свободу вероисповеданий? Или мне нужно ехать в Москву, в Кремль, чтобы подтвердить это?». Георгия оставили в покое, но диакона Михаила Бойко до 50 лет «придерживали» – не рукополагали в сан священника. И лишь воспользовавшись тем, что у «компетентных» чиновников отпуск и они отдыхают на черноморских пляжах, правящему архиерею удалось рукоположить «неудобного» диакона во иерея. С тех пор проповедь и исповедь отца Михаила стала известна всему православному Киеву. Любовь к людям, необыкновенное сострадание чужому горю, дар старчества и духовничества привлекли к нему многие сотни прихожан. К нему ехали и из других городов. Вскоре отец Михаил стал духовником киевского духовенства, по благословению митрополита ответственным за выпуск ежегодных православных богослужебных календарей, руководителем первой воскресной школы и инициатором строительства первого после 73-летнего атеистического запустения православного храма – в 1990 году. Уже будучи тяжело больным (ему удалили почку), находясь за штатом, отец Михаил ежедневно приезжал в Покровский монастырь на исповедь, где его ждали многочисленные духовные чада. Удивительный оптимизм и жизнерадостность не покидали его до последнего дня жизни. И эта радостность, о которой мы читали в житиях Серафима Саровского и других угодников Божиих, была изливаемой Христовой любовью и благодатью, верой в бессмертие и Царствие Небесное. И часто проповеди свои отец Михаил заканчивал словами: «И тогда мы услышим слова Господа нашего Иисуса Христа: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царствие, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25: 34).

За год до смерти отца Михаила я трудился заместителем главного редактора православной газеты «SOS». Мой коллега и друг Валерий Майкут, потерявший работу на телевидении, устроился к нам в редакцию. Будучи тогда еще некрещеным и неверующим человеком, он все же увлекся православной тематикой, но часто спрашивал меня по-дружески: «Подскажи, Сережа, тему, уж и не знаю, о чем для вас писать». И вот однажды – дело было в Великий пост перед Пасхой и Днем победы – я направил Валерия к отцу Михаилу Бойко побеседовать с ним о его боевом прошлом. Они подружились, Валерий подготовил ряд замечательных материалов об отце Михаиле. А затем отца Михаила не стало, газету «SOS» «сократили из-за отсутствия средств», я возглавил православную газету «Кириллица», а Валерий Майкут вернулся на телевидение. А через какое-то время он звонит мне и говорит: «Я хочу принять святое крещение». Крестился он в храме в честь Входа Господня в Иерусалим памяти жертв Чернобыля – том самом, который строил отец Михаил Бойко в 1990 году и в котором был его первым настоятелем.

Последнее интервью отца Михаила Бойко, опубликованное некогда в газете «SOS», сохранилось; я и предлагаю его читателям сайта «Православие.Ру».

Сергей Герук

Стыдно – не воевать


_{Прот. Михаил (Бойко)}

Отечественная война была действительно и великой, и священной. А еще – она была внезапной.

Это ошеломило страну, ведь Германия считалась нашим союзником. Сталин, подавленный и растерянный, на несколько дней даже исчез из Москвы, а вернувшись, говорят в народе, принял решение, казалось бы, совершенно непредсказуемое, – открыть по всей стране храмы и монастыри, возвратить из лагерей и тюрем всех священников. И, главное, обойти Москву, Ленинград и Сталинград крестным кодом со святой иконой Казанской Божией Матери. Эти три города врагу так и не сдадут. Сам же безбожный вождь обратился к народу со словами: «Дорогие братья и сестры!» – вместо традиционно пролетарского «Уважаемые товарищи».

Михаилу Бойко было тогда всего пятнадцать, потому всеобщая мобилизация его не коснулась, а вот старшие братья ушли добровольцами на фронт. В 1944-м, когда родную Полтаву освободили, Михаил и сам последовал примеру братьев. Хотя, в общем, мог бы этого и не делать. Юноша уже прислуживал архиепископу, а, согласно новому приказу, всех служителей Церкви велено было не трогать. Поэтому первый вопрос отцу Михаилу вполне естественен.

– Почему вы, батюшка, не воспользовались своей законной бронью, когда даже из действующей армии священников уже отзывали?

– Да, действительно, тогда говорили: воевать, мол, у нас есть кому, а вот молиться – некому. Но, знаете, когда я увидел, что все мои сверстники ушли на фронт, стало как-то неприятно, даже стыдно. Я что, калека? Или, хуже того, трус?

– Отец Михаил, но ведь там, на передовой, стреляли. Жертвы уже исчислялись миллионами. А вы такой молодой, и вся жизнь впереди. Неужто не страшно было идти под пули?

– Абсолютно не страшно. Тем более что отец – а он был священником – меня на это благословил. Дело-то святое. Пришел я в военкомат, доложил. Там обрадовались: «Очень хорошо, – говорят, – будешь минометчиком». Собрали нас и отправили в Донецкую область. Учить воевать. Но миномет не дали, зато приставили к… молотилкам: надо было для начала помочь колхозникам собрать урожай. А жарища стояла страшная, пыль столбом, грохот… Тоже, знаете ли, фронт, только трудовой. Ну, как обычно у нас, «битва за урожай».

В воскресенье дали выходной. А я заметил, что в соседнем селе храм есть. Раненько встал и побежал туда. И знаете, только вошел под его своды, сразу даже и не понял, где нахожусь: то ли на небе, то ли на земле. Такая радость снизошла необыкновенная! Хотя, казалось бы, пустая сельская церковь, батюшка-старичок, две бабки невпопад голосят на клиросе. А чувство – божественное. Я и не заметил, когда служба кончилась. Очнулся: на земле стою, а передо мной целая лужа слез. Батюшка увидел, что солдат плачет, подошел, на завтрак пригласил. Я и остался там до вечера.

А потом повезли нас на фронт. Как сообщили об этом, мы все в один голос: «Ура!».

– Это был такой прилив патриотизма?

– Все значительно проще: кормили нас ужасно. На первое блюдо – жидкие щи, на второе – густые щи. Правда, мне, пережившему голодомор, было не привыкать. Так вот, когда привезли нас в штаб армии, у ребят враз оптимизма поубавилось.

Артиллерийскую канонаду услышали. Сразу фантазия заработала, жуткие картины начала рисовать. Многие принялись тут же запасное белье на водку менять: на смерть ведь идем. А тут и «покупатели» с передовой пожаловали, и среди них капитан. Крепкий такой, видный, настоящий сибиряк: жесты уверенные, речь с матерком. Ух, думаю, такого парня, поди, и пуля не берет; вот бы взял меня к себе. Но мы-то минометчики, а он – автоматчик. Не взял.

Но Бог дал мне увидеть этого капитана перед смертью. Прошили его четыре пулеметные пули. Я как раз в санбате был с легким ранением и помогал его на операционный стол укладывать. Его сухие губы еле слышно шептали: «Господи, Господи, Господи…». С этим словом он и отошел.

Автограф на Рейхстаге


_{Михаил Бойко (в центре) с однополчанами. 1945 г.}

– Отец Михаил, я знаю, что фронтовики не особо охотно рассказывают о своих ранениях и контузиях, но коль скоро мы затронули эту тему, то, извините, миловал ли Господь вас от кровавых отметин войны?

– Ну что же это за война без санбата! Было у меня несколько ранений, но, как говорится, случается и хуже. Мы как раз отбивали немецкую атаку под городом Фюрсенвальде. Почувствовал удар в щеку, но не придал этому значения. Операция закончилась, прозвучала команда «отбой», все поднялись – а я весь в крови. Отвезли меня временно в какой-то сарайчик, подальше от линии фронта. Лежу себе, приятно так стало, как будто на Пасху. Вокруг все гремит, а мне кажется, что это колокола звонят. Думаю, неужели так сладостно умирать?..

А потом вдруг стало обидно. Мы же Шпрее форсировали. Считай, вот он, Берлин, а я в бинтах этих прохлаждаюсь. Как же это так – быть на фронте и Берлина не увидеть? Немножко возроптал я на Бога, но потом раскаялся. Отлежался в этом сарайчике и думаю: пока меня в санчасть отвезут, пройдусь-ка я на передовую, товарищей своих проведаю. Иду и вдруг вижу: навстречу мне повозка несется, а в ней трое моих товарищей. Качаются, орут не своими голосами, глаза закатывают, меня не узнают.

Оказалось, что после боя нашли они спирт немецкий, а он был отравленным.

– Получается, что если бы вас не ранило, быть вам в этой повозке четвертым?

– Конечно! Мы же голодные были, а кухню привозили только после боя. Так что поблагодарил я Бога за то, что меня сохранил. И Берлин я увидел. Ранило-то меня 24 апреля, а Берлин пал 2 мая. Рана оказалась не слишком тяжелая, и вскоре повезли нас в «логово зверя». Как бы на экскурсию. Прошелся под Бранденбургскими воротами и даже на Рейхстаге расписался. На одной из колонн. Так и написал: «Бойко. Полтава». Хотел и на парад Победы в Москву попасть, да одного сантиметра не хватило.

– Это как? Образно говоря?

– Почему же образно? Сантиметр он и есть сантиметр. Тут вообще целая история. Когда оказался на фронте, был самым маленьким в строю. Всего метр шестьдесят два, а под конец войны, считай за год, вдруг вымахал до метра семьдесят девять. Но все равно до парада Победы не дорос: чтобы пройтись по Красной площади, надо было иметь метр восемьдесят. Не повезло: в Берлине был, а до Москвы чуть-чуть «не дотянул».

Время наград

– Награды войны. Для многих фронтовиков это все, что им осталось для воспоминаний. Что вы, отец Михаил, вспоминаете, глядя на свои боевые ордена и медали?

– Ну, скажем, все то же свое ранение за шестнадцать дней до победы. После всего случившегося на передовую прибыл командир батальона, а мой командир ему и докладывает, что, мол, такой-то остался на поле боя, несмотря на ранение. Комбат пожал мне руку и сказал: «Наградим вас орденом солдатской славы». Я, конечно, в ответ: «Служу Советскому Союзу!».

И вот пришло время наград. Я стою в строю грудью вперед. Фамилия «Бойко» вторая, так что ждать не долго. И вот «А» прошла, «Б» прошла, «Г», «Д»… Что такое? Думаю, может, буду дальше, в каком-то особом списке. Не дождался.

– В чем же причина?

– А причина была одна: я человек верующий.

– И об этом знали?

– Конечно. Еще в боях на Висле меня вызвали в штаб полка и предложили поехать на курсы лейтенантов. Я, естественно, поблагодарил за доверие, а сам думаю: как же от всего этого избавиться? Впрочем, вот и избавление: анкету ведь надо заполнить! А там графы разные. Почему не комсомолец, почему не коммунист? Ах, верующий, псаломщиком был. Очень хорошо, мы вызовем вас в другой раз… А я думаю: как же, вызовете!


_{Михаил Бойко с однополчанами. 1945 г.}

– И все же, дорогой отец Михаил, не обидно ли, столько выстрадав, не получить ничего?

Отец Михаил загадочно улыбнулся и, обращаясь куда-то вглубь квартиры, воскликнул; «Ируся, а покажи-ка мой пиджак, пожалуйста!». И девушка, одна из тридцати внучек и внуков батюшки, внесла в комнату звенящий от золота боевых наград пиджак.

– Через год после войны совершенно случайно встретился я со своим командиром роты. Обнялись, поцеловались. «А где твои ордена?» – спрашивает. «Да нет их, – говорю, – я же как бы не воевал…». В общем, он пошел куда следует, кулаком стукнул, «нажал» – и в результате через год после войны я получил все свои награды.

Исповедь

Рассматриваем фронтовой фотоальбом отца Михаила. Молодые красивые лица его боевых друзей. И сам он, статный и везде улыбающийся. Вдруг среди тускловатых снимков промелькнула газетная вырезка, а на ней фронтовая фотография: в разрушенном зале над роялем, неизвестно как уцелевшем, склонился солдат.

– Эта вырезка напомнила мне меня самого. Иногда даже кажется, что за этим роялем я и есть.

Помню, наша часть стояла в резерве, и мы зашли в один немецкий дом. Все там было вверх дном, а в углу стояло пианино. Совершенно целехонькое. А я ведь человек музыкальный, практически на всех инструментах играю. Сел я за него и сыграл. «Покаяние» Веделя. Было так странно: война, смерть – и эта божественная музыка в чужой стране.

Тогда я сказал себе: «Господи, я не прошу у Тебя ничего. Не прошу, чтобы меня не ранило, не прошу, чтобы меня не убило. А прошу единственное: дай мне быть с Тобой! Или здесь, на земле, или там, на небе. Как Ты хочешь».

Я понял, что тело зависит от Бога, а душа еще и от меня. Поэтому стремиться надо, всеми силами стремиться, чтобы душа моя была не подлая. Чтобы в сражении со злом она победила.

Нет, я не за Сталина воевал. Я воевал за Русь Православную.

С протоиереем Михаилом Бойко
беседовал Валерий Майкут

http://www.pravoslavie.ru/guest/29394.htm