|
|
От
|
полковник Рюмин
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
09.05.2000 16:56:22
|
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
Коли уж пошла речь про фашизм...
Через два месяца после расстрела Белого дома Б.Ш. Окуджава, оказавшийся после смерти «православным христианином» (Они все «тайные христиане» – и Старовойтова, и Собчак… Об этом мы узнаем во время их похорон по православному обряду.) сумел доступно и точно сформулировать формулу необыкновенного демократического фашизма, конкретный публичный образец которого продемонстрировал другой наш «демократ» — Г.А. Явлинский, в ночь на 4 октября 1993 года решительно по телевизору кого-то (то ли ОМОН, то ли Кремль) призывая не сомневаться и решительно "раздавить гадину". >-Булат Шалвович, вы смотрели по телевизору, как 4 октября обстреливали Белый дом? - И всю ночь смотрел. - >У вас, как у воевавшего человека, какое было ощущение, когда раздался первый залп? Вас не передернуло? Для меня это было, конечно, неожиданно, но такого не было. Я другое вам скажу. С возрастом я вдруг стал с интересом смотреть по телевизору всякие детективные фильмы. Хотя среди них много и пустых, и пошлых, но я смотрю. Для меня главное, как я тут понял: когда этого мерзавца в конце фильма прижучивают. И я наслаждаюсь этим. Я страдал весь фильм, но все-таки в конце ему дали по роже, да? И вдруг я поймал себя на том, что это же самое чувство во мне взыграло, когда я увидел, как Хасбулатова и Руцкова, и Макашова выводят под конвоем. Для меня это был финал детектива. Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним не было. И может быть, когда первый выстрел прозвучал, я увидел, что это — заключительный акт. Поэтому на меня слишком удручающего впечатления это не произвело. Хотя для меня было ужасно, что в нашей стране такое может произойти. И это ведь опять вина президента. Ведь это все можно было предупредить. И этих баркашовцев давно можно было разоружить и разогнать — все можно было сделать. Ничего не делалось, ничего! >А с другой стороны, если бы президент пытался что-то предпринять раньше, демократы первые начали бы заступаться: дескать, душат демократию... Вот-вот, у нас есть такая категория либеральной интеллигенции, которая очень примитивно понимает нашу ситуацию. С точки зрения идеально демократического общества — да. Но у нас, повторюсь, нет никакого демократического общества. У нас — большевистское общество, которое вознамерилось создавать демократию, и оно сейчас на ниточке подвешено. И когда мы видим, что к этой ниточке тянутся ножницы, мы должны как-то их отстранить. Иначе мы проиграем, погибнем, ничего не создадим. Ну а либералы всегда будут кричать. Вот Людмила Сараскина, очень неглупая женщина, выступила с возмущением, что, дескать, такая жестокость проявлена, как можно, я краснею. Пусть краснеет, что же делать. А я думаю, что если к тебе в дом вошел бандит и хочет убить твою семью... Что ты сделаешь? Ты ему скажешь: как вам не стыдно, да? Нет-нет, я думаю, что твердость нужна. Мы — дикая страна. >Президент на встрече с писателями (и это показывали по телевизору) оборонил такую фразу: "Жалко, что не пришел Окуджава"... Да, а я должен был прийти, но застрял в потоке машин и на час опоздал... Мы с ним были знакомы еще в самом начале перестройки — шапочно, конечно, но несколько раз встречались. Приятно, что президент меня помнит. >Булат Шалвович, а за какой блок вы отдаете свой голос на выборах? Я голосую за "Выбор России"" Газета "Подмосковные известия", 11 декабря 1993 года, интервью брал Андрей Крылов; цитируется по "Россия — 2010", №1/2, 1994 г.)