От полковник Рюмин
К Андрей О.
Дата 15.12.2001 19:09:19
Рубрики Прочее;

Re: еретичествует помаленьку...

>     В последнем номере Руси Православной
 
> вычитал следующее:
 
>
 
>     На протяжении долгих десятилетий греки,
 
> подстрекаемые еретичествующим священноначалием
 
> Константинопольского патриархата, усиленно
 
> выдавливают русских монахов со Святой Горы.
 
>
 
>    Враг наступает повсюду. Приучает монахов
 
> к техническим новшествам, пытается заставить
 
> без рассуждения принимать все рецепты из
 
> еретичествующего ныне Константинополя.
 
>
 
> Следует ли эти слова понимать в том смысле,
 
> что Константинопольский патриархат отпал
 
> от единой святой соборной и апостольской
 
> Церкви?
 
 
> р.Б.Андрей
 
 
Такова точка зрения афонских «зилотов» и греческих, румынских и болгарских «старостильников», которых Патриарх Константинопольский Варфоломей, в свою очередь, называет раскольниками, угрожающими единству Православия. А папу Римского и католицизм он считает сестрой-церковью, которая якобы имеет апостольское приемство и благодатное таинство. Старостильники поэтому сейчас не имеют общения с другими Поместными Православными Церквами, которые участвуют в экуменическом движении, они хотят остаться верными словам Евангелия и Апостолов о чистоте Православия.
 
 
Могу рассказать, как все это начиналось.
 
 
Как известно, в течение почти 500 лет турецкого господства (1451 — 1918) Фанар (так называют резиденцию Вселенского патриарха) прочно пребывал в традиционном самосознании. Вплоть до XX века в Греции практиковалось перекрещивание переходивших в Православие католиков и протестантов как еретиков. Решение Святейшего правительствующего Синода Русской Православной Церкви принять (в середине позапрошлого века) английского диакона Пальмера через миропомазание чуть не вызвало отлучение Русской Православной Церкви как еретической.
 
 
Вселенский Патриарх Иоаким III († 1904) писал:  "Существенный признак Православия, составляющий самое основание всего его канонического и построения, — это не нарушать вековечных определений,  положенных нашими Отцами.  Только  это одно может отразить новейшие стремления и силы, исходящие, говоря словами апостола, от мудрости земной, душевной и бесовской. Ибо тому, что в  течение стольких веков существовало по чину и благообразно,  должно сохранить силу и быть священным и на остальное время".  
 
 
Не только Болгарская Церковь официально рассматривалась Фанаром как схизматическая, но и сама русская церковь была в Константинополе под подозрением, как не вполне православная: Фанар сносился с Россией крайне неохотно. Послание, направленные в Россию, никогда не выходили за рамки строго официальной вежливости.
 
 
Но вот грянула «эпоха войн и революций». Древний город переживал бурные и опасные времена. Особенно тяжелым было это время для древнего Константинопольского Патриаршего Престола. Даже в летописях многострадальной Константинопольской церкви найдется не много страниц более смутных, более кровавых, более унизительных, чем история пяти лет, прошедших с 1918 по 1923 гг.
 
 
Поражение Турции в мировой войне, занятие Константинополя союзными войсками, кемалистская революция и свержение султаната — все эти события так или иначе затрагивали и Церковь. Наиболее болезненно сказалась на положении Вселенского патриархата греко-турецкая война. Военное выступление Греции под лозунгами: «Малая Азия — эллинам», «Отомстим за пятисотлетние страдание христиан», «Вернем Константинополь грекам», победоносное продвижение эллинских войск, всколыхнувшее всех греков, населяющих Турцию, национальный подъем в Турции — неожиданная победа Турции, воспрянувшей из праха, — все эти событие потрясли Фанар.
 
 
Достаточно сказать, что за пять лет сменилось шесть патриархов. Несколько раз патриарх был выселен насильственно из Константинополя. Неоднократно Фанар осаждался разъяренной толпой. Кемаль и его правительство разговаривали с Патриархией твердым тоном и властно диктовали ей свою волю. В сентябре 1923 года патриарший престол только что занял престарелый патриарх Григорий, водворенный в Фанар вместо изгнанного турками Константина. Патриарх Григорий вел осторожную, лавирующую политику.
 
 
Его кратковременное святительство имело, однако, важное значение в истории Православия. Под влиянием совершившегося за последние годы в области международных событий, а также изменений в положении Константинополя, патриарх Григорий VII и его окружение решительно стали на путь сближения с Западом.
 
 
Этапная линия Вселенского престола была намечена еще в 1918 году, во время оккупации Стамбула союзными войсками. Патриарх Мелетий, лишенный престола Кемалем (кстати, Кемаль тут исходил из того, что протесты православных против церковных «новаций» Патриарха Мелетия приобрели слишком уж скандальный характер), но продолжавший оказывать большое влияние на дела Фанара, был главным вдохновителем этой новой политики. Перемены, происшедшие в этом направлении за несколько лет, были поистине удивительны.
 
 
При патриархе Мелетии и Григории VII Фанар полностью порвал с вековыми традициями. Оживленные связи с англиканской церковью, назначение экзарха в Лондон, усиленные контакты с протестантскими церквами, следствием которых было вхождение Греческой Православной Церкви в экуменическое движение — таковы новые вехи Константинопольского престола. В конце 1923 года Вселенский патриарх выступил с двумя грандиозными проектами, которые должны были значительно сблизить Восточную церковь с Западом: переход Православного Востока на новый стиль и созыв Вселенского Собора восточных православных церквей.
 
 
И здесь нужно вспомнить, из какого мутного источника проистекали эти перемены, в том числе и «календарная» реформа 1923 года. Уже указывалось, что она входила как составная часть в большой пакет «церковного модерна», во власти которого Вселенская Патриархия и пребывает с начала 20-х годов ХХ-го столетия. Этот «церковный модерн» идентичен по многим параметрам нашему обновленчеству.
 
 
В то время, когда Русская Православная Церковь после октябрьского переворота обливалась, истязаемая большевиками, кровью (она фактически была изолирована от внешнего мира и не могла, как это было прежде, влиять на дела в общеправославном мире), Мелетий Метаксасис, будучи тогда еще Вселенским Патриархом, в своем «окружном Послании» 1920 года выдвинул программу дальнейшей деятельности Православных Церквей, которую нельзя не расценить как предательскую по отношению к Православию.
 
 
Для восстановления «искренности и доверия между Церквами», «сонаследниками обетований Божиих во Христе», Патриарх Мелетий перечисляет в своем «Послании» целый ряд мероприятий «экуменического характера», среди которых первым шло предложение принять единый календарь «для одновременного празднования всеми Церквами великих христианских праздников».
 
 
Казалось бы, наиболее подходящим был юлианский календарь, фактически канонизированный 1 Вселенским собором, однако, не это интересовало Константинопольского патриарха (как впоследствии выяснилось, масона): за неопределенной формулой «одновременного празднования» скрывалась, в общем, старая католическая программа «календарного прозелитизма», то есть навязывание григорианского стиля для богослужебного употребления и в Православных Церквах...
 
 
Спрашивается, как высший иерарх Константинопольской Церкви стал масоном? Дело в том, что с начала ХХ-го столетия кандидаты на патриарший престол в Константинополе стали ездить в Англию для получения там богословского образования, и там вступали в масонские ложи, которых в это время в Англии, родине мировой сатанинской масонской секты, была тьма тьмущая. Фактически вступление в масонскую ложу в эти годы становится входным билетом в патриаршую резиденцию, и некоторые Вселенские патриархи ХХ-го столетия пред тем, как принять «святительский сан» проходили курс сатанинских наук в таинственном обществе «вольных каменщиков».
 
 
После того, как влияние Русской Православной Церкви в мире после 1917 года опустилось до самой низкой  - нулевой отметки, традиционно влиятельные Вселенские Патриархи-масоны становятся послушным орудием в руках антихристских сил...
 
 
Отсюда становится понятно, какое «черное» вдохновение стоит за программой «энцикликой» Мелетия IV от 1920 года и жестко с ним связанного «всеправославного» совещания 1923 года, которое в конечном счете привело к расколу в рядах Православных Церквей.
 
 
Нынешний Вселенский Патриарх варфоломей — активный сторонник экуменизма, то есть «ереси ересей». Частным образом, в основном в многочисленных интервью, высказывает неправославные мысли. Примеров куча.
 
 
Вот, отвечая на вопросы американского журнала «Крисчиан Хистори» патриарх Варфоломей заявил, что пребывание в Церкви вовсе не обязательно для спасения души. «Мысль о том, что пребывание в видимой Церкви необходимо для наследования рая, — сказал он, — основана на ложном утверждении».
 
 
В этой же беседе Варфоломей отрицал, что Православная Церковь является единственной, к которой применимо определение Символа веры «Единая Святая Соборная и Апостольская». «В определении Православной Церкви как Церкви, основанной Господом Иисусом Христом через Его святых Апостолов мы, безусловно, ограничиваем Царство Божие», отметил патриарх.
 
 
Однако ж при всех его таких убеждениях, объединению Православия с католичеством и даже просто сближению с Ватиканом мешает существование в Православии «узко-мыслящих суперконсервативных и фанатичных элементов», признался как-то  Варфоломей в беседе с корреспондентом CNS.