Святые Царственные Мученики молите Бога о нас!

[Александр Васильевич]

(Продолжение 2-й части)

Распространенное ныне отношение к «Святой Руси» как к «идее» или совокупности сформулированных идей - это артефакт идеологизированного сознания. Для тех, для кого она была актуальной (вспомним, князя Данилу и его дружинников), она была той «правдой жизни», которая интуитивно принимается истинной и не требует никаких доказательств. Поэтому ни «русской идее», ни идее «Святой Руси» нельзя обучить с помощью учебников, более того, невозможно даже написать таких учебников, поскольку это часть народного духа, она не поддается формализации, следовательно, невыразимо средствами языка. Или, как удачно сказал Тютчев: «Мысль изреченная есть ложь». Народный дух Господь созидает вместе с создаваемым народом[17].

До 800 года идея о симфонии власти светской и духовной, и вытекающего из нее представления о том, что есть единый Христос, единая Церковь и единый Царь, была самоочевидной и составляла естественный принцип, служивший элементом мiровоззрения единого Христианского мiра. В декабре 800 года на Рождество Христово Папа Лев III в Риме короновал короля франков Карла в императоры «Римской империи», и это при том, что Римская империя в эту пору существовала, ибо именно так называлась Империя со столицей в Константинополе. Царство разделилось, фактически разделился единый до этого Христианский мiр, и Запад начал свой собственный путь, который и вывел его на дорогу апостасии. Вот каков смысл императорского венца Карла Великого - и империя, и церковь, соединившаяся с такой империей, не являются истинными.

Христианские Запад и Восток изначально отличало разное отношение к сакральным функциям государства и, напротив, к государственным функциям Церкви. Церковь создана на Небесах и обращена к земле, Государство же создано на земле и обращено к Небесам - точкой соприкосновения (или, если угодно, стержнем) объединяющим оба эти создания является Самодержавный Православный Царь, являющийся хранителем и носителем образа Царя Небесного. Я намеренно употребляю слово «создания», ибо слово «учреждение» по отношению к Церкви приемлемо в том случае, если ее уравнивать с государством, как на Западе, и именно западное отношение к Церкви как к учреждению должно служить нам предостережением. Такое отношение не поднимает государство, а опускает Церковь, и началось это с самовозвеличения Римских предстоятелей Церкви до положения «наместников Христа на земле».

Разделение единого Христианского Царства произошло в 800 году, почти ровно через 1200 лет, в 2000 году произошло всецерковное прославление Святого Царя-Мученика Николая, и только в связи с этим прославлением приходится задуматься о значении и смысле разделения Царства. Этот вопрос возник из необходимости осознать смысл подвига Царя, а для этого нужно осознать и смысл Царства.

+ + +

И последнее: когда читаешь интервью профессора богословия А.И.Осипова, невольно возникает мысль, что в период мучительной агонии Православной Ромейской Империи, в период ее постепенного завоевания находилось немало «богословов», похожих на А.И.Осипова. Они наверняка утверждали нечто подобное, что, дескать, правление турецкого султана ничем принципиально не отличается от правления Православного Царя, важна не форма правления, а личное благочестие. Что стало с турецко-подданными христианами, нам хорошо известно. Кто-то, будучи благочестив, принял Мученический Венец, а многие не устояли и приняли магометанство, и сейчас десятки их поколений не знают истинной веры и лишены спасения. Но главное даже не в этом - пало Царство и, если бы Россия не подхватила упавшее с плеч угасшей Ромейской Империи бремя Царства, то Царства более не было бы. Я не могу поручиться, что были такие вот богословы-туркофилы, а вот «агенты влияния» от римо-католиков были точно - это, например, Варлаам, оппонент Святителя Григория Паламы, результатом их активности стало сокрушение православной государственности и гибель Царьграда[18].

Действительно, можно лично молиться и лично спасаться и под турецким владычеством, так же как под властью Православного Царя, формально рассуждая, это верно. Но только если формально, ибо всякому понятно, что православная жизнь - это не только молитва, православная жизнь - это гармоничное единство множества ее проявлений и только православная власть может ее обеспечить, обеспечить так, как не сможет, да и не захочет ни президент, ни султан, ни генсек. Православному народу нужна власть Православного Царя, а всякая иная власть - это оккупация. Основной смысл интервью Осипова, что и при антихристе можно лично спасаться, поэтому не нужно противиться пришествию антихриста, которое готовит нам глобализм.

Подозреваю, что пресловутое «двоеверие», в котором часто обвиняют «простой народ», связано с тем, что слова и образы, с помощью которых люди объясняют свою веру, и предметное выражение своей веры, например поклонение иконам, по формальным признакам - «языческие». Можно легко убедиться в этом, если спросить людей в огромных очередях, которые выстраиваются к чудотворной иконе: что ждут они от поклонения иконе?! И никто ведь не объяснит свои чаяния в словах и терминах, принятых среди ученейших богословов. Дело, как мне представляется, в том, что вера неизреченна и всякие слова, с помощью которых мы передаем свои духовные переживания, зависят не от духовного состояния, а от знания соответствующих слов, или оперирования некими символами соответствующей знаковой системы, то есть от образования. Думаю, профессор Осипов при желании легко бы доказал, что не только почитание Царя, но и почитание икон в современной России является языческим, и всегда было таковым. Тем более, самому ему что-то изобретать не пришлось бы - от противников иконопочитания VIII-IX веков осталась обширная аргументация (для сравнения так и просится на язык советская идеологема: «культура народов СССР национальная по форме, но социалистическая по содержанию»).

Дополнения

Исторические свидетельства

А что сделали те, от кого тоже зависела судьба России? - ибо и они сделали свой свободный выбор в ситуации, в которой эта судьба решалась. Как бы повернулась судьба страны, если бы генералы Алексеев и Рузский не предали Царя, заманив его в ловушку? Если бы все генералы, командующие фронтами, остались верны своей присяге, подобно генералу Келлеру и хану Нахичеванскому, и «проголосовали» против отречения Государя? Если бы Святейший Правительствующий Синод не проголосовал за принятие отречения Государя и не постановил, чтобы на ектениях провозглашались прошения за «благоверное временное правительство», а не анафема бунтовщикам?[19] Ответственные люди поступили предательски либо безответственно, они сделали свой выбор, и зададимся вопросом - надолго ли смог бы отсрочить гибель России любой Государь, любыми мерами (даже самыми суровыми - 30 тыс. виселиц на Невском, как предлагали Государю), если люди свободно делают такой губительный выбор?

Теперь говорят о необходимости «всенародного покаяния за грех цареотступничества» или даже цареубийства, понимая под «всенародным» - покаяние поголовное, на демократический манер. Получается, что каяться нужно как раз тем миллионам и миллионам крестьян и рабочих, что послушно, вслед за батюшками молились за «благоверное временное правительство», не понимая, что это прошения за антихристову власть, которая впоследствии вымостит их телами путь к «Светлому-Будущему-Всего-Человечества». Но ведь и батюшки не сами придумывают, за кого возглашать прошения, - они сделали, как им было велено, и пошли под нож антихристовой власти первыми. Нужно было знать тем, кто эти прошения благословил.

В чем же каяться русскому народу?

Вопрос это отнюдь не праздный, ибо Господь милостив и наказал нас, попустив сделаться по нашему же хотению и для нашего же научения, поэтому покаяние нужно в качестве меры осознания и изживания нашего греха. Поэтому каяться нужно в своих грехах, а не чужих, и во всяком случае не в цареубийстве, ибо народ и сам распят рядом с Царем. Покаяние в цареубийстве нам навязывается для того, чтобы мы не смогли осознать свой настоящий грех, не могли в нем покаяться, не изжили свой грех, а остались в нем. Затем, распинатели Царя те же, что и распинатели народа - это те же, кто распинал Иисуса Христа, о которых сказано Им: «отец ваш диавол...».

Мы говорим: «распятая Россия», «всенародный грех», и в то же время говорим о том, что десятки миллионов русских людей, замученных во время «великого социального эксперимента», неповинны в грехе сокрушения Самодержавия. Здесь нет противоречий, ибо народ, государство не подлежат анализу с позиций валовых статистических характеристик, к которым нас приучили демократы, - «50 процентов плюс один голос» это магическое число демократии или еще какое-нибудь «демократическое большинство», на самом деле ничего реального не означают. Это все равно, что сравнивать две машины на основании валового химического анализа этих машин (измельчили машины в порошок, сделали химические анализы этого порошка - железа столько-то, меди, алюминия и так далее), а потом на основании придуманных критериев сравнивать качества и функции этих машин по преобладанию тех или иных компонентов. Между тем именно такой подход у нас в ходу, обычно говорят, что преступность у нас возросла по сравнению с дореволюционным периодом во столько-то десятков раз, а количество православных уменьшилось во столько-то раз - следовательно... - и делается какой-нибудь глубокомысленный вывод. Статистические показатели и впрямь удручают, но из них нельзя делать весьма распространенный вывод (встречающийся даже у весьма уважаемых авторов), что, дескать, как только народ вернется к Богу и покается в своем цареотступничестве, то Господь дарует нам Царя и все в России немедленно наладится. При этом молчаливо подразумевается достижение «магического числа демократии» - 50% + 1 голос, которого достигнет количество православных и кающихся. Но ни один уважаемый автор не объяснил, как достичь этого числа «всенародности» (при условии антихристовой власти и целенаправленного растления народа всеми ее средствами). Не будет этого магического числа при нынешней власти, разве что по щучьему велению, а может быть, только наоборот - сначала придет Царь, а уж он вместе с Церковью доведет число православных до вожделенной отметки (если тогда кого-то будут волновать такого рода «плановые показатели»).

(Продолжение 2-й части следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение 2-й части)

Дело в том, что к народу нельзя относиться как бесструктурной массе. В 1917 году народ, состоявший чуть ли не на 90% из православных, привела к катастрофе совершенно ничтожная кучка предателей и безответственных деятелей, очевидно, что возможно и обратное. Далее, если 90% православных не смогли остановить катастрофу, то что могут сделать 50%? Причем, что характерно - катастрофу вызвало законопослушание простого народа законным властям - и светским, и духовным, которые возглавили и повели бунт и измену, не нужно путать с распропагандированной толпой на улицах февральского Петрограда - Россия это не только Столица. Но Голгофа за бунт и измену уготована всем, в том числе и тем, кто даже и не знал об этом, а узнал об измене спустя месяцы. Тем более безнравственно предлагать им или их потомкам каяться за грех бунта и измены. Вот ежели наоборот, они взяли бы в штыки Временное правительство, вот тогда это был бы бунт.

Святые Страстотерпцы

Вопрос о смысле и значении подвига Святого Царя-Мученика Николая явился нам в виде парадокса, в виде парадокса и может быть решен. Причин здесь несколько, об одной мы уже говорили. Вторая причина заключается в том, что очень трудно понять подлинный смысл этого подвига, мы оказались примерно в той же ситуации, в какой была Русская Церковь при прославлении Святых Князей Бориса и Глеба. Было народное почитание этих Святых Князей, были чудотворения, но было неясно, в каком чине их прославить, был непонятен смысл их подвига, и поэтому греческие иерархи, возглавлявшие тогда молодую Русскую Церковь, с понятным недоверием отнеслись к народному почитанию убиенных Князей.

Впоследствии был установлен новый чин Святости - Страстотерпчество, который существует только в Русской Православной Церкви и нигде более. К святым страстотерпцам отношение на Руси было всегда более трепетное, несмотря на их «непонятность». В России до сих пор помнят и почитают Страстотерпцев Святых Князей Бориса и Глеба, но вряд ли кто вспомнит хоть одного из Святых Мучеников, за веру пострадавших (например, Святых Мучеников Феодора и Иоанна Варягов или Преподобномученика Евстратия, а ведь это их современники). В видении Пелгусия в ночь перед Невской битвой (1240 год) именно «непротивленцы» Святые Князья Борис и Глеб возглавляют Небесное Воинство, идущее в помощь Князю Александру Невскому на битву с врагом Русской земли. Только в России установился этот чин святости, который в своей парадоксальности, как отметил Г.Федотов, выражает всю парадоксальность Христианства, принявшего Крест (орудие мучительной и позорной казни) за символ победы. Потом, в течение нескольких столетий, было прославлено еще несколько Великих Князей в этом чине - Игорь Ольгович Киевский, Черниговский Чудотворец, Андрей Юрьевич Боголюбский, Михаил Александрович Тверской и Царевич Димитрий Углический.

«Официальная канонизация» Святого Царя-Мученика Николая и его Августейшей Семьи в чине Святых Страстотерпцев завершает череду ранее прославленных Святых в этом чине. Его духовный подвиг вновь ставит вопрос о его вероисповедном смысле, как и тысячу лет назад, и в то же время снимает недоумения греков митрополитов о вероисповедном смысле подвига Святых Князей Бориса и Глеба. Господь открывает нам имена Святых Своих для нашего научения, ибо святые свидетельствуют о Христе своею жизнью или даже и смертью, но не всегда это свидетельство можно выразить путем простого и явного назидания, как например в случае со Святыми Мучениками. Смысл же парадоксов, явленных нам Святостью Страстотерпцев, сколько-то определенно передать или хотя бы осознать очень трудно. Например, в случае мученичества за веру создается простейшая коллизия, которая разрешается ответом: «да» или «нет» на единственный вопрос. В случае же со Страстотерпчеством коллизия всякий раз сложна, насыщена деталями, причем для всех Святых Страстотерпцев строго индивидуальна, вопрос о вере никогда не формулируется ни прямо, ни косвенно. Великий Князь Андрей оказал своим убийцам мужественное сопротивление, сражаясь до конца. Князь Борис отослал свою дружину, ожидая своих убийц, не оказав им ни малейшего сопротивления. Царевич Димитрий не мог сделать ни того, ни другого в силу своего малолетства. Великий Князь Михаил добровольно явился в Орду принять смерть, чтобы сохранить свое княжество от карательного набега. Общее у них то, что разом проявлено в подвиге Святого Царя-Мученика Николая. Все они жертвы, кто добровольные, кто нет, в своем служении, которое приравнивается, таким образом, к служению во Христе. Жертвы за свое служение, даже за служение, которое назначается одним только фактом рождения по династическому праву, в которое даже не успел вступить и не смог защитить (что мог сделать Царевич Димитрий в возрасте современного третьеклассника?). Великий Князь Андрей - жертва заговора за свое служение, которое по всем условиям соответствует служению Самодержавного Государя. Великий Князь Михаил добровольно принял смерть за своих подданных. Наконец, Промысл Божий, а не волеизъявление народа (Князь Игорь), не воля боярской верхушки (Князь Андрей), не княжая воля (Князья Борис и Глеб) и не воля «эффективного и умного администратора и политика» определяет судьбы Князей и Царей (Царевич Димитрий).

Подвиги каждого из Святых Страстотерпцев, подвиг каждого из них, но каждого по-своему, воплотили в себе прообраз Пасхального Агнца - подвиг Искупительной Жертвы, которую совершил и Сам Иисус Христос на Голгофе. Со всей определенностью это становится ясным с прославлением Святого Царя Николая в чине Страстотерпца, ибо духовный подвиг Его объединяет в себя, в единую полноту, подвиги всех до Него прославленных Святых в чине Страстотерпцев и способствует раскрытию их смысла. Ведь Страстотерпцами были мiряне, причем только Княжеского или Царского Рода, свои искупительные подвиги они совершили во имя гражданского служения, которое через причтение к лику Святых приравнивается тем самым свидетельствованию о Христе. На крови этих Мучеников установилась не только Церковь (согласно определению), но и Держава, которая смыслом своего бытия определила служение Богу, в которое претворялось гражданское служение. Россия единственное или, может быть, одно из немногих государств, в которых естественное социальное иерархическое разделение народа служило не поводом для взаимных распрей, а делу органичного единения в служении, в служении Господу. Вот что дали Святые Страстотерпцы русскому человеку в качестве назидания. Но дано оно было не в виде однозначного простого наставления, ибо всякий раз передавалась своего рода целая концепция или совокупность идей, но таковых, которые нельзя ни представить, ни изобразить словесно, ибо это духовные сущности из мiра горнего, невидимого. (Мы еще обратимся к «технике» передачи духовных сущностей.) Русские люди восприяли это как духовно-нравственные нормы, претворяющиеся в поведенческие стереотипы. Через них, а также подвиги и иных святых, Господь воспитал молодой, только что крещеный народ для совершения служения во исполнение Замысла Божия о русском народе, причем служения гражданского, государственного.

Из того, что Святой Царь-Мученик Николай прославлен как Святой Страстотерпец, Который Своим подвигом объединяет и воссоединяет подвиги всех до него прославленных Страстотерпцев, следует, что прославление Его в этом же чине усматривается умаление его подвига. Те Святые создавали Святую Русь как исполнительницу сугубого служения, назначение подвига Святого Царя Мученика, по всей видимости, шире и выше их служения. Вновь, как и тысячу лет назад, мы стоим перед разрешением парадокса, скрывающего от нас подлинный смысл подвига Государя. От его правильного понимания многое зависит, во всяком случае предприняты немалые усилия к тому, чтобы мы этого понимания не достигли, чтобы обессмыслить смысл подвига Государя.


 

СНОСКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

[1] К примеру: «О чем говорит тот факт, что ни один из критериев святости и канонизации не проводился в Русской Православной Церкви последовательно, без исключений? Прежде всего о недостаточном осмыслении святости церковным народом и, в частности, богословами. Во-вторых, о том, что формально-юридические критерии канонизации явились в Православной Церкви скорее поверхностным заимствованием, чем естественным выражением воли Церкви» (Кротов Я. Канонизация в Русской Церкви // Вестник РХД. № 166, III. Париж, 1992. С. 13). Излишне добавлять, что автор против канонизации Святого Царя-Мученика, впрочем, он предлагает совершить канонизацию о. Александра Меня. - А.В.

[2] Это не для красного словца. Назначение PR-кампании - модификация общественного сознания с помощью целенаправленных акций для воздействия на него с помощью СМИ и иных средств, что и было сделано, но это уже тема для особого обсуждения. - А.В.

[3] Тот же Кураев, в том же 1992 году, в отличие от А.Нежного, усомнился в подобии подвига Императора Николая II подвигу Князей Бориса и Глеба. Вот его аргументация: «Святые Борис и Глеб совершили подвиг, отказавшись развязать гражданскую войну. Они были убиты, но их слуги и воины были спасены» (Кураев диакон о. Андрей. Кому быть Святым на Руси? // Московские новости. 1992, 20 сентября). Телесно да, они были спасены, но в духе как раз наоборот - именно Святые Князья были спасены в Жизнь Вечную - удивительный аргумент для православного богослова. Но это не все. В предыдущем предложении содержится еще одна ошибка, на этот раз историческая - гражданская война была все же «развязана», их старший брат, Князь Ярослав, прозванный в последствии «Мудрым», выступил против их убийцы. И здесь тоже наоборот, именно убийство Святых Князей спровоцировало войну. Как видим, подвиг Князей Страстотерпцев не имеет вообще никакого рационального смысла, ибо этот смысл чисто духовный. - А.В.

[4] К великому сожалению, на ксерокопии статьи [Кураева], которой я располагаю, не проставлено ни название издания, ни его выходных данных. Могу сказать только, что статья была напечатана в каком-то журнале в 1998 году под рубрикой «Дискуссии». - А.В. Статья дьякона А.Кураева называется «Что достойно подражания в жизни Императора Николая? Осмотрительность Священноначалия в вопросе о прославлении Царской Семьи мне представляется вполне уместной». Она издана на миссионерском сайте протодьякона Андрея Кураева и републикована на ряде других сайтов без датировки, установить её бумажную публикацию пока не удалось. - Л.Б.

[5] В прошлом московский диссидент и преподаватель МГУ, ныне житель итальянского города Брешия. - А.В.

[6] Церковно-Общественный Вестник. 1997. № 12. Наиболее полно такая альтернатива реализуется, как известно, у протестантов. Они отвергают у епископов непрерывное преемство через рукоположение от Апостолов, соответственно никаких таинств и никаких священников (им не нужны посредники между Богом и человеком - «ибо образ Христа запечатлен на личности всякого смертного»). Священников им заменяют «проповедники» - наиболее говорливые из мiрян, избираемые демократически. - А.В.

[7] Видимо, А.М.Верховский имеет в виду публикацию: Нежный Александр. Оставаясь в области достоверной истории. Ответ историку Михаилу Кривову // Огонек. 1992. № 42-43. С. 5. - Л.Б.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

[8] Бывает, ставят знак равенства между «красным террором» и якобы «белым террором». Глубоко символично, что официальным поводом для запуска механизма «красного террора» послужило убийство председателя Петроградского ЧК Моисея Урицкого Леонидом Каннегисером 1 сентября 1918 года. В результате первой же акции красного террора в Петрограде было расстреляно 1000 человек. В списках расстрелянных, вывешенных на Гороховой, было 1000 русских фамилий - никто ведь не сомневался тогда, что как сам масштаб (1 : 1000), так и национальный состав казненных раскрывают символически-назидательный смысл акции, проведенной с целью устрашения русского народа. Один еврей застрелил другого еврея, а в отместку расстреляли тысячу русских, которые хоть и не имели никакого отношения к этому убийству, но новая власть, оккупировавшая Россию, желала показать место оккупированному народу. Это вопрос тоже деликатный, ибо «не против плоти и крови мы, а против духов злобы поднебесных», и не можем мы поступать так, как поступали с нами, чтобы не обратиться в них же. Во всяком случае со стороны белых такого «террора» не было и не могло быть. Взаимное ожесточение было - любая гражданская война без него не обходится, но было, прикрытое им, еще и планомерное уничтожение лучшей части русского народа, и вот эта «составляющая» Гражданской войны тщательно умалчивается, тогда уж лучше вообще не говорить о «взаимном ожесточении», ибо символом этой фразы является «взаимность» убийства одного убийцы и садиста и убийства 1000 людей, единственная вина которых заключалась в том, что они были русскими православными. - А.В.

[9] Вот как пишет Афонский Духоносный Старец XIX века Иларион: «Долг наш - иметь сердце и мысли всегда устремленными к Богу за нашего Августейшего Императора и за всю Православную Церковь. Потому что только Он по образу Христа-Помазанника по естеству подобен Ему и достоин называться Царем и Помазанником Божиим, потому что он имеет в себе Помазующего Отца, Помазанного Сына и Им же помазася Духа Святого. Прочие цари народов, если и не редки, и воображают о себе нечто великое, но ни один из них не царь в действительности, только украшаются и тщеславятся великим именем, но не благоволит и не почивает в них Бог. Царствуют же только частию по снисхождению Божию. Поэтому, кто не любит своего Богопоставленного Царя, тот не достоин именоваться Христианином. И сие подлинно так» (Старец Иларион. М., Изд-во православного Братства во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», 1994. С. 159-160). - А.В.

[10] Заглянем в Латинский словарь: «Cultum - посев, возделанное поле. Cultus - обработка, культура, убранство». - А.В.

[11] О глубине и силе чувств народа к своим царям, сохраняемых тысячелетиями, напоминает эпизод из книги, прочтенной мною лет тридцать или более назад. Я не могу сослаться на источник, уже не помню автора (кажется, это был Масперо, директор Каирского музея в конце XIX века). Суть эпизода заключалась в том, как сотрудниками музея было выявлено массовое захоронение мумий фараонов в так называемой Долине царей. Описанный эпизод имел прямо-таки детективный сюжет, но в данном случае интересно другое. Далее автор описывает, как по Нилу на барках в Каир доставлялись десятки мумий одновременно. Вот это-то мне и врезалось в память. На берега Нила высыпали египетские крестьяне-феллахи, которые плачем провожали барки, увозящие их царей, царствовавших более трех тысяч лет назад.

Много времени после фараонов, провожаемых феллахами, Египет потерял государственную независимость, несколько раз поменялись завоеватели (ассирийцы, персы, греки, римляне, арабы, турки, англичане), несколько раз поменял веру - от язычества к христианству, затем мусульманству, поменял язык. Многократно поменялось в жизни крестьян всё, но фараоны остались для них царями. В египетском народе законсервировалось отношение к своим царям как к повелителям и защитникам, ибо текущее время изменило все за исключением его бытия на уровне быта - на протяжении тысячелетий все так же ежегодно разливался Нил, все так же крестьяне возделывали свое поле, но только при фараонах они чувствовали власть своей народной властью. - А.В.

[12] Трудно удержаться и не процитировать профессора богословия Московской духовной академии А.И.Осипова: «Между этими способами управления (демократией и православной монархией. - А.В.) может и не быть никакой разницы. Все зависит от того, как помазанник осуществляет функции своей власти. Нельзя магически смотреть на помазание, как на акт, который сам по себе наделяет царя благодатными дарами правления. Такой взгляд есть чистое язычество. Были помазанники, которые действительно соответствовали христианскому назначению правителя. А известны такие, которые властвовали хуже языческих. Так же как мы, христиане получаем Таинство Мvропомазания, т.е. нечто неизмеримо большее, чем царское помазание (которое, кстати, в таинствах православной церкви не числится), но, тем не менее, одни христиане становятся святыми и преподобными, а иные материалистами, атеистами и какими угодно преступниками. Поэтому монарх-помазанник может оказаться ничем не лучше президента-непомазанника». Ну и так далее. Осипов изложил вполне протестантскую точку зрения, в которой нет места Промыслу Божию. (Почему Россия в постоянном кризисе? Беседа с А.И.Осиповым // Православная Газета. Екатеринбург, 2001. № 22 (163). С. 14). Выделено мною. - А.В.

[13] Труд христианина не может сводиться к одному только формальному исполнению технологических приемов, труд исполнен тем глубинным смыслом, неизреченным и трудно уловимым, что он и не замечается, как не замечается воздух, пока его достаточно. Сказано ведь Господом: «без Мене не можете творити ничесоже». Нашей стране довелось на себе испытать, что значит труд, лишенный своего глубинного смысла: советский колхозник должен был не возделывать землю, а зарабатывать трудодни, а это совершенно иная задача, которая на практике сводится к тому, чтобы заработать трудодней побольше, а усилий затратить поменьше, а что вырастет на поле - дело десятое. Очень понятно, почему Сталину потребовалась коллективизация, кроме циничного разрешения экономических нужд «индустриализации» путем ограбления крестьянства - еще и сокрушение питательной среды «русского великодержавного шовинизма». Крестьянство всегда выступает в качестве живого носителя культурных традиций и общественного уклада народа, потому что труд крестьянина, как ни у какого иного сословия, связан воедино и с бытом и с природной средой. Именно крестьянство создает обычаи, которые всесторонне гармонизируют народное бытие во всех его проявлениях. Без этих обычаев нет и народа, без них он превращается в безликую, атомизированную массу, которой очень легко манипулировать. Крестьянство нужно было «ликвидировать как класс», и крестьянство было ликвидировано и физически, в лице его лучших представителей, и путем превращения его в колхозников. - А.В.

[14] Фраза оборвана, не дописана А.М.Верховским. Ради редакторской гладкости не хотелось домысливать за Анатолия Михайловича. Здесь в пояснение тезиса А.М.Верховского «Культура, языческая по форме, в христианских народах постепенно утратила свое языческое содержание, превратившись в христианскую», можно добавить, что духовная и бытийная культура до Вавилонского столпотворения, до разделения на народы-языки уже имела свои самобытные черты и племенные особенности у потомков Иафета, Сима и Хама, черты, которые потом вошли в ткань разных своеобычных языческих культов. Изначально же некоторые онтологические черты человеческого бытия, ставшие после Вавилонского столпотворения чертами и признаками того или иного языческого культа, религиозного суеверия, приобрели там значение предмета или действа теургического, в своей внутренней основе были либо свойственны древнейшему довавилонскому культу почитания единого Творца, либо просто реалиями человеческого быта без какого либо религиозного значения. С приходом Христианства произошло преображение древних самобытных народных черт, обычаев, которые веками считались исключительно «языческими», «погаными», но по своей внутренней сути таковыми не являлись, но лишь по внешним признакам причислялись, например, к славянскому «поганству».- Л.Б.

[15] Вспомним часто цитируемые слова Митрополита Владимира, день убиения которого мы отмечаем как «день памяти Новомучеников и Исповедников Российских» в начале февраля: «Священник не монархист не достоин стоять у Святого Престола, - священник республиканец - всегда маловер. Монарх посвящается на власть Богом, - президент получает власть от гордыни народной; монарх силен исполнением заповедей Божиих, президент держится у власти угождением толпе; монарх ведет верноподданных к Богу, президент отводит избравших его от Бога». Востоков Владимир, протоиерей. Когда желябовы смеются - Россия плачет //Сергиев Посад. 1992. № 8. С. 9. - А.В.

[16] В проповеди одного из ученейших батюшек нашей епархии, произнесенной у Царского Креста на Вознесенской горке, прозвучал призыв покаяться во «всенародном грехе цареубийства», а также в жертвах «сталинских репрессий» и Гражданской войны, надо бы уж ему вспомнить заодно и о жертвах Великой Отечественной войны. - А.В.

[17] Каждый народ имеет и свойственное своему народному духу государственное устройство, оно же наиболее полно отвечает геополитическим, климатическим и прочим условиям (вот причем климат и ландшафт). Ведь что такое государство - это общественный механизм, обеспечивающий народу наиболее полное и свободное развитие своего народного духа (то есть пресловутые свободу и независимость). Государственное устройство, которое не соответствует народному духу, будет его подавлять, получится как бы внутренняя оккупация. Поэтому не может быть универсальных и единственно верных «демократий», «социализмов» и прочего, поэтому же свойственный западному менталитету феодализм смертелен для России и геополитически, и духовно. - А.В..

[18] Пропаганда сторонников Варлаама была настолько эффективной, что в Ромейской Империи в середине XIV века вспыхнула гражданская война, которая настолько подорвала мощь государства и в конечном итоге послужила гибели Царства. Группировка «варлаамитов», классических «западников», чересчур сильно напоминает «малый народ» в понимании Огюста Кошена, о котором нам напомнил И.Р.Шафаревич в своей «Русофобии», чтобы не приглядеться к нему попристальнее.

Война началась после победы на Константинопольском Соборе 1341 года православных - сторонников исихазма. Никаких классовых противоречий не нашел даже советский историк (Н. Прохоров), ибо общество было расколото строго по вертикали - от низов до Императорской Семьи. Далее, тот же историк выразил крайнее недоумение тем, что богословский спор, содержание которого могли понять только квалифицированные богословы, вызвал в обществе раскол таких масштабов. Если бы этот историк почитал «Русофобию», ему много стало бы ясно, ибо группировка, обладающая свойствами «малого народа», и есть тот инструмент в руках «темных сил», которые организуют трансформацию каких-то малопонятных идей в религиозные войны и революции. В этой группировке легко узнается «прогрессивная общественность» двух-трех последних веков, она же, применительно к России, «орден русской интеллигенции».

В действиях, словах, статьях А.И.Осипова и иже с ним: отечественных - Кураева, Дворкина, зарубежных - Поспеловского, Зелинского, а до них «богословов Парижской школы», легко узнается почерк все того же «малого народа». - А.В..

[19] Согласно одиннадцатому анафематизму, что возглашается в Неделю Торжества Православия, под анафему, как бунтовщики, подпадали все, кто организовал отречение Государя и кто вошел в состав Временного правительств, Архиереи, члены Святейшего Синода об этом не знать не могли. Зарубежная Церковь обвиняет нашу Церковь, в Отечестве сущую, во «грехе (или даже ереси) сергианства», не замечая, что если таковой грех признавать, то отсчет ему нужно делать не с 1927, а с 1917 года. - А.В.

 

Приложение. Карта Северного участка Царской дороги

 

 

http://ruskline.ru/analitika/2015/10/22/put_na_ganinu_yamu/

[Александр Васильевич]

Способны ли гробокопатели обретать святые мощи?

Иерей Сергий Карамышев об «екатеринбургских останках»



Гробокопатели, то есть осквернители останков и похитители вещей, принадлежащих усопшим, всегда преследуют одну цель – корысть. Притом, корысть в чистом виде; корысть, ставящую себя выше любых запретов, корысть-идолослужение. Останки усопших – это неприятное препятствие, лежащее между жаждой наживы и скрытым в могиле сокровищем. Отношение к первым – смесь пренебрежения и брезгливости.

Меня до глубины души потряс сюжет, показанный в «Вестях субботы», где директор Государственного архива РФ С.В.Мироненко потрясал мешком с останками неизвестных людей, которые он выдавал за мощи царственных мучеников: Царевича Алексия и Царевны Марии. Совместно с автором сюжета журналистом С.Брилевым они их перебирали - как перебирают товар в лавке. И в моем сознании тотчас созрела мысль: вот они, современные гробокопатели.

В чем заключается их корысть? – спросите. В сенсации. Это очень ходкий на медиа-рынке товар. Да и другие резоны могут присутствовать.

Для верующего человека святые мощи – вместилище божественной благодати, овеществленное Небо, живая связь с вечностью. И вот перед многомиллионной аудиторией телезрителей и интернет-пользователей разыгрывается дурно пахнущее действо: сначала уверяют, будто это на 99,9% - останки святых мучеников, отрока и девицы, а потом ведут себя с ними примерно так же, как с игральными костями, т.е. с любопытством их разглядывают, потряхивают в руках, перетасовывают. Понравилось бы этим людям, если бы так поступали с останками их родителей?

Для православного человека подобное – кощунство. Когда большевики пришли к власти, они дикими ордами врывались в храмы, хватали святые мощи и выбрасывали их на поругание. С.В.Мироненко, несмотря на весь свой внешний лоск доктора наук и профессора, чем-то трудно уловимым на них похож.

У Церкви свои законы. Только ей определять, а не правительственной комиссии, - являются те или иные останки святыми мощами. В Церкви все определяется верой, а не ухищрениями судмедэкспертов. И Церковь не занимается напряженными поисками святых мощей – она их обретает, как можно обрести лишь чудо. Обретает подвигом веры. Обретает не когда это захочется какому-либо видному чиновнику, а когда Сам Господь Бог соблаговолит даровать Церкви новый источник Своей благодати. Итак, гробокопатели ставят себя на место Бога, якобы открывая по своему хотению русскому народу новый источник благодати. Это весьма опасная игра, от которой в выигрыше может быть лишь нечистая сила.

В русском языке слово «обретение» прилагается исключительно к предметам возвышенным. Так, можно обрести веру, можно обрести надежду, можно обрести святыню. В то же время не принято говорить: «обрел капитал», «обрел дивиденды» или «обрел доходное предприятие».

Выдающие останки неизвестных людей за мощи святых мучеников их не обретали, потому что для этого необходима вера. Они тщатся заменить ее призрачным знанием. И получается по апостолу Павлу: «знание надмевает, а любовь назидает» (1 Кор. 8, 1). Любви к Царственным Страстотерпцам в них не заметно. И вот гордые своим лжеименным знанием гробокопатели прикидываются обретателями святыни, сами уподобляясь «гробам повапленным, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты» (Мф. 23, 27).

Для чего им это нужно? А вернее будет сказать: для чего это нужно тем, кто за ними стоит? Ничего на ум не приходит, как только: водить за нос верующих. А для чего, в свою очередь, водить? Чтобы отвести от Ганиной ямы, где почти столетие назад было совершено чудовищное сатанинское преступление; чтобы постараться превратить его в легенду, а затем – и в сказку, чтобы пресеклась память о ритуальном убийстве Царской Семьи, чтобы не состоялся земной суд над цареубийцами-христоубийцами.

Гробокопатели не иначе решили в очередной раз поглумиться над верой русского народа. Пренебрежительно, из полиэтиленового пакета выбросить ему останки неизвестных людей – как бросают кость собаке – чтобы затем с любопытством, смешанным с брезгливостью, смотреть, как он будет их почитать и лобызать. А сами они при этом будут похихикивать в сторонку.

Нам не нужны гробокопатели, которые корчат из себя ангелов, раздающих божественную благодать. Это неотъемлемое свойство самых отъявленных богоборцев. Блаженной памяти Святейший Патриарх Алексий II, несмотря на колоссальное давление, оказанное на него в 1998-м году, со стороны тогдашних гробокопателей во главе с Б.Немцовым, не признал их находки святыми мощами. Патриарх отошел ко Господу. Жалким образом погиб Немцов.

Теперь нам предлагается второй акт драмы. Лукавый дух устами своих клевретов шепчет православным: признайте останки, лежащие в приделе Петропавловского собора Петропавловской крепости мощами Царственных Страстотерпцев, дабы водворилось долгожданное примирение. Но мир, воздвигнутый на фундаменте лжи, - хуже любой войны. Он изнутри разъест Церковь и Государство.

Есть хотя бы одно свидетельство не каких-нибудь супер-экспертов, а свидетельство Веры, что лежащие в Петропавловской крепости останки – святые мощи? Если Господь Бог молчит по их поводу, Его молчание красноречивее для верующего сердца, чем любые слова самых продвинутых экспертов и пиар-технологов.

Стоит ли искушать Бога фактом лжесвидетельства, т.е. признанием мощами останков, о которых Бог хранит молчание? К чему эта спешка? Церковь имеет великое множество святых, мощи которых не сохранились. Это нисколько не умаляет их славы, это нисколько не препятствует обильному излиянию благодати через их святые иконы и даже без таковых.

Если какое-то решение может внести в среду Церкви соблазн и раскол, не вернее ли воздержаться от какого бы то ни было решения до лучших времен?

Пусть нынешняя правительственная комиссия, вдохновленная «деянием» Б.Немцова, подхоронит находящиеся в полиэтиленовом мешке останки неизвестных людей к останкам других неизвестных людей, и на этом успокоится. И пусть это их «деяние» останется на скрижалях человеческой истории. Нам что за печаль? Бог в свое время «воззовет прошедшее» (Еккл. 3, 15). Лжесвидетели будут привлечены к ответу. А кто не лжесвидетельствовал, не потерпит ущерба.

Иерей Сергий Карамышев, публицист, Рыбинская епархия

http://ruskline.ru/news_rl/2015/09/23/sposobny_li_grobokopateli_obretat_svyatye_mowi/

[Александр Васильевич]

Виктор  Иванов, Русская народная линия

Митохондриальная ДНК екатеринбургских останков

Можно ли доверять экспертизе Павла Иванова и Питера Гилла, на которой основано следственное дело № 18/123666-93



Как известно, в 1991 году было вскрыто так называемое первое захоронение екатеринбургских останков, а в 2007 году второе. Генетическое исследование останков проводилось несколькими лабораториями и учеными в период 1993 - 2009 года.

Основными из них считаются: исследование Павла Иванова и Питера Гилла в Алдермастонской лаборатории МВД Великобритании останков из первого захоронения и исследование из второго захоронения, которое было проведено под руководством Майкла Кобла в Роквиле в лаборатории Министерства обороны США.

В обоих случаях проводилось исследование различных типов днк, как мужских (Y-ДНК), так и женских (митохондриальная ДНК - мтДНК). Это делалось, потому что первый тип передается только в мужском поколении, а второй в женском и мужском, но в мужском далее не передается. Исходя из этого, исследователи подбирали родственников семьи последнего императора России, как для мужской части останков, так и для женской.

В данной статье хотелось бы остановиться исключительно на вопросе исследования останков, которые Правительственная комиссия и следственные органы РФ определили как останки, принадлежащие царице Александре Федоровне и ее детям. Это связано с тем, что в опубликованных материалах Правительственной комиссии «Покаяние» не представлены данные о том, каким образом проводилось исследование митохондриальной ДНК женской части екатеринбургских останков, а указано лишь то, что такое исследование проводилось и оно подтвердило родственную связь между екатеринбургскими останками и герцогом Эдинбургским принцем Филиппом.

Принц через свою мать, по прямой женской линии, потомок королевы Виктории, потомками которой, по прямой женской линии, также являлись императрица Александра Федоровна и её дети. Эти выводы были получены следствием и Правительственной комиссией как раз на основании исследования, которое указано выше и которое проводил Павел Иванов и Питер Гилл в 1991-1994 гг.

Желая получить больше информации о том, как проводилось исследование, включая вопрос каким образом, кем и когда был получен образец от принца Филиппа, а также желая увидеть сам отчет, я обратился на страницах Русской народной линии к следователю Соловьеву. Господин Соловьев любезно ответил, что данный отчет и вообще информация о генотипе человека является медицинской тайной и эту информацию он предоставить не может. Этот ответ является достаточно абсурдным, потому что ранее Иванов и Гилл опубликовали генотип принца Филиппа, да и сам господин Соловьев ставит точку в царском деле, утверждая, что генотип екатеринбургских останков соответствует генотипу принца Филиппа.

Но, нам, частным исследователям царского дела этого конечно мало. Мы не можем на слово верить в таком темном и запутанном деле. Пришлось обратиться непосредственно к трудам Иванова и Гилла. К сожалению, самого отчета в открытом доступе нет, нет даже понимания того, где он может быть. Но есть публикация исследования Иванова-Гилла в уважаемом журнале Nature Genetics, которая была сделана в 1994 году и на которую всегда и везде ссылались авторы исследования и следователь Соловьев, доказывая свою правоту.

Что же в это публикации? В ней написано, что Гилл и Иванов исследовали останки из Екатеринбурга и сравнивали их с образцом крови принца Филиппа и что генотип митохондриальной ДНК у обоих образцов одинаков. В статье не приводятся данные о том, как, кто и где получил образец принца Филиппа.

Почему вопросы по образцу принца Филиппа так важны? Во-первых, от ответа на вопросы о том кто, как и где взял образец и как его транспортировал и хранил, зависит юридическая сила или ничтожность подобного анализа в судебно-медицинских исследованиях и принятия в дальнейшем результатов к рассмотрению следствием. Если данный образец не брался непосредственно исследователем или его ассистентом, либо иным уполномоченным следствием лицом, то в дальнейшем такой образец и анализ на его основе для суда является ничтожным.

Во-вторых, екатеринбургские останки женской части сравнивали только с одним донором, а в случае с мужской частью таких доноров было, по меньшей мере, трое: останки брата царя Георгия, Тихон Куликовский, госпожа Шереметьева-Сфири. С женской частью екатеринбургских останков также необходимо было брать не менее 4-5 потомков королевы Виктории для того, чтобы для начала подтвердить генотип вообще этой линии, исключая внебрачные связи или еще какие-либо сюрпризы.

Но вернемся к статье Гилла и Иванова, в ней опубликованы митохондриальная ДНК как принца Филиппа, так и женской части екатеринбургских останков, вот она: 16111T, 16357C, 263G, 315.1C. И не сказано ни слова о том, как, кто, где и когда отобрал образец принца Филиппа и доставил его в лабораторию Гиллу и Иванову. Отметим это.

Далее мы посмотрели и сравнили данные, которые получил Майкл Кобл в 2009 году, когда он со своей группой исследовал екатеринбургские останки женской части плюс останки из второго захоронения. Группа в США получила следующую последовательность мтДНК: 16111T, 16357C, 16519C, 263G, 315.1C, 524.1A and 524.2C. Если мы сравним ее с данными Иванова-Гилла, то получим разницу в три позиции 16519C, 524.1A and 524.2C. Повторный анализ образца принца Филиппа не проводился и данные его мтДНК остались на уровне исследования Гилла-Иванова в 1994 году.

Генетики, близкие к Иванову и следователю Соловьеву в ответ на вопрос о том, почему добавились 3 позиции, которых не было, отвечают: дело в том, что Гилл и Иванов исследовали более короткую часть последовательности мтДНК из-за невозможности в то время исследовать останки из Екатеринбурга. Это заявление более чем странно, кровь Филиппа они же могли исследовать более качественно?

Все вышеприведённое побудило обратиться в ноябре текущего года за разъяснениями непосредственно в МВД Великобритании, под их началом проводился первый анализ. Запрос был направлен в Home Office GB (МВД Великобритании). Ответ не заставил себя ждать. Сотрудник Саймон Айвесон (Simon Iveson) сообщил, что сама Алдермастонская лаборатория МВД Великобритании закрыта, но они поддерживают отношения с её сотрудниками и он переправил вопросы самому доктору Гиллу.

Через день пришел ответ и от Питера Гилла. Он в очередной раз посоветовал обратиться к его публикации. Заверил, что екатеринбургские останки они исследовали с Ивановым как надо. На вопрос о том, кто и как ему доставил образец принца Филиппа, он ответил, что не знает этого, что это был какой-то курьер с пробиркой, где была кровь, и как ему казалось, курьер был из окружения королевской семьи Великобритании. Просьбу предоставить сам отчет исследования Питер Гилл проигнорировал. Также он не ответил о деталях исследования образца принца Филиппа. Сотрудник МВД Великобритании написал, что не может более затруднять Питера Гилла вопросами и просит больше не задавать ему их. Я упросил сотрудника передать еще один вопрос для Гилла: что они с Ивановым исследовали сначала - образцы останков или образец принца Филиппа; ответ Гилла был таков: «Bones first - as we could not approach HRH unless we had something to compare his profile with». То есть они не могли обратиться (приблизиться) к принцу Филиппу, пока у них не было данных по ДНК екатеринбургских останков и пока они их не объявили. Генотип женской части екатеринбургских останков не является исключительным, подобрать его не сложно было даже тогда, в базах днк имеются совпадающие, тем более по тому набору, который был получен в 1991-1994 гг.

Гилл и Иванов на самом деле, исходя из того, что они рассказывают, проверяли не то, являются ли екатеринбургские останки женской части принадлежащими Александре Федоровне и детям, они подбирали, приближали, аппроксимировали полученные результаты для образцов принца Филиппа, потому что изначально были уверены, что останки принадлежат членам царской семьи. И эти их результаты перетекли в последующие исследования в США без должной проверки. А должны были исследователи, повторим это, для начала доказать какая мтДНК должна быть у прямых женских потомков королевы Виктории, а, следовательно, и у женской части царской семьи, а уж затем исследовать екатеринбургские останки на предмет их соответствия мтДНК женской линии королевы Виктории.

Таким образом, можно подвести итоги. От общественности скрываются исходники исследований Питера Гилла и Павла Иванова. Питер Гилл подтвердил, что ни он, ни его ассистенты, ни Павел Иванов не принимали участия в отборе образца принца Филиппа. Более того, Гилл и Иванов сначала исследовали ДНК останков, объявили её, создав, таким образом, возможность для подлога, при отсутствии контроля отбора и перемещения образца. На сегодня есть серьезные расхождения между полученной последовательностью мтДНК 1991-1994 гг. и исследованием 2007-2009 гг.

Все эти данные можно добавить в копилку вопросов и замечаний, которые накопились к следствию и к экспертам следствия, которое выполнило некачественно свою работу.

Только повторные, прозрачные и независимые исследования, как предлагает Русская Православная Церковь, могут дать ответы на эти вопросы и приблизить нас к правде о царском деле.

Так как повторный анализ крови принца Филиппа не проводился, то между его генотипом и генотипом предполагаемых останков царицы и детей есть разница, а, значит, пока повторный или другой анализ по принцу Филиппу не будет проведён, то юридически идентификация по Александре Фёдоровне и детям не завершена.

Некоторые эксперты предлагают провести анализ других родственников по женской линии, в частности испанской королевы Софии или её брата - греческого царя в изгнании Константина II, возможно и других.

Будем надеться, что это произойдет в скором времени.

Виктор Иванов, частный исследователь

http://ruskline.ru/analitika/2014/11/14/mitohondrialnaya_dnk_ekaterinburgskih_ostankov/

[Александр Васильевич]

Каббалистические "совпадения" в деле о екатеринбургских останках и ритуальном жертвоприношении Царской Семьи



Есть один исторический факт, который был многими писателями и историками не замечен в теме убийства царской семьи. Он касается еврейских праздников и судьбы Дома Ипатьева ,т.е. места совершения преступления. Еврейская Пасха (Песах) в 1977 году была 2 апреля ( православная 10 апреля). Еврейский Новый год (Рош Ха-Шана) отмечается спустя 163 дня после Песаха – в 1977 году выпал на 12 сентября. На десятый день еврейского нового года отмечается ещё один главнейший праздник - Судный день (Йом Кипур) — день искупления грехов и Высшего суда. В 1977 году Судный день выпал на 22 сентября, т.е. на дату сноса Дома Ипатьева Борисом Ельциным (здесь и далее выделено мною - А.В.).

Следует констатировать уже свершившийся другой факт- возобновление уголовного дела и эксгумирование останков членов царской семьи в очередной праздник Судного дня – 23 сентября 2015 года.

Читайте статью по теме:

«Последователи иудаизма готовятся встретить День Искупления

Йом-Кипур по еврейскому календарю приходится на десятый день месяца тишрей. В девятый же день отмечается Эрев Йом-Киппур (канун Дня Искупления). Он начинается с вечерней молитвы в синагоге. В этот день совершается обряд капарот - принесение искупительной жертвы за личные грехи: для этого либо забивается (режется) домашняя птица, мясо которой затем раздается бедным, либо делается финансовое пожертвование в общину на благотворительные цели.»

http://www.newsru.co...2015/yom_kipur.html


Сколько будет продолжаться каббалистический шабаш на глазах у представителей РПЦ и православных верующих?

http://ruskline.ru/news_rl/2015/09/24/ekaterinburgskie_ostanki_istoriya_falsifikacii/

[Александр Васильевич]

Возобновлено расследование по делу о расстреле Царской Семьи

В ходе следствия эксперты намерены изучить мощи преподобномученицы великой княгини Елизаветы Федоровны, образцы крови Императора Александра II и другие материалы



Следственным комитетом Российской Федерации возобновлено расследование по уголовному делу о расстреле членов Российского Императорского дома Романовых, а также лиц из их свиты, говорится в сообщении, опубликованном на сайте СК РФ.

Данное уголовное дело было возбуждено в 1993 году в связи с обнаружением группового захоронения в окрестностях Екатеринбурга. В ходе работы по идентификации т. н. «екатеринбургских останков» следствие утверждало, что они якобы принадлежат расстрелянным в ночь с 16 на 17 июля 1918 года членам Российского Императорского дома – Императору Николаю II, Императрице Александре Федоровне, их детям – великим княжнам Ольге Николаевне, Татьяне Николаевне и Анастасии Николаевне, а также лицам из свиты: лейб-медику Евгению Боткину, домашней девушке Анне Демидовой, повару Ивану Харитонову и лакею Алексею Труппу. После этого, в 1998 году уголовное дело было прекращено в связи со смертью лиц, совершивших преступление.

29 июля 2007 года при проведении археологических раскопок к югу от места обнаружения девяти «екатеринбургских останков», якобы принадлежащих членам семьи Романовых и лиц из их окружения, были найдены фрагменты костей и зубы двух человек (женщины и ребенка) с признаками воздействия высокой температуры. Для выяснения дополнительных обстоятельств гибели и захоронения членов Царской Семьи было вновь возобновлено предварительное следствие в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. После проведенных экспертных исследований было заявлено, что останки из захоронения якобы принадлежат детям российского Императора Николая II – Цесаревичу Алексею Николаевичу Романову и великой княжне Марии Николаевне Романовой. После этого было вновь принято решение о прекращении уголовного дела.

По просьбе Русской Православной Церкви в июле 2015 году в соответствии с указанием председателя Правительства Российской Федерации создана межведомственная рабочая группа по вопросам, связанным с исследованием и захоронением находящихся в Государственном архиве Российской Федерации останков, якобы принадлежащих Цесаревичу Алексею и великой княжне Марии Романовых. Рабочей группой высказаны предложения о проведении дополнительных идентификационных исследований по объектам, ранее недоступным следствию, – останкам сестры Императрицы Александры Федоровны Романовой – преподобномученицы великой княгини Елизаветы Федоровны, находящимся в городе Иерусалиме (Государство Израиль), и образцам крови деда Императора Николая II – Императора Александра II, погибшего во время террористического акта в 1881 году, которые находятся на его мундире. Для этого, утверждается в сообщении СК РФ, необходимо провести эксгумацию «екатеринбургских останков», захороненных в 1998 г. в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга.

Кроме того, в задачу следствия входит изучение архивных материалов, обнаруженных после 2011 года и связанных с «белогвардейским» следствием, проводившимся в 1918-1924 годах, а также с судьбой вещественных доказательств по данному уголовному делу. Руководством Следственного комитета принято решение о возобновлении предварительного расследования для проведения указанных исследований и следственных действий.

http://ruskline.ru/news_rl/2015/09/23/vozobnovleno_rassledovanie_po_delu_o_rasstrele_carskoj_semi/

[Александр Васильевич]

Как это было на самом деле

Виктор Корн о подтасовках и натяжках новой «исторической экспертизы» по «екатеринбургским останкам»



Без осознания той истины, что убийство помазанника Божьего Русского Царя и Царской Семьи является трагедией вселенского масштаба, изменившей не только «Русский мир», но и существующий миропорядок, властям предержащим невозможно принимать по этой теме никакие решения, с назначением загодя сроков их исполнения. Тем не менее, это случилось.

Во исполнение решений, созданной постановлением правительства межведомственной комиссии, 11 сентября 2015 года было проведено «заседание межведомственной рабочей группы по вопросам, связанным с исследованием и перезахоронением находящихся в Государственном архиве Российской Федерации останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых». Кроме организационных вопросов, в том числе, церемонии захоронения и сценария её проведения, были заслушаны «результаты работы двух экспертных групп по историческому и естественнонаучному направлению».

Наибольший наш интерес вызывает заключение экспертов по историческому направлению – «ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА об обстоятельствах сокрытия в 1918 году и обнаружения в 2007 году останков цесаревича Алексея Николаевича и великой княжны Марии Николаевны» (далее в тексте – «Справка»). Ни слова о монетах 40-х годов и пулях от пистолета ТТ, появившегося лишь в 30-х годах. А ведь эта «находка» ставит крест на времени создания захоронения двух останков. По этому факту современное следствие выдвинуло лишь одну, нелепую, версию – «случайно».

На наш непредвзятый взгляд изложенные в «Справке» события происходили не так, или совсем не так, как они преподнесены экспертами, не сумевшими, или не захотевшими подняться над принятыми в угоду власти того времени выводами, поставив своей целью поиск истины в судьбоносном для России Царском Деле. И начинать этот поиск надо было с изучения истоков событий более, чем тридцатилетней давности, неумолимая логика которых заставляет нас вновь и вновь возвращаться в дом Ипатьева, на Ганину яму и на старую Коптяковскую дорогу.

Вот как было это на самом деле, и о чем умолчала, или что исказила, группа экспертов.

В 1970-х годах, в день гибели Царской семьи, к Ипатьевскому дому начали приходить люди, ставить свечки и класть цветы. Органы госбезопасности считали поведение этих людей, их знаки внимания и сострадания, проявлением антисоветских настроений.

В свете вышесказанного, отметим тот факт, что у истоков появления в новой истории России «Екатеринбургских останков» стояли два руководителя могущественных ведомств КГБ и МВД: «западник» Андропов и «русский патриот» Щелоков. Их роль в Царском Деле, их противостояние сыграли едва ли не решающую роль в судьбе страны. И точно таковую в их собственных судьбах!

Снос места преступления, деяний «вселенского зла» - дома Ипатьева - в 1977 году, начало поиска «царского» захоронения в том же году, загадочное «обретение» части останков из захоронения под «мостиком из шпал» в 1979 году и возврат их на место в 1982 году, происходили почти одновременно. Как и уход из жизни Андропова и Щелокова в том же, в 1982 году.

Следующий, решающий этап Царского Дела – официальное вскрытие захоронения в районе переезда № 184 на Старой Коптяковской дороге, пришелся на год крушения СССР, на 1991 год.

Итак, спустя 11 лет после «дела М.А.Медведева (Кудрина)» в 1964 году, началом нового периода Царского Дела следует считать 1975 год. В том году, 26 июля, председатель КГБ Ю.В.Андропов направил письмо в Политбюро ЦК КПСС, к которому прилагалось подготовленное им решение «О сносе особняка Ипатьева в г. Свердловске». 30 июля 1975 года на заседании Политбюро единогласно это решение было принято.

В том же, в 1975 году, министр МВД СССР Н.А.Щелоков, который знал о подготовке этого решении Политбюро, провел в Свердловске всесоюзное совещание руководства МВД и посетил дом Ипатьева. В августе 1976 года, по заданию министра МВД СССР Щелокова, приехал в Свердловск известный киносценарист Г.Т.Рябов, где с помощью начальника политотдела Свердловского УМВД И.С.Корлыханова познакомился с А.Н.Авдониным.

Так была организована «группа уральских краеведов во главе с А.Н.Авдониным и Г.Т.Рябовым» («Справка»), последний с помощью Щелокова получил доступ к материалам закрытых архивов (книги зарубежных авторов по этой теме), а после встречи с А.Я.Юровским ознакомился с «Запиской» Юровского-Покровского, в которой было указано место захоронения останков.

6 июля 1979 года поисковики во главе с Авдониным и Рябовым «обнаружили и несанкционированно вскрыли захоронение царской семьи» («Заключение о возможности захоронения останков Алексея Николаевича Романова и Марии Николаевны Романовой в Петропавловском соборе»). В «Справке» об этом, важном событии, не сказано.

Авдонину и Песоцкому «удалось, стоя в раскопе и запустив руки по локоть в глинистый раскоп нащупать и сразу же извлечь не только три черепа, но и три нижнечелюстные кости. Известно, когда мягкие ткани разложились, то ничто не удерживает эту кость на своем месте». На это обстоятельство указал судмедэксперт Ю.Григорьев. Акт об изъятии трех черепов, с описанием их вида, тогда не был составлен; через три года был составлен акт о возвращении черепов (тех ли?) в захоронение. Так, изначально, рождалось недоверие к последовавшим вскоре выводам о принадлежности «екатеринбургских останков» к «царским».

В Исторической справке комиссии (добавим, и современного следствия) не затрагивается и следующий вопрос: «Как получилось, что через захоронение (уже в наше время – В.К.), был проложен кабель? Ведь оно сверху закрыто шпалами... Неужели неизвестные прокладчики снимали никому не нужные шпалы... а когда закончили работу, аккуратно уложили шпалы обратно? А потом еще прикрыли место дерном?». Далее, Ю.Григорьев делает вывод: «Прокладка кабеля... была не чем иным, как маскировкой создания захоронения, впоследствии «обнаруженного» Рябовым и Авдониным». Недоверие к выводам следствия усилилось!

Продолжением истории с «тремя черепами» и проходящим через захоронение кабелем, явилось то, в каких условиях и каким, далеко не археологическим, способом,«в июле 1991 года прокуратура Свердловской области произвела вскрытие указанного А.Н.Авдониным захоронения, в котором были обнаружены девять скелетированных трупов с многочисленными телесными повреждениями» («Справка»). Казалось, что неведомые силы, стоящие за всеми этими «манипуляциями» с останками, делали все возможное, чтобы нарушить их первоначальное состояние. Таким образом, в обществе окончательно закрепилось недоверие к выводам всевозможных экспертиз относительно принадлежности Екатеринбургских останков.

Правительственная комиссия по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи, образованная 23 октября 1993 года, с целью поиска и изучения материалов, связанных с обстоятельствами гибели царской семьи, привлекла группу специалистов – историков и архивистов. В результате обследования государственных архивов РФ, она «констатировала, что, к сожалению, не сохранился ряд существенных документальных комплексов (протоколы заседаний руководящих органов ЦК РКП(б) за вторую половину 1918 года, протоколы коллегии ВЧК за июнь - сентябрь 1918 года). В годы Гражданской войны был утрачен архив Уралсовета, не сохранились за редким исключением и материалы УралЧК» («Справка»).

Отсутствие документов, именно в период до и после совершения убийства Царской семьи, явно свидетельствовало о переводе их на хранение в сверхсекретные архивы, на что тогда комиссией не было обращено внимание. Особое значение комиссия придала так называемой «Записке Юровского», в которой «описана вся история сокрытия следов преступления» («Справка»). Нынешняя группа экспертов, описывая «воспоминания Юровского», показала еще более низкий уровень проведения исторических исследований, а на проведение исторической экспертизы ни предыдущая, ни нынешняя группа «высоких» специалистов так и не решились, вопреки требованиям широкой общественности.

Появилось оправданное сомнение в искренности экспертов: «Справка», с описанием в ней эпизодов «сокрытия следов преступления», содержит элементы, вероятно с «благими намерениями» и в угоду к выводам современного следствия, откровенной фальсификации. Вот они.

1. «После того, как императорская семья, доктор Боткин, слуги были убиты, их тела погрузили в грузовик и повезли к "Ганиной яме" в район Верх-Исетского завода (ошибка - вблизи деревни Коптяки – В.К.), где располагались шахты, в которых предполагалось спрятать трупы. Однако шахты оказались неглубокими и сброшенные в них тела были хорошо видны (ошибка - тела были сброшены только в одну шахту, № 7 в следственном деле Соколова – В.К.). Решено было извлечь их и перевезти в другое место, где находились гораздо более глубокие шахты. Ночью 18 июля (понятие растяжимое - в ночь на 18-ое или на 19-ое? – В.К.) тела извлекли из шахты и повезли к новому месту, но по дороге грузовик застрял» («Справка»).

Сдвигая на полсуток время извлечения тел из шахты, комиссия исключает самую вероятность сожжения тел на руднике. По воспоминаниям чекиста Г.Сухорукова извлечение тел производилось утром 18 июля: «Приехали утром к шахтам… По извлечении трупы сложили недалеко от шахт и закрыли палатками, приступили к обсуждению, куда девать».

2. Далее эксперты пишут: «"Ехали с трудом, - вспоминал Юровский, - вымащивая опасные места шпалами, и все-таки застревали несколько раз. Около 4 1/2 утра 19-го машина застряла окончательно; оставалось, не доезжая шахт, хоронить или жечь". Попробовали сначала сжечь два тела. Юровскому запомнилось, что сожгли Алексея и Демидову…» («Справка»).

Эксперты не «заметили», что Юровский говорит неправду: дорога от рудника к переезду не была плохой, ранним утром 17 июля грузовик с телами жертв убийства в доме Ипатьева пришел почти до самой шахты без препятствий. Следователь Н.А.Соколов обследовал путь автомобиля и отметил лишь одну его остановку: когда объезжая дерево, грузовик свалился в яму. К тому же, где по дороге от рудника в лесу «захоронщики» могли достать шпалы? Они сделали это только за переездом, когда шофер Люханов не поехал знакомой ему, надежной «времянкой» и, как будто нарочно, застрял его грузовик в «сенокосном болоте», как назвал Поросенков лог Соколов.

Но главная ложь в «Записке» Юровского, также не отмеченная экспертами, это затраченное время в пути от рудника до переезда № 184: «Смогли отправиться в путь только в 9 час. вечера» (эту фразу в «Справке» эксперты преднамеренно опустили). Таким образом, расстояние в 6 верст было преодолено за 7 часов! Многие факты из «белогвардейского» следствия и из самой Записки, свидетельствуют о том, что Юровский не был ночью и утром 19 июля ни на руднике, ни в Поросенковом логу.

3. Эксперты продолжают «плести лапти из липового лыка»: «Но сжечь тела на открытом воздухе без достаточного количества горючего материала не удалось. Тогда Юровский приказал выкопать под костром яму (скорее, ямку глубиной около 60 см – В.К.) и, закопав в ней останки, вновь разжечь костер. “Потом похоронили тут же под костром останки, и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья”. И только после этого стали копать общую могилу на самой дороге, куда сложили остальные девять тел» («Справка»).

И здесь очередная ошибка экспертов, или, скорее всего, её преднамеренная ложь. В Записке, после слов «следы копанья», следует: «Тем временем выкопали братскую могилу для остальных». В русском языке словосочетание «тем временем» означает «одновременно».

Трое руководителей Государственных архивов РФ, «д.и.н. и д.ю.н.», а также три профессора истории при высоких должностях, подписали эту, теперь уже, действительно, «историческую», «Справку», проявив при этом полное незнание обстоятельств событий (или нежелание их узнать?), в ночь на 19 июля и утро того же дня. Таким образом, все они стали соучастниками лжи Юровского, «Записка» которого, по словам профессора Ю.А.Буранова, «набитая дезинформацией», стала «путеводной звездой» следователя-криминалиста В.Н.Соловьева.

Во-первых, почему не хватило «достаточного количества горючего материала» для сожжения двух, не крупных, как мы теперь знаем, молодых тел? По сведениям из книги Н.А.Соколова бензина «было доставлено на рудник, самое меньшее 40 пудов» (более полтонны, 640 кг), а на руднике сожжения, по Юровскому и по выводам современного следствия, не производили.

Во-вторых, если «сжечь тела… не удалось», то куда они делись? В 2007 году, 29 июля, поисковики, в 70 м от захоронения под «мостиком из шпал», на глубине около 60 см нашли лишь фрагменты костных останков общей массой чуть более 100 г.

В Итоговом заключении экспертной комиссии Российского центра судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ от 1 сентября 2015 года, с которой «исторические» эксперты обязаны были ознакомиться, сказано: «Рассчитанная экспертным путем масса зольных останков для цельного скелета молодого мужчины составила 1636,2 г., для цельного скелета молодой женщины – 1769,4 г. (суммарная масса – 3395.6 г.) Установленное существенное несоответствие рассчитанной экспертным путем и реально доставленная зольная масса свидетельствует о том, что при поисковых работах в июле 2007 года было обнаружено лишь одно из нескольких криминальных захоронений останков».

Вывод судебно-медицинской экспертизы не противоречит версии неполного сожжения, указанных выше двух останков, на Ганиной яме, с окончанием его в Поросенковом логу. Поиски в 2007 году, и в более ранние годы, производились по всей площади участка, примыкающего к «мостику из шпал», и отсутствие другого места захоронения свидетельствует о том, что делать еще одно захоронение двух останков просто не имело никакого смысла.

Нынешняя группа экспертов приходит к совершенно иному, в другие «два этапа», выводу: «Сохранившиеся свидетельства сокрытия останков екатеринбургской трагедии ясно показывают, что происходило оно в два этапа. Вначале попытались сжечь два тела на костре, разведенном где-то около дороги. Когда же этого сделать не удалось, захоронили их на месте того же костра. Остальные же девять тел были захоронены в яме, вырытой непосредственно на Старой Коптяковской дороге».

Как же так, ведь эти «два тела» в захоронении отсутствуют?! Есть останки совершенно иные, которые «удалось» сжечь до «костных фрагментов»!

Не приняты экспертами свидетельства члена УралоблЧК И.И.Родзинского, который «был к этому времени в весьма преклонном возрасте (ему было всего 67 лет и он был моложе некоторых экспертов – В.К.), часто путался в своих воспоминаниях, многое забыл, но все-таки помнил (как это?! - В.К.), что часть тел, как он выразился "этих самых голубчиков", закопали в трясину на старой Коптяковской дороге, а часть сожгли. "Но вот, помню, Николай сожжен был, был этот самый Боткин, я сейчас не могу вам точно сказать, вот уже память. Сколько мы сожгли, то ли четыре, то ли пять, то ли шесть человек сожгли. Кого, это уже точно я не помню. Вот Николая точно помню, Боткина и, по-моему, Алексея"». По уточненной версии Н.А.Соколова было сожжено пять тел членов Царской семьи.

В пору гражданской войны, Родзинский «добровольно» пошел на неё «следователем трибунала» при троцкистском Реввоенсовете в Красной армии; прошел «чистилище» после ареста в 1937 году, но избежал наказания и выжил благодаря своему умению вывернуться из самой сложной ситуации при допросах. Об этом же говорит запись его беседы в Радиокомитете в мае 1964 года, если, конечно, ее прочитать непредвзято.

Верхом «творчества» остепененных историков-архивистов следует считать их вывод о роли Ленина в Екатеринбургском злодеянии: «Экспертам группы не удалось найти документальное подтверждение версии, что казнь царя была совершена по прямому письменному (выделено –В.К.) указанию В.И.Ленина» («Справка»).

Отсюда, неизбежно, следует вывод экспертов: устное согласие вождя имело место быть во время пребывания в Москве Голощекина. Что до поиска документа с автографом Ленина, то подобного рода свидетельств в мировой практике нет. В отличие от косвенных доказательств, таких, например, как «оригинал шифрованной телеграммы председателя Уралсовета А.Г.Белобородова от 17 июля 1918 года, в которой сообщалось о гибели всей царской семьи» («Справка»).

Такая безликая констатация факта существования важнейшего документа по Екатеринбургскому злодеянию, без упоминания имени адресата – Свердлова, свидетельствует о том, что эксперты, забыв на время зачем их пригласили, сумели все-таки благополучно пройти по «минному полю» этой «архисложной» темы: Свердлов – Голощекин – Юровский! И, как следствие, последовал легко прогнозируемый, еще до начала работы, вывод экспертов.

«Анализ архивных источников в совокупности с данными, полученными в ходе предыдущих следственных действий, подтверждает вывод о том, что хранящиеся в настоящее время в Государственном архиве Российской Федерации останки действительно принадлежат детям последнего российского императора Николая II цесаревичу Алексею Николаевичу и великой княжне Марии Николаевне. За все годы работы никаких иных документальных материалов, которые могли бы опровергнуть сделанные следствием и Правительственной комиссией выводы, обнаружено не было. Все другие версии захоронения останков царской семьи, в том числе, версия следователя Н.А.Соколова об их сожжении в районе Ганиной ямы, документального подтверждения не нашли».

Ни слова о «третьем костре», обнаруженном Н.А.Соколовым в июле 1919 года, ни об археологических исследованиях на Ганиной яме в 1998 – 2000 годах, которые невольно свидетельствуют о наличии еще одного, четвертого, костра. Создается впечатление, что эксперты «слишком далеки от народа»: не снизошли они до прочтения статей по актуальной теме «екатеринбургские останки» на РНЛ: не профессорское это дело читать статьи не «коллег по цеху».

Эксперты обошлись и без элементарной логики: если «сжечь тела… не удалось», то куда делись останки цесаревича Алексея Николаевича и великой княжны Марии Николаевны? Повторим выдержку из «Справки», которая перечеркивает ее заключение: «Но сжечь тела на открытом воздухе без достаточного количества горючего материала не удалось. Тогда Юровский приказал выкопать под костром яму и, закопав в ней останки, вновь разжечь костер…». Нужны еще доводы?

«Записка Юровского» никогда не будет подвергнута исторической экспертизе историками и архивистами на государственной службе, во всяком случае, в обозримом будущем, по той причине, что на ней держатся все выводы современного следствия. Только с помощью использования «дезинформаций, которыми набита Записка Юровского», возможен тот вывод, к которому пришли эксперты.

В действительности же, экспертная группа по историческому направлению не нашла подтверждения принадлежности останков, из обнаруженного в 2007 году захоронения, цесаревичу Алексею Николаевичу и великой княжне Марии Николаевне. Как и многолетнее, уже 18-ти летнее следствие, возобновившее 23 сентября 2015 года расследование, выводы которого основывались лишь на итогах «генетических исследованиях по вопросам идентификации».

Виктор Корн, 25 сентября 2015 года

http://ruskline.ru/news_rl/2015/09/25/kak_eto_bylo_na_samom_dele/

[Александр Васильевич]

«Очередной подлог больно ударит по престижу России»

Опубликовано заявление О.Н.Куликовской-Романовой в связи с возобновлением уголовного дела о «екатеринбургских останках»



«Почитание святых Царственных страстотерпцев не нуждается ни в чем, кроме нашей любви. Обретение их святых мощей, если таковое случится ко благовремению, ничего принципиально не изменит в позиции Русской Православной Церкви, канонизировавшей всей полнотой Августейшую Семью Государя Императора Николая Второго. Мне довелось быть участником и свидетелем прославления Царских мучеников заграницей и в России. На моих глазах и при моем непосредственном участии разворачивается история с т.н. "екатеринбургскими останками". Почти четверть века веду "неравный поединок" с теми могущественными силами, которые, вопреки позиции Русской Православной Церкви и Зарубежной комиссии, признали обнаруженные под Екатеринбургом останки безвестных мучеников царскими и перезахоронили их в Петропавловском соборе. Ныне грандиозная международная афера с подлогом святых мощей Царственных страстотерпцев вступает в новую фазу. Впервые появилась возможность положить конец бесчинству и призвать к ответу кощунников», - говорится в поступившем в редакцию РНЛ заявлении Ольги Николаевны Куликовской-Романовой о возобновлении уголовного дела о «екатеринбургских останках».

О.Н.Куликовская-Романова напоминает, что Следственный комитет Российской Федерации возобновил расследование по уголовному делу о расстреле членов Российского Императорского дома Романовых, а также лиц из их свиты. «Инициатором дополнительных исследований впервые выступила Русская Православная Церковь. Ее достойные представители должны будут взять под контроль весь комплекс экспертиз. При проведении сравнительных анализов ДНК необходимо учитывать и иные методы, подходы, версии ученых, чем те, которые принимались прежде, как единственно верные. Никакая генетическая экспертиза априори не может гарантировать стопроцентный результат и служить мерилом церковной истины. Со своей стороны, готова вновь предоставить кровь моего супруга – Тихона Николаевича Куликовского-Романова – внука Императора Александра Третьего и родного племянника Царя-страстотерпца Николая Второго», - сказано в заявлении.

«По антропологическим особенностям и по химическому составу костей члены Царской Семьи и члены их свиты отличаются от жителей Урала, что могут подтвердить дополнительные исследования. Новые разыскания в архивах прольют свет на неизвестные ранее исторические факты. Скрупулезному анализу должна быть подвергнута и сама пресловутая Записка Юровского-Покровского, ставшая первотолчком уголовного дела о т.н. "екатеринбургских останках"», - говорится далее.

«Круг вопросов, необходимых к рассмотрению следствием при участии представителей Русской Православной Церкви, широк и сложен. Нет никакой необходимости торопиться, чтобы успеть к намеченной на октябрь дате "подзахоронения" предполагаемых останков Цесаревича Алексия и Великой Княжны Марии к т.н. "екатеринбургским останкам". Поспешное и насильственное признание лже-царских останков святыми мощами может обернуться церковным расколом. В нынешней тяжелой международной ситуации очередной подлог с участием некоторых членов Династии Романовых больно ударит по престижу России. И наоборот, удаление лже-останков Царской Семьи из екатерининского придела Петропавловского собора, судебное осуждение не только исполнителей, но и заказчиков убийства во главе с Лениным и Свердловым, развенчание "гробокопателей" из Поросенкова Лога и их покровителей послужит очищению духовной атмосферы в стране, укреплению ее авторитета в мире, создаст новые исторические перспективы развития единодержавной России», - подчеркивается в заявлении О.Н.Куликовской-Романовой.

http://ruskline.ru/news_rl/2015/09/30/ocherednoj_podlog_bolno_udarit_po_prestizhu_rossii/

[Александр Васильевич]

Святые мощи или останки?



- Захоронение екатеринбургских останков: примирение или вражда?
- Кто стремится признать екатеринбургские останки царскими
- Дело Немцова живет

В программе принимают участие

Петр Валентинович МУЛЬТАТУЛИ
начальник сектора анализа и оценок Центра гуманитарных исследований РИСИ, кандидат исторических наук

Александр Николаевич КРУТОВ
главный редактор журнала «Русский дом»

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://youtu.be/W6a1MzhrYBc

http://risstv.ru/2015/09/24/%D1%81%D0%B2%D1%8F%D1%82%D1%8B%D0%B5-%D0%BC%D0%BE%D1%89%D0%B8-%D0%B8%D0%BB%D0%B8-%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%B8/

[Александр Васильевич]

«Нас толкают еще раз отречься от Государя»

Протоиерей Геннадий Беловолов считает, что ситуация с «екатеринбургскими останками» развивается по написанному и кем-то утвержденному сценарию



Как сообщалось, в Санкт-Петербурге создана рабочая группа по перезахоронению так называемых «екатеринбургских останков» в Петропавловском соборе.

Ситуацию с планируемым захоронением останков, которое намечено на 18 октября с. г., прокомментировал в интервью «Русской народной линии» настоятель храма св. апостола Иоанна Богослова (историческое Леушинское подворье), директор мемориального музея-квартиры св. праведного Иоанна Кронштадтского протоиерей Геннадий Беловолов:

В ситуации с «екатеринбургскими останками» я как никогда почувствовал всю глубину трагизма разделения государства и Церкви. Ныне это обстоятельство считают достижением, но чему радоваться, если государство и Церковь не могут договориться по существенному вопросу, ведь речь идет о последнем Царе православной Империи. Государство считает, что «екатеринбургские останки» - это останки Императора, а Церковь в их подлинности сомневается, но вопреки ее воле состоится их погребение. Погребение – это церковный акт, относящийся к ведению Церкви. В данном случае вопреки позиции Церкви государство берет на себя обязательство похоронить православного Царя, да не где-нибудь, а в храме. Это кощунство, несмотря на то, чьи будут захоронены останки. Светское государство берет на себя исполнение религиозных функций, зная позицию Церкви, которая не имеет 100% доказательной базы, но вряд ли примет участие в захоронение останков. Тем не менее, государство вновь продавливает свой проект.

Удивляет и поражает, что эксгумация была совершена для исследования, которое, если проводится объективно и честно, не может быть с предсказуемым результатом. Что это за исследование, если результат известен заранее и установлена дата погребения?! Ситуация с «екатеринбургскими останками» развивается по написанному и кем-то утвержденному сценарию. Игнорирование государством позиции Церкви заставляет с крайней осторожностью относиться к этому захоронению. Тем более ситуация кардинально изменилась после первого захоронения «екатеринбургских останков». Если в прошлой раз речь шла о возможности послужить панихиду о всех жертвах репрессий, то на сей раз не удастся таким образом решить этот вопрос. Для нас Царь-мученик является святым, поэтому мы молимся не о нем, а ему. Если в 90-ые годы можно было говорить об останках, то сегодня речь идет только о мощах, но ведь власти не называют мощами погребаемые останки. В настоящее время невозможно послужить молебен.

Вся ситуация принимает характер мистического тупика, складывается впечатление, что государство подталкивает Церковь на нарушение мистического порога, чтобы Церковь помолилась перед останками неизвестных людей. Некоторые утверждают, что их подлинность доказана на 90%, но ведь остаются еще 10%. Чувство, будто Церковь жаждут ввязать в некое действо, с тем, чтобы Государь отвернулся от нас. Однако наш народ обладает глубокой соборной интуицией, спеша на место, где Царь принял мученическую кончину, к Царской Голгофе в Екатеринбурге, к Храму-на-Крови, куда стекаются десятки тысяч людей. В то время как в Петропавловском соборе к «екатеринбургским останкам» подходят только иностранцы. Я неоднократно бывал на царских панихидах в Петропавловском соборе, но ни разу не посещал этот придел, как будто что-то не пускает в него. Кто-то пытается Церковь ввести в заблуждение, кто-то жаждет, чтобы мы еще раз изменили Царю, отрекшись от него. Я рассматриваю всю эту историю как продолжение июля 1917 года, когда, к сожалению, мы совершили страшное преступление – попустили убийство Царя. А теперь, накануне столетия его мученической кончины, Царской Голгофы, нас как будто толкают еще раз отречься от Государя. Нужно сохранить ему верность, устоять в царской истине и найти силы пережить это искушение. Твердая позиция Церкви свидетельствует о том, что она сохраняет внутреннюю силу и правду, остается в чистоте Православной веры и способна различать духи – один из даров, о котором говорили святые отцы.

http://ruskline.ru/news_rl/2015/10/01/nas_tolkayut_ewe_raz_otrechsya_ot_gosudarya/

[Александр Васильевич]

Петр  Мультатули, Русская народная линия

Об отречении Императора Николая II от престола

Глава из книги «Россия в эпоху царствования Императора Николая II»
(под редакцией В.В. Бойко-Великого, РИЦ им. Святого Василия Великого Москва, 2015)

ГЛАВА 7. Царская Гефсимания. Свержение самодержавного строя в России. Отречение Государя Императора Николая II от престола с целью передачи его брату Михаилу.[1]

 

 

То, что произошло 2/15 марта 1917 г. в Пскове, до сих пор именуется в истории как отречение Николая II от престола. До сих пор историческая наука и общественное сознание воспринимают как аксиому, что Император Николай II добровольно, но под давлением обстоятельств, поставил свою подпись под манифестом, объявлявшим, что он слагает с себя верховную власть.

Между тем русская история не знала такого факта, как отречение коронованного монарха от престола. Известен случай отказа от престола Наследника Цесаревича Великого Князя Константина Павловича, брата Императора Александра I, сделанного за несколько лет до смерти Царствующего государя. Однако акт этого отказа был собственноручно написан Константином Павловичем, после чего 16 августа 1823 г. был составлен манифест Императора Александра I о передаче права на престол Великому Князю Николаю Павловичу. Манифест этот был за­секречен и помещен на хранение в Успенский собор Московского Кремля. Три копии манифеста, заверенные Александром I, были направлены в Синод, Сенат и Государственный Совет. После кончины Императора Александра I прежде все­го надлежало вскрыть пакет с копиями. Тайну завещания знали Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна, князь А.Н. Голицын, граф А.А. Аракчеев и со­ставивший текст манифеста московский архиепископ Филарет.

Как видим, решение об отказе Великого Князя от престола был заверено мно­гочисленными свидетелями и утверждено манифестом Императора. При этом речь шла об отказе от престола не Царствующего монарха, а наследника престола.

Что же касается Царствующего монарха, то Основные Законы Российской Империи вообще не предусматривали самой возможности его отречения (теоретически таким основанием могло быть разве что пострижение Царя в монахи.) Тем более невозможно говорить о каком-либо отречении Царя, сделанного под моральным воздействием, в условиях лишения свободы действий.

В связи с этим примечательны слова товарища обер-прокурора Святейшего Синода князя Н.Д. Жевахова, сказанные им в марте 1917 г. при отказе присягать Временному правительству: «Отречение Государя недействительно, ибо явилось не актом доброй воли Государя, а насилием. Кроме законов государственных, у нас есть и законы Божеские, а мы знаем, что, по правилам Св. Апостолов, недействительным является даже вынужденное сложение епископского сана: тем более недействительным является эта узурпация священных прав Монарха шайкою преступников»[2].

Епископ Арсений (Жадановский), принявший мученическую смерть на Бутовском полигоне, говорил, что «по церковно-каноническим правилам насиль­ственное лишение епископа своей кафедры является недействительным, хотя бы оно произошло «при рукописании» изгоняемого. И это понятно: всякая бумага имеет формальное значение, написанное под угрозой не имеет никакой цены, - насилие остается насилием»[3].

Таким образом, даже если бы Император Николай II и подписал под угрозой или под давлением некую бумагу, ни в коей мере не являющуюся ни по форме, ни по сути манифестом об отречении, то это вовсе не означало бы, что он действи­тельно отрекается от престола.

Со стороны Государя налицо было бы не добровольное отречение, но акт, который, если бы это относилось к епископу, по третьему правилу святителя Ки­рилла Александрийского, имеет следующую оценку: «Рукописание же отречения дал он, как сказует, не по собственному произволению, но по нужде, по страху и по угрозам от некоторых. Но и кроме сего, с церковными постановлениями не сооб­разно, яко некие священнодействователи представляют рукописания отречения»[4]. Кроме того, Император Николай II, даже следуя официальной версии, не упразд­нял Монархию, а передавал престол своему брату - Великому Князю Михаилу Александровичу.

Отречение Императора Николая II, таким образом, не обрело силу Российского законодательного акта, поскольку манифест обретает силу закона лишь в случае опубликования, которое может совершить только Царствующий Император (то есть появление текста отречения в прессе не есть автоматическое узаконивание его), а Великий Князь Михаил Александрович таковым никогда не был - ни одной минуты[5]. Таким образом, отречение Императора Николая II, даже в случае подписания им известного текста, является юридически ничтожным.
 

Отрешение Императора Николая II от престола. Фальсификация документов об отречении
 

План заговора, предусматривавший отречение Государя, был задуман задолго до Февральского переворота. Одним из главных его разработчиков был А.И. Гучков. Уже после февральских событий он сообщал: «Государь должен покинуть престол. В этом направлении кое-что делалось еще до переворота, при помощи других сил. Самая мысль об отречении была мне настолько близка и родственна, что с первого момента, когда только выяснилось это шатание и потом развал власти, я и мои друзья сочли этот выход именно тем, что следо­вало сделать»[6].

Гучков говорил, что события февраля 1917 г. привели его «к убеждению, что нужно, во что бы то ни стало, добиться отречения Государя. Я настаивал, чтобы председатель Думы Родзянко взял бы на себя эту задачу»[7].

Таким образом, понятно, что инициативы М.В. Родзянко по поездке в Боло­гое, его планы ареста Государя и требования его отречения были инициативами и планами А.И. Гучкова.

О том, что отречение было спланировано заранее, говорил и спутник А.И. Гуч­кова по поездке в Псков В.В. Шульгин. Уже после переворота он говорил кадету Е.А. Ефимовскому: «Вопрос об отречении был предрешен. Оно произошло бы независимо от того, присутствовал Шульгин при этом или нет. Шульгин опасал­ся, что Государь может быть убит. И ехал на станцию Дно с целью «создать щит», чтобы убийства не произошло»[8].

Но отречение Императора входило в планы не только Гучкова. Не меньше оно входило и в планы Керенского. Это не означает, конечно, что между двумя лиде­рами переворота не было разногласий. Но все это не мешало их самому актив­ному взаимному сотрудничеству. Поэтому С.П. Мельгунов был абсолютно прав, когда утверждал, что подготовкой и организацией Февральского переворота 1917 г. руководили две масонские группы. Во главе одной из них (военной) стоял А.И. Гучков, во главе другой (гражданской) стоял А.Ф. Керенский[9].

А.И. Гучков был тесно связан с военными кругами и сыграл ведущую роль в организации бездействия армии в подавлении безпорядков в Петрограде. Начальник войсковой охраны Петрограда, генерал-квартирмейстер Генерального штаба генерал-майор М.И. Занкевич, выполняя условия договоренности с Гучковым, предпринял шаги, которые были направлены на ослабление обороны района Адмиралтейства и Зимнего дворца[10]. 2 марта Занкевич всюду представлялся как лицо, действующее по приказанию М.В. Родзянко.

С другой стороны, А.Ф. Керенский имел большие связи в масонских и рево­люционных кругах.

У А.И. Гучкова имелись соответствующие договоренности с командирами некоторых полков о линии поведения в случае возникновения стихийных солдатских выступлений[11].

28 февраля А.И. Гучков выезжал агитировать военнослужащих в казармы Лейб-гвардии Павловского полка, 1 и 2 марта он вел агитацию в других частях. Участвовал А.И. Гучков и в захвате Главного артиллерийского управления.

Таким образом, А.И. Гучков всячески способствовал не дворцовому перево­роту, о чем он говорил ранее, а именно революции. Той самой революции, к которой так стремился А.Ф. Керенский.

Сотрудничество Гучкова и Керенского ярко проявилось в захвате Императорского поезда 1 марта 1917 г. Захват поезда и отречение Государя были нужны как Гучкову, так и Керенскому. Не вызывает сомнений, что после того как Императорский поезд был направлен в Псков, в отношении Государя Керенский и Гучков действовали в полном согласии.

Уже днем 2 марта о манифесте с отречением Государя говорили в открытую в разных местах Империи. Напомним, что в это время, даже по версии Рузского, Император еще не принял никакого решения.

В 15 часов в Екатерининском зале Таврического дворца П.Н. Милюков говорил об отречении как о деле решенном: «Старый деспот, доведший Россию до полной разрухи, добровольно откажется от престола, или будет низложен. Власть перейдет к регенту великому князю Михаилу Александровичу. Наследником бу­дет Алексей»[12].

В 17 час. 23 мин. 2 марта генерал В.Н. Клембовский уверенно заявлял: «Исход один - отречение в пользу Наследника под регентством Великого Князя Михаи­ла Александровича. Его Величество решение еще не принял, но, по-видимому, оно неизбежно»[13].

В 19 часов 1 марта Императорский поезд прибыл в Псков. Обстановка вокруг него была не характерна для обычных встреч Царя. А.А. Мордвинов писал, что платформа «была почти не освещена и совершенно пустынна. Ни военного, ни гражданского начальства (за исключением, кажется, губернатора), всегда задолго и в большом числе собиравшегося для встречи Государя, на ней не было»[14].

То же самое писал и генерал Д.Н. Дубенский: «Никаких официальных встреч, вероятно, не будет, и почетного караула не видно»[15].

Начальник штаба Северного фронта генерал Ю.Н. Данилов добавляет к пре­дыдущим воспоминаниям ряд важных деталей. Он пишет, что «ко времени под­хода Царского поезда вокзал был оцеплен, и в его помещения никого не пускали»[16].

Заместитель главы уполномоченного по Северному фронту Всероссийского Земского Союза князь С.Е. Трубецкой вечером 1 марта прибыл на псковский вок­зал для встречи с Царем. На вопрос дежурному офицеру «Где поезд Государя?», тот «указал мне путь, но предупредил, что для того чтобы проникнуть в самый поезд, требуется особое разрешение. Я пошел к поезду. Стоянка Царского поезда на занесенных снегом неприглядных запасных путях производила гнетущее впе­чатление. Не знаю почему, этот охраняемый часовыми поезд казался не Царской резиденцией с выставленным караулом, а наводил неясную мысль об аресте»[17].

События, происшедшие в Пскове в собственном Императорском поезде 1-3 марта, остаются по сей день неразгаданными.

По официальной версии, Император Николай II, который ранее категориче­ски отказывался от любых попыток убедить его в необходимости ответственного министерства, в Пскове вдруг одобрил и подписал в течение суток сразу три ма­нифеста. Один из этих манифестов кардинально менял политическую систему страны (вводил ответственное министерство), а два других - последовательно передавали русский престол сначала малолетнему Цесаревичу, а затем Великому Князю Михаилу Александровичу.

После того как Императорский поезд поставили на запасной путь, в Импера­торский вагон прибыли главнокомандующий армиями Северного фронта генерал Н.В. Рузский, начальник его штаба генерал Ю.Н. Данилов и еще два-три офицера[18]. По воспоминаниям лиц свиты, от Николая II генерал Рузский стал требовать карди­нальных уступок сразу же, как зашел в вагон и был принят Императором. В.Н. Во­ейков на допросе в ВЧСК заявил, в противоположность своим воспоминаниям, что «все разговоры об Ответственном министерстве были после прибытия в Псков»[19].

Генералитет начал оказывать активное давление на Императора Николая II еще до его прибытия в Псков. Днем 1 марта, когда Государь был на станции Дно, генерал-адъютант М.В. Алексеев послал ему телеграмму. Сообщив о безпорядках в Москве, Алексеев писал Царю о том, что безпорядки перекинутся по всей Рос­сии, произойдет революция, которая знаменует позорное окончание войны. Алексеев уверял, что восстановление порядка невозможно, «если от Вашего Им­ператорского Величества не последует акта, способствующего общему успокое­нию». В противном случае, заявлял Алексеев, «власть завтра же перейдет в руки крайних элементов». В конце телеграммы Алексеев умолял Царя «ради спасения России и династии, поставить во главе России лицо, которому бы верила Россия, и поручить ему образовать кабинет»[20].

Весь тон и аргументации этой телеграммы М.В. Алексеева полностью согла­суются со слогом и его аргументами М.В. Родзянко. Эту телеграмму М.В. Алексе­ев должен был послать в Царское Село, но не сделал этого, якобы потому, что отсутствовала связь[21]. На самом деле с отправлением телеграммы решили повре­менить, так как знали, что Император должен быть доставлен в Псков.

Полковник В.Л. Барановский в своем разговоре с помощником начальника разведывательного отделения штаба Северного фронта полковником В.Е. Медио­критским по прямому проводу 1 марта в 15 час. 58 мин. отметил: «Начальник штаба просит эту телеграмму передать главнокомандующему и просит его вру­чить эту телеграмму Государю Императору, когда Его Величество будет проез­жать через Псков»[22].

В результате закулисных переговоров с Родзянко вечером 1 марта телеграмма Алексеева претерпела значительные изменения. Фактически это был манифест о введении ответственного министерства во главе с Родзянко[23].

Генерал М.В. Алексеев и находившийся в Ставке Великий Князь Сергей Ми­хайлович уполномочили помощника начальника штаба Северного фронта гене­рала В.Н. Клембовского «доложить Его Величеству о безусловной необходимо­сти принятия тех мер, которые указаны в телеграмме генерала Алексеева»[24].

Полная поддержка просьбе, изложенной в телеграмме Алексеева, поступила из Тифлиса и от Великого Князя Николая Николаевича[25].

Давление на Царя с требованием даровать ответственное министерство бы­ло продолжено в Пскове генералом Н.В. Рузским. При встрече с Царем Руз­ский поинтересовался, получил ли Николай II его телеграмму об ответственном министерстве. Речь шла о телеграмме Рузского, которую он послал Императору еще 27 февраля в Ставку. Николай II ответил, что получил, и ждет приезда Родзянко[26].

Рузский в разговоре с Великим Князем Андреем Владимировичем через год после происшедших событий пояснил, что Император Николай II согласился дать ответственное министерство после того, как главкосев передал ему теле­грамму от генерала Алексеева с проектом манифеста.

Однако в составленной Царем ответной телеграмме ни о каком даровании от­ветственного министерства речи не шло. Рузский рассказывал, что когда ему наконец принесли телеграмму от Государя, оказалось, «что там нет ни слова об ответственном министерстве». Единственное, на что согласился Император Николай II, - это поручить Родзянко сформировать правительство, выбрав ми­нистров по своему усмотрению, кроме министров военного, морского и внутренних дел[27]. При этом сам Родзянко должен был оставаться ответственным перед Императором, а не перед Думой. По-существу, телеграмма Николая II с поручением Родзянко возглавить такое правительство, в котором назначения главных министров оставались бы за Царем, а сам Родзянко был бы ответствен перед Монархом, превращали ответственное министерство в обыкновенный ка­бинет.

На все возражения Рузского о необходимости ответственного министерства Император Николай II ответил, что он «считает себя не вправе передать все дело управления Россией в руки людей, которые сегодня, будучи у власти, могут нанести величайший вред Родине, а завтра умоют руки, подав с кабинетом в отставку». «Я ответственен перед Богом и Россией за все, что случится и случи­лось, - сказал Государь, - будут ли министры ответственны перед Думой и Государственным советом, - безразлично»[28].

По словам генерала Н.В. Рузского, решающей для Государя стала телеграмма от М.В. Алексеева. Ознакомившись с ней, Николай II согласился на ответствен­ное министерство, сказав, что «принял решение, ибо и Рузский, и Алексеев, с которым он много на эту тему раньше говорил, одного мнения, а ему, Государю, известно, что они редко сходятся на чем-либо вполне»[29].

Получив якобы согласие от Царя, Рузский пошел на телеграф для разговора по прямому проводу с М.В. Родзянко. Н.В. Рузский сказал М.В. Родзянко, что Государь согласился на ответственное министерство и спросил председателя Думы, можно ли высылать манифест с этим сообщением для его «распубликования»[30]. Однако переданный Рузским текст «манифеста» на самом деле был черновым вариантом, во многом повторяющим текст телеграммы генерала Алексеева[31]. Конечно, такой текст не мог быть передан Государем.

В ответ М.В. Родзянко заявил генералу Н.В. Рузскому, что ситуация измени­лась, «настала одна из страшнейших революций, побороть которую будет не так легко». В связи с этим возникло «грозное требование отречения в пользу сына при регентстве Михаила Александровича»[32].

Рузский спросил: «Нужно ли выпускать манифест»? Родзянко дал как всегда уклончивый ответ: «Я право не знаю, как вам ответить. Все зависит от событий, которые летят с головокружительной быстротой»[33].

Несмотря на эту двусмысленность, Рузский понял ответ однозначно: мани­фест посылать не надо. С этого момента начинается усиленная подготовка к со­ставлению нового манифеста об отречении.

В конце разговора Н.В. Рузский спросил М.В. Родзянко, может ли он доло­жить Императору об этом разговоре. И получил ответ: «Ничего против этого не имею, и даже прошу об этом».

Таким образом, Родзянко решал, сообщать что-либо Государю или нет. При этом мнение Царя, его поручения и распоряжения совершенно не принимались в расчет. Для Рузского существовали другие начальники, и прежде всего им был сам М.В. Родзянко.

Именно генералу М.В. Алексееву начальник штаба Северного фронта генерал Ю.Н. Данилов послал утром 2 марта телеграмму, в которой сообщал о состояв­шемся разговоре Рузского с Родзянко. В конце телеграммы Данилов писал: «Председатель Государственной Думы признал содержание манифеста запозда­лым. Так как об изложенном разговоре главкосев сможет доложить Государю только в 10 час., то он полагает, что было бы более осторожным не выпускать манифеста до дополнительного указания Его Величества»[34].

Уже в 9 часов утра генерал А.С. Лукомский по поручению М.В. Алексеева вы­звал по прямому проводу генерала Ю.Н. Данилова. Алексеев в жесткой манере, отбросив «верноподданнический» тон, указал Данилову на необходимость по­требовать от Императора отречения, угрожая в противном случае междоусобной войной и параличом фронта, который приведет Россию к поражению[35].

Ю.Н. Данилов высказал мнение, что убедить Императора согласиться на но­вый манифест будет нелегко[36]. Решено было дождаться результатов разговора Рузского с Царем. В ожидании этого результата Алексеев разослал циркулярные телеграммы для главнокомандующих фронтами А.Е. Эверта, А.А. Брусилова и В.В. Сахарова, в которых просил их выразить свое отношение к возможному отречению Государя[37].

Не успел генерал Алексеев поинтересоваться мнением главнокомандующих, как они сразу же, не задумываясь, ответили, что отречение необходимо, и как можно скорее. Вот, например, ответ генерала А.А. Брусилова: «Колебаться нель­зя. Время не терпит. Совершенно с вами согласен. Немедленно телеграфирую че­рез главкосева всеподданнейшую просьбу Государю Императору. Совершенно разделяю все ваши воззрения. Тут двух мнений быть не может»[38].

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Примерно такими же по смыслу были ответы всех командующих. Такая ре­акция с их стороны могла быть в случае, если они заранее знали о предстоя­щей телеграмме генерала Алексеева с вопросом об отречении[39]. Точно так же, как они знали заранее и ответы на этот вопрос.

Вечером 2 марта в Царский вагон с телеграммами главнокомандующих приш­ли генералы Н.В. Рузский, Ю.Н. Данилов и С.С. Савич. Они продолжили оказы­вать давление на Царя, убеждая его, что положение безнадежно и единственный выход из положения - это отречение.

По воспоминаниям вышеназванных генералов, в ходе этого давления и, глав­ное, телеграмм главнокомандующих, Император Николай II принял решение от­речься от престола в пользу своего сына Цесаревича[40].

Рузский в своих рассказах разным лицам путался, в какой форме Государь выразил свое согласие на отречение. То генерал утверждал, что это была теле­грамма, то акт отречения, то несколько черновиков. Таким образом, из всех воспоминаний мы видим, что Императором была составлена телеграмма (теле­граммы, черновики, акт), но никак не манифест об отречении от престола.

Между тем точно известно, что проект такого манифеста был приготовлен. «Манифест этот, - писал генерал Д.Н. Дубенский, - вырабатывался в Ставке, и автором его являлся церемониймейстер Высочайшего Двора, директор поли­тической канцелярии при Верховном главнокомандующем Базили, а редактиро­вал этот акт генерал-адъютант Алексеев»[41].

То же самое подтверждает генерал Данилов: «В этот период времени из Моги­лева от генерала Алексеева был получен проект Манифеста, на случай, если бы Государь принял решение о своем отречении в пользу Цесаревича Алексея. Про­ект этого Манифеста, насколько я знаю, был составлен Директором Дипломати­ческой Канцелярии при Верховном Главнокомандующем Н.А. Базили по общим указаниям генерала Алексеева»[42].

Дубенский писал: «Когда мы вернулись через день в Могилев, то мне переда­вали, что Базили, придя в штабную столовую утром 2 марта, рассказывал, что он всю ночь не спал и работал, составляя по поручению генерала Алексеева мани­фест об отречении Императора Николая II от престола. А когда ему заметили, что это слишком серьезный исторический акт, чтобы его можно было составлять наспех, то Базили ответил, что медлить было нельзя».

Однако из воспоминаний самого Н.А. Базили явствует, что его труд совсем не был каторжным: «Алексеев меня попросил набросать акт отречения. «Вложите в него все ваше сердце», - сказал он при этом. Я отправился в свой кабинет и че­рез час вернулся с текстом»[43].

Вечером 2 марта генерал Алексеев послал по телеграфу генералу Данилову проект манифеста, снабдив его следующей телеграммой: «Посылаю проект вы­работанного манифеста на тот случай если Государь Император соизволит при­нять решение и одобрить изложенный манифест. Генерал-адъютант Алексеев»[44].

Сразу же за этим сообщением шел текст проекта манифеста: «В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу роди­ну, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. На­чавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на даль­нейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны, во что бы то ни стало, до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными на­шими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России, почли МЫ долгом совести облегчить народу НАШЕМУ тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственною Думою признали МЫ за благо отречься от Престо­ла Государства Российского и сложить с СЕБЯ Верховную власть. В соответствии с установленным Основными Законами порядком МЫ передаем наследие НАШЕ Дорогому Сыну НАШЕМУ Государю Наследнику Цесаревичу и Великому Князю АЛЕКСЕЮ НИКОЛАЕВИЧУ и благословляем ЕГО на вступление на Престол Го­сударства Российского. Возлагаем на Брата НАШЕГО Великого Князя Михаила Александровича обязанности Правителя Империи на время до совершеннолетия Сына НАШЕГО. Заповедуем Сыну НАШЕМУ, а равно и на время несовершенно­летия Его Правителю Империи править делами государственными в полном и нерушимом единении с представителями народа в законодательных учрежде­ниях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отече­ства к исполнению своего долга перед ним повиновением Царю в тяжелую мину­ту всенародных испытаний и помочь ЕМУ, вместе с представителями народа, вы­вести Государство Российское на путь победы, благоденствия и силы. Да поможет Господь Богъ России»[45].

Этот текст почти полностью был взят из телеграммы генерала М.В. Алексеева с проектом манифеста об ответственном министерстве. В нем были сделаны лишь небольшие дополнения и внесена тема отречения. Полковник оперативно­го отдела штаба Ставки В.М. Пронин в своей книге приводит дневниковые за­писи за 1 марта. Из них становится очевидно, что авторы манифеста об ответ­ственном министерстве и отречения от престола - одни и те же лица: «22 ч. 40 м. Сейчас только возвратился из редакции «Могилевских Известий». Генерал-Квар­тирмейстер приказал мне добыть, во что бы то ни стало, образец Высочайшего Манифеста. В указанной редакции, вместе с секретарем ее, я разыскал N за 1914 г. с текстом Высочайшего Манифеста об объявлении войны. В это время уже был составлен проект Манифеста о даровании ответственного министерства. Со­ставляли его ген. Алексеев, ген. Лукомский, камергер Высоч. Двора Н.А. Базили и Великий Князь Сергей Михайлович. Текст этого Манифеста с соответствую­щей припиской генерала Алексеева послан Государю в 22 час. 20 мин.»[46].

Однако «манифест» вовсе не попал к Государю. В своей телеграмме Алексееву 2 марта в 20 час. 35 мин. генерал Данилов докладывал: «Телеграмма о генерале Корнилове отправлена для вручения Государю Императору. Проект манифеста направлен в вагон главкосева. Есть опасения, не оказался бы он запоздалым, так как имеются частные сведения, что таковой манифест был уже опублико­ван в Петрограде распоряжением Временного правительства»[47].

Странно, что телеграмма с предложением назначить генерала Л.Г. Корнилова на должность начальника Петроградским ВО направляется Государю, а мани­фест об отречении направляется почему-то Рузскому! Потрясающим является предположение Данилова, что совершенно секретный манифест, которого не ви­дел даже Государь, может быть опубликован в Петрограде распоряжением мя­тежников! Фактически это прямое признание того, что вопрос об отречении ни в коей мере не зависел от Государя Императора.

Таким образом, 2 марта никакого нового манифеста об отречении в Став­ке не составлялось, его основа была приготовлена заранее и в эту основу вно­сились нужные изменения.

На экземпляре проекта манифеста, принадлежащего Н.А. Базили, имеются поправки, сделанные рукой генерала Алексеева.

Поэтому можно сделать однозначный вывод: Император Николай II не имел никакого отношения к авторству манифеста об отречении от престола в пользу Наследника и никогда его не подписывал.

Со слов Рузского, подписание манифеста Государем не состоялось, так как в штабе Северного фронта было получено известие о скором приезде в Псков А.И. Гучкова и В.В. Шульгина[48]. Н.В. Рузский и Ю.Н. Данилов пытались объяснить задержку в подписании манифеста желанием Николая II встретиться сначала с А.И. Гучковым[49]. Однако, по всей видимости, это решение принималось главкосевом.

В Ставке также были уверены в неизбежности отречения. В 17 час. 23 мин. 2 марта в разговоре по прямому проводу генерала Клембовского с главным на­чальником Одесского военного округа генералом от инфантерии М.И. Эбеловым Клембовский уверенно заявил, что исход один: «отречение в пользу Наследника под регентством великого князя Михаила Александровича»[50].

Вполне возможно, что приезд А.И. Гучкова в Псков и возникновение после его приезда третьего манифеста об отречении, уже в пользу брата Царя, Велико­го Князя Михаила Александровича, были связаны со сговором А.И. Гучкова и Н.В. Рузского в обход М.В. Алексеева. Алексеев, видимо, полагал, что отречени­ем в пользу Цесаревича вопрос будет решен. Причем предполагалось, что отрек­шийся Император будет отправлен в Царское Село и там объявит о передаче пре­стола сыну. Еще в 9 часов вечера 2 марта депутат Государственной Думы кадет Ю.М. Лебедев говорил в Луге, что «через несколько часов из Петрограда выедут в Псков члены Думы Гучков и Шульгин, которым поручено вести переговоры с Государем, и результатом этих переговоров явится приезд Государя в Царское Село, где будет издан ряд важнейших государственных актов»[51].

По-видимому, М.В. Алексеев надеялся играть ведущую роль при новом пра­вительстве (отсюда его авторство манифеста). Однако события пошли не так, как рассчитывал Алексеев. «Алексеевский» манифест был отправлен в Петроград че­рез Псков, откуда никаких сведений о его дальнейшей судьбе в Ставку не посту­пало. Более того, стало известно, что никакого объявления о манифесте не будет сделано без дополнительного разрешения генерала Н.В. Рузского. Это могло оз­начать, что по каким-либо причинам Рузский решил переиграть ситуацию. Что происходит в Пскове, М.В. Алексеев не знал. По приказу Алексеева генерал Клем­бовский связался с Псковом и »очень просил», «ориентировать наштаверха, в ка­ком положении находится вопрос». Особенно Алексеева волновало сообщение, что литерные поезда отправляются в сторону Двинска[52].

Вскоре из штаба Северного фронта генералу Алексееву поступила ответная телеграмма, в которой сообщалось, что вопрос об отправке поездов и об их даль­нейшем маршруте будет решен «по окончании разговора с Гучковым»[53].

А.И. Гучков и В.В. Шульгин прибыли в Псков около 22 часов 2 марта.

В 00 час. 30 мин. 3 марта полковник Болдырев сообщил в Ставку: «Манифест подписан. Передача задержана снятием дубликата, который будет вручен по под­писании Государем депутату Гучкову, после чего передача будет продолжена»[54].

Текст так называемого манифеста почти полностью повторял предыдущий вариант манифеста в пользу Цесаревича, выработанный в Ставке под руко­водством М.В. Алексеева. Различия были лишь в имени того, кому передавался престол. Однако нет уверенности, что М.В. Алексееву передали этот текст.

Знаменитый манифест, который вот уже скоро сто лет является главным и, по существу, единственным «доказательством» отречения от престола 2 марта 1917 г. Императора Николая II, впервые был «обнаружен» в СССР в 1929 г. в Ле­нинграде специальной комиссией по чистке аппарата Академии наук. Все со­трудники учреждений Академии наук СССР, Президиум которой до 1934 г. находился в Ленинграде, обязаны были пройти проверку анкетных данных и процедуру обсуждения соответствия занимаемой должности. В этой «чистке» Академия наук понесла существенные кадровые потери: из-за социального про­исхождения (дворяне, духовенство и т.п.) были уволены наиболее квалифицированные сотруд­ники, на место которых были взяты новые лица, чья не только лояльность, но и преданность советской власти уже не вызывала сомнений. В результате чистки только в 1929 г. из Академии наук было уволено 38 человек.

В ходе этой проверки были обнаружены «до­кументы исторической важности», которые якобы незаконно хранили у себя сотрудники аппарата. Газета «Труд» от 6 ноября 1929 г. писа­ла: «В Академии Наук обнаружены материалы Департамента полиции, корпуса жандармов, Царской охранки. Академик Ольденбург отстранен от исполнения обязанностей секретаря Академии»[55].

В заключении комиссии говорилось: «Некоторые из этих документов имеют настолько акту­альное значение, что могли бы в руках советской власти сыграть большую роль в борьбе с врагами Октябрьской революции, как внутри страны, так и за границей. В числе этих документов оригинал об отречении от престола Николая II и Михаила»[56].

Именно «находка» Императорского «манифеста» стала для ОГПУ главной «уликой» в обвинении академиков, прежде всего историка С.Ф. Платонова, в за­говоре с целью свержения советской власти и восстановления Монархии.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Как же эти важные документы оказались в Академии наук? Это становится понятно из сообщения в »Вестнике Временного правительства», сделанного в марте 1917 г. «Приказом министра Временного правительства Керенского по­ручено академику Котляревскому вывезти из департамента полиции все бумаги и документы, какие он найдет нужным, и доставить их в Академию Наук»[57].

Как пишет биограф академика С.Ф. Ольденбурга Б.С. Каганович: «В действи­тельности о хранении в Академии наук документов новейшего времени, попав­ших туда по большей части в хаосе 1917-1920 гг., когда им угрожала физическая гибель, правительственные органы знали и ранее и не видели в этом опасности для режима»[58].

29 октября 1929 г. комиссией был составлен документ, в котором давалось описание «манифеста». В документе сообщалось: «Документ напечатан на машинке. Внизу, с правой стороны имеется подпись «Николай», изображенная химическим карандашом. Внизу же, с левой стороны имеется написанная от руки цифра «2», далее напечатанное на машинке слово «марта», затем написанная от руки цифра «15», после чего имеется напечатанное на машинке слов «час». После этого следует подчистка, но явно проглядывается написанная от руки цифра «3», затем следует слово «мин», а дальше напечатанное на машинке «1917 г.». Внизу под этим имеется подпись «министр Императорского двора генерал-адъютант Фредерикс». Изображенная подпись Фредерикса написана по подчищенному месту»[59].

Экспертиза найденных «отречений» проходила под руководством П.Е. Щего­лева, того самого, который участвовал в создании фальшивых «дневников» Вырубовой и Распутина. Строго говоря, говорить о какой-либо экспертизе не приходится, так как были лишь сверены с оригиналами подписи Императора Николая II и Великого Князя Михаила Александровича. О результатах сверки было доложено комиссии: «Сверив подписи на упомянутых двух документах с безспорными подписями «Николай II» и »Михаил», представленных Н.Я. Костешевой, из документов хранящихся в Ленинграде в Центро-архиве, пришли к за­ключению, что как первый, так и второй документы имеют подлинные подписи, а потому являются оригинальными. Подпись: П. Щеголев»[60].

Подчистки в документе, марка печатной машинки, соответствие ее шрифта шрифту 1917 г. - ничто не заинтересовало комиссию.

Так из недр сфальсифицированного большевиками «академического» дела, из заключения фальсификатора Щеголева появился на свет документ, на основании которого в сознании народа прочно закрепилось мнение, что Император Нико­лай II отрекся от престола.
 

Порядок оформления Высочайших манифестов и псковский «манифест»
 

Большое количество образцов подлинников и черновиков манифестов в архивах России позволяет делать вывод о том, что в основном при Императоре Николае II проекты манифестов составлялись на пишущей машинке. Сверху, даже на проекте, ставилась шапка с титулом Императора: «Божией Милостию Мы Николай Вторый...» и так далее. Далее следовал текст, а затем обязательно стояла следующая приписка, которая затем также в обязательном порядке переносилась в подлинник: «Дан в городе N, в такой-то день, такого-то месяца, в лето от Рож­дества Христова такое-то, в Царствование Наше такое-то». Далее шла следующая обязательная фраза, которая тоже переносилась затем в подлинник: «На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано НИКОЛАЙ». Причем в проекте имя Государя ставил проектировщик манифеста, а в подлиннике, естественно, сам Император. В самом конце проекта в обязательном порядке стояла фамилия его составителя. Например, «проект составил статс-секретарь Столыпин».

Под проектами манифестов Государь свою подпись не ставил. Имя «НИКО­ЛАЙ» в проекте писал его составитель, который и ставил в конце свою подпись. Поэтому, если бы мартовский «манифест» был проектом, то в конце его должна была стоять надпись: «Проект составил Алексеев», или «Проект составил камер­гер Базили».

Проект утверждался Императором Николаем II, который ставил на чернови­ке соответствующую резолюцию. Например, на проекте манифеста о своем бра­косочетании с Великой Княжной Александрой Феодоровной Николай II написал: «Одобряю. К напечатанию».

Когда проект был утвержден Государем, приступали к составлению подлинника. Текст подлинника манифеста обязательно переписывался от руки. Только в таком виде манифест получал юридическую силу. В канцелярии Министерства Императорского Двора служили специальные переписчики, которые обладали специальным, особо красивым почерком. Он назывался «рондо», а лица, им вла­девшие, соответственно именовались «рондистами». Только их употребляли для переписки особо важных бумаг: рескриптов, грамот и манифестов. Разумеется, в таких документах никаких помарок и подчисток не допускалось. Образцами Высочайшего манифеста являются манифесты о начале войны с Японией 1904 г. или о даровании Государственной Думы от 17 октября 1905 г.

После того как манифест переписывался рондистами, Государь ставил свою подпись. Подпись покрывалась специальным лаком. Далее, согласно ст. 26 Свода Законов Российской Империи: «Указы и повеления ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, в порядке верховного управления или непосредственно Им издаваемые, скре­пляются Председателем Совета Министров или подлежащим Министром либо Главноуправляющим отдельною частью и обнародуются Правительствующим Сенатом».

Таким образом, манифест вступал в законное действие в момент его обнародования в Сенате. На подлиннике манифеста ставилась личная печать Императора. Кроме того, в печатном варианте манифеста ставилось число и место, где манифест был напечатан. Например, в печатном варианте манифеста Императора Николая II о восшествии на престол написано: «Печатано в Санкт-Петербурге при Сенате октября 22 дня 1894 года».

«Манифест» об отречении напечатан на машинке, а не написан рондистом. Здесь можно предвидеть возражение, что в Пскове было невозможно найти рондиста. Однако это не так. Вместе с Государем всегда следовал свитский вагон во главе с К.А. Нарышкиным. Представить себе, чтобы во время поездок Государя во время войны в Ставку в этом свитском вагоне не было тех, кто мог составить по всем правилам Высочайший манифест или Императорский указ - невозмож­но! Особенно в тревожное время конца 1916 - начала 1917 г. Все было: и нужные бланки, и нужные писари.

Но даже если предположить отсутствие 2 марта в Пскове рондиста, Государь должен был сам написать текст от руки, чтобы ни у кого не вызывало сомнений, что он действительно отрекается от престола.

Но снова предположим, что Государь решил подписать машинописный текст. Почему же те, кто печатал этот текст, не поставили в его конце обязательную приписку: «Дан в городе Пскове, во 2-й день, марта месяца, в лето от Рождества Христова Тысяча Девятьсот Семнадцатое, в Царствование Наше двадцать третье. На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано НИКОЛАЙ»? Начертание этой приписки заняло бы несколько секунд, но при этом была бы соблюдена предусмотренная законом формальность составления важнейшего государственного документа. Эта формальность подчеркивала бы, что манифест подписан именно Императором Николаем II, а не неизвестным «Николаем».

Вместо этого в »манифесте» появляются абсолютно ему не свойственные обозначения: «Г. Псков, 2-го марта, 15 час. 5 мин. 1917 г.». Ни в одном манифесте или его проекте нет таких обозначений.

Что мешало составителям «манифеста» соблюсти эту простую, но столь важ­ную формальность? Что помешало Государю, опытнейшему политику, заставить внести эту формальность в »манифест»?

Далее, что помешало составителям «манифеста» поставить, пусть напечатанную на машинке, необходимую «шапку»: «Мы Божьей Милостию»? Вместо этого стоит странная надпись: «Ставка. Начальнику Штаба».

«Ставка. Начальнику Штаба. В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны.

Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорого­го нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до побед­ного конца. Жестокий враг напрягает последние силы и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России, почли МЫ долгом совести облегчить народу НАШЕМУ тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государствен­ною Думою признали МЫ за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с СЕБЯ Верховную власть. Не желая расстаться с любимым Сыном НАШИМ, МЫ передаем наследие НАШЕ Брату НАШЕМУ Великому Князю МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ и благословляем ЕГО на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем Брату НАШЕМУ править делами государ­ственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в за­конодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, при­неся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего долга перед ним повиновением Царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ЕМУ, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, бла­годенствия и силы. Да поможет Господь Бог России. Г. Псков, 2-го марта, 15 час. 5 мин. 1917 г.»[61].

Мы видим, что текст этого манифеста является практически полным повторением проекта манифеста об ответственном министерстве и проекта манифеста об отречении в пользу Наследника Алексея Николаевича, с той разницей, что в этот текст введено имя Великого Князя Михаила Александровича.

Таким образом, нам известны авторы текста манифеста: это были генерал Алексеев, Базили и Великий Князь Сергей Михайлович. День его первоначального написания - 1 марта 1917 г., день, когда был составлен проект манифеста об ответственном министерстве. День его первой правки - ночь 2 марта, когда был составлен манифест об отречении. Но когда и кем был составлен третий вариант этого манифеста, передавший престол Великому Князю Михаилу Александровичу?

По нашему мнению, на основании этого текста в Петрограде был изготовлен фальшивый манифест, подделана подпись Императора Николая II и графа Фредерикса. Далее было оставлено место для даты и времени, которые были внесены позже.

Делать такую фальшивку в Ставке было неудобно: надо было искать образцы подписи Государя и Фредерикса, проводить долгую кропотливую работу. Надо заметить, что безпорядки и погромы в те февральские дни в Петрограде были строго контролируемые. Громили только того, кого заговорщикам надо было громить, и арестовывали только того, кого выгодно было арестовывать. Так, разгрому подверглись отделение контрразведки, помещение ГЖУ, полицейские участки, но оказались абсолютно не тронутыми военные командные учреждения, в частности Генеральный штаб.

Между тем в окружении Гучкова еще задолго до переворота было большое количество офицеров и даже генералов Генштаба. Естественно, что в дни Фев­ральского переворота эти связи были задействованы Гучковым в полной мере. По воспоминаниям многих очевидцев, Гучков был прямо-таки окружен офицерами-генштабистами. По-видимому, эти офицеры играли важную роль в поддержании связи Гучкова со Ставкой и штабом Северного фронта. Среди его ближайших сторонников был генерал-лейтенант Генерального штаба Д.В. Филатьев. После Февральской революции он стал помощником военного министра Гучкова.

В условиях Генерального штаба изготовление фальшивого манифеста было делом не такой уж большой сложности. Как любой высший военный орган, русский Генштаб имел своих шифровальщиков и дешифровальщиков, имел и специалистов по выявлению подделок почерков, а также и по подделке документов.

На особую роль, которую сыграли в операции «Отречение» офицеры Генерального штаба, указывает разговор по прямому проводу между штаб-офицером для поручений при штабе главнокомандующего армиями Северного фронта В.В. Ступиным и подполковником Генштаба при Ставке Б.Н. Сергеевским, который произошел в 23 час. 2 марта 1917 г. В это время Гучков и Шульгин уже прибыли в Псков. В разговоре Ступин сообщает Сергеевскому, что Алексеев посылает его искать в окрестностях Петрограда генерал-адъютанта Иванова. Ступин высказывает свое непонимание этого задания. Далее он говорит: «С минуты на минуту начнется ожидаемое решение всех вопросов. Является ли при таких условиях необходимой моя поездка? Спрашиваю об этом частным образом и вас прошу справиться у начальства оперативного отдела о необходимости моего выезда из Пскова, тем более, что при теперешней работе здесь нежелательно лишаться офицера Генерального штаба»[62].

В связи с этим представляется весьма интересным заголовок, с которого начинается текст манифеста: «Ставка. Начальнику Штаба». Обычно считается, что имеется в виду генерал Алексеев. Однако когда Гучков вышел из Императорского вагона, он около 1 часа ночи 3 марта послал в Петроград следующую телеграмму: «Петроград. Начальнику Главного штаба. Зашифровал полковник Медиокритский. Просим передать Председателю думы Родзянко: «Государь дал согласие на отречение от престола в пользу Великого Князя Михаила Александровича с обязательством для него принести присягу конституции»«[63].

Итак, вновь появляется адресат: «Начальник Штаба». Ясно, что речь идет не об Алексееве. Последнего в телеграммах и официальных документах было принято именовать «Наштаверх».

Примеры этому мы можем в большом числе встретить в телеграфной перепи­ске времен германской войны и в переписке февраля-марта 1917 г. В телеграмме генерала Данилова генералу Клембовскому от 1 марта 1917 г.: «Главкосев просит ориентировать его срочно, откуда у Наштаверха...» и т.д.; в телеграмме генерала Лукомского генералу Данилову от 2 марта 1917 г.: «Наштаверх просит испросить Высочайшее указание...»; в телеграмме генерала Болдырева генералу Лукомскому: «начальник штаба поручил мне сообщить для доклада Наштаверху...»[64].

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Однако Государь в своих собственноручно написанных телеграммах к Алек­сееву обращался так: «Начальнику Штаба Верховного Главнокомандования. Ставка»[65].

При этом текст телеграммы писался Государем на телеграфной четвертушке (именно на такой, по утверждению Шульгина, был напечатан текст «манифеста» об отречении). Сверху указывалось место отправления, число, время и фамилия отправившего телеграмму офицера. Причем слова «Начальнику Штаба В.Г.» пи­салось слева «четвертушки», а слово «Ставка» писалось справа. Почерк Импера­тора покрывался специальным лаком.

Поэтому очевидно, что телеграмма о »манифесте» отправлялась какому-то иному лицу, а не генералу М.В. Алексееву.

Этот заголовок «манифеста» («Начальнику Штаба») всегда волновал многих исследователей, которые не понимали и не понимают, почему вдруг Император Николай II направил важнейший акт Царствования генералу М.В. Алексееву? На самом деле этот заголовок является важнейшим доказательством фабрикации манифеста об отречении. И первым об этом проговорился сам А.И. Гучков на допросе ВЧСК летом 1917 г. Допрашивающий Гучкова член комиссии Иванов спросил: «Чем можно объяснить, что отречение было обращено, кажется, Начальнику Штаба Верховного Главнокомандующего»? На что Гучков ответил: «Нет, акт отречения был безымянным. Но когда этот акт был зашифрован, предполагалось отправить его по следующим адресам: по адресу Председателя Государственной Думы Родзянко, и затем по адресам главнокомандующих фрон­тами для обнародования в войсках». Иванов вновь спрашивает Гучкова: «Так что вы получили его на руки без обращения»? Гучков отвечает: «Без обращения»[66].

Эти ответы выдают Гучкова с головой. Во-первых, он ни слова не говорит, что шифрованный манифест им был направлен начальнику Главного штаба в Петроград, а не напрямую Председателю Государственной Думы. А во вторых, и это главное, отрицание Гучковым заголовка «Начальнику Штаба» на манифесте означает, что он, Гучков, этот манифест не видел в глаза! Так как заголовок этот стоит не на зашифрованном тексте телеграммы, а на «подлиннике» манифеста, под которым стоит «личная» подпись Государя! Через несколько лет другой «очевидец», Ю.В. Ломоносов, будет живописать, как он в первый раз увидел манифест утром 3 марта, когда его «привез» в Петроград Гучков: «глаза всех впились в положенный мной на стол кусочек бумаги. «Ставка. Начальнику штаба».

Об этом адресате - «Начальнике Главного Штаба» (в других вариантах - Начальнике Штаба, Начальнике Генерального Штаба) следует сказать особо. Его имя появляется часто в революционной и масонской переписке начала ХХ в.

И под этим именем имеется в виду, конечно, вовсе не настоящий действующий начальник Генерального штаба русской армии.

Например, 20 мая 1914 г. охранное отделение перехватило странное письмо из Лозанны от одного из деятелей революционного движения. Письмо было направлено во «Всероссийский высший Генеральный Штаб, Его Превосходительству Главнокомандующему». В этом письме, написанном единомышленнику, подробно описывалась грядущая революция в России. Заканчивалось оно следующими сло­вами: «Что касается вашего Императора, ему будет обезпечено изгнание»[67].

Итак, Гучков отправляет извещение о состоявшемся отречении Государя в Петроград начальнику Главного штаба и при этом сообщает, что зашифрованный текст манифеста отправляется немедленно этому же начальнику Главного штаба. При этом Алексееву не отправляется ничего!

Алексеев в разговоре с Родзянко 3 марта сообщил, что «Манифест этот был протелеграфирован мне из Пскова около двух часов ночи»[68].

Однако нет никаких признаков, что М.В. Алексеев получил текст манифеста об отречении в пользу Михаила Александровича. Ибо вплоть до 4 марта главнокомандующие не знали содержания этого текста, хотя, по словам Алексеева, он успел разослать его некоторым из них.

Скорее всего, Алексеев знал только то, что сообщил А.И. Гучков: «Государь дал согласие на отречение от престола в пользу Великого Князя Михаила Александровича».

(Продолжение следует)

_____________________________

[1]Название Главы 7 дано издателем (см. подробней комментарий к этой главе).

[2]Жевахов Н.Д. Воспоминания. Т. 2. С. 432-433.

[3] Арсений, епископ. Воспоминания. М., 1995.

[4]Правила иже во Святых Отца нашего Кирилла, Архиепископа Александрийскаго. Канониче­ское послание к Домну, Патриарху Антиохийскому // Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных, и Святых Отец. Свято-Троице-Сергиева Лавра, 1992. С. 392.

[5]Болотин Л.Е. Отречение. Историческая справка // Русская народная линия. http://ruskline.ru/ analitika/2010/03/15/otrechenie_istoricheskaya_spravka

[6]ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 975. Л. 22.

[7]ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 975. Л. 23.

[8]Цит. по: Репников А.А., Гребенкин И.Н. В.В. Шульгин // Вопросы истории. 2010. № 5.

[9]Мельгунов С.П. На путях к дворцовому перевороту.

[10]Николаев А.Б. Государственная Дума в Февральской революции. С. 101.

[11]Там же. С. 115.

[12]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1751 (3) (доп.). Л. 270.

[13]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1753 (3) (доп.). Л. 140.

[14]Мордвинов А.А. Последние дни Императора // Отречение Николая II. С. 104.

[15]Дубенский Д.Н. Как произошел переворот в России // Там же. С. 58.

[16]Данилов Ю.Н. На пути к крушению. Очерки из последнего периода русской монархии. М., 2002. С. 370.

[17] Трубецкой Е. Минувшее. М.: ДЭМ, 1991. С. 24.

[18]Мордвинов А.А. Последние дни Императора // Отречение Николая II. С. 104.

[19]Допрос В.Н. Воейкова // ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 949. Л. 28.

[20]Телеграмма М. В. Алексеева Николаю II // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2094. Л. 1-5.

[21]Красный архив. 1927. Т. 1 (21). С. 37.

[22]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1751. Л. 6

[23]Красный архив. 1927. Т. 1 (21). С. 53.

[24]Там же. С. 42.

[25]Там же. С. 48.

[26]ГАРФ. Ф. 650. Оп. 1. Д. 35. Л. 179.

[27]Дневник великого князя Андрея Владимировича // ГАРФ. Ф. 650. Оп. 1. Д. 35. Л. 179.

[28] Рузский Н.В. Пребывание Николая II в Пскове // Отречение Николая II. С. 152-153

[29]Там же. С. 154.

[30]Красный архив. 1927. Т. 1 (21). С. 56.

[31]Разговор Н.В. Рузского с М.В. Родзянко по прямому проводу 1 марта 1917 г. // Красный архив. 1927. Т. 1 (21). С. 53.

[32]Донесения и переписка главноком. армий // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753(1). Л.4.

[33]Там же. Л. 5-6.

[34]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753 (3). Л. 133.

[35]Разговор по прямому проводу генерала Лукомского с генералом Даниловым // Отречение Николая II. С. 235-236.

[36]Там же. С. 236.

[37]Телеграммы М.В. Алексеева главнокомандующим // Красный архив. 1927. Т. 1 (21). С. 67-70.

[38]Донесения и переписка главноком. армий // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753 (1). Л. 35-37.

[39]Телеграмма М.В. Алексеева Николаю II // Красный архив. 1927. Т. 2 (21). С. 72-73.

[40]Саввич С.С. Принятие Николаем II решения об отречении от престола // Отречение Нико­лая II. С. 197; также: Данилов Ю.Н. Указ.соч. С. 321.

[41]Отречение Николая II. С. 64.

[42]Данилов Ю.Н. Указ.соч. С. 231.

[43]Basily N. Diplomat of Imperial Russia 1903-1917. Memoirs.Stanford, California Hoover Institution Press, Stanford University, 1973.P. 125.

[44]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753 (3). Л. 139.

[45]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753 (3). Л. 140.

[46]Пронин В.М. Указ.соч.

[47]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.) Д. 1753 (3). Л. 141.

[48]Дневник Великого Князя Андрея Владимировича // ГАРФ. Ф. 650. Оп. 1. Д. 35. Л. 180.

[49]Рузский Н.В. Пребывание Николая II в Пскове // Отречение Николая II. С. 161.

[50]Донесения и переписка главноком. армий // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753 (3). Л. 140.

[51]Воронович Н.В. Указ.соч. // Страна гибнет сегодня. С. 317.

[52]Донесения и переписка главноком. армий // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753(2). Л. 112

[53]Донесения и переписка главноком. армий // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1753(2). Л. 110.

[54]Донесения и переписка главноком. Армий об отречении Николая II // РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1

[55]ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2100-а. Л. 10.

[56]ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2100-а. Л. 2-3.

[57]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1754 (3). Л. 168.

[58]Каганович Б.С. Начало трагедии. Академия наук в 20-е годы по материалам архива С.Ф. Ольденбурга // Звезда. 1994. № 12. С. 124-144.

[59]ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2100-а. Л. 9-11.

[60]ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2100-а. Л. 11.

[61]ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1 (доп.). Д. 2101-а. Л. 5.

[62]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1753 (1). Л. 27.

[63]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1753 (1).

[64]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1753 (1).

[65]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1826. (собственноручные телеграммы Николая II в Ставку. 1915).

[66]Падение царского режима. Л., 1926. Т. 6. С. 270.

[67]ГАРФ. Ф. 102 ДП ОО. 1905. Ч. 12.2 (2). Л. 206.

[68]РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1 (доп.). Д. 1754.

_______________________________

http://ruskline.ru/analitika/2015/11/06/ob_otrechenii_imperatora_nikolaya_ii_ot_prestola/