Кризис Европы и Америки. Финансовые пузыри

[Александр Васильевич]

Александр Шамшиев

Бумеранг ксенофобии: Прибалтика озабочена судьбой соотечественников в Британии



Ощущения литовцев, латышей и эстонцев после Brexit – калька с ощущений русскоязычных после распада СССР

Исход британского референдума о выходе страны из Евросоюза поставил под вопрос благополучие многочисленных иммигрантов из стран Балтии.

По самым скромным подсчётам, на территории Альбиона проживают порядка 145 тысяч литовцев, 100 тысяч латышей и 17 тысяч эстонцев.

Большинство отправились в Британию в поисках лучшей жизни после вступления Литвы, Латвии и Эстонии в ЕС в 2004 году. Теперь они опасаются, что после Brexit атмосфера в Соединённом Королевстве изменится в худшую сторону.

Некоторые уже ощущают негатив на себе, что немудрено, ведь одним из ключевых посылов сторонников кампании за выход была простая мысль, что мигранты разрушают национальную экономику.

Переживают за сограждан и власти на родине. Министр иностранных дел Литвы Линас Линкявичюс написал письмо на имя британского секретаря внутренних дел Терезы Мэй с просьбой не допустить ксенофобских выпадов в адрес литовцев. «Мы обеспокоены такими участившимися случаями, так что я… выразил обеспокоенность в связи с этими участившимися событиями, когда люди становятся жертвами насилия предположительно по этническому принципу», – передал министр содержание письма.

Он также передал британским властям, что литовская диаспора напугана повысившимся напряжением в британском обществе, и пожелал, чтобы ксенофобские настроения не распространялись дальше.

Ранее схожие идеи высказывал его латвийский коллега Эдгар Ринкевич, который сообщил, что защита соотечественников станет приоритетом в дальнейших переговорах с Британией. Он выразил надежду, что Лондон «эффективно отреагирует на все случаи проявления нетерпимости по отношению к латвийцам».

Если переговоры в формате Британия – ЕС окажутся безрезультатными, Латвия рассчитывает продолжить общаться с британской стороной в двустороннем порядке и даже заключить с Лондоном особый социальный договор относительно заботы о латышах. О важности защиты «своих людей» на чужбине говорили и в МИД Эстонии. Все, как одна, страны Балтии ещё до Brexit настаивали на том, что мигранты ни в коем случае не должны подвергаться дискриминации в Британии.

Тревогу Вильнюса, Риги и Таллина за судьбу своих сограждан нельзя назвать безосновательной. Ещё до дня голосования 23 июня в диаспорах циркулировали панические настроения.

Немецкая газета Deutsche Welle специально пообщалась с мигрантами из Прибалтики накануне референдума – многие говорили о беспокойстве, чувстве неопределённости и том, что живут в «режиме ожидания». Их опасения подтвердились: практически сразу после известий о победе сторонников Leave («за выход») по Британии прокатилась волна антимигрантских выступлений – вандализм, угрожающие граффити, всплеск неприязни на бытовом уровне.

Уроженцы Прибалтики стали чаще жаловаться на агрессивное отношение со стороны британцев.

Им пришлось основать тематические сообщества в социальных сетях, чтобы делиться историями нападок. «Мне даже плакать хочется. Приходится слышать такие комментарии, как "пакуй свои чемоданы и езжай туда, откуда приехала", – жаловалась Лайма Бренцс, руководитель бюро консультаций и переводов в городе Спалдинг. – Даже коллеги, с которыми многие годы были дружеские отношения, позволяют себе спрашивать: "Ну, ты уже закончила собирать сумку?"»

Глава литовской диаспоры Даля Асанавичюте выразила настроения общины: «Мы шокированы. Буквально шокированы... Никто не знает, что будет дальше». Ситуация может ухудшиться – прибалтийская пресса обсуждает, что получить разрешение на работу отныне мигрантам будет сложнее без заключения новых международных договоров.

В некоем кармическом смысле страхи и тревожные ощущения литовцев и латышей в современной Британии, выбравшей путь неограниченного суверенитета, являются зеркальным отражением того, как ощущали себя русскоязычные в Прибалтике в 1988–1991 годах, когда три республики мчались к независимости от СССР.

Обидные граффити «убирайтесь, паразиты» и националистические лозунги опьянённых успехом Brexit в Британии до боли напоминают «убирайтесь, оккупанты», «Иван, иди домой» и «чемодан, вокзал, Москва», звучащие на митингах и фигурирующие в газетах эпохи «Саюдиса» и Народных фронтов.

Равно как и немыслимые ситуации, когда вчерашние соседи и коллеги по работе начинают вдруг намекать людям на то, что им пора убраться на историческую родину, – это также отлично знакомо русскоязычным Прибалтики, и именно это сейчас испытывают литовцы, латыши и эстонцы в Британии, а балтийские власти пытаются предотвратить. Не говоря уже об известной истории, когда в начале 90-х сотни тысяч русскоязычных Латвии и Эстонии в одночасье лишились гражданства и получили беспрецедентный в европейской и мировой практике статус неграждан.

Вместо возможной канадской или бельгийской модели многоязычия три республики объявили государственными исключительно языки титульных наций. В Литве, помимо русских, ущемлёнными себя ощутили поляки; до сих пор они вместе с русскими проводят митинги и пикеты в защиту школ нацменьшинств и права учиться на родном языке (последний состоялся 16 июня у посольства США в Вильнюсе).

Чаяния тысяч прибалтийских мигрантов в Британии сейчас выглядят как вернувшийся бумеранг из 90-х – напоминание о том, насколько ужасно оказаться чужим в стране, где на тебя сваливают все беды, что в итоге приводит ко множеству личных трагедий.

Власти Литвы, Латвии и Эстонии, в свою очередь, получили редкую возможность понять, почему Москву волнует судьба соотечественников, где бы они ни находились, и почему русских беспокоит институт негражданства и дела с русскоязычным образованием в странах Балтии.

http://www.km.ru/world/2016/07/08/evropeiskii-soyuz-es/780137-bumerang-ksenofobii-pribaltika-ozabochena-sudboi-sootec

[Александр Васильевич]

Дмитрий Петровский,
Царьград

Венгрия проведет референдум по ЕС



В Венгрии пройдет референдум о согласии с миграционной политикой ЕС, заявил президент страны Янош Адер

Напомним хронологию событий. Миграционный кризис, или, как его уже успели наречь некоторые, великое переселение народов стартовало в 2014 году. Беженцы из Сирии, из Афганистана и из африканских стран хлынули в Европу через Грецию, Италию и Балканы. Примерно тогда же в "Твиттере" начали появляться сообщения о том, что Германия рада принять "гостей", которые, правда, писались почему-то по преимуществу с аккаунтов, находящихся в США и Великобритании.

Разные страны отреагировали на события по-разному. Венгрия, у власти которой в данный момент находится национал-консервативная партия, начала строить на границе забор. Великобритания заявила, что примет 20 тысяч беженцев в течение 5 лет, и плевала она на все соглашения. Германия не сразу, но согласилась принять любое количество беженцев. Как результат: в течение 2015 года в Германии появилось больше миллиона мигрантов, преступность выросла до рекордных показателей, обвалились рейтинги как Ангелы Меркель, так и парламентской "красно-черной" правящей коалиции, случилась "кельнская ночь" и образовалась молодая партия евроскептиков, стремительно наращивающая популярность. Во Франции и Бельгии, которые в своей "вилькомменсполитик" (нем. Willkommenspolitik - политика открытых дверей) были куда сдержаннее, произошли кровавые теракты. И наконец, граждане Великобритании в прошлом месяце проголосовали за выход из ЕС, "брэкзит". Иными словами, все, что могло сломаться - сломалось.


_{Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан}

Чтобы хоть как-то исправить ситуацию, Евросоюз вынужден сейчас играть в "жесткую миграционную политику". Именно Меркель предложила в апреле прошлого года "систему квот", согласно которой беженцы после их регистрации будут "перераспределяться" внутри Евросоюза по странам, исходя из их территории и ВВП. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, равно как и остальные страны Вышеградской группы (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия), в категорической форме высказался против такой системы. Еврокомиссия в ответ грозилась санкциями, Жан-Клод Юнкер заявлял, что "принимать новые условия придется".

Представители Чехии, в свою очередь, согласились принять дополнительное количество мигрантов - но только в случае, если решение это будет добровольным.

Теперь, по инициативе Орбана, в Венгрии будет проведен референдум, где жителям будет предложено ответить на вопрос: "Согласны ли вы с тем, чтобы ЕС был вправе переселять неграждан Венгрии на территорию Венгрии без согласия на это парламента?"

Великое переселение

Прежде всего - планы по перераспределению мигрантов, в дискуссиях о которых в Европарламенте уже сломали столько копий и, несомненно, сломают еще, существуют пока исключительно на бумаге. Их авторы лихо двигают людские массы по карте, но при этом, несомненно, отдают себе отчет в том, что двигать живых людей будет сложнее.

Пока что внутри Евросоюза за все время миграционного кризиса было перемещено 2200 человек - цифра, по сравнению с общим количеством мигрантов, ничтожная. В материале, опубликованном в "Шпигеле" в прошлом месяце, автор, ссылаясь на источники в "ведомстве по делам мигрантов и беженцев", говорил об "отсутствии ресурсов для решения проблемы такого масштаба" и "отсутствии желания ей заниматься". По-русски это называется "не хотят связываться". 

Собственно, то, о чем говорит источник "Шпигеля", мы уже в полный рост наблюдали 2 года назад и наблюдаем до сих пор: мигранты, которые, по "дублинскому соглашению", должны просить убежища в стране, в которую прибыли, на дублинское соглашение плюют и просто идут дальше - кому нужны эти "греции", когда есть Швеция и Германия?

Необходимость собрать несколько сот тысяч свободно перемещающихся по стране человек и переместить их куда-то, в том числе в страну, которую они уже прошли и оставили позади на своем марше к лучшей жизни, гарантированно усугубит нестабильность, а этого властям хочется меньше всего. Поэтому - разговор идет и будет идти не только и не столько о реальном перераспределении беженцев. О чем же тогда?

Воля Брюсселя - против воли Венгрии

Референдум о "брекзите" - не первый, проведенный в ЕС, и даже не первый "получившийся" - ситуация с выходом Британии из ЕС все еще неясная. Но это - первый референдум, всерьез изменивший лицо Евросоюза и поставивший под вопрос принципы его существования.

Напомню, что референдумы по конституции Евросоюза проводились в Голландии и Франции, референдум о финансовой политике ЕС - в Греции, референдум об атомной энергетике - в Литве. Ни один из них не оказал на Еврокомиссию и Европарламент ровно никакого влияния, итоги голосования просто проигнорировали. Евробюрократы как были, так и остались силой, не избранной народами отдельных стран союза, но могущей диктовать им свою волю. Более того, после британского голосования Брюссель перешел в оборону: в начале недели Мартин Шульц уже предложил переформатировать Европарламент, в котором он председательствует, в полноценный высший руководящий орган всей Европы, окончательно переступив через принцип устройства ЕС как содружества независимых национальных государств.

Об этом говорил Виктор Орбан, когда заявлял, что план Евросоюза по перемещению мигрантов является "незаконным и неразумным". Именно поэтому вопрос, предлагаемый гражданам Венгрии, сформулирован столь громоздко и включает в себя обязательное упоминание парламента страны. И, рискну предположить, именно об этом будут спрашивать своих граждан на всех грядущих, вдохновленных "брекзитом" референдумах руководства других стран ЕС. Согласны ли вы, перед лицом нового переселения народов, других ли грядущих потрясений - в обмен на ряд удобств, отдать управление вашей страной на брюссельский аутсорс - или все-таки справитесь сами?

http://tsargrad.tv/article/2016/07/07/vengrija-provedet-referendum-po-es

[Александр Васильевич]

Валентин КАТАСОНОВ

Дойче банк и закулисная борьба в банковском мире



 Если в июне главным событием финансового мира был выход Великобритании из Европейского союза, то в начале июля на первое место вышли новости, связанные с Дойче банком.

Дойче банк (ДБ) - одна из старейших кредитных организаций Германии. Банк прошел сквозь горнило двух мировых войн и превратился в одну из крупнейших в Европе и мире банковских организаций. В отдельные годы ДБ занимал первое место в европейских банковских рейтингах, долгое время входил в состав первой десятки мировых банков. ДБ – транснациональная структура, имеющая по всему миру 28 миллионов клиентов, 2814 отделений из них 969 за пределами Германии. Зарубежная деятельность ДБ - многочисленные участия в капитале, филиалы, представительства в 76 странах мира.

Вот некоторые показатели ДБ за прошлый год (в евро): активы – 1,63 трлн.; собственный капитал – 62,7 млрд.; обороты (валовые доходы) – 33,5 млрд. Численность сотрудников на конец прошлого года – 101 тысяча. Самым неприятным для банка в прошлом году оказался показатель финансовых результатов. Вместо привычной прибыли, измеряемой миллиардами евро, ДБ получил чистые убытки в размере 6,77 млрд. евро. Капитализация банка оказалась до неприличия низкой – около 20 млрд. евро. Для сравнения: у британского банка HSBC (сопоставимого с ДБ по активам и другим показателям) рыночная капитализация в прошлом году находилась в диапазоне 160-190 млрд. евро. Если в середине апреля прошлого года акция ДБ стоила примерно 33 евро, то в начале июля текущего года ее цена упала до рекордно низкого уровня – 11,35 евро. Троекратное падение за год с небольшим, а с начала года падение примерно двукратное.

Банковская система Европы дышит на ладан

Справедливости ради следует сказать, что ситуация с Дойче банком не уникальна. Вся банковская система Европы шатается. В любой момент может произойти обвал того или иного системоообразующего банка, что спровоцирует банковский кризис в масштабах континента. Брюссель замалчивает реальное положение дел в банковской системе ЕС и зоны евро. ЕЦБ бодро рапортует о том, что в Европе создается единая система банковского надзора, которая призвана держать ситуацию под контролем. В сферу действия общеевропейского банковского надзора сейчас включено около 130 банков. Создаются централизованные европейские фонды для спасения «тонущих» банков, но пока они существуют преимущественно на бумаге. Их созданию противится Германия, не желающая в очередной раз выступать в качестве дойной коровы Европы. В свою очередь ЕЦБ противится внедрению в банковскую систему Европы «Базеля 3» - новых стандартов достаточности капитала кредитных организаций, разработанных Банком международных расчётов. Большинство европейских банков не в состоянии взять эту планку; в случае ее легализации ЕЦБ как институту банковского надзора надо будет у них отбирать лицензии и/или объявлять их банкротами.

Удары по Дойче банку

Влияние Brexit на банковский мир выразилось в резком падении фондовых котировок акций европейских банков, в том числе таких тяжеловесов, как британские банки Barclays, Royal Bank of Scotland (RBS) и HSBC, швейцарские банки Credit Suisse и UBS, французский BNP Paribas, испанский банк Santander, итальянский банк UniCredit и многие другие. В списке жертв Brexit оказался и Дойче банк.

Однако на долю Дойче банка пришлись и другие удары, которых прочие ведущие банки избежали.

Первым ударом стал провал американским подразделением Дойче банка стресс-тестов, проводимых банковским регулятором США (Федеральным резервом). Это своеобразный экзамен, который в обязательном порядке проходят ведущие американские банки и в добровольном порядке - дочерние подразделения иностранных банков. Все американские банки экзамен сдали, а вот ДБ его с треском провалил. И это второй год подряд.

Вторым ударом явилась оценка Международного валютного фонда. 4 июля СМИ раструбили новость: МВФ назвал Дойче банк самой рисковой организацией, которая потенциально может нанести ощутимый вред финансовой системе на мировом уровне. Главный источник нестабильности ДБ, по мнению МВФ, - большой объём «токсичных» активов. Сразу за ДБ в этом своеобразном антирейтинге МВФ следуют европейские банки HSBC и Credit Suisse. Заметим, что МВФ выступил в непривычном для него амплуа. Обычно фонд дает оценки отдельных стран и финансовых рынков. Точечные оценки отдельных банковских и финансовых институтов – прерогатива центробанков и других финансовых надзорных органов и регуляторов.

Третьим ударом, нанесенным ДБ, стало заявление премьер-министра Италии Маттео Ренци. Его выступление было реакцией на обвинения со стороны европейских партнёров в адрес Италии. Мол, Италия - самое слабое звено банковской системы Европы. Поводом для такого заявления стали показатели «проблемных» кредитов на балансах итальянских банков. Маттео Ренци возразил критикам: главная проблема Европы – не итальянские банки, а Дойче банк. Итальянский премьер затронул тему, которую политики, банкиры и журналисты предпочитают не ворошить. Это тема производных финансовых инструментов (ПФИ). Именно бесконтрольный выпуск ПФИ, отсутствие финансового надзора над рынками ПФИ в значительной мере спровоцировали глобальный финансовый кризис 2007-2009 гг. Маттео Ренци раскрыл тайну производных инструментов, впрочем, тайной она является лишь для людей, далёких от мира финансов. Он отметил, что трудности, с которыми столкнулись итальянские банки в связи с плохими долгами, просто ничтожны по сравнению с проблемами некоторых европейских финансовых институтов в связи с производными финансовыми инструментами. И чтобы нанести окончательный удар, итальянец заявил: самым крупным держателем ПФИ в Европе является Дойче банк. Страшно сказать: несколько лет назад на балансе ДБ находилось таких инструментов на сумму 75 трлн. евро – примерно в 20 раз больше годового объема ВВП Германии. Сегодня этот показатель несколько снизился – до 40-45 трлн. евро, но всё равно это настоящая финансовая мина, способная взорвать не только Европу, но и весь мир.

Мировые СМИ на разные лады начали комментировать удары, полученные германским банковским «антигероем». Если не вдаваться в детали, то в большинстве публикаций банкиры из Дойче банка изображались действующими напролом, игнорирующими правила игры, занимающимися коррупцией в особо крупных размерах, игнорирующими экономические санкции (против Ирана, России и т.д.), отмывающими грязные деньги, ведущими двойную бухгалтерию, манипулирующими с ценами на золото и т.п.

Некоторые выводы

Факты, касающиеся ДБ, опровергать трудно. Это не первый за последние годы банковский скандал. Поэтому хотелось бы дать общую оценку происходящего.

1. Набор «грязного белья» ДБ, выставленный мировыми СМИ на всеобщее обозрение, мало чем отличается от «белья» других мировых банков. ДБ интересен здесь с точки зрения понимания того, чем и как живёт весь банковский мир. Особенно Уолл-стрит, лондонский Сити, приближенные к ЕЦБ континентальные банки континентальной Европы.

2. Выбор средствами массовой информации Дойче банка в качестве «антигероя» банковского мира вызван закулисной борьбой в стане хозяев денег. Причём в последние годы гораздо чаще атакам подвергаются европейские банки, чем банки США. Так, после окончания мирового финансового кризиса ведущие банки мира заплатили, по оценкам, штрафы и компенсации на сумму, превышающую 200 млрд. долл. Львиная доля этих денег была уплачена европейскими банками, а платежи причитались преимущественно финансовым регуляторам США (Комиссия по ценным бумагам, Министерство юстиции, Федеральный резерв и т.д.).

3. Удары по ДБ, скорее всего, вызваны двумя основными причинами: а) резкой критикой в последние месяцы политики Европейского центрального банка со стороны руководства ДБ (требования ДБ свернуть европейскую программу количественных смягчений и вывести процентные ставки ЕЦБ из отрицательной зоны); б) стремлением Италии получить от Германии помощь (через европейские фонды) для спасения тонущих итальянских банков.

4. Банки Уолл-стрит для борьбы со своими европейскими «коллегами» впервые прибегли к помощи МВФ, который пока ещё находится под контролем США. Можно ожидать, что использование МВФ в таких целях будет расширяться.

5. Операция, проведенная против ДБ, крайне рискованная. Хрупкое равновесие в банковской системе Европы может быть нарушено в любой момент. Спецоперации, подобные той, которую организовали против ДБ, могут повести к общеевропейскому банковского хаосу.

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/13/dojche-bank-i-zakulisnaja-borba-v-bankovskom-mire-41387.html

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

«Европа тяжело больна»



 Европейский союз начинает пожинать последствия Brexit. И главное из этих последствий – рост напряжённости внутри ЕС, углубление существующих и возникновение новых разломов и противоречий.

Первым знаком начавшихся в Евросоюзе перемен стало принятое участниками заседания Совета министров экономики и финансов ЕС (Экофин) решение наложить штрафные санкции на Испанию и Португалию из-за «недостаточности» их усилий в борьбе с дефицитом бюджета. Если Мадрид и Лиссабон не подадут апелляцию на это решение, Еврокомиссия запустит процедуру введения санкций против Испании и Португалии, причём размеры штрафов могут составить для каждой из этих стран 0,2% их ВВП.

Процедура введения санкций в отношении стран-членов ЕС, дефицит государственного бюджета в которых превышает 3% ВВП, предусмотрена правилами Евросоюза, но до настоящего времени – даже на пике долгового кризиса в ЕС в 2011-2012 годах – Еврокомиссия остерегалась вводить в действие штрафные нормы. В отношении Испании крайний срок принятия решений о санкциях Брюссель переносил уже трижды, а в отношении Португалии – дважды.

К слову, в 2009-2010 годах дефицит бюджета Испании составлял 11,2% ВВП, а в Португалии - 11% ВВП. Сейчас ситуация в обоих государствах существенно лучше. Согласно официальным статистическим отчетам Еврокомиссии, в 2015 году дефицит бюджета Испании составил 5,1% ВВП в 2015 г., а в Португалии – 4,4%. При этом португальское правительство фактически укладывается в согласованный ранее с Брюсселем график снижения этой цифры.

Однако Еврокомиссия и Экофин решили именно сейчас объявить о показательном наказании Мадрида и Лиссабона. И причина не в конкретных цифрах. Брюссель напуган возможным возникновением под влиянием Brexit «эффекта домино» и демонстрирует силу по отношению к потенциальным кандидатам «на выход». Первым шагом на этом пути явилось решение по поводу Испании и Португалии, вторым может стать принятие плана жёсткой унификации финансово-экономической и политической жизни Евросоюза с лишением стран-членов таких ключевых атрибутов суверенитета, как свои центральные банки, налоговые и полицейские службы.

На фоне выхода Великобритании из Евросоюза, бюджетные трудности Испании и Португалии могут показаться незначительными, но следует учесть, что в Еврокомиссии уже подготовлен более широкий список стран, в отношении которых может быть запущена аналогичная санкционная процедура. В список входят, в частности, Хорватия, Греция, Франция и сама Великобритания.

Однако что ещё более опасно для существования «единой Европы», так это углубление германо-итальянских противоречий и связанный с ним вопрос о положении Deutsche Bank. Паника, охватившая итальянскую банковскую систему, на волне Brexit не утихает. Местные эксперты уже подсчитали, что объём «плохих» долгов итальянских банков достиг 360 млрд евро. А премьер-министр Италии Маттео Ренци выступил с заявлением о том, что в сложившейся ситуации он не намерен следовать финансовым правилам, установленным Еврокомиссией, и готов пожертвовать равновесием государственного бюджета, чтобы прийти на выручку итальянским банкам. Иными словами, поломать принятую в ЕС процедуру, в соответствии с которой Брюссель собирается сейчас штрафовать Испанию и Португалию. Более того, премьер Ренци указал на главного виновника финансового кризиса в его стране - Германию.

И здесь глава итальянского правительства неожиданно нашёл поддержку со стороны немецких банкиров. Главный экономист Deutsche Bank Дэвид Фолкертс-Ландау признал общеевропейский характер проблемы и призвал руководство ЕС к спасению европейских банков. Сам Deutsche Bank оценивает необходимую для его спасения сумму в 150 млрд евро. По словам Фолкертса-Ландау, Европейский центральный банк (ЕЦБ) должен незамедлительно приступить к реализации программы количественных смягчений по образцу той, которая в своё время была запущена Федеральной резервной системой США. «Европа тяжело больна и нуждается в быстром решении возникших проблем или её ждёт крах», - заявил главный экономист Deutsche Bank, подчеркнув, что Евросоюз должен пересмотреть правила финансовой политики, которых он до сих пор придерживался.

Такое требование со стороны руководства Deutsche Bank – прямой вызов Еврокомиссии и ЕЦБ, а заодно удар по политике, проводимой Ангелой Меркель.

Санкции Еврокомиссии в отношении Испании и Португалии, банковский кризис в Италии, обозначившийся конфликт между Европейским центральным банком и Deutsche Bank – это только первые признаки структурного кризиса Евросоюза. Кризис не был вызван итогами британского референдума – голосование британцев в пользу Brexit лишь спровоцировало его обострение.

Незадолго до референдума в Великобритании немецкая Handelsblatt обнародовала результаты очень примечательного опроса, проведенного среди британцев. На вопрос о том, кому выгодно существование Евросоюза, больше всего голосов набрал вариант ответа «Германии». И это устоявшееся не только на Британских островах, но и в континентальной Европе мнение помогает лучше понять суть процессов, которые сейчас только начинают разворачиваться, подрывая фундамент «единой Европы».

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/15/evropa-tjazhelo-bolna-41431.html

[Александр Васильевич]

Валентин КАТАСОНОВ

ЕЦБ, или Кто хозяин в европейском доме



 Британский референдум 23 июня усилил дезинтеграционные тенденции в ЕС и побудил окинуть свежим взглядом всю конструкцию Европейского союза. Среди высших органов власти ЕС (их семь – Европейский совет, Европейский парламент, Совет Европейского союза, Европейская комиссия, Суд Европейского союза, Европейская счётная палата, Европейский центральный банк – ЕЦБ) упоминаемый обычно последним в списке ЕЦБ является отнюдь не последним по значению. Более того, есть основания считать, что по степени влияния на жизнь Европы ЕЦБ - важнейший институт Евросоюза.

ЕЦБ – главный в семёрке институтов Евросоюза

ЕЦБ со штаб-квартирой во Франкфурте-на-Майне – центральный банк зоны евро, в которую входят 19 стран. Главная задача ЕЦБ — поддержание ценовой стабильности в еврозоне (удержание роста индекса потребительских цен в пределах 2% в год). При этом на ЕЦБ возложены такие функции, как эмиссия евро (в наличной и в безналичной форме); выработка и проведение денежно-кредитной политики в пределах зоны евро; управление золотовалютными резервами Европейской системы; установление ключевых процентных ставок.

В нормативных документах ЕС особо подчеркивается, что Европейский центробанк действует независимо от других высших органов Европейского союза. Высшим органом ЕЦБ является совет управляющих, формируемый из руководителей центробанков стран-членов еврозоны. Количество голосов в совете определяется экономическим весом страны. Большинство вопросов, однако, решается не советом управляющих, а правлением из шести человек. Одним из членов правления является президент ЕЦБ (Марио Драги).

После финансового кризиса 2007-2009 гг. было начато строительство единой банковской системы Европейского союза, а на ЕЦБ была возложена обязанность выступать в качестве регулятора европейских «системно значимых» банков (это около 130 банковских гигантов). Фактически ЕЦБ отобрал эту функцию у национальных центробанков. Наконец, в 2012 году был создан Европейский стабилизационный механизм (ESM) – своеобразная общая касса стран ЕС для того, чтобы оказывать чрезвычайную финансовую помощь «тонущим» странам (в первую очередь, Греции). Опять-таки ЕЦБ взял на себя функцию присматривать за этим общеевропейским фондом. Фактически ЕЦБ за несколько лет после финансового кризиса сумел подгрести под себя финансово-банковскую систему не только зоны евро, но и всего Европейского союза. Между прочим, это одна из причин того, по которой Великобритания решилась на референдум по вопросу членства в ЕС: угрозы утраты Лондоном контроля над своей финансово-банковской системой стали слишком очевидными.

В континентальной Европе даже те, кто ратует за сохранение ЕС, нередко требуют поставить ЕЦБ на место. Ссылки на то, что высшим органом управления в ЕЦБ является совет управляющих, составленный из руководителей центробанков стран еврозоны, не убедительны. Во-первых, сами национальные центробанки имеют высокую степень автономии и слабо подконтрольны национальным правительствам и парламентам. Во-вторых, ЕЦБ простирает свое влияние за пределы еврозоны.

ЕЦБ и Голдман Сакс

Нынешний президент ЕЦБ Марио Драги занял свое кресло высшего чиновника этого института 1 ноября 2011 года, сменив на этом посту Жан-Клода Трише. Драги сразу же показал, что ни с кем согласовывать свои действия не намерен. Уже в декабре 2011 года он без консультаций с Еврокомиссией и другими высшими органами ЕС принял решение о выделении трёхлетнего кредита на спасение европейских банков. Общая сумма - без малого 500 млрд. евро, причем проценты символические.

Марио Драги вызывает раздражение даже у многих приверженцев европейской интеграции. Его величают «троянским конем» Goldman Sachs. С 2002 по 2005 год Драги был вице-председателем и исполнительным директором банка Goldman Sachs, одного из четырёх крупнейших банков Америки, связанного со всеми финансовыми махинациями на фондовых рынках последнего столетия.

В Европе вспоминают, как этот банк Уолл-стрит в 2000-е годы предоставлял Греции кредиты, подсаживая эту страну на долговую иглу. Была использована специальная техника кредитования, которая позволяла скрывать растущий долг Греции. Брюссель «проспал» закладку долговой мины под «единую Европу». Тайна греческого долга вышла на поверхность как раз в то время, когда Марио Драги занял кресло президента ЕЦБ. С тех пор Европа пребывает в состоянии перманентного долгового кризиса. А чиновники в Брюсселе и в странах-членах еврозоны и ЕС вынуждены соглашаться с любыми «инициативами» ЕЦБ, шантажирующего Европу угрозой финансового коллапса.

Европейцы критикуют ЕЦБ, в первую очередь, за программу «количественных смягчений» (КС). За этим термином скрывается банальная операция создания денег с помощью печатного станка. Та самая операция, которая порицалась на протяжении предыдущего века во всех учебниках по экономике. Первооткрывателем аферы под названием «количественные смягчения» была Федеральная резервная система США. Афера состояла в обмене новеньких долларов на «мусорные» бумаги, которые Федеральный резерв стал скупать на рынке. Мол, такая мера призвана восстановить американскую экономику после кризиса. Никакого восстановления не произошло, а мировая экономика стала наполняться дешёвыми и даже бесплатными деньгами (процентные ставки на денежных рынках стали падать вплоть до нулевой отметки). Эти шальные деньги пошли не в реальный сектор экономики, а на финансовые рынки, где стали надуваться новые пузыри. Угрозы, возникшие в результате реализации программы КС, заставили власти США остановить опасный эксперимент в 2014 году.

А Европа в том же 2014 году решила начать экспериментировать с «количественными смягчениями». Решение было принято Европейским центральным банком и лично его президентом Марио Драги. Последствия программы «количественных смягчений» для европейской экономики оказались еще более плачевными, чем для американской. Дело в том, что ЕЦБ решил усилить эффект программы за счёт введения отрицательных процентных ставок. Уже в 2014 году ЕЦБ объявил об установлении отрицательного процента по своим депозитным операциям, а в марте 2016 года - о переходе к нулевому проценту по ключевой ставке. В Европе появились коммерческие банки с отрицательными процентами не только по депозитным операциям, но и по активным операциям (ипотечные кредиты в Дании и Бельгии). На европейском рынке долговых государственных бумаг с плавающими отрицательными ставками находятся сегодня облигации суммарной стоимостью в несколько триллионов евро!

Европейские компании и банки восприняли эту ситуацию на рынке как свой звёздный час. Они бросились размещать свои корпоративные облигации под 0,5 или даже под 0,1%. И такой процент делает корпоративные бумаги более привлекательными по сравнению с «отрицательными» государственными облигациями. А куда корпоративные эмитенты направляют мобилизованные средства? Средства идут всё на те же финансовые рынки. Рынки разогреваются, пузыри надуваются.

ЕЦБ в свое оправдание заявляет, что он «спасает» Европу. Спасательная операция сводится к тому, что ЕЦБ скупает долговые бумаги ряда европейских стран (Греции, Испании, Португалии, Италии). Марио Драги подогревает спрос на бумаги государств-банкротов. Бумаги эти имеют, как правило, очень большие сроки погашения (10 и более лет). Сейчас они торгуются по ценам, существенно превышающим номиналы, но даже неспециалисту ясно, что эти завышенные котировки в любой момент могут опуститься намного ниже номинала. Обвал рынка неизбежен, можно только гадать, когда он произойдет.

Некоторые европейские эксперты полагают, что президент ЕЦБ действует в интересах Вашингтона и ФРС США, окончательно подрывая конкурентоспособность европейской экономики и ослабляя евро. Другие высказывают мнение, что Драги выступает конкретно в интересах Goldman Sachs. Этот банк выделяется даже на фоне акул Уолл-стрит. Во-первых, он, как никто другой, привык зарабатывать на кризисах, банкротствах, обвалах. Во-вторых, он привык проникать во власть и получать от нее в критические моменты бюджетную и иную поддержку. Именно это позволило ему выстоять во время кризиса 2007-2009 гг.

Дуэль между ЕЦБ и Deutsche Bank

В начале лета недовольство Европейским центральным банком среди политиков, бизнесменов и части банковского сообщества резко возросло. Этому способствовали действия крупнейшего в континентальной Европе частного финансового института – Deutsche Bank. В конце июня он обнародовал аналитический документ с оценкой последствий политики ЕЦБ. Последствия эти губительны, так как почти бесплатные деньги искусственно продлевают жизнь компаний-банкротов, усугубляют кризис перепроизводства, препятствуют восстановлению рыночного равновесия. Суверенные долги стран-членов еврозоны продолжают расти благодаря скупке облигаций Европейским центральным банком. Документ Deutsche Bank резюмирует: ЕЦБ препятствует проведению структурных реформ в еврозоне и готовит условия для нового, еще более масштабного кризиса. Deutsche Bank призвал ЕЦБ прекратить политику «количественных смягчений» и бесплатных денег.

Прямо или косвенно позицию Deutsche Bank поддержали некоторые другие банки Европы, в первую очередь немецкие. Один из крупнейших банков Германии — Commerzbank – потребовал от ЕЦБ отменить отрицательные процентные ставки по депозитам, предупредив, что в противном случае откажется от депозитных услуг ЕЦБ, а свою денежную ликвидность (сотни миллионов или даже миллиарды евро) будет держать в наличной форме в хранилищах. Критика политики ЕЦБ исходит также от министра финансов Германии Вольфганга Шойбле. В мае Конституционный суд Германии сообщил, что получил жалобу на денежно-кредитную политику Европейского центрального банка. Имена истцов не раскрываются. Предположительно, это группа немецких предпринимателей и экспертов в области экономики и финансов.

Неожиданно на защиту политики ЕЦБ встал глава Банка Франции и член совета управляющих этого банка Франсуа Виллеруа де Гало. Руководители центробанков многих других стран Европы хранят молчание. Это и понятно. Им как профессионалам очевидны долгосрочные разрушительные последствия «смягчающей» политики ЕЦБ, но их страны получают от ЕЦБ «подарки» в виде покупки по выгодным ценам казначейских бумаг.

Марио Драги дольше других еврочиновников держал паузу после британского референдума 23 июня. В конце концов, он высказался, назвав итоги голосования «очень печальными». В первые два рабочих дня после референдума (пятница 24 июня и понедельник 27 июня) капитализация мировых фондовых рынков упала на 3 триллиона долларов. Сопоставимый по глубине обвал до этого был зафиксирован лишь в начале мирового финансового кризиса 2007-2009 гг. На финансовой конференции в португальском городе Синтре в конце июня глава ЕЦБ призвал к более тесной координации действий ведущих центральных банков.

Ни у кого нет сомнений в отношении того, что Brexit приведёт к серьезным реформам в ЕС. Наметки таких реформ содержатся в документе под названием "Сильная Европа в небезопасном мире" (Ein starkes Europa in einer unsicheren Welt). Под документом стоят подписи министров иностранных дел Германии и Франции - Франк-Вальтера Штайнмайера и Жан-Марка Эйро. Предлагаемые ими радикальные реформы направлены на дальнейшее лишение стран-членов их суверенных прав. Меморандум предусматривает создание «ядра» ЕС в виде «европейского супергосударства», в котором страны-члены окончательно теряют свой национальный суверенитет. О роли и месте ЕЦБ в новой европейской архитектуре документ ничего не говорит.

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/17/ecb-ili-kto-hozjain-v-evropejskom-dome-41467.html

[Александр Васильевич]

Валентин КАТАСОНОВ

Европа на распутье



 Европейский союз переживает не самые простые времена. Сначала Греция оказалась на грани финансового коллапса (проблемы с Грецией не решены, а лишь отсрочены). Затем был миграционный кризис, который разделил Европу по вопросу о беженцах, границах, визовому режиму и т. п. Наконец последовал референдум 23 июня в Великобритании, на котором британцы проголосовали за выход из ЕС.

Устройство бюджета Европейского союза

Как всякая международная организация, Европейский союз имеет свой бюджет. Посмотрим на расходную часть бюджета ЕС. Около 5% идет на обеспечение многочисленной армии бюрократов (аппарат ЕС). Остальные 95% предназначены для финансирования мероприятий и проектов в рамках разных общеевропейских «политик». Всего насчитывается пять «политик», затрагивающих такие сферы, как сельское хозяйство; развитие транспортных сетей; помощь депрессивным регионам; поддержка исследований; поддержка развивающихся стран. Не менее ¾ всех расходов приходится на два направления: поддержка сельскохозяйственного производителя и помощь депрессивным регионам.

Что касается доходной части европейского бюджета, то большая часть её формируется за счет взносов стран-членов ЕС (примерно 3/4). Величина взноса исчисляется в виде доли от валового национального дохода (ВНД) по единой ставке (0,7554%). Другим значимым источником пополнения бюджета ЕС являются импортные пошлины на товары, ввозимые в ЕС. Пошлины собирает государство, в которое прибывает импортируемый товар. Государствам разрешено забрать себе часть импортной пошлины, чтобы покрыть расходы на администрацию (до 25 %). Ещё один источник бюджета - часть собираемого в странах-членах ЕС налога на добавленную стоимость (НДС) по единой ставке 0,3%.

Несмотря на внушительные цифры бюджета ЕС (доходная часть - в среднем 140 млрд. евро в год), относительные его масштабы очень скромные. Получается где-то около 1 % валового внутреннего продукта (ВВП) всех стран, входящих в Союз. В большинстве стран ЕС их национальные бюджеты измеряются суммами в 30-40 % ВВП. Если оперировать таким сравнением, то получается, что бюджетно-финансовая интеграция Европы находится в зачаточном состоянии.

Столкновение интересов

Противоречия по поводу формирования бюджета ЕС достаточно серьёзны. Возникла устойчивая группа стран-доноров, т. е. тех стран, у которых взносы в европейский бюджет превышают получаемые из бюджета суммы. Вот эта группа стран (в скобках приведено сальдо - превышение взносов над полученными суммами в 2012 году в млрд. евро): Германия – 11,95; Франция – 8,30; Великобритания – 7,37; Италия – 5,06; Нидерланды – 2,36; Швеция – 1,93. Если по абсолютному показателю крупнейшим чистым донором европейского бюджета выступает Германия, то по относительному показателю бюджетного сальдо (по отношению к валовому национальному доходу, %) на первом месте находилась Швеция с показателем 0,46. За ней следовали: Дания – 0,45; Германия – 0,44; Франция – 0,40; Бельгия – 0,39; Нидерланды – 0,39.

А вот список главных европейских иждивенцев (бюджетное сальдо в млрд. евро, со знаком минус): Польша – 12,00; Португалия – 5,03; Греция – 4,54; Испания – 4,00; Венгрия – 3,28; Чехия – 3,05. По относительному показателю отрицательного бюджетного сальдо (по отношению к валовому национальному доходу, %) страны-иждивенцы располагались следующим образом: Эстония – 4,84; Литва – 4,82; Латвия – 4,29; Венгрия – 3,59; Болгария – 3,43; Польша – 3,40.

Таким образом, в рамках Европейского союза существуют две группы стран, интересы которых с точки зрения формирования бюджета ЕС противоположны. С одной стороны, это группа доноров, включающая Германию, а также Францию, Великобританию, Италию, Нидерланды, Бельгию, Данию, Швецию. С другой стороны, это группа чистых получателей, или иждивенцев: Польша, прибалтийские страны, Венгрия, Болгария, Чехия, Португалия, Греция, Испания.

В начале текущего десятилетия в ЕС началась разработка очередного европейского бюджета на семилетний период 2014-2020 гг. Первоначально общая сумма расходов на весь период была установлена с учётом фактических показателей предыдущего периода на уровне почти в 1 триллион евро. Однако против такого бюджета выступили ведущие доноры. Они потребовали уменьшить бюджет по крайней мере на 100 млрд. евро. Сокращение произошло, но из-за яростного сопротивления стран-иждивенцев по сравнению с первоначальной цифрой составило лишь 3,5%.

Еще большая неразбериха возникает в процессе исполнения бюджета. Прежде всего, страны-члены ЕС неохотно выполняют свои обязательства по взносам в бюджет. Брюсселю приходится выбивать деньги силой. Деньги порой используются не по целевому назначению или просто пропадают. Европейская счётная палата, в частности, выявила в 2015 году хищений бюджетных средств на сумму более 1 миллиарда евро.

Общеевропейский минфин?

Европейские чиновники говорят, что создание общеевропейского министерства финансов позволило бы навести порядок в деле разработки и исполнения бюджета ЕС. Однако одно тянет за собой другое. Если будет учреждено общеевропейское финансовое ведомство, потребуется отойти от нынешней практики взносов в бюджет ЕС стран-членов и заменить взносы системой европейских налогов.

Год назад идея общеевропейского минфина начала обретать реальные очертания. В июне 2015 г. был опубликован доклад, содержащий планы дальнейшей валютной и экономической интеграции Европейского союза. Доклад составлен председателем Европейской комиссии Жан-Клодом Юнкером совместно с председателем Еврогруппы Йеруном Дейсселблумом, председателем Европейского центрального банка Марио Драги, председателем Европарламента Мартином Шульцем и председателем Европейского совета Дональдом Туском. Документ получил неофициальное название «Доклад пяти председателей», и в нем содержится ряд предложений по развитию экономического и валютного союза в Европе на десятилетие, до 2025 года.

Гвоздём доклада стало предложение о создании в рамках еврозоны общеевропейского министерства финансов. На первом этапе предполагается создание Европейского финансового совета и стратегического инвестиционного фонда с расширенными полномочиями. На фундаменте этих двух институтов и должно возникнуть единое министерство финансов.

Несмотря на осложнение ситуации в Европе, связанное с миграционным кризисом, сторонники европейского минфина не только не отказались от своей идеи, но, наоборот, начали в форсированном порядке ее продвигать её форсированными темпами. Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле предложил ввести европейский налог для решения проблем беженцев. В феврале 2016 г. его поддержали главы центральных банков Германии и Франции Йенс Вайдман и Виллеруа де Гало.

На проходившем в июне в Дрездене заседании Бильдербергского клуба, по некоторым данным, рассматривался проект построения наднациональной налоговой системы по трём основным направлениям: 1) налог на нефть на устье скважины; 2) дополнительная плата за международные финансовые операции; 3) экологический налог на воздушный и морской транспорт. По замыслу мировой финансовой олигархии алгоритм европейской финансовой интеграции должен быть таким: сначала создание системы наднациональных налогов, затем - учреждение наднационального минфина.

Впрочем, противников проекта общеевропейского министерства финансов сегодня как минимум столько же, сколько и сторонников. В частности, не прошло незамеченным выступление профессора Отмара Иссинга, весьма авторитетного европейского финансиста. Он занимал посты председателя Бундесбанка, главного экономиста ЕЦБ, известен как главный архитектор валютного союза ЕС времён его становления. Так вот Иссинг предупредил, что планы ЕС по созданию единого минфина, контролирующего сбор налогов и распределение государственных расходов во всех странах Евросоюза, противоречит базовым принципам современной европейской демократии и лишь усилит центробежные тенденции в ЕС. Иссинг представил свои выводы в сентябре 2015 года на основе анализа «Доклада пяти председателей». Сегодня оснований для таких выводов еще больше. Так, англичане, голосовавшие за выход Великобритании из ЕС, как раз утверждают, что даже нынешний европейский бюджет является «орудием грабежа» их страны, а создание европейского минфина намного увеличат масштабы грабежа Великобритании.

После британского референдума 23 июня Европа оказалась на распутье. Это то, что называют точкой бифуркации. Часть европейцев склоняется к тому, чтобы в области евроинтеграции начать «откручивать назад», ограничившись «общим рынком», отменив единую валюту и вернувшись к ещё не забытым маркам, франкам, гульденам и т. п. И одновременно усиливается давление тех, кто хотели бы довести евроинтеграцию до стадии полного упразднения суверенитета государств-членов ЕС. В июне Германия и Франция представили проект, предлагающий по сути создание европейского супергосударства… Официальное название представленного документа - «A Strong Europe in the World of Uncertainties» (Сильная Европа в мире неопределённостей).. Проект предусматривает полный отказ государств-учредителей от права контролировать внешние границы, иметь свои вооружённые силы, национальную валюту и собственную налоговую систему. План этот вынашивался давно, и вполне вероятно, что именно он стал основной причиной, подтолкнувшей Лондон к проведению референдума о членстве в ЕС. Так что логика Отмара Иссинга срабатывает.

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/22/katasonov-europa-na-raspute-41564.html

[Александр Васильевич]

«До тех пор, пока существует ЕС, борьба с этим злом будет безуспешной»

Известные священники считают, что защитить Европу от террористического натиска может только возрождение национальной идеи



Очередное жестокое нападение беженца из Афганистана, устроившего кровавую бойню в пассажирском поезде на юге Германии, в результате которой пострадали около 20 человек, потрясло Европу, сообщает Regions.ru. Уже обнаружена его связь с ДАИШ (арабская аббревиатура ИГИЛ, экстремистская организация, запрещенная в России).  За несколько дней до этого во Франции от рук террориста погибли 84 человека, еще около двухсот получили ранения ‒ среди пострадавших не менее 54 детей. Эта трагедия стала уже десятым по счету терактом во Франции за минувшие полтора года. За это время случился и расстрел редакции Charlie Hebdo, и нападение в поезде Амстердам‒Париж, и крупнейший в истории страны теракт, а точнее их серия, в Париже 13 ноября 2015, когда в результате атаки исламистов в парижских кафе, на концерте группы The Eagles of Death Metal и рядом со стадионом «Стад-де-Франс» погибли 130 человек, а более 350 получили ранения.

Как отмечает издание, «рискованная миграционная политика сделала Европу заложницей террористов, превратив ее из некогда благополучного, спокойного региона в зону повышенной опасности. Пресловутая "толерантность", сделавшая Европу "землей обетованной" для жителей почти всего остального мира, оказалась бессильной предотвратить формирование в европейских странах параллельной системы ценностей, которая считает все европейское нечистым и подлежащим уничтожению. Больше того, та же самая толерантность, в сущности, не может уверенно заявить, что эта система ценностей неверна: само понятие истины звучит "нетолерантно"».

В связи с этим корреспондент издания попросил известных священнослужителей прокомментировать все усугубляющуюся ситуацию с террористической угрозой в Европе и ответить на вопрос, возможно ли переломить ситуацию, учитывая ее «фактически бесконечный ресурс» в самой Европе в лице мигрантов.

Епископ Среднеуральский  Евгений  (Кульберг) отметил, что «идеология исламизма конкретна и понятна простым людям ‒ в отличие от пресловутой толерантно-демократической, размытой, неконкретной идеологии европейских народов, вмещающей в себя такие безумные вещи, как однополые "браки", эвтаназию, сексуальную свободу и прочие неестественные для человека псевдоценности». «Франция в частности и Европа в целом сегодня платят по счетам, которые сами же выписывали, проводя гей-парады, изымая детей из семей силами ювенальной юстиции. Простые люди понимают: все это ‒ несправедливость и зло, а формулы исламского фундаментализма декларируют ценности семьи, материнства, отцовства и детства, патриотизма, которым люди верят гораздо больше, нежели каким-то декларациям Брюсселя», - сказал он.

В качестве альтернативы, владыка привел позицию Президента России Владимира Путина, который «неоднократно заявлял (и подтвердил на законодательном уровне) какие ценности он желает видеть в России. Эти ценности понятны людям, проживающим в Чечне, на Кубани, на Севере, за Уралом, и они их разделяют. В поддержке этих ценностей сегодня сокрыт залог стабильности и твердости России в отношении исламских и иных вызовов. Пока Европа этого не осознает, не раскается, и не изменится, не выберет нормальные человеческие ценности, ее так и будет трясти и лихорадить. Так что пожелаем нашим братьям европейцам следовать по здравому пути, выбранному Россией».

Протоиерей Александр Куцов, настоятель храма Преображения Господня в Орске, благочинный, ректор православной гимназии, в свою очередь считает, что «перенимать одной стране методы другой нужно очень осторожно ‒ везде та или иная ситуация имеет свои специфические условия. Условий, которые есть в нашей стране, нет в Европе, и в частности, во Франции, и наоборот: специфических условий Франции нет у нас. Поэтому можно воспринять идею в целом (при желании бороться с таким явлением как терроризм), а учитывая национальные особенности своего государства, применять иные подходы».

«Однако есть один важный момент, ‒ заметил пастырь, ‒ до тех пор, пока существует ЕС, борьба с этим злом будет безуспешной, потому что национальные границы государства активно способствуют замедлению террористических идей и их реализации. Национальному правительству, если есть границы, легче отслеживать чужеродные элементы, ‒ и наоборот, с ними почти невозможно справиться, когда границы открыты - именно в этом я вижу главную проблему». «Ну и конечно нужно более строго наказывать самих террористов, пристально следить за иностранцами, не имеющими французских корней, но проживающими на территории Франции. Попросту говоря, взять под негласный контроль всех "не французов". Этот контроль уже осуществляют спецслужбы, но им следует многократно расширить зону своего воздействия. Кроме того, нужно по возможности нейтрализовать всех, кто несет скрытую или явную угрозу безопасности страны. Такие меры со временем дадут результат. И, конечно, следует мобилизовать общество ‒ люди должны к этому относиться ответственнее, выполняя все рекомендации правоохранительных органов. А еще - быть бдительнее, помогать своему государству бороться с этим злом. Террористы живут с нами бок о бок ‒ как правило, занимая соседнюю квартиру. Когда человек живет по принципу: "моя хата с краю", терроризм, да и вообще любое общественно зло, процветает. И там, где на это обращают пристальное внимание, где люди живут одной дружной семьей, где действует принцип "один за всех и все одного", терроризм сводится к минимуму и не приносит таких разрушений и потерь», ‒ заключил отец Александр.

Протоиерей Константин Головатский, священник храма Успения Пресвятой Богородицы на Малой Охте, глава Православного молодёжного клуба «Встреча», председатель Отдела по делам молодежи Санкт-Петербургской епархии, считает, что главный способ решения этой проблемы - изменение отношения к собственным культурным и религиозным корням. «Если нация будет духовно сильной, она сможет противостоять различным вызовам, ‒ подчеркнул он. ‒ Современная миграционная политика Европы, и в частности, Франции, ставит под вопрос будущее европейских стран. Она - следствие потери связи со своими духовными, культурными корнями. Невозможно ассимилировать такое количество людей другой культуры с отличным от европейцев мировоззрением. И если бы традиционные европейские ценности были сильны, об этом задумались бы уже давно и всерьез».

Протоиерей Андрей Спиридонов, клирик храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской в Москве, напомнил, что Европа во внутренней и внешней политике подчиняется США, «и они сами создали ситуацию, когда религиозный экстремизм и терроризм поднял голову. Сыграла роль еще политика толерантности и политкорректности. На место религиозных христианских ценностей приходят ценности террористов, которые выражаются в терактах». «Давно кто-то заметил, что проблема не в том, что религиозная христианская доминанта столкнулась с исламской, а в том, что нерелигиозное светское общество, у которого главная ценность ‒ сребролюбие, столкнулась с крайне радикальным мировоззрением в виде исламизма. А поскольку традиционные христианские ценности утрачены, противопоставить терроризму Европе нечего», - подчеркнул священник.

У нас же, считает отец Андрей, «общество идейно оказалось более цельным и в меньшей степени подвержено политкорректности Европы. Но и у нас ценности четко не сформулированы. Мы сами нуждаемся в том, чтобы четко идейно эти вещи выделить и оставаться консолидированными в борьбе со злом терроризма».

Иерей Вячеслав Кочкин, благочинный Адамовского округа Орской епархии, руководитель отдела по взаимодействию с лечебными учреждениями Орской епархии, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы п. Адамовки, уверен, что проблема, с которой столкнулась Европа, «к сожалению, долго еще будет беспокоить не только ее, но и весь мир, ибо борьба с терроризмом очень сложна. Когда орудием убийства становится фанатик, предотвратить теракт способна только тщательно спланированная и скоординированная деятельность разведки и служб безопасности. Кроме того, Франция становится центром террористических актов, так как население очень плохо сотрудничает со спецслужбами». «Масштабный миграционный процесс в Европе приводит к тому, что туда попадают не столько беженцы, сколько террористы всех видов и мастей, а единственная цель этих людей - узаконить свое мировоззрение, и пока этого не произойдет, они не успокоятся. Единственное, что сможет защитить Европу от террористического натиска - это появление единой национальной идеи, которую, кстати, мы хотим видеть и в России», ‒ подытожил пастырь.

Иеромонах Макарий (Маркиш), священнослужитель Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии, разделил проблему на глобальную и локальную составляющие: «Если рассматривать глобально - это война, которая идет постоянно от эпохи каменных топоров до атомных бомб. Гарантированное возмездие, которое обеспечено атомным оружием, положило конец большим войнам. Но война продолжается, и будет продолжаться, пока существуют люди. Русские это понимают, а западные товарищи живут в мире грез и разного рода фантазий. Например, они думают, что могут остановить войну. Но вместо военной науки против них идет обычный грузовик, который становится орудием войны. Даже динамит теперь не нужен, нужно сесть за руль автомобиля и обладать серьезной решительностью. А этого нашим противникам не занимать, они храбрые, отчаянные, уверенные в себе и продолжают войну, которая идет на всех континентах. В России тоже идет война на несколько фронтов. Да, мы сумели одержать победу на фронте национального единения и возрождения. Здесь наши западные противники нас пытаются атаковать, они очень недовольны, что мы смогли одержать победу. В начале 2000-х мы предотвратили развитие этнических внутренних конфликтов, на которые так рассчитывал Запад. Сегодня мы фронт удерживаем, и что будет дальше, зависит от нас. Равно как и судьба Запада в руках жителей Европы».   

http://ruskline.ru/news_rl/2016/07/22/do_teh_por_poka_suwestvuet_es_borba_s_etim_zlom_budet_bezuspeshnoj/

[Александр Васильевич]

Альберт Нарышкин

Террор охватил Германию. Европа старается его не замечать



Вчера Германию сотряс очередной теракт: около 19 часов, в момент наибольшего скопления людей в крупнейшем торговом центре Мюнхена «Олимпия» трое неизвестных открыли огонь. На данный момент известно о 10 погибших, один из которых – сам предполагаемый преступник, и 21 человек получили ранения. Власти квалифицируют нападение как теракт, но при этом не подтверждают пока версию об исламистском следе в преступлении. Напротив, несколько человек слышали, что начавший стрельбу кричал: «Сдохните, иммигранты!» Если это так, то возникает вопрос, что страшнее: когда власти не могут контролировать внешних террористов или своих же внутренних радикалов? Вторые представляют не меньшую угрозу для государства.

Мюнхен под ударом

По данным баварской полиции, стрельба велась в торговом центре и на улицах Ханауэрштрассе и Рисштрассе. Нападавшим удалось скрыться, кроме одного, которого нашли мёртвым примерно в километре от торгового центра с тем же красным рюкзаком, который зафиксировали камеры наблюдения. Полиция Мюнхена дала пресс-конференцию, во время которой рассказала, что застрелившийся преступник – 18-летний гражданин Германии иранского происхождения, проживавший в Мюнхене долгое время и не имевший судимостей. Его тело было обнаружено в 20:30 по местному времени. Мотивы преступления остаются «абсолютно неясными».

Поскольку изначально стрелявшим удалось скрыться, и в Мюнхене даже было объявлено чрезвычайное положение, перекрыты основные шоссе, ведущие в город, и начата эвакуация центрального вокзала, а для поимки нападавших был задействован федеральный спецназ, снайперы и вертолёты погранслужбы, то вызывает сомнение последнее заявление полиции о том, что убитый стрелок был единственным нападавшим. Возможно, власти либо не желают признать, что остальным удалось ускользнуть, либо скрывают информацию из оперативных соображений.

Одну из версий выдвигает руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов, который полагает, что стрельбу могли устроить идеологические последователи Андерса Брейвика:

«Сегодня как раз годовщина взрыва в центре Осло и нападения на молодежный лагерь Норвежской рабочей партии. Кто-то мог решить это так отметить».

Реакция Европы - голову в песок

На самом деле для властей обе версии представляют настоящий кошмар: если всё-таки отыщется исламистский след, то это может просто взорвать немецкое общество, особенно учитывая недавний теракт ИГИЛ в Вюрцбурге, когда 17-летний выходец из Афганистана напал на людей с топором в руках, убил одного и ранил 15 человек.

Если же окажется, что случившееся действительно преступление местного радикального националиста, идейного последователя Брейвика, то это будет означать, что немецкое общество уже взорвано и выделяет активных радикалов, которые разгневаны миграционной политикой, но ведут свою борьбу отнюдь не в рамках оппозиционных партий.

Второй сценарий для Германии, как ни парадоксально, намного хуже первого, хотя на первый взгляд даёт Меркель некоторые временные политические козыри. Действительно, власти могут заявить, что все, кто протестуют против миграционной политики, проводимой правительством – это потенциальные экстремисты, и начнут закручивать гайки в отношении несогласных, очерняя их в СМИ и заявляя, что это их позиция нетерпимости и нетолерантности спровоцировала такой трагический исход. Более того, помимо оппозиционных партий, давление которых попробует ослабить Меркель, возложив на них моральную ответственность за теракт, правительству уже совершенно точно придётся по-настоящему бороться с многочисленными мелкими организациями, не представляющими официальную оппозицию, но зато весьма радикально настроенными и готовыми на различные акции неповиновения, а возможно и ответственными за вчерашний теракт. Такая борьба по-настоящему истощит политический ресурс правящих кругов, потому что борьба с экстремизмом – это дело долгое и затрагивающее многих, в то время как о теракте забудут относительно быстро, а вот проблема мигрантов никуда не денется и продолжит катализировать недовольство и протесты. Если же вдобавок к этому ещё и продолжатся нападения ИГИЛ вроде недавнего в Вюрцбурге, то симпатии общества могут окончательно переметнуться на сторону радикальных националистов.

Видимо, именно поэтому прокуратура Германии озвучила предположение, что убийца "имел проблемы с психикой" - не желая смотреть правде в глаза, немецкие власти, как и французские, пытаются всё свести к психам-одиночкам, что в Ницце, что в Вюрцбурге, что в Мюнхене.

Эту же версию ретранслирует печально известный россиянам телеканал ARD, который уточнил, что молодой человек увлекался шутерами - видеоиграми со стрельбой.

Так или иначе, но Меркель оказалась в совсем незавидном положении. Находясь перед лицом угрозы исламистских терактов, она одновременно получает удар в спину от радикальных националистов. Действуя вместе, эти силы могут уничтожить федеральное правительство и привести к непредсказуемым последствиям во внутренней политике Германии. Немецкие радикалы будут спекулировать на всех проколах и последствиях проводимой Меркель миграционной политики и обвинять её в моральной ответственности за все возможные теракты и массовые волнения, при этом сами радикалы берут на вооружение такое же точно оружие: теракты и массовые волнения. Что же до простых обывателей, то они, несомненно, вину за весь этот кошмар возложат исключительно на правительство, потому что слушать про необходимость помогать мигрантам им давно надоело, а реальные проблемы начинают доставлять уже не только мигранты сами по себе и террористы-выходцы из их среды, но и борцы с мигрантами, которые становятся не меньшим злом для простых граждан.

Всё это является тревожным симптомом не только для Германии, но и для всего Евросоюза в целом. Если подобные радикальные группировки начнут действовать в разных странах, то это может очень резко усилить шансы Евросоюза на распад.

Сейчас вирус евроскептицизма и так активно распространяется среди жителей ЕС, а подобные потрясения могут многократно усилить отторжение идеи общности и прежних ценностей, которые уже и так начинают трещать по швам.

Например, Швеция не дожидаясь всех проблем, которые постигла Францию, недавно ужесточила миграционное законодательство, наплевав на директивы и негодование брюссельской бюрократии. Соответствующий закон вступил в силу в среду, сообщило шведское Миграционное управление: «Это означает большие изменения для лиц, обращающихся в службу с заявлениями. Новые правила также внесут большие изменения в нашу работу».

Новые правила, в частности, предусматривают ограничение в выдаче постоянных видов на жительство в стране, усложняют воссоединение с родственниками. Принятие закона стало одной из мер правительства по ограничению миграции после рекордного наплыва беженцев в 2015 году и по упорядочению работы с уже прибывшими.

При этом и Меркель, и Брюссель упорно продолжают не желают видеть существующие проблемы. Ловушка, в которую они себя загнали, строится на формуле: сохранение Евросоюза – это сохранение всех наших ценностей и нашей политики, включая миграционную. Возможность изменения существующих правил они категорически отказываются рассматривать, ставя тем самым страны перед выбором: либо продолжать терпеть тот бардак, который порождают политические подходы, давно доказавшие свою вредность для Евросоюза в целом и всех его стран-участниц в частности, либо покидать ЕС.

Зачем Брюссель и Берлин ставят страны перед таким жёстким выбором – загадка, потому что очевидно, что гораздо прагматичнее и эффективнее было бы давно пересмотреть те правила и законы, которые доказали свою несовместимость с реальной жизнью и вызывают такие проблемы на практике. Однако евробюрократы продолжают жить в придуманной реальности, настаивая на том, что ни одно из положений ЕС не может быть пересмотрено – все они святы и непреложны. В то время как уже весь мир говорит о том, что Евросоюзу предстоит либо реформирование, либо распад, потому что некоторые его основы слишком надуманны и не выдерживают столкновения с реальной жизнью, особенно в изменившихся условиях - при массовом потоке мигрантов и росте террористической угрозы.

"Интифада ножей" в Европе

При этом характерно, что какие бы пути решения проблем не выбрали национальные власти или Брюссель, всё равно остаётся неизменно актуальным и неизбежным вопрос защиты от действующих угроз в данный момент. Потому что ситуация уже накалена, радикалы, судя по всему, готовы выйти из подполья, став достаточно мощной силой: множество террористов уже находится на территории стран Евросоюза либо, как показал теракт в Ницце, легко вербуются из числа ранее прибывших мигрантов. Необходима стратегия защиты как от первых, так и от вторых.

Проблема в том, что современный террор взял на вооружение стратегию «интифады ножей», опробованную палестинскими террористами в Израиле и признанную высокоэффективным и чрезвычайно простым в исполнении способом массового одиночного террора.

Суть «интифады ножей» очень проста: для нападения используются не пояса шахида, не СВУ, не ракеты, а бытовые машины и инструменты, либо в крайнем случае – стрелковое оружие, которое очень легко нелегально купить в любой стране. Кухонные ножи и правда использовались для нападения, а вот в Вюрцбурге использовался топор. В Израиле ещё до теракта в Ницце террорист угнал бульдозер и начал месить здания и прохожих, так что в недавнем нападении ИГИЛ на Францию не было ничего ни нового, ни уникального – всё это уже применялось так или почти так и успешно использовалось.

Действуют в таком случае обычно одиночки, которые либо сами начитались экстремистской литературы в интернете, либо были «обработаны» вербовщиками и проповедниками: непосредственно или удалённо, благо интернет такую возможность представляет. Так что ничего нового в этой практике нет.

Непонятно даже, почему европейские власти и эксперты спешат назвать такие атаки беспрецедентными и принципиально иными, чем раньше. Экстремисты просто взяли на вооружение «успешную практику» палестинцев и переносят на европейскую почву.

Высокую эффективность обеспечивают одновременно низкие затраты на вербовку добровольцев: либо экстремистские сайты, либо онлайн-проповедник способны ежесуточно пудрить мозги сотням и тысячам посетителей, а когда именно один из них «дозреет» и совершит нападение – уже лишь вопрос времени. Это напоминает венчурные инвестиции, когда вкладывают средства сразу в десятки проектов, потому что если «выстрелит» хотя бы один из них, он уже окупит все сделанные вложения. Второй фактор – трудность для сил безопасности остановить такого одиночку. Он может оказаться где угодно и когда угодно и начать убивать буквально подручными средствами, которые не вызывают подозрения при их приобретении. Кого могла смутить аренда фургона или покупка топора до того, как с их помощью были совершены теракты?

Самоубийственная логика: убивают террористы, борются с Россией

Методы противодействия такой тактике тоже совершенно очевидны: это главным образом профилактические мероприятия по закрытию ресурсов, распространяющих экстремистскую пропаганду. В России это довольно просто: любой суд может признать тот или иной материал экстремистским и подлежащим удалению, а также Роскомнадзор имеет право требовать от провайдеров ограничения доступа к тем или иным ресурсам. Сколько было криков, сколько было критики, когда вводились эти меры! Но в итоге эти инструменты – основа противодействия терроризму по технологии «интифады ножей», потому что проще предотвращать вербовку и промывание мозгов, чем потом пытаться остановить уже «заряженного» одиночку.

При запрете пропаганды в интернете, террористы вынуждены пользоваться живыми вербовщиками и проповедниками, действующими «на земле», а это уже намного рискованнее для последних – сведения об их появлении могут быстро попасть в органы безопасности, и очаг пропаганды легко закроют.

Второй метод – это уже охрана общественных мест от опасных одиночек: крайне тяжёлая и малоэффективная полицейская работа. Именно полицейская, потому что патрулировать улицы городов спецслужбы не могут – у них не тот штат, а никакими классическими связями одиночки обычно себя не выдают до нападения, поэтому спецсредствами отслеживания и мониторинга не обнаруживаются. Впрочем, здесь тоже у России больше защищённость: во всех крупных городах постоянно видны пешие или дорожные патрули полиции, которые охраняют вверенные участки территории и при необходимости либо сами нейтрализуют нападающего, либо оперативно вызывают подкрепление. На входе в крупные торговые центры, вокзалы и иные общественные места стоят металлодетекторы и охрана, которая досматривает проходящих в здание. Но в Европе этого почти нигде нет, в таких самых уязвимых для атак местах, как аэропорты или вокзалы меры безопасности сведены к минимуму ради пресловутой открытости и комфорта переезда.

Брюссель не считал и по-прежнему не считает нужным вкладываться в общественную безопасность. Национальные силы правопорядка тоже ведут себя преступно безынициативно.

Примером тому Франция, где даже десятый по счёту теракт произошёл в условиях, когда праздничные гуляния более чем 30 тысяч человек на набережной длинной чуть менее 4 километров охраняли всего 65 полицейских. Как результат – террорист проехал более 2 километров по толпе людей, прежде чем его остановили. А ведь смысл полицейских мер охраны общественного порядка при борьбе с террористами-одиночками заключается в том, что если уж их нельзя остановить, то хотя бы свести жертвы к минимуму.

У России в этом отношении особая доктрина безопасности, которая даёт довольно хорошие результаты. Основная особенность нашего подхода в том, что спецслужбы России опираются не только на отечественный опыт, как это делают европейцы (и потому всегда опаздывают с реакцией), а мониторят всю мировую практику как террористических методов, так и средств противодействия, применяемых спецслужбами других стран. В российских органах госбезопасности понимают, что на нашу землю может в любой момент прийти терроризм любого нового вида, и поэтому изучают всё, что происходит в мире в этой области, а потом с учётом специфики отечественных условий вырабатывают комплексную систему контртеррористической безопасности, которая учитывает возможности и сценарии сразу многих способов атак и проникновений на территорию страны.

Россия слишком велика географически, а потому к нам всегда достаточно близки сразу многие горячие точки, и наши органы безопасности изучают ситуацию и в Израиле, и в Афганистане, и в Ираке, и в Турции, и проколы европейских коллег. Словом, охватывают весь спектр «террористических технологий» и продумывают защиту сразу от всех возможных типов атак. Это наша «технология» и наша сильная сторона.

Консолидированный опыт и рекомендации – это то, чем мы могли бы поделиться с Европой, но Европа считает, что Россия якобы представляем из себя угрозу и ради этих фантазий продолжают жертвовать незащищённостью перед угрозами реальными.

Россия искренне заинтересована в оказании Европе такой помощи, так как нам не нужны дестабилизированные территории и рассадники терроризма у наших границ, их и без того куда больше, чем нам хотелось бы. Увы, Брюсселю гораздо интереснее играть по надуманным правилам, чем спуститься на землю и оценить реальную опасность, пришедшую в европейский дом и принявшуюся его разрушать.

http://politrussia.com/world/novyy-terakt-v-864/

[Александр Васильевич]

Ольга ЧЕТВЕРИКОВА

«…И это будет продолжаться долго»: теракты и демонтаж социального государства в Европе идут параллельно (I)



 «…Использование террора делает человека подобным ребёнку, отключая рационально-критическую функцию мышления, при этом эмоциональный отклик становится предсказуемым и выгодным для манипулятора. Поэтому контроль за уровнями тревожности личности позволяет контролировать большие социальные группы…»

Уолтер Липпман

Жизнь в Европе стремительно меняется. Управление миграционными потоками и повторяющиеся раз за разом террористические акты угрожают тем, что в условиях уже происходящего сейчас упразднения социального государства Европе предстоит пережить также демонтаж правового государства.

Трагедия жертв терактов во Франции, Бельгии, Германии с новой силой выявила проблему существования на Западе наднациональной параллельной власти, структуры которой действуют внутри государственного аппарата отдельных стран и направляют многие общественные процессы.

Вспомним, какой скандал вызвала в Германии попавшая в СМИ в мае 2015 г. информация о сотрудничестве АНБ США (АНБ) и немецкой БНД, помогавшей американцам шпионить за членами правительств стран ЕС и высокопоставленными чиновниками Еврокомиссии. АНБ в течение многих лет следило за тысячами целей в Европе. При этом, как сообщалось в СМИ, 40 тысяч поисковых запросов от АНБ об объектах слежки противоречили германским или европейским интересам.

Ещё в 1976 г. в Европе для борьбы с терроризмом была создана полусекретная структура TREVI, информация о которой вплоть до 1989 г. держалась в тайне. В 1991 г. Гельмут Коль предложил создать Агентство европейской полиции по образцу американского ФБР, а на следующий год TREVI была одобрена Маастрихтским соглашением. В 1995 г. на базе этой структуры был сформирован Европол в соответствии с Конвенцией о создании европейского полицейского ведомства со штаб-квартирой в Гааге. Амстердамский (1997 г.) и Ниццкий (2001 г.) договоры предоставили Евросоюзу новые законодательные полномочия в уголовно-правовой сфере и, отменив упомянутую конвенцию, заменили её юридически обязательным нормативным актом, дальнейший пересмотр которого не предполагает его ратификацию национальными государствами.



Роль такого акта сыграло решение Совета ЕС от 6 апреля 2009 г. «О создании Европейского полицейского ведомства (Европол)». Кроме обмена информацией и технического анализа, касающегося трансграничной преступности, он занимается поддержкой полицейских служб стран-членов и облегчает их сотрудничество в борьбе против организованной преступности, терроризма и «других тяжких форм преступности».

Развивается также сотрудничество в рамках Евроюста (координация работы национальных прокуратур), Европейской судебной сети по уголовным делам (контактные пункты для получения информации) и Информационной системы Шенгена.

А после терактов во Франции и в Бельгии Еврокомиссия и все сторонники «сильной Европы» стали активно продвигать идею создания «европейского ФБР». Речь идёт:

- о создании независимой европейской прокуратуры (вместо Евроюста) с полномочиями в сфере трансграничной преступности;

- об усилении оперативных средств Европола;

- о создании европейского разведывательного агентства;

- о введении европейского уголовного права, которое предусматривало бы наказания за наиболее тяжкие преступления или преступления трансграничного характера;

- о принятии европейского уголовного кодекса.

Первостепенным же стал вопрос о создании европейского регистра персональных данных для пассажиров воздушного транспорта PNR (Passenger Name Record), который позволил бы странам-членам использовать базы данных европейских авиакомпаний на всей территории Европейского союза. Такое предложение было выдвинуто Еврокомиссией ещё в 2011 г. и стало плодом долгих переговоров между ЕС и США, которые после теракта 11 сентября 2001 года потребовали от европейцев передачи данных на пассажиров трансатлантических рейсов. Проект PNR создаёт ситуацию, при которой страны-члены ЕС, чтобы обменяться между собой данными о пассажирах, должны делать это не напрямую, а через Америку. В 2013 г. проект был заблокирован в Европарламенте комиссией по гражданским свободам, юстиции и внутренним делам, увидевшей в PNR покушение на неприкосновенность частной жизни.

Унификация полицейского контроля в Европе всегда была затруднена тем, что европейцы, в отличие от американцев, с большим трудом отказываются от своих политических свобод, прав на личную жизнь и социальных завоеваний. И в первую очередь это касается Франции с её специфической политической культурой, хуже всех приспособленной к условиям нового «цифрового мира». Французский революционный дух, в своё время опрокинувший устои традиционного общества, сегодня оказывается опасным для строителей электронного концлагеря. Французы показали, что они ещё способны на организованные выступления и против «браков» между однополыми особями, и в защиту социального государства. А систему PNR народ во Франции воспринял как «слежку за всеми гражданами ЕС под предлогом наблюдения за террористами».

Между тем именно французские власти наиболее упорно продвигают идею «европейского ФБР». Их доводы заключаются в том, что борьба с терроризмом не может быть успешной, пока в Евросоюзе не создан общеевропейский инструментарий такой борьбы и не сформулирована новая доктрина «равновесия между свободой и безопасностью». Пока что правовая доктрина европейских государств исходит из принципа гарантированных личных прав и свобод и предоставляет заниматься полицейским контролем национальным правительствам. В то же время отказ от этого принципа возможен - если страх перед всепроникающим террором пересилит приверженность граждан к их правам и свободам.

* * *

Правящие круги Франции раскручивали тему джихада как главной угрозы национальной безопасности начиная с войн в Ливии и в Сирии, в разжигании которых, заметим, французское правительство приняло активное участие. Перенос центра общественного внимания на «джихад» помогал приглушить социальные конфликты, а в то же время приближал Францию к модели обеспечения безопасности, традиционно сложившейся в Израиле.

Израиль, поставленный с момента своего основания в условия необходимости выживания во враждебном окружении, создал мощный аппарат разведки и безопасности. Разведывательное сообщество Израиля формируется из трёх главных служб. Шин Бет, или Шабак, подчинённая премьер-министру, отвечает за внутреннюю безопасность (контрразведка и борьба с терроризмом). МОССАД (внешняя разведка) занимается разведывательными операциями за рубежом и акциями по уничтожению террористов за пределами Израиля. АМАН - военная разведка - по численности сотрудников превосходит самые крупные европейские спецслужбы. Она ведёт разведдеятельность в вооружённых силах арабских стран, руководит разведкой всех трёх родов войск, отвечает за космическую разведку, занимается электронной разведкой и цензурой. Все службы координируются Комитетом руководителей спецслужб (ВАРАШ), во главе которого стоит директор МОССАД.

Многие руководители, а также значительная часть политического класса в Израиле являются выходцами из спецслужб или какое-то время были с ними связаны (Ицхак Шамир работал в МОССАД 17 лет, Ариэль Шарон руководил спецподразделением 101, занимающимся физическим устранением врагов Израиля, Ципи Ливни работала в МОССАД, Бениамин Натаньягу - бывший офицер диверсионно-разведывательного подразделения "Сайерет Маткаль"). Здесь нет привычного для других стран разделения между разведкой и дипломатией.

Не эту ли модель полувоенного государства взяли за образец правящие круги Франции, изображая страну осаждённой крепостью? Так или иначе, важную роль в стране играет Совет представителей еврейских учреждений Франции (CRIF). В частности, CRIF давно добивается введения цензуры в Интернете и выдвинул требование распространить на Интернет чрезвычайное положение, введенное во Франции.

Близкий к CRIF премьер-министр Франции М.Вальс, ратующий за самые жёсткие методы контроля над обществом, подчёркивает свою полную лояльность Израилю: «В моих повседневных обязанностях и в моей жизни, что бы я ни совершал, я стараюсь всё делать так, чтобы мой скромный камень был вложен в строительство Израиля». Крепкие связи Вальса с международными сионистскими кругами обусловлены, в частности, его 30-летней дружбой со Стефаном Фуком (специалист по коммуникациям, входит в руководство CRIF) и Алэном Бауэром (криминалист, министр по национальной безопасности при Саркози, также близкий к CRIF и тесно сотрудничающий с американскими и израильскими спецслужбами).

За два года правления Франсуа Олланда и Мануэля Вальса Франция заметно продвинулась на пути превращения в полицейское государство.

13 ноября 2014 г. в разгар антиисламской пропаганды во Франции в ускоренном порядке был принят антитеррористический закон, установивший серьёзные ограничения свободы слова и свободы передвижения. Этот закон стал самым жёстким из всех, какие знала страна.

3 октября 2015 г. после теракта в редакции Charlie Hebdo вступил в силу закон о сборе разведданных, во многом воспроизводящий американскую систему массовой слежки за гражданами и прозванный потому «французским Патриотическим актом». Закон вызвал во Франции острую критику специалистов за вторжение в частную жизнь и ограничение прав граждан. Будучи недостаточно эффективным в борьбе с терроризмом, он служит оружием против критиков правительства, и это ещё сыграет свою роль в процессе подготовки к подписанию соглашения о Трансатлантическом партнёрстве. Закон предусматривает внедрение новых технологий слежки и получения информации, включающих снятие её с «чёрных ящиков», установленных у интернет-провайдеров; премьер-министр получает право санкционировать меры слежки, цели которой плохо обозначены; создаётся новый контролирующий орган («Национальный комитет по контролю за методами сбора разведданных»), обладающий расширенными полномочиями по выдаче разрешений для сбора данных, и т.д.

Новые и очень существенные изменения в жизни Франции произошли после теракта 13 ноября 2015 г. Президент Ф.Олланд заявил, что страна находится в состоянии войны, а Н.Саркози подчеркнул, что война эта будет длиться долго. Необходимо приспособить к этой войне, сказал Н.Саркози, внешнюю политику, ужесточить политику внутренней безопасности, поместить под наблюдение 11,5 тысячи подозрительных лиц, надев на них электронные браслеты, а также создать «центры по дерадикализации» (для «тех, кто может впасть в экстремизм») и выдворить из Франции лиц с двойным гражданством.

Главным инструментом ужесточения контроля над обществом стало введение после теракта 13 ноября 2015 г. чрезвычайного положения, которое за всю историю Франции вводилось лишь 5 раз. Чрезвычайное положение даёт возможность запрещать передвижение людей и машин, регламентировать пребывание в определённых местах; запрещать доступ в учреждение лицам, могущим каким-либо образом помешать деятельности публичных властей; предписывать не покидать место пребывания любому, чья деятельность может быть опасной для общественного порядка; временно закрывать места собрания; предпринимать меры по контролю за СМИ и так далее.

(Окончание следует)

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/27/demontazh-socialnogo-gosudarstva-v-evrope-idut-parallelno-i-41668.html

[Александр Васильевич]

Ольга ЧЕТВЕРИКОВА

«…И это будет продолжаться долго»: теракты и демонтаж социального государства в Европе идут параллельно (II)



 «…Использование террора делает человека подобным ребёнку, отключая рационально-критическую функцию мышления, при этом эмоциональный отклик становится предсказуемым и выгодным для манипулятора. Поэтому контроль за уровнями тревожности личности позволяет контролировать большие социальные группы…»

Уолтер Липпман

20 ноября 2015 года чрезвычайное положение во Франции было продлено на три месяца специальным законом, предоставившим исполнительной власти дополнительные чрезвычайные полномочия, которые можно использовать не только для борьбы с терроризмом. Так, был расширен режим домашнего ареста, которому можно теперь подвергнуть любого, «в отношении кого существуют серьёзные причины думать, что его поведение представляет угрозу для безопасности и общественного порядка». Обыски могут проводиться без предварительного согласия юридических инстанций, разрешён роспуск организаций, которые могут представлять угрозу для общественного порядка (при этом само понятие угрозы трактуется очень широко).

Одновременно Франсуа Олланд заявил о необходимости изменения Конституции. Президент предложил «законопроект о защите нации», который вводит в статью 36 Конституции, говорящую о введении декретом осадного положения, вставку о чрезвычайном положении (36.1) и изменяет ст. 34, разрешая лишать французского гражданства лиц, осуждённых за терроризм.

Осадное положение вводится при кризисе, войне или вооружённом восстании и разрешает передачу гражданской власти армии, а также создание военных юрисдикций. Конституция содержит также ст. 16, позволяющую президенту осуществлять чрезвычайные полномочия в случае, когда институт республики, независимость нации, целостность её территории или исполнение её международных обязательств оказываются перед серьёзной и непосредственной угрозой, а нормальное функционирование конституционных органов публичной власти прервано. Данная статья применялась только во время войны в Алжире при «мятеже генералов» с апреля по сентябрь 1961 г.

Франсуа Олланд выразил сожаление, что указанные статьи не были применены в ситуации, которая возникла в результате ноябрьского (2015) теракта и которую он назвал «военным терроризмом». Президент посчитал также возможным в целях борьбы с терроризмом ввести понятие «кризисный гражданский режим» (читай: чрезвычайное положение) и вписать его в Конституцию. Ту уже налицо политическая мутация, ибо чрезвычайные полномочия предоставляются временно, а в случае введения «кризисного режима» они станут частью повседневности.

Данный законопроект тесно связан с законом 20 ноября и законом о реформе пенитенциарной системы, «усиливающим борьбу против терроризма и организованной преступности» (промульгирован 3 июня 2016 г. и вводит в качестве нормы процедуры, применимые при чрезвычайной ситуации: ночное задержание, домашний режим и пр.). Все три документа представляют собой одно целое и направлены на утверждение чрезвычайного положения как нормы жизни Франции.

Во время войны в Алжире чрезвычайное положение позволило французскому правительству не объявлять осадное положение и рассматривать повстанцев не как бойцов, но как террористов, то есть преступников. Теперь же, напротив, преступные деяния, относящиеся к уголовному праву, хотят рассматривать как акты войны. Поэтому Ф.Олланд и использовал понятие «военный терроризм», назвав его новой формой войны. Так стираются различия между преступлением и войной, между уголовником и врагом.

И раз война с терроризмом не ограничена во времени, то «гражданский кризисный режим» может быть установлен надолго. Конституция в этом случае приобретёт функцию уголовного права, а уголовное право станет конституционным. Иными словами, произойдёт упразднение Конституции как таковой. У полицейского аппарата будут развязаны руки.

Как указывали критики «законопроекта о защите нации», он ликвидирует права граждан и становится выражением всемогущества исполнительной власти. Это означает демонтаж правового государства: нормы права начинают меняться в зависимости от субъективной оценки ситуации, а придание чрезвычайному положению функций Конституции превращает полицейский аппарат в ядро государственной машины.

Одновременно это и сдача позиций национального суверенитета, поскольку внутренняя политика ставится в зависимость от «международной борьбы с терроризмом».

Оппозиционные партии во Франции выступили с серьёзной критикой «законопроекта о защите нации», в результате чего президент вынужден был 30 марта 2016 г. закрыть дебаты по конституционной реформе. Однако французское правительство добилось победы в другом вопросе: после мартовских терактов в Бельгии Европарламент проголосовал, наконец, 14 апреля за создание единого регистра PNR, обсуждение которого шло пять лет. Некоторые депутаты назвали систему PNR рождением полицейского государства с его тотальной слежкой за гражданами. В случае и парижских, и брюссельских терактов полный доступ к информации о перемещении пассажиров не дал бы ничего, так как те, кто совершал теракты, были известны полиции и спецслужбам, просто доступная информация не была использована должным образом.

* * *

В феврале 2016 года французские власти продлили чрезвычайное положение до 26 мая, а затем – до 26 июля. И хотя это объяснялось интересами безопасности на чемпионате мира по футболу, внимание властей было сосредоточено на социальных протестах, усилившихся в связи с обострением экономических проблем. Численность безработных во Франции составила 3,6 млн. человек (рекорд за 15 лет). Президент признал, что «занятость – самая значимая после безопасности проблема французских граждан».

В феврале было объявлено о радикальной трудовой реформе, наносящей удар по основе социального государства - Трудовому кодексу, регламентирующему трудовые отношения во Франции. Государство удаляется из процесса переговоров о найме, ограничиваются права профсоюзов и трудовых советов, значение государственного Трудового кодекса, защищающего права наёмных работников, падает, хозяевам и трудовым коллективам предлагается вырабатывать индивидуальные соглашения. Максимальная продолжительность рабочего дня увеличивается до 10 часов, но любое предприятие сможет довести его до 12 часов; рабочую неделю можно будет довести до 48 часов, а в некоторых случаях до 60; сокращается доплата за сверхурочные рабочие часы; к списку законных причин для увольнения добавляются «значительные финансовые потери компании» и «реорганизация с целью сохранения конкурентоспособности».

Перед нами - французский аналог неолиберальных реформ Тэтчер и Рейгана.

Против реформы выступило 70% французов. По призыву профсоюзов начались массовые демонстрации протеста, объединившие сотни тысяч человек. Протесты продолжались три месяца, сопровождались стычками с полицией, использовавшей слезоточивый газ для разгона демонстрантов.

Режим чрезвычайного положения позволил властям применить меры, помешавшие образованию организованных очагов протеста. В условиях постоянно нагнетаемой опасности нетрудно выдать любой социальный протест за проявление терроризма. И как бы ни пытался министр внутренних дел «примирить право на демонстрацию с защитой французов от неизбежной опасности, которую представляет террористическая угроза», получается это плохо.

Генеральный директор Профсоюза магистратуры Лорен Блиссон заявила, что «чрезвычайное положение было использовано в условиях, которые являются нелегитимными в демократической системе», подчеркнув, что чрезмерные полномочия властей помогают борьбе не с терроризмом, а с политической оппозицией.

* * *

Ужесточение полицейского контроля над французским обществом происходит на фоне демонстрации бессилия спецслужб. Как признали главы внутренней и внешней разведки Франции, теракты 2015 года означали «глобальное поражение разведки». В целях изучения мер, принятых государством для борьбы с терроризмом, была создана специальная парламентская комиссия во главе с Жоржем Фенеком. В начале июля комиссия представила свои заключения, носившие остро критический характер.

Выявилось полное отсутствие координации действий шести спецслужб и шести разведывательных подразделений в составе различных министерств. Почти все террористы, готовившие атаки, были известны французским правоохранителям, но соответствующий надзор над ними обеспечен не был.

Министр внутренних дел не отдал 13 ноября приказ об использовании Ударной группы национальной полиции (FIPN), в результате чего это элитное подразделение, обученное отражать террористические атаки, бездействовало, а второе подразделение (RAID) играло при штурме вспомогательную роль.

Выявились серьёзные недостатки в работе разведки, подчиняющейся Министерству юстиции и ведущей работу среди заключённых. Министр юстиции Жан-Жак Урвоас рассказал членам комиссии Фенека, что не получил ни одного сообщения от своих разведчиков (380 человек) и что тюремная разведсистема находится в нерабочем состоянии.

Комиссия сделала вывод о необходимости создания общего командования операциями по отражению террористических атак и объединения трёх элитных подразделений спецназа. Была признана необходимость создать общую базу данных с включением в неё потенциальных террористов, известных французским спецслужбам, жандармерии и полиции (сегодня эти «объекты» распределены между различными базами данных общей ёмкостью 400 тысяч человек).

Было предложено также реформировать всю систему разведдеятельности, создав в рамках МВД Генеральное управление территориальной разведки путём слияния двух разведслужб - полицейской и подчиняющейся жандармерии - и единую службу координации всех антитеррористических подразделений МВД, подчинённую министру внутренних дел. Комиссия Фенека рекомендовала также создать Национальное агентство по борьбе с терроризмом и учредить пост национального директора разведки.

Однако правительство, как заявил позже Жорж Фенек, не услышало эти предложения.

* * *

Всё это предшествовало кровавым событиям в Ницце 14 июля 2016 года, которые никто не предотвратил, хотя в городе были сосредоточены дополнительные силы правопорядка.

Сразу после трагедии французские журналисты обратили внимание на некоторые совпадения, способные возбудить интерес конспирологов. В Ницце всё произошло в тот день, когда президент Олланд заявил, что он не будет продлевать режим чрезвычайного положения после 26 июля. И уже на следующий день, назвав произошедшее терактом, он объявил, что чрезвычайное положение будет продлено на три месяца. Выяснилось далее, что, хотя правоохранительные органы были готовы к возможному теракту, на въезде в пешеходную зону Английской набережной не было ни одного (!) полицейского. Председатель регионального совета Ниццы и мэр города поспешили обвинить в халатности правительство. Некоторые особенно въедливые журналисты обратили также внимание на то, что «независимый журналист», заснявший видео, изображающее первые моменты движения грузовика по набережной и показанное в Интернете, – это немецкий артист Рихард Гутьяр, женатый на израильтянке Эйнат Вильф. Последняя же служила в военной разведке (АМАН), подразделении 8200 (электронная разведка), работала советником Шимона Переса, была депутатом кнессета и входила в состав комитетов по иностранным делам и обороне кнессета.

Дальнейшее развитие событий пошло по накатанной схеме. Сразу после того как «Исламское государство» взяло на себя ответственность за теракт в Ницце, власти призвали французское общество к мобилизации. Жёстче всех выступил Мануэль Вальс, предупредивший французов, что «терроризм надолго стал частью их повседневной жизни», что «произошла смена эпох». «Против нас ведут войну, будут новые покушения…. Будут отняты другие жизни. И это будет продолжаться долго», - заявил Вальс, ставший рьяным популяризатором идеи «войны цивилизаций», которая работает на создание образа Франции как осаждённой крепости. «Отныне угроза есть везде», - не устаёт повторять французский премьер. После массовых убийств эти слова стали оправданием новых мер по милитаризации сознания французов и ужесточению полицейского контроля над обществом.

Одной из первых мер явило решение президента Олланда призвать 15 тысяч резервистов армии, жандармерии и полиции, которые будут нести службу по охране летних массовых мероприятий во Франции. Это в дополнение к тому, что сейчас безопасность французов обеспечивают 53 тыс. полицейских, 36 тыс. жандармов и 10 тыс. военных.

Тема терроризма была в центре обсуждения и на состоявшемся 18 июля в Брюсселе собрании министров иностранных дел ЕС, куда впервые в истории таких встреч прибыл госсекретарь США Дж. Керри. В эти же дни в Израиле прошла конференция по вопросам деятельности разведки, на которой присутствовал координатор ЕС по борьбе с терроризмом, призвавший использовать опыт израильских спецслужб в области кибербезопасности.

А 21 июля французский парламент принял закон, продлевающий чрезвычайное положение в стране ещё на 6 месяцев – до 26 января 2017 года и предусматривающий новые антитеррористические меры. Франсуа Олланд поспешил заверить, что «правовое государство никоим образом не ставится под сомнение этими мерами».

И в тот же день 21 июля как-то тихо и незаметно в парламенте решился главный вопрос: окончательно принят закон о труде. Мануэль Вальс в Twitter приветствовал это событие, на что прозвучал ответ вице-президента Национального фронта Флориана Филиппо: «Протесты на улице не закончились».

15 сентября французские профсоюзы вновь выведут людей на антиправительственные демонстрации.

http://www.fondsk.ru/news/2016/07/28/terakty-i-demontazh-socialnogo-gosudarstva-v-evrope-idut-parallelno-ii-41690.html

[Александр Васильевич]

Польшу признали вредной для ЕС



 Польша с ее недемократической политикой может стать для Евросоюза настоящей «бомбой замедленного действия», которая способна нанести непоправимый урон целостности всего европейского проекта, пишет «Свободная Пресса».

Такой, что Brexit в этом случае покажется лишь маленькой неприятностью.

Собственно, это два главных тезиса статьи эксперта Центра новых подходов к охране безопасности США Адама Твардовски, которую, по данным РИА «Новости», опубликовал на днях американский журнал The National Interest (TNI).

Автор утверждает, что Британия всегда была достаточно «сдержанным участником» ЕС. Поэтому без Лондона Союз выживет. Менее вероятно, по его мнению, что он сможет пережить нарушение своих законов и пренебрежение своими ценностями странами, принятыми десятилетие назад — «при огромных расходах объединения и рисках».

Имеется в виду Польша. О ней Твардовски говорит, как о стране, которая еще год назад являлась влиятельной страной Евросоюза. И считалась «островком политической и экономической стабильности».

Все изменилось осенью 2015 с приходом к власти партии «Право и справедливость» Ярослава Качиньского. И его протеже — президента Анджея Дуды.

    Варшава испортила отношения с Берлином. А именно, «подорвала свою репутацию надежного европейского партнера», когда отказалась сотрудничать с ЕС по проблемам миграции и изменения климата.

Еще эксперт упоминает недавно принятые руководством страны поправки к законам о СМИ и Конституционном суде, которые, по его мнению, поставили под вопрос жизнеспособность польской демократии.

Политические настроение, царящие в Польше сегодня — делает вывод автор — очень привлекательны для евроскептиков. Люди этих взглядов могут подорвать европейские нормы жизни, пользуясь при этом всеми преимуществами членства в Евросоюзе. В этом случае ЕС пострадает гораздо больше, чем из-за Brexit, полагает эксперт.

    Нельзя не заметить, что Польша в последнее время стала частым объектом довольно жесткой критики со стороны европейских бюрократов.

Некоторое время назад ЕС даже допускала возможность введения санкций против Варшавы. А особенно «горячие головы» даже требовали ее изоляции, пока внутренняя политика страны не будет соответствовать европейским стандартам.

Тем не менее, власти Польши, будто намеренно, продолжают упорно идти на конфронтацию с Брюсселем.

Чем обусловлен этот бунт? И угрожает ли, действительно, позиция Варшавы целостности Евросоюза?



Прокомментировать ситуацию «СП» попросила эксперта по Польше, старшего научного сотрудника Института славяноведения РАН Вадима Волобуева:

— Польша сегодня — это, конечно, большая проблема для Евросоюза. Но не первая. До этого они сталкивались с проблемой Австрии, где побеждал Хайдер (Йорг Хайдер, ультраправый политик, лидер Австрийской партии свободы, погиб в автомобильной катастрофе в 2008 году — ред.). А он был куда более правый, чем нынешняя польская власть. Венгерский премьер Виктор Орбан, он тоже, в политическом смысле, брат-близнец нынешнего лидера правящей партии Ярослава Качиньского, который фактически «рулит» всем в Польше.

Но Польша, Венгрия, Прибалтика — скорее, такой авангард, форпост. А сердце Евросоюза — это Франция, Германия, Италия, Испания. И пока мы не видим, чтобы что-то в этом смысле им угрожало. Даже если Польша выйдет, что, конечно, крайне сомнительно.

    Поляки не хотят выходить из Евросоюза, они лишь хотят несколько скорректировать политику ЕС. Если уж на то пошло, тот же Качиньский и его партия «Право и справедливость» считают себя более последовательными европейцами, чем, так сказать, «старая» Европа.

— Поясните?

— Они следуют в русле взглядов покойного Римского Папы, поляка Кароля Войтылы — Иоанна Павла II, считая его своим вождем и учителем. А понтифик говорил, что объединение Европы не должно сводиться только к политическому процессу. Политическое объединение — это, так сказать, верхушка айсберга, надстройка. Единство Европы зиждется на христианских ценностях. И, с этой точки зрения, нельзя, чтобы что-то этим христианским ценностям угрожало. В частности, наплыв мигрантов.

То есть, кого-кого, а Иоанна Павла II ни в кой-мере нельзя было заподозрить в евроскептицизме. Он, наоборот, был большим энтузиастом объединения Европы. Соответственно, и нынешние польские политики, которые находятся у власти, в этом смысле евроэнтузиасты. Просто у них евроэнтузиазм другой, не такой, как у демократов в Брюсселе. Вот и все. Просто два взгляда на одну и ту же проблему.

Поэтому, я думаю, все уладится.

    Другой вопрос — есть некоторые шаги нынешней правящей партии внутри страны, которые, действительно, задевают основополагающие ценности Евросоюза.

— Какие именно?

    — Все СМИ и телевидение Польши превратились фактически в рупор одной партии. Это факт.

Кроме того, эта скандальная история с Конституционным трибуналом (КТ — это то же самое, что у нас Конституционный суд). «Право и справедливость», используя большинство в Сейме (у них сейчас абсолютное большинство), просто-напросто изменили состав этого Конституционного трибунала. Чего самовольно вообще делать не имело права, потому что этот состав утвердил предыдущий Сейм.

Собственно, это и вызывало всегда у них бешенство — как же так? И они вопреки закону его изменили. Это, действительно, очень серьезно озаботило господ в Брюсселе

— Грозили даже санкциями. А чем реально это может обернуться для Варшавы?

 — Какими-то политическими и экономическими санкциями. Хотя экономика Польши не так сильно вовлечена в европейскую экономику, как, скажем, экономика Чехии или Венгрии. Почему поляки, кстати, довольно легко пережили мировой финансовый кризис 2008 года. Но они получают деньги из Брюсселя на модернизацию своих дорог. И это для них очень и очень существенно. Вот этот финансовый поток им могут просто обрубить.

Но даже если так встанет вопрос, то, скорей всего, по Конституционному трибуналу Качиньский и его партия на уступки не пойдут. Для них это вопрос принципиальный. Но они могут ослабить вожжи в области контроля над СМИ, например. И провести некоторые кадровые перестановки во власти. Так сказать, поставить туда людей более приемлемых для Брюсселя. Более либеральных, что ли…

Вообще для них слово «либерал» такое же ругательство, как, скажем, для нашего патриотического сообщества. И в этом смысле у них точно такой же раскол происходит — на либералов и патриотов.

    Они так и говорят: страна раскололась на Польшу либеральную, которой наплевать на традиции, которая смотрит в рот ЕС. И Польшу солидарную, т. е. Польшу сторонников Качиньского, Польшу патриотов.

Они могут назначить на какие-то посты во власти людей более либерального толка. Сквозь зубы, так сказать, но все-таки это допустить. Я думаю, на этом весь конфликт с Брюсселем закончиться.

Поэтому, мне кажется, ошибочно считать, что позиция Польши угрожает Европейскому Союзу. Нет, конечно. Поляки были сами озадачены выходом Великобритании из ЕС. Для них это было совершенно неожиданно. Конечно, там раздавались злорадные голоса, в том числе со стороны политиков правящей партии, дескать, «Брюссель допрыгался».

    Но это, так сказать, ссоры внутри семьи. Они, конечно, не собираются оттуда выходить. Им это очень выгодно.

— Выгодно, в каком плане?

— Вовлечение в европейские структуры — это для них дополнительная гарантия безопасности. Они все время озабочены угрозой с Востока. Постоянно. Это один из коньков идеологии нынешней правящей партии. Они на этом, собственно говоря, стоят. И, естественно, не хотят ослаблять эти европейские гарантии своей безопасности.

— Но Польша — член НАТО…

    — НАТО, конечно, не Европейский союз. Но они все-таки идут в сцепке — это ни для кого не секрет. Тут очень все близко. И поэтому если ты ставишь под угрозу свое членство в ЕС, то фактически — паровозом — как бы может последовать и угроза твоего членства в НАТО.

Для поляков это абсолютно неприемлемо. Они наоборот сейчас делают ставку на усиление своего присутствия в Североатлантическом альянсе.

В ЕС, соответственно, они тоже очень гордятся своим присутствием. Поляк Дональд Туск, как известно, сейчас возглавляет Европейский Совет.

— Это бывший премьер в правительстве Коморовского?

— Совершенно верно. И он принадлежит как раз к Польше либеральной. То есть, он вождь оппозиции. Он нынешнюю правящую партию терпеть не может, и считает, ее средоточием зла и причиной всего плохого, что в Польше происходит.

— Туск, получается, играет сейчас на стороне Брюсселя? Но почему, вообще, Варшава взбунтовалась?

— А это очень интересно, потому что произошло неожиданно. Экономических причин тут фактически нет. То есть, они существуют, но не имеют превалирующего значения. Да, есть незавершенные реформы в здравоохранении. Есть большая проблема с шахтами. Потому что они нерентабельны, и как-то надо было их реформировать. Закрывать. И, соответственно, вышвыривать на улицу и лишать работы очень большое количество людей.

Это все сложности. Но нельзя сказать, чтобы они затрагивали интересы какого-то подавляющего большинства людей. А, кроме того, в любой стране всегда есть проблемы. Но это же не приводит к таким фундаментальным сдвигам, какой произошёл в Польше.

На мой взгляд, тут скорей всего психологический эффект произошел, как ни странно. Поляки, как, в принципе, наверное, в любой демократии, они не могут жить все время под одной властью. А фактически сейчас в Польше произошла такая монополизация политической сцены двумя силами. Причем, обе эти силы правые — что интересно. Не левые.

    «Гражданская платформа» во главе с Туском — это такие более либеральные правые. И правые-правые патриоты из партии «Право и справедливость». И вот между ними происходит самая настоящая война

После того, как Туск в 2007 году стал премьер-министром, у власти долго-долго — до 2015 года — находились все время люди из «Гражданской платформы». И президент был их (после гибели Леха Качиньского, им стал Бронислав Коморовский). И на местных выборах они все время побеждали. И, в общем, это было понятно, потому что партия, в принципе, очень умело руководила страной.

Как я уже говорил, Польша лучше других в Европе преодолела финансовый кризис 2008 года. И «Гражданская платформа», Туск, считали это — справедливо — своей заслугой. Они уже даже думали, что вся страна у них в кармане. И фактически считали ее своей собственностью.

То, что произошло потом, можно сравнить с ситуацией в Великобритании, когда в 1945 году Уинстон Черчилль внезапно проиграл выборы. Казалось бы, он должен был победить. Он провел Англию через все трудности войны. У него были лавры победителя. Но он — проиграл.

И это тоже был, скорее, такой психологический эффект. Англичане пожелали чего-то нового, каких-то перемен. Получился новый премьер-министр.

Так же и здесь. Поляки решили что-то поменять.

— Но почему опять Качиньский?

— Потому что «Право и справедливость» хоть и правая партия, но в области социально-экономической, в области заботы о населении, у них совершенно левая программа. Это забота о малоимущих, это различные социальные проекты. Чего у «Гражданской платформы» не было. Они, скорее, были такие «тетчеристы» — делали ставку на производство в ущерб социальным программам. То есть, пускай, люди затянут пояса, но зато польская экономика будет развиваться. Так оно и происходило, действительно, экономика развивалась. Все было хорошо.

    Но людям надоело «утягиваться». И они поверили тем, кто обещал о них позаботиться — «Праву и справедливости». Причем, поверили не только пенсионеры, которые всегда составляли костяк их электората. Молодежь в массе своей пошла.

— Ей что-то пообещали?

— Качиньский — лидер партии — очень ловко произвел ребрендинг. Он выдвинул вперед новых, молодых политиков. Сам ушел в тень. Нынешний президент Анджей Дуда, непонятно тогда откуда взявшийся, в Польше был малоизвестен. Беата Шидло, сегодняшний премьер-министр, еще менее известная.

В общем, многие молодые люди расценили это как шанс карьерного роста для себя. Они поверили, что при желании у них тоже получится.

Другое дело, что сейчас идет как бы откат в значительной степени именно среди молодых избирателей «Права и справедливости». Потому что они увидели реальные последствия того, за что проголосовали.

Я не берусь прогнозировать, как там все будет развиваться. Законных методов изменить что-либо в ближайшие четыре года у населения Польши, конечно, нет. На четыре года они дали полный карт-бланш партии «Право и справедливость». И что будет, мы можем только гадать. Но внутренняя ситуация там неспокойная — это факт.

Светлана Гомзикова

http://rusvesna.su/recent_opinions/1469742128

http://svpressa.ru/politic/article/153357/

[Александр Васильевич]

Евродепутат: большинство итальянцев поддержат выход страны из ЕС



Большинство жителей Италии в случае проведения референдума готовы выступить за выход страны из ЕС, заявил лидер итальянской оппозиционной партии "Лига Севера", член Европейского парламента Маттео Сальвини.

"Если, а точнее — когда "Лига Севера" придёт к власти в Италии, мы незамедлительно проведём референдум Ital-exit. И я уверен, что большинство итальянцев поддержат выход страны из ЕС", — отметил Сальвини в интервью газете "Известия".

По его словам, правительство Италии "ничего самостоятельно не решает", а премьер-министр Маттео Ренци "слушается прямых приказов из Брюсселя и Вашингтона".

"Государство всеобщего благосостояния уже не работает, как это было несколько лет назад. Италия — это страна без политического и финансового суверенитета", — добавил политик.

http://politrussia.com/news/evrodeputat-bolshinstvo-italyantsev-919/

[Александр Васильевич]

Владимир НЕСТЕРОВ

Европа: контуры грядущих перемен



 Агентство Bloomberg назвало ряд государств Европы, которые, по мнению экспертов этого агентства, могут скоро превратиться в очаги нестабильности. К числу таких государств агентство отнесло Германию, Испанию, Австрию и Нидерланды. Свою лепту в развитие процесса нестабильности могут также внести Великобритания, Литва, Чехия, Румыния, Хорватия и Венгрия. Возможные пертурбации агентство связывает с предстоящими в этих странах парламентскими, президентскими, местными выборами и референдумами.

По мнению экспертов Bloomberg, земельные выборы 4 и 18 сентября в Мекленбурге – Передней Померании и Берлине, в ходе которых может добиться успеха оппозиционная партия «Альтернатива для Германии» (AfD), определят, с каким политическим раскладом немцы подойдут к выборам в бундестаг осенью 2017 года. Если Ангела Меркель будет снова бороться за пост канцлера, выборы превратятся в референдум о доверии к ней. Миграционная политика Меркель вызвала серьёзное недовольство. Позиции канцлера пошатнулись. В настоящее время AfD готова бросить вызов христианским демократам. Можно напомнить, что в марте сего года на выборах в земле Саксониия-Анхальт AfD получила 24% голосов.

В сентябре 2016 года состоятся также выборы в парламент Страны Басков в Испании. Эксперты предсказывают, что баскские националисты сохранят власть. Кроме того, может улучшить свои позиции партия «Подемос», которая хотя и отстаивает единство королевства, но выступает против навязанной Испании кредиторами политики жёсткой экономии и сокращения расходов. После выборов националисты Страны Басков потребуют у Мадрида не только дополнительного финансирования, но и расширения прав автономии, что придаст новую энергию сепаратистам Каталонии.

В начале октября пройдут повторные президентские выборы в Австрии. Кандидат от Австрийской партии свободы Норберт Хофер имеет неплохие шансы занять пост президента, хотя борьба обещает быть сложной. Назначение повторных выборов последовало после решения суда, аннулировавшего 22 мая результаты предыдущих выборов, на которых кандидат от зелёных Александр ван дер Беллен чуть-чуть обошёл Хофера.

В том же октябре предстоит референдум в Италии по реформе государственного управления. Предложенная Демократической партией премьера Маттео Ренци реформа предусматривает лишение верхней палаты парламента права отправлять правительство в отставку. Количество сенаторов предполагается сократить на две трети. Bloomberg приводит результаты опроса общественного мнения в июле, согласно которому 35% итальянцев выступают против реформы, 29% поддерживают и 18% ещё не определились со своим выбором. Маттео Ренци пообещал в случае своей неудачи на референдуме уйти в отставку. Политический кризис, если он возникнет, выгоден для евроскептического «Движения пяти звёзд», которое настаивает на референдуме о выходе Италии из еврозоны. Причём рейтинг у «Пяти звёзд» сейчас выше, чем у правящей Демократической партии.

В октябре состоится также референдум в Венгрии. Гражданам предстоит ответить на вопрос, имеет ли Евросоюз право заставлять Венгрию принимать квоту по числу мигрантов без согласия её парламента. Премьер-министр Виктор Орбан считает, что «квоты ЕС на распределение мигрантов расселяют террористов по всей Европе». Сомневаться в исходе народного волеизъявления не приходится: большинство венгров против прибытия мигрантов. Вопрос лишь в том, чтобы явка оказалась не ниже 50%.

* * *

К материалу Bloomberg есть что добавить.

По данным социологического опроса Deutschland Trend германской общественно-правовой медиакомпании ARD, опубликованным 4 августа, работой Меркель довольны 47% респондентов, что на 12% меньше, чем в июле. При этом больше всего недовольства вызывает её миграционная политика, которую не воспринимают 67% опрошенных.

После майской публикации в Der Spiegel немцы знают, что до 2020 года на беженцев придётся потратить 93,6 млрд. евро. И это только верхушка айсберга экономических проблем. Экономика в январе – марте выросла на 0,7%, но уже в мае промышленное производство стало сокращаться. Бундесбанк понизил прогнозы экономического роста до 1,7% в текущем году и до 1,4% в 2017 году. Одна из главных причин – сложное положение на рынках развивающихся стран и вызванное этим падение экспорта.

Неурядицы в экономике подталкивают банки к расширению сомнительных операций. Проведенное в конце июля ЕЦБ и Европейской банковской организацией (EBA) тестирование крупнейших банков Евросоюза показало, что в десятку худших вошёл Deutsche Bank. Объём сделок банка с деривативами достиг 55 трлн. евро, что вчетверо (!) превышает совокупный ВВП Евросоюза. Это просто-напросто финансовая мина замедленного действия.

Что касается Испании, тон возможных политических перемен задаёт там как раз Каталония. В конце июля каталонский парламент поддержал выводы комиссии по изучению вопросов, связанных с отделением автономии от Испании. В выводах комиссии предложены односторонний механизм отделения и принятие на референдуме конституции независимой Каталонии. Мадрид обжаловал решение Барселоны в конституционном суде, но, видимо, уже поздно что-либо изменить. Ну а сентябрьские выборы в Басконии покажут, насколько далеко готовы шагнуть баски по пути каталонцев.

Говоря об Австрии, следует напомнить о причине отмены результатов президентских выборов в этой стране. Причина предельно банальная: для того чтобы не допустить на пост главы государства евроскептика, результаты выборов в альпийской республике были фальсифицированы. В частности, это касается подсчёта бюллетеней, поданных теми, кто голосовал по почте. Австрийский суд не смог этого не заметить.

А в Италии на пересмотр отношений с Брюсселем нацелено не только «Движение пяти звёзд». Того же добивается и «Лига Севера», которая не видит в Евросоюзе перспектив для своей страны. Как заметил после британского референдума о выходе из ЕС лидер «Лиги Севера» Маттео Салвини, Италия не будет последней страной, которая сойдёт с тонущего корабля Евросоюза. По его мнению, ЕС представляет собой «смирительную рубашку» для Европы. Жить надо в Европе, говорит Салвини, но она возможна только без Европейского союза.

* * *

Агентство Bloomberg, говоря о неизбежных политических переменах в ряде европейских стран, пугает читателя перспективами грядущей нестабильности. Однако перемены – отнюдь не синоним нестабильности. Нестабильна та Европа, которую мы наблюдаем сегодня. А назревающая смена политических элит как раз способна открыть путь к новой стабильности.

http://www.fondsk.ru/news/2016/08/08/evropa-kontury-grjaduschih-peremen-41890.html

[Александр Васильевич]

Иван Шатов

Евробюрократы живут на широкую ногу



Великобритания после освободительного референдума о выходе из Евросоюза развила бурную деятельность. Новая администрация готовится избавиться от пут, связывавших страну с многочисленными институтами евробюрократии. В Брюсселе от этих инициатив не в восторге, ведь новое британское правительство разрушает связи наднационального экологического лобби, занимавшего заметное место в проевропейской администрации Кэмерона.

Новый министр по делам окружающей среды, продовольствия и сельского хозяйства Андреа Ледсом решила распустить министерство энергетики и климатических изменений, которое появилось в британской политической системе еще во времена лейбористского правительства Блэра. Полномочия ликвидированного министерства перейдут к министерству по делам бизнеса, энергетики и промышленной стратегии, возглавляемому Грегом Кларком, которого трудно назвать “экоалармистом”.

    Но главная причина недовольства евробюрократов заключается в том, что после выхода Великобритании из ЕС они лишаются значительной части финансовых поступлений, позволявших им вести роскошную жизнь.

Пенсии, выплачиваемые работникам учреждений, связанным с Евросоюзом, могут стать еще одним камнем преткновения в отношениях между Брюсселем и Лондоном. Речь идет о довольно крупных суммах. На кону стоят миллиарды евро. Пенсионные обязательства ЕС по отношению к его нынешним и бывшим сотрудникам, по данным The Financial Times, могут достигать 60 миллиардов евро.

Ежегодные пенсионные расходы на евробюрократию составляют 1,4 миллиарда евро. Сумма формируется из взносов всех стран-членов Европейского Союза. Проблема с Brexit заключается в том, что ту часть, которую покрывала Великобритания придется компенсировать остальным странам. Поэтому Брюссель всеми силами пытается заставить Великобританию сохранить свои обязательства перед европейским пенсионным фондом.

Брюссель паникует, потому что понимает, что без Великобритании, которая являлась одним из главных плательщиков, наполнение бюджета ЕС станет возможным лишь за счет повышения отчислений отдельных стран-членов, что у большинства государств, находящихся и так в долгах, не может не встретить сильного сопротивления. И без того полный разногласий, обострившихся на фоне миграционного кризиса, Евросоюз, на ровном месте, получает еще один повод для конфликта.


_{Фото: verdensalt.dk}

Не удивительно, что в рядах евробюрократии царит смятение. Представитель профсоюза Феликс Жерадо заявил:

«Великобритания права, когда обращает внимание на то, что выплата пенсий это ответственность европейского бюджета. Однако европейский бюджет является общей ответственностью стран-членов».
Феликс Жерадо

Его организация призывает к решению проблемы в стиле довоенной Лиги Наций. Когда эту организацию заменила ООН, пенсии бывшим сотрудникам выплачивали страны-члены.

    Естественно что, британские СМИ резко раскритиковали такую перспективу. Мысль о том, что Лондону придется еще долгие годы выплачивать пенсии бывшим европейским чиновникам, чьи зарплаты и привилегии большинство населения считает безнравственными, вызвала в Великобритании еще большую антипатию по отношению к ЕС. Особенно после того, как в британских газетах появились данные о том, что у десяти тысяч сотрудников ЕС оклад больше, чем у британского премьер-министра.

Больше всего денег от европейских налогоплательщиков получает председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер и председатель Европейского совета Дональд Туск – более 32 тысяч евро в месяц. Не многим хуже обстоят дела и у семи председателей комиссии: Франс Тиммерманс, Федерика Могерини, Кристалина Георгиева, Андрус Ансип, Марош Шефчович, Валдис Домбровскис, Ирки Катайнен получают по 28 тысяч евро. От них не отстают двадцать еврокомиссаров, имея 25 тысяч евро в месяц. Оставшиеся 800 евродепутатов получают около 10 тысяч евро.

Если добавить к этому еще десять тысяч сотрудников, занятых в учреждениях Евросоюза, которые по данным Die Welt получают в пять раз больше, чем канцлер Германии (Меркель зарабатывает около 17 тысяч евро в месяц), остается только удивляться, как европейская финансовая система еще не рухнула под тяжестью армии паразитов. Обслуживание этой новой “евроаристократии” само по себе является гигантской коррупцией.

При этом речь идет не только о сотрудниках, работающих в Брюсселе или Страсбурге, но и о щедро оплачиваемых сотрудниках различных учреждений, продвигающих интересы Брюсселя по всему миру. Официально в этих институциях трудоустроено 30 тысяч человек, однако реальное их число в шесть раз больше. По данным организации “Открытая Европа” на Еврокомиссию и Европарламент работает более 170 тысяч человек. Дело в том, что официальные данные, которые приводит Брюссель, не учитывают сотрудников, работающих в так называемых экспертных группах, которых более тысячи, что дает еще 50 тысяч сотрудников. Еще 8 тысяч оплачиваемых работников скрывается под вывеской, так называемых “договорных органов” и еще 10 тысяч в канцеляриях представительств ЕС по все миру, дублирующих посольства стран-членов ЕС.

Если учесть, что речь идет о паразитах, которые только усложняют и портят жизнь рядовым европейским гражданам, получающим в сравнении с этими евробюрократами гроши, можно понять, почему сегодня в Европе все больше набирают популярность евроскептические настроения и партии, критикующие политику Брюсселя.

http://politrussia.com/world/kak-zhivet-evrobyurokratiya-957/

[Александр Васильевич]

Анна Гарде

Нидерланды готовятся к выходу из ЕС



Выход Великобритании из ЕС вызвал массу обсуждений. Эксперты неоднократно говорили о том, что это может вызвать цепную реакцию во многих странах Евросоюза. «Это всего лишь евроскептики», - говорят аналитики. Однако за последний год их популярность выросла в разы, поэтому так просто списывать их со счетов уже не стоит.

Так, в Нидерландах планируется референдум по выходу из ЕС. Лидер третьей по популярности голландской Партии Свободы Герт Вилдерс заявил о том, что необходимо провести голосование до парламентских выборов 2017 года. По его мнению, выход из Евросоюза поможет стране справиться с миграционным кризисом и отменить антироссийские санкции.


«Благополучие нашей страны зависит от самостоятельности и возможности самим принимать решения. События последних месяцев показали, что мы должны скорее решить вопрос с референдумом о членстве в ЕС. Брюссель не должен диктовать, с кем нам иметь экономические и политические отношения».
Герт Вилдерс

Зачем Нидерландам выход из ЕС?

Аргументируя свою позицию, Вилдерс подчёркивает, что Брюссель не прислушивается к мнению людей. По его словам, сейчас без ведома ЕС невозможно принимать никаких решений, поскольку они не имеют закреплённого правового статуса. Политик утверждает:


«Евросоюз — это экспансионистский монстр, который занят территориальным захватом, а также воровством нашей социальной системы, идентичности и демократии».
Герт Вилдерс

И на такие заявления у него есть все основания, ведь именно он был инициатором референдума против ассоциации Украины с ЕС. Население страны проголосовало против, однако к существенным результатам это не привело, поскольку «всё решает Брюссель». Соответственно, как показала практика голосований парламента Франции, без решения Евросоюза страна не может отменить антироссийские санкции. А их отмена, по словам Вилдерса, - это «необходимое условие благополучного будущего».

Антироссийские санкции, однако, не единственная причина роста популярности евроскептицизма. В первую очередь, распространение идей происходит на фоне миграционного кризиса, роста исламского фундаментализма и террористической угрозы. Вилдерс отмечает:


«Самая большая угроза сегодня — это неконтролируемый поток мигрантов, которые, чтобы попасть в Нидерланды, пересекают несколько безопасных стран. Это свидетельствует о том, что беженцы гонятся не за безопасностью, а за нашими социальными пособиями».
Герт Вилдерс

Кроме того, лидер партии подчёркивает смену модели сотрудничества в мире. Если раньше ЕС был передовым интеграционным проектом, то теперь всё изменилось.


«Для ЕС больше нет будущего. Будущее за такой кооперацией, которую мы видим в Азии, в Латинской Америке, где также есть интеграционные проекты, но люди там сотрудничают по линии экономики. Политической кооперации там больше нет».
Герт Вилдерс

При этом он не видит в национальном суверенитете никакой помехи для дальнейшего сотрудничества между странами. По его словам, это, наоборот, несёт не только экономические выгоды, но и поможет справиться с проблемами, стоящими перед ЕС.

«Это попытка Нидерландов уйти от коллективной ответственности за поддержку антироссийских санкций, которые фактически наложены на весь ЕС Соединёнными Штатами», - считает вице-президент Центра моделирования стратегического развития Григорий Трофимчук. Судя по риторике Вилдерса, в этом есть логика. Европа действительно устала от того, что ей приходится отдуваться за американские прихоти. Это становится всё очевиднее с ростом популярности евроскептиков, выступающих против авторитарных решений Брюсселя, и правых сил, которые борются против нынешних проамериканских элит.

«Неожиданные вещи происходят постоянно»

Эксперты и политики по-разному оценивают предложенную инициативу. По-прежнему сохраняется скептицизм, однако после Brexit тон сменился кардинально. Мнения всё более осторожные: никто однозначно не говорит, что «это невозможно». Так, например, журналист из Амстердама Пол Александер говорит о том, что у националистов немного шансов победить на референдуме. Тем не менее он сразу же помечает, что в последнее время «неожиданные вещи происходят постоянно», поэтому точно предсказать общественное мнение по этому вопросу невозможно. Эксперт отмечает:

«Естественно, после Brexit в стране было много разговоров на эту тему. Мне сложно сказать что-то по поводу мнения большинства голландцев о выходе из Европейского союза. Общественное мнение – штука непредсказуемая. Но все понимают, что наша страна очень зависит от торговли с Европой, в основном с Германией, но также и с другими странами, так что на выход из ЕС по итогам референдума рассчитывать не следует».

Осторожно высказываются и российские политики. Председатель комитета Совфеда по международным делам Константин Косачев заметил, что пока речь идёт об инициативе голландских евроскептиков. «Не следует преувеличивать значение и возможные последствия такой идеи», - заявил сенатор. Однако он добавил, что позиции евроскептиков становятся сильнее.

Даже еврооптимисты говорят о том, что цепная реакция после Brexit свидетельствует о том, что ЕС нужно срочно реформировать. Кроме того, стало заметно, что у Европы с Россией гораздо больше общего, чем казалось раньше. Профессор Геттингенского университета Петер Шульце подчёркивает:

«Стало очевидно, что в нынешнем виде этот проект не удовлетворяет потребностям людей. В Европе проживает более 50 народов, говорящих на 200 языках, это не однородная территория. Наконец-то Брюссель вспомнит, что Европа не заканчивается границами ЕС, что это территория и Великобритании, и России. Очень важно, чтобы Брюссель пересмотрел отношения со странами – претендентами на вступление в ЕС, главным образом необходимо подумать о новом формате отношений».
Петер Шульце

Выход из ЕС – экономический суицид для Нидерландов

После заявлений Вилдерса в Guardian вышла заметка о том, почему Нидерланды – следующий претендент на выход из ЕС. По словам автора статьи, это самая близкая к Великобритании страна после Ирландии по экономическим связям. В Британии немалая доля голландских инвестиций, поэтому страна больше всех в Европе заинтересована в предоставлении наилучших условий по процедуре Brexit.

Несмотря на то, что Нидерландам будет гораздо сложнее провести свой Nexit, евроскептицизм в стране растёт как на дрожжах. Автор статьи даже называет Nexit экономическим суицидом для страны. И не только экономическим. На это есть целый ряд причин, а именно:

1)  привязка к еврозоне, в отличие от сохранившей свою валюту Великобритании;

2)  обладание крупнейшим в Европе морским портом Роттердам и узловым аэропортом Схипхол;

3)  5-е место по мировому экспорту и 17-ое - по объёму экономики.

Тем не менее автор отмечает, что эти сложности отчасти играют на руку Нидерландам. «Им это, скорее всего, сойдёт с рук и вряд ли американский президент приедет с призывами отказаться от этой идеи», - отмечается в статье. Да и от сделок с Амстердамом никто не откажется. Именно поэтому страна и является следующей в списке на выход.

«Не дайте себя обмануть»

Американская газета Huffington Post вместо прогнозов результатов референдума ищет пути спасения Евросоюза. Автор статьи считает, что гражданам ЕС пора проснуться и не давать правым силам себя обманывать. По его мнению, европейцы ослеплены и не видят рациональных аргументов из-за проблем миграции и роста исламского фундаментализма, а Brexit только усиливает эти настроения.

Автор статьи немного запутался в понятиях друг/враг, назвав Кремль одним из главных противников усиления Евросоюза. С другой стороны, Россию нужно приобщать к западным ценностям, а этому уже помогает расширение ЕС за счёт Восточной Европы. Этим же ЕС обеспечивает мир на континенте, который был так хрупок до его появления. 

«Молодёжь не понимает идеи ЕС, так как они не испытали на себе тягости войны», - говорит автор статьи. Вот только угроза Евросоюзу, как показывает статистика британского референдума, идёт не от молодёжи, а от того поколения, которое разочаровалось в идее европейского единства. Но это уже совсем другая история.

В итоге автор статьи решил, что Европе нужна новая сильная политическая элита, о чём твердят правые силы и евроскептики. Но американские СМИ и политики не причисляют их к таким элитам.

Разнообразие взглядов на вопрос возможности развала Евросоюза говорит о том, что невозможно с уверенностью предсказать вероятность выхода ряда стран из блока. Пока всё остаётся на уровне разговоров, однако Brexit показал, что также просто можно перейти от слов к действию. И благодаря британскому референдуму Nexit стал также реален.
 
http://politrussia.com/world/next-nexit-sleduyushchiy-715/