Евангелие о милосердном самарянине
Проповедь в неделю 24-ю по Пятидесятнице
«Если мы не готовы оказать помощь всякому человеку, которого встречаем на своем жизненном пути и который находится в нужде, даже нашему врагу, то мы не вправе называться христианами"
«… И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.
Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?
Он сказал: оказавший ему милость.
Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же».
(Евангелие от Луки гл. X ст. 25–37)
Во имя Отца, и Сына и Святаго Духа!
В сегодняшний воскресный день, дорогие братия и сестры, находясь в преддверии Рождественского поста, мы с вами слышали повествование Евангелия от Луки (10; 25-37), как однажды к Господу и Спасителю нашему подошел некий законник, иудей, знаток закона Моисеева. И, как говорит Евангелие, подошел, искушая Его. Мы с вами знаем, что во время земной жизни Спасителя, ненавидевшие Его законники, фарисеи очень часто пытались каким-то образом в слове уловить Спасителя, задать Ему какой-то каверзный вопрос, для того, чтобы, получив ответ, потом его обвинить в нарушении закона Моисеева и таким образом отвратить от Него народ иудейский. Вот и в этом случае законник подходит к Спасителю со словами искушения, вопрошая Его: «Что мне делать, Учитель, чтобы наследовать жизнь вечную?» И Сердцеведец Господь отвечает законнику. Причем, отвечает так, что устыжает его. Он говорит: «Что написано в законе? Ты — законник, и ты ли Меня спрашиваешь об этом? Ты должен знать как знаток Ветхого Завета, что Священное Писание говорит в ответ на этот вопрос. Что написано в законе? Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею мыслию твоею, всею крепостию твоею и ближнего своего как самого себя». И наверное законник, услышав этот ответ, который был сказан не ему лично (там присутствовало большое число и других иудеев, фарисеев), смутился, не найдя, что на это возразить, потому что на это нечего было возразить. Ему не удалась попытка каким-то образом заманить Спасителя в словесную перепалку и обвинить в нарушении закона, и тогда он вопрошает: «А кто является моим ближним? Кто этот ближний человек, которого я должен возлюбить?»
И тогда Спаситель ему отвечает хорошо известной нам притчей. Он говорит, что некий человек шел от Иерусалима во Иерихон, и для всякого слушающего эту притчу становилось понятным, о чем идет речь. Дело в том, что эта дорога от Иерусалима во второй по значимости город в Палестине была самым небезопасным местом, потому что в этих местах жили большие группы разбойников, грабителей. И поэтому иудеи никогда не ходили по одиночке. Потому что если человек отправлялся в путь один, то он практически неминуемо попадал в руки к этим разбойникам, мог лишиться своего имущества, а может быть, даже и жизни. И далее Спаситель продолжает и говорит, что естественно, на этого человека, одинокого путника, напали разбойники, избили до полусмерти. Забрали его одежду, все его имущество и оставили умирать на обочине дороги.
И в это время по этой же дороге шел иудейский священник, который, увидев своего единоплеменника, лежащего в ранах, в крови, может быть, взглянул на него взглядом сожаления, но тем не менее, прошел мимо, не оказав ему никакой помощи. А после него шел левит (это младший чин служителей при храме Соломона; левиты были потомки Левия и они составляли одно из двенадцати колен Израилевых, их призванием было также служение при храме). Но этот левит тоже прошел мимо лежащего, умирающего человека.
Когда мы слушаем эти слова, у нас конечно, в душе, в сердце возникает вопрос: «Ведь эти люди — этот священник иудейский, этот левит, были служителями Бога, и они также знали ветхозаветную заповедь о любви к ближнему; если не ко всякому человеку, то, по крайней мере, к своему иноплеменнику! Как же так? Этот священник, этот левит – как они могли так поступить: пройти мимо этого человека?!» Но мы должны понимать, что они так сделали не потому что этот священник или это левит были плохими служителями. Они так поступили совсем по другой причине. Скорее всего, священник шел в Иерусалим для совершения своей череды священнослужений. По закону Моисееву, если иудей прикасался к мертвому человеку или если священник прикасался к человеческой крови, то он считался нечистым. Он не мог совершать свое служение. И вот этот священник, как и этот левит, они увидели этого человека, своего единоплеменника, они, может быть, сжалились над ним, но они стали перед выбором – либо помочь этому человеку, но тогда оскверниться и стать нечистыми для совершения богослужений, либо сотворить милость. То есть они стали перед выбором: либо последовать закону, либо последовать голосу своей совести и зову своего сердца. И они выбрали следование закону.
И после этого Спаситель говорит о том, что по этой дороге шел человек самарянин. Самаряне — это народ, который как никакой другой народ по крови был близок иудеям. Более того, это практически и были иудеи. Но только со временем эти люди смешались с языческими народами и соблюдали ветхозаветный закон не так, как его соблюдали иудеи. И между двумя народами была страшная ненависть и неприязнь. И правоверный иудей скорее готов был умереть от голода и жажды, чем принять пищу из рук самарянина. И скорее всего, самаряне таким же образом платили родственному народу — такою же ненависть и неприязнью.
Вот представим себе, лежит этот умирающий иудей и он видит, как по дороге приближается самарянин. Это было сразу видно, потому что у этих народов были разные стили одежды. И он понимает, что ему навстречу идет враг, который, в лучшем случае, пройдет мимо, а в худшем, добьет его, лишит его окончательно жизни. И вот мы видим, что этот самарянин, подойдя к лежащему иудею, он точно так же стал перед выбором: или последовать закону, традициям и установлениям своего народа и пройти мимо этого несчастного иудея, или последовать голосу своей совести и сердца и оказать ему милость. И вот в отличие от двух предыдущих людей, этот самарянин, враг, взял этого несчастного человека и посадил его на своего осла, омыл ему раны, помазал их елеем, привез его в гостиницу, там его оставил и сказал хозяину гостиницы: «Пускай несколько дней этот человек побудет у тебя, и если ты какие-то претерпишь издержки, то я, когда буду идти обратно, все возвращу».
И после этого Христос поворачивается к этому законнику и спрашивает: «Кто из этих трех людей был ближний для иудея?» И этот законник, даже не смея произнести, что ближним стал самарянин, сказал: «Ближним ему стал створивший милость». И тогда Господь ему говорит: «Иди и ты поступай также».
Поэтому, братия и сестры, конечно промыслительно, что это Евангелие мы читаем накануне Рождественского поста. Время поста – это всегда такое время, когда человек должен становиться хотя бы чуточку больше христианином, чем он бывает обычно, когда человек должен больше времени посвящать молитве, воздержанию, но самое главное, человек должен посвящать время добрым делам, то есть творить милость своим ближним. Но ближний для христианина, для каждого из нас – это не тот человек, кого мы назначаем ближним, о ком мы думаем, что этот человек достоин того, чтобы быть моим ближним. А вот этот человек, как мы считаем, недостоин, у него не такой цвет глаз, у него не такой цвет кожи или волос, он говорит не на том языке, он поступает не так, как я, и вообще он – иноверец, поэтому этот человек не является моим ближним.
Так вот, если мы рассуждаем таким образом, то это говорит о том, что мы живем так, как будто бы две тысячи лет назад Спаситель не произносил эту притчу. Потому что ближний – это всякий человек, которого мы встречаем на своем жизненном пути и который находится в нужде.
Мы не должны стоять на пьедестале и, рассматривая людей вокруг себя, думать: «Кого же я сегодня этой чести удостою — быть моим ближним?» Нет, это всякий человек, причем даже человек, который нам неприятен, или, как в этой притче, может быть, даже является нашим врагом, но этому человеку нужна помощь и поддержка. Безусловно, сотворить милость такому человеку очень непросто. Это значит всецело переступить через себя, переступить через свое «я», через свое эго, но если мы этого не сделаем, то мы тогда не вправе называться христианами. Мы не вправе говорить о том, что мы последователи Христа Спасителя. И значит, мы еще живем Ветхим Заветом, когда око за око и зуб за зуб воздавали.
Эта притча, братия и сестры, как некий меч, который входит в наше нутро, который обнажает, какие мы есть на самом деле! В нас так мало милосердия, и мы это видим каждый день в своей жизни, на улице. На улицах наших городов умирают люди, просто человек может упасть на улице и умереть даже не из-за самой болезни, а из-за того, что просто замерз, потому что никто из проходивших мимо не обратил внимание на этого человека. В наших домах, в наших подъездах умирают несчастные одинокие люди, старики, которые лежат после смерти неделями. И только когда уже зловонный запах начинает распространяться по всему дому, только тогда люди понимают, что, наверное, этот человек умер. А до этого никому не было дела до этого несчастного старика.
И мы постоянно делим людей на чужих и своих, мы даже так в храме порой поступаем. Есть у нас так называемые завсегдатаи церковные, которые имеют свое место, в котором они всегда стоят, и которые всякого входящего в храм встречают не так, как бы его встретил Господь, а сразу «сканируют» этого человека и выносят суждение, свой он, или чужой. Стоит с ним поговорить, стоит ему уделить внимание, или лучше наоборот, какое-то грубое слово ему сказать, обвинить в том, что он не так себя ведет, не в том пришел, не в той одежде, не с тем выражением лица. Потому что в этом человеке все нас раздражает, потому что нам кажется, что он не такой, как мы. И очень часто таким своим словом и даже порой взглядом мы можем человека на многие годы оттолкнуть от Бога и Церкви. И ни с этого человека потом Господь будет спрашивать, а мы, на Страшном Суде будем отвечать за душу этого человека, потому что мы виноваты в том, что этот человек отвернулся от Церкви.
Задумаемся, братия и сестры над этой притчей, приложим ее к своей жизни. Мы слышим из года в год одни и те же евангельские чтения и говорим: «Ну конечно, я эту притчу уже знаю наизусть, или тот или иной Евангельский отрывок». Но мало знать Евангелие, мало знать эту притчу, нужно это все прилагать к своей собственной жизни. Поэтому не случайно Господь постоянно в Евангелие говорит эти слова: «Имеющий уши да слышит!» И вот сегодня давайте услышим эту притчу и спросим себя: «А мы на кого похожи в этой притче? На священника этого, на левита или милосердного самарянина?» И вновь услышим слова Спасителя, которые обращены не только к этому законнику, но и к каждому из нас: «Иди, и ты твори также». Аминь.
протоиерей Димитрий Соболевский
Источник
